Почти год прошел с начала реализации в Казахстане программы "Рухани жаңғыру", однако многие граждане до сих пор не понимают ее смысла и значения, а, следовательно, не принимают в ней должного участия. Вина за это отчасти лежит на местных чиновниках, которые вместо популяризации программы духовного возрождения занимаются, как считает президент страны, откровенной профанацией.

Впрочем, было бы неправильно делать акимов крайними. Тем более что в техническом плане к реализации программы, в том числе в регионах, особых претензий нет. По всем намеченным планам и проектам в прошлом году велась достаточно четкая и слаженная работа, даже есть позитивные результаты. Однако, по мнению экспертов, этого недостаточно.

"Рухани жаңғыру"– нечто большее, чем просто государственная программа, имеющая целью улучшение конкретных показателей за конкретный отрезок времени. Здесь успех зависит от того, насколько качественными будут сдвиги в формировании ценностных ориентиров всей нации. Очевидно, что сделать это без активного участия всех групп населения невозможно в принципе.

Сегодня у нас в гостях политолог, ведущий эксперт Института мировой экономики и политики (ИМЭП) при Фонде первого президента РК Уразгали Сельтеев, с которым мы поговорим о том, какие ошибки были допущены при реализации программы "Рухани жаңғыру" и что нужно сделать во избежание их в дальнейшем.

Переворот мышления

- Наверняка к годовщине выхода программной статьи президента будут подведены определенные итоги. Но это в основном то, что можно увидеть и потрогать руками – книги, произведения искусства, карты сакральных мест, списки новых героев и т.д. Но как все это вместе взятое влияет на сознание людей, и влияет ли вообще?

- После того, как глава государства инициировал эту программу, прозвучало много различных оценок, в том числе категоричных. Одна крайность – сплошная критика, другая – чрезмерные пафос и славословие, размывающие смысл и значение поставленных задач. Поэтому важно выкристаллизовать прагматичные и рациональные факторы, то, что действительно будет иметь результирующий эффект и принесет максимальную пользу.

Думаю, мало кто станет отрицать чрезвычайную актуальность самой программы "Рухани жаңғыру". С одной стороны, она делает акцент на конструировании некоего образа современного казахстанца – конкурентоспособного, прагматичного в поступках, стремящегося к знаниям, открытого ко всему прогрессивному, почитающего свои национальные корни. А, с другой стороны, здесь заложено более глубинное назначение.

Надо открыто признать, что ценностный кризис у нас очевиден. Казахстанское общество оказалось беззащитным перед агрессивным проникновением западной массовой культуры с искаженными интерпретациями, перед экспансией радикальных псевдоисламских течений, деструктивных сект протестантского толка и т.д.

Да, за годы независимости мы успешно "прокачали" две важнейшие идеологемы - "межнациональное единство" и "межконфессиональное согласие". Благодаря этому избежали внутренних конфликтов, что не удалось некоторым другим государствам. И это наше безусловное достижение. Но увлекшись перестройкой экономики, к сожалению, упустили из виду культурно-ценностное направление.

- Что в этом плане предлагает "Рухани жаңғыру"?

- Если посмотреть глубже, то можно обнаружить, что программная статья главы государства содержит несколько целевых установок.

Во-первых, она апеллирует к патриотическим чувствам. Поэтому ряд проектов (в том числе "Туған жер"), направлен на популяризацию исторического и культурного наследия.

Во-вторых, важно было показать, что религиозные учения, проникающие извне, не имеют ничего общего со спецификой наших верований. Ведь религия в Казахстане имеет свои многовековые корни. На это ориентирован в том числе проект "Сакральная география".

В-третьих, основные посылы адресованы ортодоксальным традиционалистам, которые замкнуты на архаичных представлениях о жизни. Особенно это касается сельского населения. Нередко молодежь, воспитанная на таких канонах, оказывается неспособной адаптироваться к современным трендам в трудовой деятельности, в образовательном процессе.

В-четвертых, программа содержит призыв к людям с общими консервативными взглядами, к тем, кто не может перестроиться в силу недостаточной компетенции или не меняет подходы к своей работе. Это касается и чиновников, ответственных за конкретные направления государственной политики. Если мы собираемся провести реальную модернизацию и осуществить смелые реформы, то необходимо менять принципы и методы работы, осовременивая их и адаптируя под требования текущих реалий. Это предполагает даже болезненную ломку устаревших, неработающих механизмов.

