Россия рискует экономическими и геополитическими проектами на Ближнем Востоке

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган пообещал своему народу, что военные операции в Сирии будут продолжены.
Переизбрание Реджепа Тайипа Эрдогана на пост президента Турции ставит серьезные проблемы перед российским руководством. Выступая перед своими сторонниками в Анкаре, глава турецкого государства пообещал продолжить "освобождение" сирийских земель. Право на это дали ему сами избиратели, заявил Эрдоган. В экспертной среде не исключают, что в российско-турецких отношениях могут наметиться неприятные для Москвы повороты. Геополитические и экономические проекты Кремля на Ближнем Востоке могут оказаться под ударом из-за непредсказуемой политики Анкары.

"Я хочу быть ясным в этом вопросе, мы услышали послание наших граждан в ходе парламентских выборов. Будьте уверены, что в этот период мы исправим допущенные нами ошибки", – заявил Эрдоган, набравший, по данным Центральной избирательной комиссии, 53% голосов. Глава Турецкой Республики, который отныне имеет карт-бланш на кадровые назначения в исполнительной власти, а также на назначение высших судей, объявил о намерении продолжить военную экспансию в Сирии и, судя по последним шагам Анкары, в Ираке. "Мы будем освобождать территории Сирии от террористов, чтобы туда могли вернуться наши сирийские гости", – пообещал Эрдоган, имея в виду миграционный поток, буквально захлестнувший Турцию после острой фазы вооруженного конфликта в соседнем государстве, находящемся на юге. Президент выразил уверенность, что подобные шаги за рубежом "улучшат репутацию и усилят позиции Турции" на международной арене.

Комментируя победу Эрдогана на сдвоенных выборах (неплохие результаты показала и его Партия справедливости и развития), российские политики демонстрировали неоправданный оптимизм. "Полагаю, после выборов мало что изменится в отношениях с Россией, – написал на своей странице в Facebook глава комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев. – Эрдоган ведет здесь свою линию, на которую не могут повлиять ни союзники Турции по НАТО, ни внутренние силы. Сейчас наши связи пребывают на высоте, и если не будет резких перемен в регионе, нет причин и для ухудшений на двустороннем треке". Российский сенатор выразил уверенность, что Анкара не изменит своей позиции ни по вопросу покупки у Москвы С-400, ни по разным аспектам сирийского досье. В Сирии две страны совместно с Ираном выступают гарантами перемирия в рамках астанинского переговорного процесса. "Будет продолжено взаимодействие и в борьбе с терроризмом, в том числе – в трехстороннем астанинском формате", – отметил Косачев.

Впрочем, такие доводы кажутся поспешными с учетом того, как непредсказуемо развивается ситуация в Сирии. У Анкары вызывают раздражение регулярные обстрелы сирийской армии провинции Идлиб, где наряду с умеренной оппозицией остаются формирования радикалов – в частности, группировка "Хайят Тахрир аш-Шам". В этом смысле примечательно заявление главы МИД Турции Мевлюта Чавушоглу, сделанное неделю назад. "Радикальные группировки в Идлибе представляют угрозу как для Турции, так и для Сирии, однако подвергать под этим предлогом бомбардировкам весь Идлиб неправильно.

Мы об этом говорили и США, и России, и Ирану, – пояснил глава турецкой дипломатии в эфире местного телевидения. – Сирийский режим после Восточной Гуты (зачищенный от оппозиции пригород Дамаска. – "НГ") больше настроен на военный вариант развития событий, в этой связи Иран и Россия, являясь гарантами режима, должны сделать то, что необходимо. Мы надеемся, что такой атаки не случится, иначе в переговорах в Астане не будет смысла". В случае атак на Идлиб не будет смысла и в сотрудничестве Турции с Россией, отметил Чавушоглу.

В турецкой экспертной среде отмечают, что во внешней политике республики действительно возможны перемены, которые могут быть неприятны для России. "Внешняя политика Турции, безусловно, претерпит некоторые изменения, – заявил "НГ" кандидат политических наук, политолог Керим Хас. – Несмотря на то что победа Реджепа Тайипа Эрдогана была во многом предсказуема, те шаги, которые последуют на внешнеполитической арене, будут скорее всего носить характер более или менее агрессивный – в зависимости от политической конъюнктуры и личных амбиций вновь избранного президента. Прямое влияние на принятие решений по важнейшим вопросам "вне Турции" будут оказывать несколько факторов: усугубляющееся экономическое состояние государства, серьезные разногласия внутри общества (ведь оппозиция в широком ее понимании набрала существенное количество голосов, примерно 40%), да и сам Эрдоган не назвал итоги голосования "победой". Открытыми остаются вопросы о видении "курдской проблемы", конфликта в Сирии и многие другие, принимая во внимание, что отношения с Западом по меньшей мере зашли в стадию стагнации".

