Саммит полусогласия: лидеры России, Турции и Ирана обсудили ситуацию в Идлибе

Каковы перспективы проведения операции против террористов в последней зоне деэскалации

Андрей Онтиков

Трехсторонний саммит в Тегеране с участием лидеров России, Турции и Ирана явно не дал однозначных ответов по поводу сценария развития ситуации в сирийском Идлибе, которых от него так ждали. Полностью успешным его не назовешь, но и о провале переговоров тоже было бы неправильно говорить. Что мешает сторонам прийти к соглашению и почему есть надежда, что оно все-таки будет достигнуто, - в этом разбирался портал iz.ru.

Согласны в целом, расходятся в частностях

По итогам состоявшихся в иранской столице переговоров президенты Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган и Хасан Роухани приняли совместную декларацию по урегулированию сирийского конфликта. Лидеры трех стран согласились в необходимости разрешения кризиса мирным путем "в рамках политического процесса", подчеркнули "твердую приверженность суверенитету, независимости и территориальной целостности Сирийской Арабской Республики" и призвали к созданию условий "для безопасного и добровольного возвращения беженцев и внутренне перемещенных лиц".

При этом одной из главных тем встречи стала ситуация в Идлибе. В данном случае полного единодушия между участниками переговоров явно не наблюдалось. Стороны сошлись в необходимости продолжать борьбу с терроризмом, но в ряде аспектов мнения разошлись. Так, турецкий лидер настаивал на введении режима перемирия и фиксации этого вопроса в итоговой декларации, мотивируя это тем, что продолжающиеся бомбежки представляют угрозу мирному населению. Причем к прекращению огня должны, по его словам, присоединиться и террористы "Джебхат ан-Нусры" (деятельность организации запрещена в России).

"Считаю, что президент Турции в целом прав, это было бы хорошо, но мы же не можем за них сказать, тем более за террористов "Джебхат ан-Нусры" или ИГИЛ (деятельность организации запрещена в России. - iz.ru), что они прекратят стрелять или прекратят использовать беспилотные летательные аппараты с бомбами", - парировал Владимир Путин.

Российский лидер также отметил, что "главная задача на данном этапе - изгнать боевиков из провинции Идлиб". Он также выразил надежду, что вооруженной оппозиции "хватит здравого ума прекратить сопротивление и сложить оружие".

В свою очередь, президент Турции дал понять, что Анкара по-прежнему выступает против операции сирийских правительственных войск. По его словам, "мы не должны отдать на милость этот регион режиму Асада".

Особое место

Идлиб среди других зон деэскалации занимает особое положение. Те две, что были образованы в районе Дамаска Восточная Гута и на стыке провинций Хама и Хомс, не граничили с другими странами, а потому урегулирование ситуации в них пусть и проходило под шумиху в ряде СМИ, но не так сильно затрагивало внешние интересы. Зона в районе Дераа граничила с Израилем. Но там зеленый свет операции против боевиков был дан после того, как Тель-Авиву предоставили гарантии безопасности. После этого США, с которыми Россия договорилась о создании той зоны деэскалации, чуть ли не прямо заявили, что им безразлична судьба экстремистов.

С Идлибом все намного сложнее. Прежде всего туда из других зон деэскалации свозили боевиков, которые отказывались идти на примирение с правительственными войсками. Речь идет о тысячах человек. Кроме того, он граничит с Турцией, которая имеет там большое влияние на многочисленные бандформирования. И именно Анкара несет за происходящее в этой зоне основную ответственность.

За прошедшие несколько месяцев, очевидно, не без помощи турок, на базе многочисленных группировок "умеренной оппозиции" было сформировано новое объединение боевиков, получившее название "Национальный фронт освобождения" ("Аль-Джабха аль-Ватания лит-Тахрир"). В эту структуру влились в том числе такие крупные организации, как "Ахрар аш-Шам" и "Нур эд-Дин аз-Зенки". Численность боевиков в ней, по некоторым оценкам, достигает 100 тыс. человек. Ее "умеренность" носит во многом условный характер: официальный представитель "Национального фронта освобождения" Наджи Мустафа в эфире телеканала "Аль-Джазира" заявил, что группировка готовится ко всем возможным сценариям, но не согласится на примирение с Дамаском, которое он назвал "капитуляцией".

