Евгений Сейпульник, руководитель общественного совета ЕНПФ: Я очень хочу покинуть свой пост

Единый накопительный пенсионный фонд, где хранятся сбережения практически всех граждан Казахстана, последние года два находится под пристальным вниманием и контролем со стороны казахстанцев. Помогает этому и появившийся общественный совет, куда входят более двух десятков специалистов из сферы экономики, финансов и юриспруденции. Возглавляет этот орган глава частной юридической фирмы Евгений СЕЙПУЛЬНИК, и надо отдать ему должное - под его руководством совет превратился в весьма боеспособный орган по борьбе со злостными неплательщиками. Как известно, пенсионному фонду должны десятки миллиардов тенге, и вот как раз на работе с такими "клиентами" и сосредоточился Евгений Сейпульник. О подробностях своей деятельности он рассказал корреспонденту "Времени".

"Добровольное погашение ущерба ЕНПФ - это вопрос морали тех, кто эти деньги украл"

- Последняя новость, связанная с ЕНПФ, звучит довольно позитивно: владелец компании "Бузгул Аурум", осужденный за хищение денег пенсионного фонда, выразил желание добровольно погасить часть ущерба в размере 800 миллионов тенге. При этом почему-то переговоры об этом ведут не с руководством фонда, а с вами, руководителем общественного совета. Почему?

- Действительно, это правда: Бахытжан КЕНЖЕБАЕВ, учредитель ТОО "Бузгул Аурум", заявил о своем желании погасить часть ущерба. Его представители попросили о встрече общественный совет ЕНПФ, чтобы уведомить нас о данной ситуации. У господина Кенжебаева на счетах находятся 800 миллионов тенге, и он готов отдать их в счет погашения ущерба, не дожидаясь вступления приговора суда в силу. По данному уголовному делу уже был оглашен приговор первой инстанции, сейчас стороны готовятся к апелляции, но представители Кенжебаева подчеркивают: вне зависимости от того, каким будет последующее решение, учредитель компании в добровольном порядке погашает ущерб. Следом к нам обратились адвокаты другого осужденного по тому же делу Азата НАЙЗАГАРИНА, которые также заявили о готовности возместить часть ущерба в размере 40 миллионов тенге. Почему пришли к нам? Мне кажется, таким образом они подчеркивают серьезность своих намерений по возврату денег пенсионного фонда. Также от адвокатов Кенжебаева нам поступило предложение объединить усилия по возврату денег ЕНПФ, перечисленных за облигации ТОО "Бузгул Аурум". Все 5 миллиардов оказались на депозитном счете Asia Credit Bank, и во время расследования уголовного дела банк списал их в счет погашения кредита. В данный момент мы рассматриваем такую возможность и, вероятно, будем инициировать отдельные судебные разбирательства с данным банком либо выступим в качестве юридического консультанта ЕНПФ по этому спору.

- Можно ли сказать, что после добровольного погашения ущерба со стороны руководителей "Бузгул Аурум" общественный совет ЕНПФ будет ходатайствовать о смягчении наказания Кенжебаеву и Найзагарину?

- Нет, мы не будем оказывать влияния на ход рассмотрения уголовного дела. Добровольное погашение ущерба пенсионному фонду - это вопрос морали осужденных, но юридически никак на решение суда повлиять не может. В любом случае этот момент может быть учтен судом. При этом я хочу отметить, что с материалами уголовного дела не знаком, знаю лишь общую информацию. Если говорить обо мне, то я могу только приветствовать тот факт, что Кенжебаев и Найзагарин выступили с такой инициативой. Общественный совет выступил с призывом к другим осужденным по этому делу, чтобы они последовали примеру бизнесменов. В этом случае весь ущерб может быть возмещен в самый короткий срок.

"Если "Имсталькон" погасит свою задолженность, обещаю навсегда забыть о его существовании"

- Можно ли процесс по делу "Бузгул Аурум" считать показательным по отношению к другим должникам ЕНПФ?