Иными словами, чтобы эффективно проводить экономические реформы, необходимо изменить ценностные и поведенческие установки различных социальных групп, включая элиты.

Что же касается результатов, то говорить о них пока еще рано. Это долгосрочный процесс. В таких сферах, как духовность, сознание, нет четких индикаторов. К тому же, какими бы ни были исходные данные в любом обществе, добиться переворота в мышлении за короткий срок невозможно. А сегодня важно, чтобы реализация проектов, предусмотренных программой, велась в постоянном режиме, чтобы они наполнялись конкретным содержанием и максимально полно использовались на практике. Не должно быть, например, такого, что мы разработаем карты духовных святынь, а частота посещения этих мест и знакомства с ними останется на прежнем уровне.

Закон для всех един

– Насколько вообще реально осуществить духовную модернизацию общества? Чего нам для этого не хватает? И что мешает?

- Прежде всего, надо четко определиться с тем, на что мы ориентируемся в конечном итоге. Какова главная цель? Обеспечить общественную поддержку проводимой государственной политики, объявленной экономической модернизации на текущий и среднесрочный периоды? Или же провести глубинную коррекцию и осуществить системное конструирование ценностного каркаса нашего общества, который станет фундаментом развития на долгие годы вперед?

Если первое, то кратковременный информационный эффект от реализуемых проектов будет получен. Но, как сказал глава государства на недавнем расширенном заседании правительства, это больше "профанация".

Для обеспечения же качественного ценностного сдвига требуется создание соответствующей среды. Иного пути нет. Об этом свидетельствуют сравнительный анализ странового развития и результаты научных исследований в области сравнительной политологии. Что это означает? Установление системных базисов, имеющих институциональный характер.

Во-первых, без повсеместного создания конкурентной среды модернизировать сознание людей в правильном направлении будет невыполнимой задачей. Потока инноваций и креатива от молодежи при отсутствии конкуренции мы никогда не получим.

Во-вторых, не будет никакого прогресса, если мы в реальности не возведем меритократию в абсолютный приоритет. Воспроизводство профессиональных и конкурентоспособных кадров невозможно без создания устойчивых и эффективно работающих социальных лифтов. Сегодня мы видим, что немало высококвалифицированных специалистов и талантливой молодежи уезжает в поисках счастья за рубеж. Это тревожная тенденция.

В-третьих, эффект от реализации программы "Рухани жаңғыру" не будет ощущаться без реального обеспечения принципа верховенства закона. Если этот принцип останется чисто декларативным, то мы не сможем сформировать тот образ казахстанца, к которому стремимся, привить нашим гражданам обозначенные поведенческие и ценностные установки, мотивировать людей к развитию и самосовершенствованию. Закон должен быть одинаков для всех. Когда люди сталкиваются с "двойными стандартами" в его применении, с несправедливостью, это сопряжено с риском нарастания общественного недовольства, разочарования. Кроме того, необходимо повышать правовую грамотность. Людям надо разъяснять их права, чтобы они могли ими пользоваться.

Таким образом, становится очевидным, что морально-нравственное измерение и степень экономической активности граждан напрямую зависят от того, в какой среде они живут, каковы правила взаимодействия в обществе. То есть должны быть установлены четкие и одинаковые для всех правила, регулируемые правом и принципами конкуренции.

По сути, все это заложено в Пяти институциональных реформах. Не устаю повторять, что это лучшая модернизационная программа, разработанная за годы независимости. Надо лишь добиться ее практического воплощения.

Массовая отрешенность

– Одним из условий модернизации нового типа названо сохранение собственного национального кода. Какой смысл вы вкладываете в понятие "национальный код"? И как этот самый код может помочь нам устоять перед современными вызовами?

- Я не сторонник дискуссий вокруг таких понятий, как "национальный код", "национальная идея". На мой взгляд, это абстрактные словосочетания, и споры вокруг них ведут только к забалтыванию самой сути. Здесь априори нет конкретики.

Важнее другое – у нас есть проблемы в ценностной ориентации, и мы должны последовательно решать их. Причем это системная работа, которую должны совместно вести как государственные, так и общественные институты. Опыт развития многих стран мира доказывает, что без прочного культурного стержня экономический подъем невозможен.