В то же время в идлибской зоне деэскалации одну из ведущих ролей играет террористическая организация "Хайат Тахрир аш-Шам", которая была сформирована в результате объединения "Джебхат ан-Нусры" с некоторыми другими бандформированиями. При этом в СМИ появилась информация со ссылкой на Сирийский наблюдательный совет по правам человека, что турецкие спецслужбы ведут переговоры с "Нусрой" о ее роспуске. Неясным, правда, остается, куда денут ее боевиков в случае успеха диалога. Как бы то ни было, Анкара сделала знаковый шаг, когда 31 августа официально признала "Нусру" террористической организацией.

Москва грозит кулаком

"Террористов убивали, убиваем и будем убивать. Это вы запомните", - так всего за день до нынешнего саммита обозначила позицию России не только по Идлибу, но и в целом по Сирии официальный представитель МИДа Мария Захарова. В то же время Москва неоднократно говорила о необходимости размежевать экстремистов и так называемую умеренную оппозицию. Главную роль в этом должна сыграть Турция.

Такое требование неслучайно. Если с "Джебхат ан-Нусрой" все понятно, то есть масса группировок, которые, по сути, от нее мало чем отличаются, но многими внешними игроками не воспринимаются как террористические. При этом за время сирийского конфликта уже привычным стал процесс перетекания боевиков из одних структур в другие, формирование и расформирование "зонтичных организаций", заключение союзов между группировками (в том числе между террористическими и умеренными) и их последующие развалы. То есть, грубо говоря, Москва уже не первый месяц добивается информации, по кому еще, кроме "Нусры", нужно стрелять, а с кем можно договариваться. Пока она ждет, но, как неоднократно подчеркивали российские официальные лица, терпение не может быть безграничным.

Российские военные, однако, на месте не сидят. Боевые самолеты 4 сентября нанесли удары по объектам террористов, где собирались и хранились беспилотники, а также взрывчатка для них. И это всего за несколько дней до трехстороннего саммита. В ответ Турция осудила действия Москвы и назвала их "ошибкой". Но, видимо, это тот случай, когда в России закончилось терпение из-за участившихся в последнее время налетов беспилотных аппаратов на авиабазу Хмеймим. На проблеме беспилотников заострил внимание и Владимир Путин во время саммита.

В любом случае принципиальная позиция России заключается в необходимости сохранить единство и территориальную целостность Сирии. А потому при согласовании в Астане зон деэскалации, в том числе и идлибской, непременно подчеркивалось, что они станут сугубо временным явлением, а само их формирование призвано снизить уровень насилия и запустить переговоры между вооруженными группировками и центральным правительством в Дамаске.

Химия войны

Между тем ставки существенно повысились 22 августа. США, Великобритания и Франция в совместном заявлении, которое они приурочили к пятой годовщине атаки с применением боевых отравляющих веществ в Восточной Гуте, призвали "сторонников режима Асада использовать свое влияние, чтобы глобальная норма о запрете применения химического оружия соблюдалась", и выразили "решимость действовать", если тот его снова применит. Тогда же советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон предупредил о "решительном" ответе Вашингтона, если Дамаск проведет газовую атаку.

Практически сразу российское Минобороны заявило, что США и их союзники готовят новый удар по Сирии, поводом для которого станет провокация как раз с применением химического оружия. Как заявил 25 августа официальный представитель ведомства Игорь Конашенков, инсценировка готовится в провинции Идлиб. В Минобороны сообщили, что организатором постановки станет организация "Белые каски", "активисты" которой доставили в город Саракиб бочки с отравляющими веществами. К слову, эти бочки разместили на складе боевиков группировки "Ахрар аш-Шам", считающейся умеренной оппозицией и входящей в "Национальный фронт освобождения". Уже 3 сентября постпред России при Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) Александр Шульгин сообщил, что, по ряду данных, экстремисты похитили из разных сирийских деревень и поселков до 50 детей, которых будут использовать в провокации с химическим оружием.