- Это очень хороший вопрос. Уверен, что за этим процессом внимательно следили и другие бизнесмены, в том числе весьма крупные, задолжавшие сотни миллионов, а то и по нескольку миллиардов тенге пенсионному фонду. И уникальность процесса в том, что в рамках гражданско-правовых отношений создан прецедент, когда ЕНПФ совместно с правоохранительными органами смог доказать наличие преступного умысла у тех, кто участвовал в схеме по выводу средств из фонда. И этот пример должен быть для других показательным, ведь у большинства должников ЕНПФ не может найти и доказать умысел по хищению средств. Теперь же, когда случился прецедент, есть понимание, как привлекать к уголовной ответственности предпринимателей за неисполнение озвученных ими обязательств. И я уверен, что это обязательно повлия­ет на ключевых должников ЕНПФ. Если вы слышали, то в отношении АО "Имсталькон" уже возбуждено уголовное дело и ведется следствие. "Имсталькон" - это акционерное общество, в чьи ценные бумаги вложено почти 3,7 миллиарда тенге из средств ЕНПФ еще до его создания. Бумаги были приобретены частными пенсионными фондами, а после образования ЕНПФ сложилась такая солидная сумма. При том, что дочерние компании "Имсталькона" в отличие от головной генерировали доход, руководство свои обязательства перед пенсионным фондом не выполняло, что в итоге и привело к появлению уголовного дела. И я могу сказать, что общественный совет приложил большие усилия, чтобы как минимум началось расследование. Руководители компании в свою очередь предпринимают различные действия, чтобы прекратить дело, пытаются давить на весь общественный совет и на меня лично. Например, они писали в администрацию президента, Генеральную прокуратуру, Верховный суд, МВД и АДГСПК, требуя привлечь меня к уголовной ответственности. По версии одного из акционеров, я распространяю недостоверную информацию, пытаясь таким образом оказать влияние на ход расследования. Я уже давал показания в качестве свидетеля, озвучив следователю свою позицию по данному вопросу.

- Можете озвучить и нам?

- Да у меня позиция самая простая: я предлагаю акционерам "Имсталькона" погасить всю задолженность перед пенсионерами, и после этого я готов навсегда прекратить распространение какой-либо информации в отношении этой компании. Обещаю, что забуду о ее существовании.

- А в чем проблема "Имсталькона" - компания перестала приносить прибыль, поэтому не может выполнять свои обязательства?

- Я думаю, лучше ответят на этот вопрос акционеры компании. Мы же можем опираться только на факты. Сейчас долг компании составляет почти 4 миллиарда тенге. Деньги были влиты в акционерное общество еще при курсе 150 тенге за доллар, то есть вы примерно можете подсчитать, сколько получили бизнесмены в то время. В какой-то период они выполняли свои обязательства. Акционеры "Имсталькона" неоднократно предпринимали попытки уйти на реструктуризацию, все предложения были рассмотрены, то есть в ЕНПФ были согласны практически на любой вариант погашения задолженности. А потом началось самое интересное: по предложению аффилированной фирмы была запущена процедура банкротства головной компании "Имсталькона", а уже в суде прозвучало предложение запустить механизм реабилитации предприятия. Когда же общественный совет начал вдаваться в подробности всех этих судебных разбирательств, заявление о банкротстве было тут же отозвано. То есть получилось так: сначала говорили о банкротстве, потом началась реабилитация, руководство компании было отстранено от исполнения своих обязанностей, тут же произошел отзыв иска о банкротстве, и все начальники "Имсталькона" вернулись на свои места. Схема длительная, но действенная. И мы, увидев эти процессы, поставили перед руководством ЕНПФ вопрос об обращении в правоохранительные органы с заявлением. Как мне кажется, в действиях акционеров "Имсталькона" есть состав сразу нескольких преступлений: это не только хищение, но еще и присвоение, растрата чужого вверенного имущества, а также мошенничество, подделка документов и так далее. Ситуация осложняется еще и тем, что ЕНПФ - лишь один из кредиторов "Имсталькона", причем не самый крупный. Самый крупный - это Сбербанк, есть еще Альфа Банк и Банк ЦентрКредит. Общая задолженность компании - порядка 40 миллиардов тенге при стоимости активов около 15 миллиардов тенге. Еще один немаловажный факт: с того момента, как в "Имстальконе" была инициирована процедура банкротства - реабилитации, организация вообще перестала заключать контракты. Сейчас по факту она не зарабатывает денег, а если зарабатывает, то обходя своих кредиторов.