Нам необходим устойчивый культурно-ценностный фундамент. Более того, большинство населения должно прийти к консенсусу и принять эти ценности, которые станут и сплачивающей основой, и жизненным ориентиром.

Общая идентичность, которую мы уже давно пытаемся найти и примерить на себя, как раз и определяется ценностями, разделяемыми если не всеми, то большинством. В свою очередь, превалирующие ценности находят отражение в повседневном поведении людей.

Что мы наблюдаем сегодня? Если говорить обобщенно, то деградацию морально-нравственных устоев – многие пренебрегают ими в угоду достижения финансового успеха, власти, определенного социального статуса. Результаты различных социологических исследований в Казахстане показывают, что именно это является приоритетом для большей части молодежи.

Мы видим отрешенность людей от общих государственных проблем, стремление к удовлетворению индивидуальных потребностей в ущерб общественным интересам. Нарастает социальное разобщение, очевиден разрыв некогда достаточно крепких дружеских, соседских, семейных связей. Иными словами, формируется совокупность самоизолирующихся друг от друга индивидов.

В декабре 2017 года наш институт проводил социологическое исследование. Выяснилось, что уровень доверия внутри общества очень низок. Почти две трети, или 65%, казахстанцев убеждены, что нужно быть осторожными с людьми. И лишь 35% считают, что большинству людей можно доверять. Понятно, что в такой атмосфере осуществлять какие-то модернизационные процессы затруднительно.

У нас становится нормой агрессивное поведение вследствие каких-либо различий в оценке тех или иных событий и процессов, неприятие другой ментальности. В значительной степени общественные отношения выстроены на делении казахов по принципу родовой и региональной принадлежности. Сегодня укоренились такие понятия, как "южане", "северяне", "западники". Более того, основываясь на таком делении, мы открыто признаем, что кардинально отличаемся друг от друга.

Очевидной тенденцией становится отход от базовых истоков – от традиций и обычаев, от исторического прошлого и культурных корней, от литературы и искусства и т.д. То есть налицо отчуждение от всего того, чем подпитываются самые сильные в мире нации.

Понятно, что это издержки переходного периода. Но именно поэтому нам необходимо приступить ко всесторонней культурной модернизации. Нужно пересмотреть подходы к этим процессам.

– Что вы подразумеваете под изменением подходов?

- Культура должна рассматриваться как многомерное и многоплановое явление, пронизывающее все сферы общества. Это и материальная культура, и культура производства, и культура трудовых отношений, и культура управления, и культура политическая, правовая, экологическая, и культура потребления, и культура проживания, и культура общения, межличностных отношений и т.д.

Необходим комплексный подход к вопросам модернизации и развития казахстанской культуры. Продвижение всей системы модернизационных ценностей должно осуществляться через разработку современных, качественных и востребованных культурных продуктов.

Параллельно нужно менять подходы к информационной работе по позиционированию и утверждению этих ценностей в массовом сознании. То есть их нужно "упаковывать" и "подавать" по-новому. Сейчас "цифра", Интернет, социальные сети дают уникальные возможности, но мы не используем эти инструменты в полной мере. Речь идет в том числе о вирусных видео, интернет-мемах, мотиваторах и т.д.

Если говорить в целом, то решать все эти вопросы надо через такие сферы, как образование, культура, молодежная политика. Но именно они у нас сегодня и провисают. К примеру, сейчас средняя школа ориентирована лишь на то, чтобы дать учащимся знания. Тогда как она должна формировать базовые ценности морально-нравственного свойства и поведенческие нормы. Но система воспитания в школе деформирована – можно сказать, она практически исчезла.

Недавно по рекомендации я посмотрел один американский фильм. Там есть такой сюжет: ежедневно в начале урока учитель младших классов пишет на доске какую-либо фразу. Например, "что важнее - правота или доброта?". И дети в ходе дискуссии дают свои ответы, аргументируют их. Думаю, нет смысла говорить о том, какой это имеет системный воспитательный эффект.

Возвращаясь к вопросу о "национальной идее", хочу сказать, что на самом деле приоритеты общественного развития должны быть простыми и понятными. Не стоит придумывать сложные формулировки. "Самая читающая нация", "самая спортивная нация", "нести ответственность за тех, кого приручил", "уважать и знать свою историю и культуру", "жить по совести" и т.п. – вот это и есть ясные идеологемы.

Новая культурная политика

- Мы до сих пор не задействовали целые культурные пласты, которые у нас есть. Как можно использовать этот потенциал?