Примечательно при этом, что техсекретариат ОЗХО в ежемесячном докладе вновь подтвердил полное уничтожение в Сирии всех 27 объектов по производству боевых отравляющих веществ. На это 30 августа сослалась официальный представитель МИД России Мария Захарова. А российское Минобороны еще в октябре 2017 года заострило внимание на публикации на сайте американского Госдепартамента, где признавалось наличие у террористов боевых отравляющих веществ.

"В тексте подробно рассказывается, что в данной провинции (то есть в Идлибе. - iz.ru) действует террористическая группировка "Хайат Тахрир аш-Шам", связанная с "Джебхат ан-Нусрой", которая использует "стрелковое и тяжелое вооружение, самодельные взрывные устройства и химическое оружие", - говорил тогда Игорь Конашенков.

Однако 5 сентября министр обороны США Джеймс Мэттис заявил, что о наличии отравляющих веществ у оппозиции Вашингтону неизвестно. Да и судя по предыдущему опыту, если где в Сирии и применят химоружие, то американцы и их союзники не будут дожидаться официального расследования инцидента, а сразу определят виновника и нанесут по нему удары.

Псевдозабота о людях

Появившиеся новости о готовящейся операции в Идлибе привели к тому, что во многих западных и арабских СМИ, а также среди политиков и "экспертов" развернулась очередная информационная кампания. На этот раз упор делается на якобы катастрофические гуманитарные последствия для 3–3,5 млн гражданских, находящихся в зоне деэскалации.

Президент США Дональд Трамп в своей записи в Twitter, опубликованной 4 сентября, указал, что "русские и иранцы совершили бы серьезную гуманитарную ошибку, приняв участие в этой потенциальной человеческой трагедии". По его словам, "сотни тысяч людей могут быть убиты". О недопустимости "любого военного наступления" в Идлибе заявили и в Госдепартаменте. Глава дипломатии ЕС Федерика Могерини 4 сентября выразила мнение, что "военная атака на Идлиб поставила бы под угрозу жизнь более 3 млн мирных жителей, проживающих в регионе, и привела бы к новой гуманитарной катастрофе". Не осталась в стороне и Турция. Как указал 5 сентября президент Реджеп Тайип Эрдоган, "не приведи Господи, если эта область окажется под градом ракетных ударов, это приведет к серьезному кровопролитию". Свою позицию обозначил даже спецпосланник генерального секретаря ООН Стаффан де Мистура, который назвал слова Дональда Трампа "правильным месседжем".

При этом, если к кому и надо обращаться с подобными заявлениями, то точно не к России. Судя по опыту урегулирования ситуации в других зонах деэскалации, для выхода гражданских лиц создают гуманитарные коридоры, людей размещают во временных лагерях и снабжают всем необходимым, а после ликвидации террористов создают условия для их возвращения к мирной жизни. В то же время боевики традиционно используют жителей в качестве живого щита, стреляют по тем, кто пытается уйти из зоны боевых действий, продают людям по баснословным ценам гуманитарную помощь, которая по идее должна распространяться среди населения бесплатно. Но на это на Западе предпочитают не обращать внимание.

Как бы то ни было, масштабная операция против террористов, судя по всему, откладывается. Ее проведение вызовет резкую реакцию в Анкаре, возможный развал астанинских договоренностей и серьезную деградацию российско-турецких отношений, чем в том числе наверняка воспользуются США. Москве такой сценарий едва ли придется по душе. Но судя по ее отказу вводить перемирие, передышку террористам она давать тоже не намерена. Удары ВКС станут хорошим аргументом для боевиков, у которых появилось время подумать, как быть дальше. Время для раздумий о путях урегулирования ситуации в Идлибе есть и у участников саммита. Ответ, возможно, будет дан после новой трехсторонней встречи - теперь уже в России.