- Ходом расследования вы удовлетворены?

- Дело находится в производстве службы экономических расследований Алматы, а надзирает за ним выделенный Генеральной прокуратурой спецпрокурор, отвечающий за все дела ЕНПФ. Я знаю, что идет дикое противодействие со стороны акционеров "Имсталькона", уверен, предпринимаются самые разные попытки повлиять на ход следствия и его итоговый результат. Но я уверен, что все виновные будут найдены и привлечены к ответственности.

- Но поможет ли это вернуть деньги пенсионного фонда?

- Параллельно с уголовным делом есть и гражданские разбирательства в судах. ЕНПФ получил судебный приказ по возмещению ущерба и сумел добиться ареста всех активов "Имсталькона", и мы в общественном совете уверены если не на 100, то на 90 процентов, что долг будет погашен.

"Вопросы у правоохрани-тельных органов могут возникнуть и по делу "Казахстан Кагазы"

- Самый крупный должник ЕНПФ - "Казахстан Кагазы", в чьи облигации вложено более 12 миллиардов тенге. Как обстоят дела по возврату этих средств?

- По "Казахстан Кагазы" столько различных нюансов, что в двух предложениях на этот вопрос ответить не получится. Определенные сложности связаны с тем, что компания выпускала ценные бумаги и привлекала деньги пенсионных фондов при других акционерах, впоследствии уехавших из страны. В данный момент у предприятия иные владельцы, и они утверждают, что деньги пенсионных фондов выведены за рубеж, что усложняет процедуру их возврата. Что удалось сделать за последний год? Подготовлены заявления по уголовным делам в отношении как бывших, так и нынешних руководителей предприятия. Материалы были переданы в правоохранительные органы, однако расследование было приостановлено в связи с разбирательством между акционерами в суде Лондона. Решение было объявлено в конце 2017 года, согласно ему в пользу АО "Казахстан Кагазы" взыскано порядка 90 миллионов. Это отличный результат с учетом интересов ЕНПФ, но есть одно "но"…

- Есть сомнения, что деньги дойдут до пенсионного фонда?

- К сожалению, есть. Выясняются новые подробности, появляются новые документы. Как оказалось, между нынешним руководителем и основным акционером "Казахстан Кагазы" Томасом Матеосом ВЕРНЕРОМ и ЕНПФ, а также юридической фирмой, занимавшейся лондонским процессом, подписано любопытное соглашение. Согласно этому документу из 90 миллионов долларов, взысканных в пользу "Казахстан Кагазы", основная сумма может уйти в виде гонорара зарубежным адвокатам! Также значительную часть должны получить сам господин Вернер и другие руководители предприятия.

- И сколько остается пенсионному фонду?

- Практически нисколько. Разу­меется, такое положение дел общественный совет не устраивает, и мы собираемся вплотную заняться этим вопросом. Будем двигаться в нескольких направлениях: добиваться отмены данного соглашения, явно невыгодного ЕНПФ, а также возобновления расследования. На мой взгляд юриста, подобные соглашения не только заметно ухудшают положение кредитора в лице фонда, но и доказывают наличие преступного умысла со стороны всех подписантов. Так что у правоохранительных органов могут возникнуть вопросы уже по этому эпизоду. Также общественный совет выходит к руководству ЕНПФ с предложением об изъятии основного актива "Казахстан Кагазы" - предприятия "Кагазы Recycling". Это тот самый комбинат по производству картона, который продолжает успешно работать и приносить прибыль. При этом мы понимаем, что для проведения подобных процедур необходимо согласование со стороны правительства Республики Казахстан, но другого способа погасить задолженность перед фондом мы просто не видим.

