Отражение восстания 1916 года в трудах Т.Р.Рыскулова и Г.И.Бройдо

Рахат Сансызбаевич Бейсебаев,
к.и.н., доцент, заведующий кафедрой Международных отношений факультета Востоковедения и международных отношений БГУ им.К.Карасаева

В 2001 году автор статьи проходил стажировку в Санкт-Петербургском филиале Института востоковедения РАН. В шкафу сектора тюркологии и монголистики вышеуказанного института в личной библиотеке Кляшторгного С.Г. стояла книга "Восстание казахов и киргизов в 1916 года". Эта работа была переиздана в Лондоне в 1989 году. Именно это привлекло внимание. Почему работа не была переиздана в Москве или Ленинграде? Задавшись этим вопросом, я попросил владельца разрешить снять копию. Сергей Григорьевич не препятствовал, но спросил: "Зачем Вам она? Она не имеет отношения к вашей теме диссертации". После недолгих уговоров известный востоковед достал книгу, и передавая ее мне в руки, с полной серьезностью слов сказал: "Надеюсь, это не повлияет на кыргызско-российские отношения". Так в моей библиотеке появилась копия этой книги. Когда она была прочитана, были найдены ответы на вопросы, которые возникли в свое время. Стало понятно, почему работа не была переиздана в СССР, и что подразумевалось под тем, что она не должна повлиять на мое отношение к России.

В годы СССР на восстании 1916 года в учебниках по истории внимание не акцентировалось. С приобретением независимости центральноазиатских государств появляются первые статьи и учебники по отечественной истории, сообщающие об этих трагических событиях. Будучи студентом мне приходилось сдавать промежуточные, итоговые экзамены по истории Кыргызстана, но учебники, которыми пользуются студенты сегодня не приводят данных, которые напрямую указывают трагичность этого восстания для народов Центральной Азии, ограничиваясь статистическими данными, как пройденный исторический этап.

Известно, что непосредственным толчком к началу восстания стал указ о принудительном привлечении на тыловые работы в прифронтовых районах мужского населения в возрасте от 19 до 43 лет включительно. Также нельзя упускать из внимания и недовольство восставших, которое подогревалось земельным вопросом, беднотой, религиозными и политическими деятелями из местного населения, призывавших к расправе над переселенцами, которые пользовались распределенными землями.

В настоящей статье не ставится цель провести анализ восстания с определением новых позиций и взглядов. Внимание акцентируется на сведениях о событиях, которые указывают на трагичность, оставившую зарубцевавшийся шрам в истории народов, участвовавших в этом восстании в трудах Т.Р.Рыскулова и Г.И.Бройдо. По мнению автора, ниже указанные события являются наиболее трагичными и заслуживают особого внимания. В статье приводятся примеры только по Кыргызстану.

На Семиреченскую область разверстано было 43 000 человек рабочих. Приказ о мобилизации на тыловые работы был встречен недоверчиво, а затем и враждебно; население было убеждено, что привлеченные будут направлены в районы боевых действий, и что мобилизацией рабочих власть хочет просто истребить местное население. Начались попытки к уходу целых аулов в Китай, многие стремились уйти в пески к Балхашу, третьи со стадами и всем своим добром забирались в труднодоступные ущелья гор.

По получении приказа о наборе рабочих волостные управители при поддержке баев и манапов сразу подняли вопрос о посылке на фронт, главным образом, рабочих из бедноты, и беднейших родов, что еще больше стало волновать массы, создавая среди них недовольство – в первую очередь против своей туземной администрации. В восстании туземцев Семиречья в 1916 г. самым характерным является то, что восстания начались гораздо позже, чем в остальных областях Туркестана (т.е. в начале августа месяца) и что, предвидя неизбежный мятеж кыргызского населения Семиречья, администрация приняла заранее все подготовительные меры. В это время, как в начале восстания, так и до конца его ликвидации, руководили подавлением этого восстания два действительно искусных стратега и непримиримых врага местного населения – Куропаткин, сидя в Ташкенте, и Фольбаум, находящийся в городе Верном.

Генерал Фольбаум еще до восстания произвел учет всех своих военных силах и расставил их в тех пунктах, где можно было ожидать беспорядков. С первыми сообщениями из Семиречья о начале беспорядков двинуты были дополнительные военные силы из Ташкента и из Семипалатинска. Куропаткин предписал Фольбауму давать два раза в день телеграфные сводки о ходе событий. По всем документам видно, что в этой беспрерывной переписке между собой эти два генерала детально разработали план военных действий на случай беспорядков, заранее определили, где должно вспыхнуть восстание, изучали все горные перевалы и ущелья, через которые бунтовщики могут проскользнуть.

