Академик Лущихин создал для Киргизии племенное овцеводство. Остались рожки и ножки.., - В.Аникин 00:51 15.03.2018
Лущихины
Уже 40 лет нет с нами выдающегося ученого Михаила Николаевича Лущихина (1905–1978). Он прославил своими достижениями в области овцеводства не только Кыргызстан, но и весь Советский Союз. Михаил Лущихин был академиком Академии наук Киргизской ССР, членом–корреспондентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени Ленина, имел звания заслуженного деятеля науки и заслуженного зоотехника Кыргызстана, доктора сельскохозяйственных наук, ученую степень профессора.
Сегодня в научных кругах и в среде аграрников о Михаиле Лущихине по–прежнему вспоминают с большой теплотой, но вот дело, которому он посвятил всю свою жизнь, постепенно придается забвению. Тонкорунная порода овец, которую Лущихин выводил в течение нескольких десятилетий, изрядно испортилась, создается такое впечатление, что стране не нужна высококачественная шерсть, за которую иностранцы готовы платить большие деньги.
И лишь один человек не сдается, пытается всеми силами сохранить бесценную породу. Это дочь Михаила Лущихина - Евгения Лущихина. Люди среднего и старшего поколения, интересующиеся историей нашей республики, конечно же, знают или что–то слышали о Михаиле Николаевиче, а вот молодежь не в курсе выдающихся достижений этого человека. Поэтому именно ей будет полезно узнать, как нужно служить своей Родине. Михаил Лущихин родился в городе Руза Московской области, сначала учительствовал, потом поступил в Московский зоотехнический институт и трудился по специальности в знаменитом на весь мир хозяйстве "Аскания Нова", руководил которым всемирно известный академик Иванов. Но молодого зоотехника все время тянуло на самостоятельную работу, и потому он в 1930 году уехал в Ташкент, занимал должность замначальника "Овцетреста", а потом переехал во Фрунзе и возглавил филиал этой организации. Молодой специалист тогда интуитивно чувствовал, что именно здесь, в горном крае, его ждут большие научные свершения. Дело в том, что в Кыргызстане до приезда Лущихина выращивали грубошерстных курдючных овец. Более того, местные начальники различных рангов утверждали, что только таких животных необходимо содержать в республике, а всякие нововведения не принесут эффекта и будут даже вредны. С большим трудом Михаилу Лущихину удалось доказать, что тонкорунные овцы (которых еще нужно было вырастить) принесут республике гораздо большую выгоду, и после этого молодой специалист начал активно действовать. По настоянию Лущихина в начале 1930–х годов в Кыргызстан завезли баранов тонкорунных пород. Их скрещивали с местными грубошерстными овцами. Впервые также в республике внедрился метод искусственного осеменения. Первые пробные опыты проводились на базе специализированного хозяйства "Джоон–Тобо" Таласской области. Селекционный процесс длился четверть века. Только в 1956 году Михаил Лущихин решился пригласить секретарей ЦК Компартии республики посмотреть на чудо–овечек. Секретари остались довольны увиденным. Лущихин в 1964 году издал монографию под названием "Тонкорунное овцеводство Киргизии", а эпиграфом к ней стали такие слова на кыргызском и русском языках: "Кыргызскому народу посвящаю". Тонкорунная порода овец, выведенная Лущихиным, выгодно отличалась от их собратьев. Помимо высококачественной чистой шерсти, мясо этих животных было более вкусным и питательным, не возникало проблем и с их выпасом, за что потом чабаны постоянно благодарили ученого. Но Лущихин хотел большего. В 1970 году в республику по его просьбе завозят 7 производителей - австралийских мериносов. Тогда академик сказал крылатые слова: "Мы наденем на кыргызскую овцу австралийскую шубу". И он успел воплотить эти свои слова в жизнь.