- А у вас не вызывает удивления тот факт, что руководство ЕНПФ, запустив процедуру реабилитации "Казахстан Кагазы", оставило у руля компании менеджеров, фактически разрушивших предприятие?

- Со стороны это действительно выглядит странно. Но я могу ответить вопросом на вопрос: а есть ли в Казахстане предприятия, также занимающиеся переработкой макулатуры и производством картона? Нет. Соответственно, и специалисты этой отрасли у нас просто отсутствуют. Но я скажу честно, этот вопрос обсуждался общественным советом, причем в присутствии руководителей Национального банка. И нам была озвучена позиция Нацбанка: если подтвердится хотя бы один факт предвзятости бывшего или нынешнего руководства ЕНПФ по отношению к "Казахстан Кагазы", то никто не будет препятствовать привлечению этих людей к уголовной ответственности.

- Нурбуби НАУРЫЗБАЕВА, действующий руководитель ЕНПФ, присутствовала при этом разговоре?

- Да.

"За каждым крупным должником стоит крупная фигура"

- Если я правильно понимаю, крупные должники не спешат возвращать деньги пенсионному фонду. А как обстоят дела с долж­никами помельче?

- Скажем так: есть на первый взгляд абсолютно безнадежные должники, которые уже не работают и не имеют никаких активов. Таких фирм 10-12, а должны они 5-6 миллиардов тенге. В то же время есть положительная динамика по другим должникам. Но, к сожалению, есть и плохие новости. Как мы знаем, подавляющее большинство должников - это компании, где размещались деньги частных пенсионных фондов, годами не выполнявшие свои обязательства. И вот в прошлом году появился новый должник в лице компании "Абди". В нее также вкладывались до 2013 года, то есть до слияния пенсионных фондов. Но вплоть до 2018 года компания выполняла свои обязательства, а недавно перестала справляться. По старым должникам удалось погасить за последний год порядка 14 миллиардов тенге, однако возникли новые обязательства еще на 15 миллиардов. Общая сумма долга перед ЕНПФ сейчас превышает 41 миллиард.

- Почему ЕНПФ оставляет в своем кредитном портфеле безнадежных должников, если нет никакой возможности вернуть деньги, вложенные в эти фирмы?

- Я считаю, что прощать и отпускать с миром никого не надо. Тем более, как мы уже поняли, за каждым крупным должником стоит крупная фигура, а иногда даже несколько. Возьмем для примера фирму "Глотур". Помните, лет этак 15 назад владельцы этой конторы обещали обеспечить казахстанцев доступным "народным" компьютером? Была широкая рекламная кампания, в которой принимали участие в том числе и высокопоставленные чиновники. Они даже президенту обещали, что в каждой семье появится такая техника.

- "Глотур" - это бизнесмен Еркин КАЛИЕВ, я не ошибаюсь?

- Да. Пенсионные фонды вложили в его компанию 1,7 миллиарда тенге, но, как мы видим, никакого "народного" компьютера наш народ в итоге не получил. Деньги ушли, и отдавать их никто не собирается, при этом господин Калиев прекрасно себя чувствует. Впрочем, как и высокопоставленные чиновники, рекламировавшие его проект. Мы, кстати, пытались кое-кого из них заслушать на заседании общественного совета, но наше приглашение было проигнорировано. Среди должников ЕНПФ еще одна компания, аффилированная с "Глотуром". Там сумма поменьше, но и она не возвращена. Отвечая на ваш вопрос, почему подобные безнадежные компании остаются в портфеле, скажу: на самом деле надежда все-таки есть. Можете назвать меня кровожадным, но я считаю, что, как только гражданско-правовые отношения ЕНПФ с владельцами этих фирм перейдут в уголовную плоскость, деньги тут же найдутся и все долги будут погашены. Мы видим это на примере того же "Бузгула". Возможно, погашение начнется даже раньше, когда в суд попадет, например, дело "Имсталькона".