- "Лечить" общественное сознание можно, например, через активное продвижение нашей литературы – классической и современной. Одни только "Слова назидания" Абая чего стоят"! В них содержатся великие заветы, правила жизни.

Для большинства наших соотечественников Абай – исторический эталон народной мудрости, патриотичности, активной жизненной позиции, светскости, сочетающейся с глубокой приверженностью гуманистическим основам ислама и народным традициям. Это человек, призывавший к справедливости, единству казахов, непрерывному просвещению и интенсивному взаимодействию с другими народами и культурами. Поэтому продвижение, системная популяризация духовного наследия Абая может стать конкретной содержательной основой культурной модернизации.

Наша сегодняшняя молодежь слабо знакома с творчеством и многих классиков, и современных литераторов, таких, как Олжас Сулейменов, Мухтар Шаханов и другие. Но ведь изначально все это обращено к нации. Отсюда мы должны черпать дух нации. И здесь не нужно делить этих творцов по идейным соображениям или гражданским позициям.

Надо открывать новые имена. Например, даже работающие в жанре фэнтэзи молодые писатели несут и закладывают в своих произведениях конкретные фундаментальные ценности. А именно их и читает молодежь.

Мы видим, как яркие таланты пробиваются сами, без поддержки государства – Димаш Кудайбергенов, Геннадий Головкин, наши девочки-шахматистки. Правда, это представители городской среды, а талантливые выходцы из сельской местности остаются без должного внимания. Бизнесмены местного разлива часто жалуются, что региональные чиновники "напрягают" их на спонсирование всевозможных помпезных мероприятий. А не лучше ли создать региональные фонды поддержки сельской молодежи и вкачивать финансовые ресурсы в них?

Необходимо подстроить под процессы культурной модернизации и отечественную киноиндустрию. Да, в последние годы стало появляться все больше фильмов – в некотором смысле можно даже говорить о ренессансе казахстанского кинематографа. Однако не просматривается четкой стратегии в части создания определенных образов и культивирования конкретных ценностей. Пока все делается как-то фрагментарно и навязчиво.

А посмотрите, как работает Голливуд, как работает российская киноиндустрия, к примеру, поднимающая имидж правоохранительных органов и военной мощи. Иначе говоря, культурную политику необходимо ставить на системные рельсы.

В США еще во времена Великой депрессии была реализована программа Ф.Рузвельта "Keepsmiling". Она заложила основы американской культурной политики и системы ценностей. Значительные инвестиции направлялись в Голливуд на создание фильмов, мультипликационных лент, радио- и телевизионных продуктов. Такой подход сохраняется и по сей день. Или, скажем, впечатляющему экономическому подъему Японии способствовала в том числе разработанная в этой стране программа "Эпоха культуры".

– Если говорить о зарубежном опыте, то там особый акцент делается на коммерческую составляющую. Возможно ли у нас возникновение такого тренда?

- Вот это как раз и есть еще один стратегический подход, которым нам следует руководствоваться в культурной политике. Нужно рассматривать продукцию сферы культуры как товар, как источник дохода и прибыли. То есть культура и искусство должны позиционироваться как часть современной креативной экономики.

Пока у нас государственное финансирование культуры осуществляется преимущественно в идеологических целях. Это с одной стороны, а с другой, экономика культуры понимается только в контексте шоу-бизнеса. Тогда как в странах ОЭСР эти процессы протекают в рамках развития индустрии развлечений и отдыха. Благодаря этому идет бурный рост творческих кластеров. Объемы такого рынка достигают десятков и сотен миллиардов долларов. К примеру, вклад творческих кластеров в ВВП Шанхая доходит до 10%.

Но это не означает сокращения государственных вложений. Например, во Франции все учреждения культуры финансируются исключительно из бюджета. Однако уровень менеджмента в них таков, что государственные музеи, театры, культурные центры получают весомые доходы за счет привлечения туристов, проведения бизнес-форумов, научных конференций и т.д.

Если мы не перестроимся и не наладим производство собственного качественного культурно-развлекательного контента, то так и будем потреблять чужую продукцию. Соответственно окончательно потеряем контроль над ценностным развитием нашего общества.

Работы очень много. И каждое конкретное направление требует тщательной проработки, но в рамках единого и целостного видения.

Сауле Исабаева
1-03-2018,