Дело отца в руках дочери В семье Михаила Лущихина было четверо детей, трое из них, став взрослыми, переехали в Россию, а дочь Евгения не только осталась с родителями, но и продолжила дело своего отца. Однако она не сразу стала специалистом–овцеводом. Прежде всего этого не хотел папа. Он считал, что сельское хозяйство - не женское дело, а аграрная наука - тем более. Поэтому Евгения Лущихина свою трудовую деятельность начала учителем биологии и химии в казахстанском селе, затем она устроилась на работу в Институт экспериментальной биологии АН Казахстана, там же защитила диссертацию по любимому разделу науки. На защите диссертации присутствовал Михаил Лущихин. Он не смог сдержать слез, когда услышал, как грамотно и толково его младшенькая знает свой предмет. Чуть позже она вернулась домой и стала работать в отцовской лаборатории, где изучали шерстяной покров овец. В этой лаборатории она встретила свою судьбу - Евгения Михайловича Мезенцева, который чуть позже тоже, как и ее отец, станет известным ученым. Дело академика Лущихина, таким образом, перешло к его ученикам и дочери, которая тоже много успела сделать для совершенствования тонкорунной породы овец. Если ее разговорить, то можно услышать поразительные истории. Евгения Лущихина первой завезла в Кыргызстан высокопродуктивных баранов с Кавказа. Весили эти животные по 140 - 150 килограммов. Понятно, как они в Кыргызстане улучшили местную породу. А в колхозе "Вторая пятилетка" Ставропольского края она приобрела семенную жидкость овец мясного мериноса. Как везла Лущихина эту жидкость - целая детективная история. Ее даже в самолет не пустили с ней, пришлось ехать поездом. Зато и "ставропольцы" существенно улучшили кровь кыргызстанских овец. Не любит вспоминать Евгения Михайловна перестроечные годы. Она с горечью рассказывает: когда пришла в правительство просить поддержки по сохранению госплемзавода в Таласской области, который создавал ее отец, важный чин ей ответствовал, что республика не нуждается в мериносах и вскоре будет взято направление на развитие чисто мясных пород. От растерянности Евгения Михайловна даже не нашлась, что ответить этому важному чиновнику. Возвращаясь домой, она думала, как же так можно - уничтожать богатство страны. До 1985 года в Кыргызстане было 9,5 миллиона голов высокопродуктивных пород овец. Наша республика получала от экспорта тонкорунной шерсти ежегодно более 100 миллионов долларов. Снабжала золотым руном многие прядильные фабрики Советского Союза. Экспорт тонкорунной шерсти способен обогатить республику, а новоявленные перестроечники этого понять не хотят.
Золотое руно, где оно? Но процесс развала овцеводческой отрасли уже набирал обороты. Один за одним ветшали, разорялись госплемзаводы, даже специализированное хозяйство в Таласской области, которое теперь носит имя Михаила Лущихина, было на грани банкротства. Евгения Михайловна долго судилась с тогдашними руководителями хозяйства. Суд, слава богу, остановил процесс убийственной "прихватизации" госплемхоза, и теперь там по–прежнему выращивают высокопродуктивных животных. - Горько от мысли, - говорит Евгения Лущихина, - что государство не восстанавливает систему разведения высокопородистых животных. Дышат на ладан почти все госплемхозы, не так эффективно действует госплемстанция, которая обязана заботиться о высокопородистом молодняке. Лущихина часто объезжает овцеводческие хозяйства республики и порой приходит в ужас, глядя на породу овец, которую с большим трудом выводил ее отец. - Каких только животных сейчас не увидишь в селах, - сокрушается Евгения Михайловна. - Во времена папы все животные были белыми, сейчас часто встречаются желтые, черные. Однажды увидела даже овец, привезенных из Израиля. В принципе это нормально, но ведь вся селекция должна проводиться на научной основе. Ведь нужно знать, с кем скрещивать животных из Израиля. От неумения запросто можно и эту породу загубить и наших овечек сделать малопродуктивными животными. И все же Евгения Лущихина и в этих диких условиях не сдается. Помогает, как может, фермерам, решившим сберечь породу и выращивать только тонкорунных мериносов. Помогает крестьянам с поставками семенного материала, рассказывает о правилах содержания животных. Сейчас в Кыргызстане насчитывается примерно 30 тысяч голов породистых овец. И в этом - большая заслуга доктора сельскохозяйственных наук Евгении Лущихиной. Ее по праву можно назвать спасительницей дела отца. Лет 15 назад фермеры мучились от отсутствия рынка сбыта высококачественной шерсти. Им, правда, удавалось иногда продавать за бесценок золотое руно хитрющим перекупщикам, но это только злило животноводов. И потому Лущихина сама создала Фонд поддержки фермеров–животноводов. Она принимает у них шерсть, моет ее на специализированных предприятиях, а потом находит покупателей. Это никакой не бизнес, ученый действительно почти что за спасибо помогает крестьянам. "Никакой я не предприниматель, и тем более - не коммерсант. Для меня главное - спасти людей от разорения, сохранить породу", - говорит она, и ее словам веришь безоговорочно. Но дело это продвигается ни шатко ни валко. У Лущихиной и ее единомышленников нет лаборатории по тестированию шерсти, а без оценки качества продукции на серьезного партнера рассчитывать не стоит. Беспомощностью Лущихиной и чабанов–животноводов вовсю пользуются перекупщики. Они за гроши скупают уже промытую шерсть и выгодно потом ее перепродают. Вот на такой, не очень радостной, ноте и закончилась наша беседа с Евгенией Михайловной Лущихиной.
***
Возвращаясь в редакцию, не мог понять, почему государство самоустранилось от поддержки фермеров, выращивающих тонкорунных мериносов. Ведь благодаря этой продукции можно обогатить не только фермеров, но и страну. Но власти и специалисты Минсельхоза безмолвствуют. Это какими же нужно быть недальновидными людьми, чтобы лишать себя богатства, которым раньше располагали. Академик Лущихин этот ребус не смог бы решить никогда.
•стих и я Перед своей кончиной Михаил Лущихин написал замечательные строки:
Когда пробьет мой час, Я с чистой совестью уйду в небытие. За все, что сделал я, Потомки не осудят. Живой я памятник оставлю по себе, Меня народ кыргызский не забудет.
Вячеслав АНИКИН 14.03.18
|