"Мы не были войском Досыма Сатпаева и не собирались им становиться"

- Я вспоминаю, как вы стали руководителем общественного совета. Сначала им был избран Досым САТПАЕВ, специалист по широкому кругу вопросов, но затем он ушел, громко хлопнув дверью, а на его место предложили вас. И вот, отработав год, в сухом остатке вы имеете критику со стороны поклонников Досыма, натянутые отношения с крупными фигурами, обвинения в совершении уголовных преступлений от лица всяких "имстальконов". И все это общественная нагрузка. В связи с этим простой вопрос: оно вам надо?

- Лучший вопрос в нашем разговоре. Давайте я для начала расскажу, как вообще оказался в общественном совете. Я руковожу юридической фирмой Solutio, мы специализируемся на работе с крупными компаниями, очень часто занимаемся разбирательствами с банками. С Нацбанком мы сталкивались регулярно, причем ругались очень жестко. И для меня стало большим сюрпризом предложение регулятора войти в общественный совет ЕНПФ. Меня привлек шанс что-то поменять в нашей финансовой системе, ведь глобально у нас много лет действует один и тот же глупый закон о банковской деятельности, нуждающийся в серьезных поправках, а возможно, и в абсолютно новой редакции. Поэтому я принял предложение, и у меня однозначно не было цели возглавить эту организацию, я был уверен, что Досым Сатпаев принесет пользу в качестве руководителя совета. Но все-таки Досым - политолог, не экономист и не юрист. И, на мой взгляд, в определенных ситуациях он не обладал необходимыми знаниями для правильной оценки ситуации, и это факт. Мне показалось, что Досыму общественный совет представлялся некой площадкой для выражения своих мыслей, даже без учета того, что речь идет о пенсионной системе. Более того, в какой-то момент, по моему мнению, Досым решил, что он и есть общественный совет, а оставшиеся 27 человек должны безоговорочно разделять его точку зрения. Но Нацбанк собрал специалистов в своих областях, у каждого было свое мнение, мы с самого начала не были войском Сатпаева и не собирались им становиться. Поэтому, когда Досым не получил поддержку от нас в каких-то вопросах, тут же заявил об уходе. Вместе с ним, кстати, совет покинули еще два эксперта - Рахим ОШАКБАЕВ и Бота ЖУМАНОВА. Ошакбаев потом в соцсетях писал посты, критиковал руководства Нацбанка и ЕНПФ, не сумевшие его удержать. Но при этом почему-то никто не обратил внимания, что Рахим так и не посетил хотя бы одно заседание общественного совета. То есть он вышел из общественного совета, даже не зайдя в него! Бота, на мой взгляд, просто поддержала позицию Досыма Сатпаева, проявив солидарность.

А после их ухода нам удалось выработать, на мой взгляд, конструктивную систему сотрудничества. Сейчас нас 22 человека, и любое решение принимается простым большинством голосов. При этом каждый член общественного совета имеет право высказывать личное мнение по любому вопросу. Например, Петр Владимирович СВОИК весьма активно этим правом пользуется, но никому в голову не придет его поправлять или затыкать. И заметьте, мы комментируем все процессы, происходящие в пенсионной системе. В целом работа в общественном совете сложная, трудоемкая. И вы правы, мне она дается нелегко. Я скажу абсолютно честно: очень хочу покинуть пост руководителя общественного совета. И заявления на меня в правоохранительные органы и администрацию президента - это только вершина айсберга. Идет давление через родственников, через семейный бизнес, через близких людей. И все это с одной целью - остановить нашу деятельность по взысканию задолженностей перед ЕНПФ. Мне и намекали, и прямо говорили, что этих людей лучше не трогать, у них очень серьезные покровители, и так далее. И все это, не буду скрывать, утомляет и даже напрягает. Поэтому с нетерпением жду 24 мая, когда у меня закончится срок избрания на должность руководителя совета. Я очень надеюсь, что во второй раз меня не переизберут.

Беседовал Михаил КОЗАЧКОВ, Алматы