Дело было на совещании у президента по итогам деятельности Национального банка: глава государства назвал показатели ЭксимБанка, Банка Астаны и Qazaq Banki "ужасными". Тут же были озвучены и причины: акционеры плохо руководили, задолжали и не могут ответить вкладчикам. Соответственно, директивно обозначен и выход из такого ужасного (без всяких кавычек!) положения: для сохранения этих банков акционеры должны вложить свои собственные финансовые средства, чтобы вернуть те деньги, которые ранее были ими выведены оттуда.

Вообще-то констатация того факта, что сами же акционеры пользуются собственными банками для увода из них средств, звучит из уст главы государства не впервые. Как не в первый раз Елбасы требует от таких хозяев самим вложиться в оздоровление своего же банковского бизнеса. Но штука в том, что на сей раз вопрос поставлен уже безальтернативно: заявлено, что программа Нацио­нального банка по оздоровлению БВУ, имеющих очень плохие показатели, будет закрыта.

Характерно, что в Qazaq banki тут же объяснили, откуда у них ужасные показатели: это, дескать, стало "следствием некачественных кредитов", выданных в 2013-2016 годах лицами, "которые были назначены Ертаевым Ж. Ж. и Ибрагимом Б. Ж. (крупный участник) и основная часть которых приходится на заемщиков, непосредственно связанных с вышеуказанными лицами". Да уж, ссылка на Жомарта ЕРТАЕВА, поимевшего отношение еще и к знаменитым БТА Банку и Альянс Банку (устроившим в кризисные 2008-2009 годы внешний дефолт и себе, и фактически всей банковской системе Казахстана), о многом говорит, но… ничего не проясняет.

В конце концов, давайте честно признаем: беззастенчивая выдача и растаскивание банковских кредитов самими же ответственными за это лицами есть наш почти что национальный вид спорта - одновременно и элитный, и вполне-таки массовый. Впрочем, тут все дело не в участниках игры, а в ее судействе - вечно зевающем и опаздывающем. Если не сказать - "подсуживающем". Иначе говоря, все вопросы - к Национальному банку.

И эти вопросы на совещании в Акорде прозвучали: пусть не прямо, пусть без открытой критики регулятора - пакет назревших претензий к Нацбанку был озвучен достаточный:

- Государство оказало беспрецедентную поддержку банковской системе, выделив более трех триллионов тенге. В то же время объем кредитов, выданных банками, не увеличился и составил к концу 2017 года порядка 12,7 триллиона тенге. Доля неработающих кредитов составила 10 процентов, - заявил глава государства.

А ведь и мы с вами не раз говорили о том же (см. "Народные банки второго уровня", "Время" от 3.3.2018 г.). Да при такой гос­поддержке частным коммерческим банкам давно уже пора стать нацио­нализированными!..

Еще на совещании было сказано: остается проблема долгосрочного кредитования экономики. И это, на мой взгляд, главное. Дело ведь не в том, что хозяева банков (либо назначенные ими менеджеры) распихивают кредиты самим себе. Проблема глубже, и у нее две части. Первая - это воздвигнутый между банковской системой и реальной экономикой процентный барьер: при такой стоимости кредита его легче украсть, нежели вернуть. Вторая - замечательно отстроенная, удобная и легальная система выведения денег за границу. Если раньше было "украл - выпил - сел", то теперь "украл - конвертировал - укрыл".

Вы спросите: в чем здесь претензия к Национальному банку? Отвечу: даже не в том, что он недостаточно препятствует организованному оттоку денег из страны, а в том, что он и является … организатором. Нет, это не скрытое вредительство, это нормально легальная, хорошо продуманная и связанная во всех своих звеньях система внешней монетарной эксплуатации экспортно-сырьевой периферии, каковой и является наш родной Казахстан.

Об этом мы с вами тоже не раз говорили, расшифровывая то главное, на чем строится такая система внешней эксплуатации - на сознательном отказе от национального монетарного суверенитета. То есть на том, что Национальный банк осуществляет не кредитную и не инвестиционную, а только лишь обменную - если внешний платежный баланс в долларах это позволяет - эмиссию национальной валюты. Тенге - это всего лишь "казахский доллар", у которого в родной стране есть платежная и накопительная функции, но почти нет кредитной и инвестиционной потенции.

Такая схема была создана в конце 90-х - начале нулевых и, надо признать, вплоть до мирового кризиса 2007-2008 годов она работала просто замечательно! Сырьевые цены постоянно росли, платежный баланс - со все большим плюсом, избытки складировались в Национальном фонде, но и при этом конвертируемых из долларовой выручки ресурсов развития у сырьевиков было предостаточно. А от них кругами кое-что расходилось и по стране. Коммерческим же банкам, которым родной Национальный банк кредитов не дает, открывается возможность все больше занимать за границей. Благо поддерживаемая регулятором высокая стоимость денег (как бы из-за инфляции, которая на самом деле закольцована на ту же схему) делает внешнее фондирование вполне себя окупаемым.

Результат налицо: даже не неф­тедобывающие компании, а именно банки стали блестящей витриной такого рода экономического развития. Их активы в "тучные годы" росли гигантскими темпами - до 60% в год, - на зависть нефтяникам с металлургами. А руководители Национального банка той поры рассказывали нам: дескать, подождите, банки еще немного подрастут, начнут конкурировать - и тогда кредиты в стране подешевеют до неприличия! На радость малому и среднему бизнесу, а значит, всем нам...

И вот сейчас банки тоже витрина такой экономической модели с расходящимися по ней "усталостными" кризисными трещинами. Которые все гуще приходится замазывать государственными ресурсами. В такой ситуации перед Национальным банком вообще-то стоит задача потруднее, чем просто следить за вороватыми собственниками и менеджерами. Пора переосмысливать саму модель, не зря же президент не хочет больше тратить тающие госресурсы на поддержку "ужасных" банков! Боюсь, однако, что наш уважаемый регулятор к такому повороту совсем не готов…

Петр СВОИК, Алматы