Политолог утверждает: тезис о том, что в лице переизбранного на пост главы государства Эрдогана российское руководство получило союзника или даже стратегического партнера, говорить не приходится. "Нельзя исключать, что геополитические и экономические проекты Москвы на Ближнем Востоке могут оказаться под ударом, – пояснил Хас в разговоре с "НГ". – Объем рисков для России углубляется и идет по пути расширения, ведь Москва плотно вовлечена и в турецко-западные отношения, и, безусловно, в игру на Большом Ближнем Востоке. К тому же на повестке дня остро стоит вопрос о поддержке политической элитой Турции некоторых оппозиционных формирований в Сирии и регионе. Их Россия, как и большинство членов мирового сообщества, признают, мягко говоря, "не такими". Резюмируя, шаги на внешнеполитической арене Эрдогана, который фактически единолично стал руководить страной после 24 июня, могут стать для России непредсказуемыми. Полагаю, что впереди оба государства ждет черед серьезных испытаний". С этим тезисом солидарны и некоторые российские аналитики.

Так, начальник Центра исламских исследований Института инновационного развития, эксперт Российского совета по международным делам Кирилл Семенов заявил "НГ", что ключевым фактором в развитии российско-турецких отношений станет намерение Анкары вести переговоры с властями Соединенных Штатов. "Многое будет зависеть от того, насколько будут нормализованы отношения Турции и США, – заявил "НГ" Семенов. – После этого могут произойти какие-то изменения, прежде всего по сирийскому вопросу. Турция, возможно, достигнет договоренностей с США о создании некого единого оппозиционного пространства на севере и северо-востоке Сирии. Естественно, что данный вопрос Турция будет координировать в рамках диалога с американским руководством, а не в рамках астанинской тройки – Россия, Турция, Иран. Такие тенденции могут по крайней мере прослеживаться. Это зависит от того, насколько Эрдоган с Трампом найдут общий язык. Рано или поздно это надо решать. С другой стороны, на Турцию нельзя давить: она все-таки член НАТО и ключевой игрок в регионе. Рано или поздно США начнут с ней восстанавливать отношения в полном объеме".

Впрочем, аналитик делает оговорку: пока нет явных признаков изменений во внешней политике Турции. "Не думаю, что нынешние позиции Эрдогана говорят о каких-то резких скачках во внешнеполитическом курсе, – полагает Семенов. – Из Сирии он уходить не будет – будет пытаться каким-то образом решить вопрос с американцами, чтобы получить больше территорий в Рожаве (название самопровозглашенного курдского государства на севере Сирии. – "НГ") и взять их под свой контроль. Это будет продолжением предыдущей линии. Эрдоган вряд ли здесь поменяет свою позицию. Однако от него можно ожидать всего. В некотором смысле могут быть сделаны шаги, которые в Москве будут интерпретированы как положительные. Не исключено, что рано или поздно Эрдоган передаст решение проблемы Идлиба российской стороне".

Старший научный сотрудник ИМЭМО РАН им. Е.М. Примакова Виктор Надеин-Раевский напомнил "НГ", что Эрдоган был изначально нацелен на экспансию в Сирии и Ираке. "Единственное, что ему мешает – это и американцы, и мы, – пояснил "НГ" эксперт. – Но мы пошли на определенные уступки и дали возможность ему провести операцию в Африне (принадлежавший курдам анклав на севере Сирии. – "НГ"). Без нас он не мог использовать авиацию: воздушное пространство мы перекрывали эффективно. Когда турецкие самолеты попадали в зону действия локаторов С-400, становилось ясно, что они – уже просто мишень и дальнейших шансов нет. Сейчас определенные районы для действий этой авиации были открыты. Это Эрдогану в значительной степени помогло. Но дело в том, что ему предъявили требования по прекращению поддержки для ряда групп сирийской оппозиции, которые мешали восстановлению контроля центрального правительства над различными районами страны. Благодаря тому, что турки здесь действительно смогли нам помочь, многого удалось добиться (официальному Дамаску и Тегерану. – "НГ"). Во-первых, это освобождение Алеппо. Турки смогли воздействовать на подконтрольных им оппозиционеров, и их войска были выведены в Идлиб. Далее то же произошло в Дейр-эз-Зоре и Хаме. Ну, и сама сирийская столица (имеется в виду победа над оппозицией в Восточной Гуте. – "НГ") – это тоже немаловажный успех".

Игорь Субботин
26.06.18