Клише "февральская революция" применительно к разгрому ливийской государственности, состоявшемуся семь лет назад, было внедрено пропагандистскими центрами натовской коалиции и союзниками НАТО в ливийском вопросе (ОАЭ, Саудовская Аравия). И поныне их задача состоит в овладении ливийской инфраструктурой по добыче, переработке и экспорту нефтегазовой продукции – сырьевой и с высокой степенью переработки. Однако окончательно договориться, кому и что должно принадлежать на территории Ливии после убийства Каддафи, пока не удается.

Страна семь лет охвачена гражданской войной. Западный нефтегазовый бизнес, а также некоторые арабские страны прямо или косвенно инициируют раздел Ливии. Орудиями такой политики являются конфликтующие ливийские группировки. Они же экспортируют по демпингу нефть, трубопроводный газ, СПГ, снижая "чрезмерную зависимость" Европы от поставок российских углеводородов. Эти оценки прозвучали на конференции российских экспертов 16 февраля, посвященной положению в Ливии.

Боестолкновения "Исламского государства" (ИГ) (организация запрещена в РФ. – Ред.), его местных союзников, сторонников триполийского Нового всеобщего национального конгресса, контролирующей Киренаику (Восточную Ливию) Ливийской национальной армии продолжаются на большей части страны. И чаще всего столкновения происходят невдалеке от нефтегазовых скважин и трубопроводов.

В результате бывшая Джамахирия уже не первый год лидирует по масштабам направляющихся в соседние с ней страны и в Европу беженцев и нелегальных эмигрантов. Как подчеркнул бывший посол СССР в Ливии Олег Пересыпкин, об этой стране как целом "можно говорить сегодня лишь в географическом плане. Взамен авторитарной, стабильной Ливии в период Каддафи с помощью войск НАТО и их "протеже" в стране был создан колоссальный очаг терроризма и хаоса, угрожающий безопасности всех стран-соседей Ливии".

По мнению эксперта Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Константина Труевцева, делалась ставка на восстановление в Ливии режима Сенусситов, свергнутого Муаммаром Каддафи. Однако представители этой династии, обосновавшиеся в Италии, предпочли устраниться, резонно полагая, что "если противники Каддафи вывешивают монархические флаги, это еще не означает их согласия с реставрацией монархии".

На конференции было отмечено, что Алжир как влиятельный сосед Ливии, образно говоря, пока находится в спящем режиме, хотя алжирские власти периодически организуют встречи между соперничающими ливийскими группировками. В чем Алжир точно не заинтересован, так это в дестабилизации своей границы с Ливией, растянувшейся почти на 1 тысячу километров.

Сдержанность Алжира объясняется, как считает Андрей Чупрыгин, старший преподаватель Школы востоковедения НИУ ВШЭ, предстоящим уходом с поста президента 80-летнего Абдель Азиза Бутефлики, опасениями насчет конфликтного сценария передачи власти, а на этом фоне – проникновением ИГ из Ливии на территорию Алжира.

Что касается другого соседа Ливии – Туниса, там тоже осторожничают, опасаясь вторжения в страну ливийского хаоса, который подорвет выгодный тунисской экономике итальянский проект стыковки в Тунисе, у терминала Эль-Хаурия, двух газопроводов из Магриба в Италию – ливийского "Зеленого потока" и Транссредиземноморского газопровода, подающего газ из Алжира через Тунис по дну Средиземного моря в Сицилию, далее в материковую Италию и Словению.

Нескольку иную позицию занимает третий арабский сосед Ливии – Египет. О. Пересыпкин и А. Чупрыгин отметили усиление в Египте кампании за максимальную автономию граничащей с Египтом восточноливийской Киренаики и созданием там египетских военных баз. Эти планы связаны, прежде всего, с наличием на востоке Ливии крупных нефтедобывающих, нефтепроводных мощностей и нефтеэкспортных терминалов. Отсюда и заинтересованность Египта в подчинении ему Ливийской национальной армии, контролирующей почти все эти объекты и преобладающую часть Киренаики.

"Египет давно хочет стать крупным нефтегазовым игроком, – говорит А. Чупрыгин, – а Киренаика очень подходит для этого. Хотя в Каире, на мой взгляд, стремятся к минимальному варианту: контролю за нефтяным сектором региона и к военным базам там, а не к созданию некоего государства в Киренаике или ее включению в состав Египта".

Египетские эксперты отмечают также вовлеченность в борьбу за ливийские энергоресурсы европейских и ряда арабских держав. Так, каирское информационное агентство Noon Post указывает, что "видным игроком в Ливии стали Объединенные Арабские Эмираты", их цель – "при помощи лояльных ливийских групп… иметь возможность добывать там нефть и контролировать ливийское побережье".

Свою лепту в ливийский кризис вносит Франция: она "через Ливию" стремится вернуться в Северную Африку, над которой некогда осуществляла колониальное господство. В Киренаике французы возглавили военный штаб.

А Италия рассматривает ливийскую территорию как свою бывшую колонию, право на которую никто не может оспаривать. Рим стремится и свои нефтегазовые интересы обеспечить, и контролировать потоки беженцев. В более широком контексте Италия пытается вернуть себе былое влияние в регионе, но в нефтегазовом секторе у нее много конкурентов. Что касается запасов нефти в Ливии (крупнейших в Африке), то они оцениваются в 46,6 млрд. баррелей. Кстати, именно итальянские фирмы контролируют добычу ливийского газа (до 85% ее приходится на Триполитанию) и его экспорт в Италию.

В совокупности все эти факторы ведут к дальнейшей фрагментации ливийского общества и не позволяют назвать Ливию государством в полном смысле этого слова.

Показательно, что в ходе натовской операции в Ливии и в последующие годы нефтегазовые объекты страны страдали от военных действий меньше всего. Это позволило нарастить демпинг ливийской нефтегазовой продукции. Причем, отмечает А. Чупрыгин, "враждующие друг с другом группировки нередко "обмениваются" своими долями в нефтегазовом бизнесе; на нефти и газе сходятся долгосрочные интересы западных компаний и ливийских политических сил".

Нефтедобыча в Ливии, по данным Bloomberg, в январе 2018 года выросла до 980 тыс. барр./сутки – более чем на 20 тыс. барр. в сравнении с декабрем 2017 года. Ожидается, что эта планка вскоре будет снова поднята. Аналогичная картина и с экспортом ливийского газа. По ряду экспертных оценок, поставки в Южную Европу газа из Ливии (трубопроводного и сжиженного) могут увеличиться к 2021-2022 гг. минимум на 25% в сравнении с 2017 годом, что даст Брюсселю возможность пересмотреть объемы импорта этого сырья из России.
Алексей БАЛИЕВ | 20.02.2018 |