Дальнейшее развертывание стратегического плана сводилось к тому, чтобы переловить всех мятежников в узких горных проходах, предварительно оттесняя их к этим проходам и истребляя их по дороге. По словам Фольбаума и Куропаткина, нужно было мятежные массы киргиз поставить в такие стратегические условия, чтобы их потом сразу можно было бы "истребить, как куропаток"1.

Другим важнейшим моментом в военных планах двух генералов было по возможности поголовное вооружение русского крестьянского населения, что также подтверждается всеми документами. Одновременно с этим предполагалось возможно больше отбирать скот и земли у кыргызов, чтобы совершенно экономически обезличить народ. Этот адский план истребления кыргызов царской администрацией в 1916 году был приведен в исполнение, как потом сообщал Фольбаум, очень "удачно".

Войскам Пишпекского и Верненского уездов приказано отнюдь не дробиться по селениям и ущельям мелкими командами, но держаться кулаком у центра мятежа и оттуда наносить сильные, но короткие удары. Пишпекский уездный начальник и Токмакский участковый пристав 10 августа энергично водворяли порядок. Располагая конвоями всего по 30 человек, перебили до ста мятежников, произвели аресты2.

Интересна инструкция Куропаткина, преподанная генералу Фольбауму в отношении вооружения крестьян и метода быстрейшей ликвидации беспорядков. Инструкция эта говорит следующее: "Предлагаю основной задачей вашей деятельности при подавлении киргизских беспорядков считать охрану жизни и имущества русского населения. В этих видах: вооружите имеющимся огнестрельным и холодным оружием, считая топоры, все свободное носить оружие русское население и организуйте его десятки, сотни, дружины, представьте самому населению выбрать в десятках и сотнях начальствующих лиц. Часть вооруженного населения посадите на лошадей. Формирование трех сотен запасного разряда и четырех сотен казачьего ополчения разрешаю. Ополченные сотни оставьте для охраны обороны в местах формирования. В городах и всех селениях организуйте ближнюю и дальнюю охрану днем и ночью, не допускайте возможности внезапного нападения. Усильте меры против пожаров. На случай окружения заготовьте в селениях и городах нужное количество запасов, обеспечьте воду. При нападениях киргизов внушите самое отчаянное сопротивление. Напомните пример уральской сотни Серого, боровшейся со скопищем в девять тысяч. Вооружение киргиз огнестрельным оружием, вероятно, очень незначительно. Не довольствуйтесь обороной, где можно, переходите к наступательным действиям. Нападения особенно ночью даже на большие скопища тридцатью-пятьюдесятью молодцами может дать самые решительные результаты. Надо вызвать панику. Поддерживайте связь телеграфную, почтовую, восстанавливайте разрушенное, организуйте конную почту. Не прекращайте, где можно, никаких полевых работ, чтобы не пропал урожай сего года. Произведите, где нужно, уборку киргизских полей, брошенных хозяевами, зачислением собранного урожая в запасы казны.

При действии карательных отрядов, истребляя сопротивляющихся и нападающих, не допускайте излишних и поэтому вредных жестокостей относительно тех, кто не сопротивляется; под страхом расстрела не допускайте грабежа нашими войсками или русским населением. Весь отбитый скот, лошадей и имущество строго охраняйте и обращайте в достояние казны. Разрешаю вам образование при отрядах и уездных городах полевых судов. Усильте возможной степени военные конвои при уездных начальниках и приставах, поручайте им, где-то признаете нужным, командование и войсковою силою для подавления беспорядков. Поддерживайте сношения с соседними губернаторами всех областей.

Доносите мне по вашему усмотрению не реже двух раз в сутки. Примите меры воспользоваться родовою или племенною рознью туземного населения областей для борьбы с возмутившимися. Несомненно, имеются киргизы и киргизские общества, нам преданные, направьте их против бунтующих. Временно не стесняйте откочевку киргиз в китайские пределы, пока не справитесь с внутренней смутой. Направляю к вам значительное подкрепление, но ранее прихода их проявите огромную энергию сопротивления, распорядительности лично и всем русским населением. Куропаткин, 11 августа 1916 года3.

В приказах генерала Куропаткина о предании военно-полевому суду бунтовщиков ряда кыргызских волостей приводятся обвинения, которые совершенно незначительны в сравнении с тем уроном, которое потерпело киргизское население. Даже по официальному сообщению видно, что в результате этих восстаний был нанесен сравнительно небольшой удар администрации, но последняя жестоко расправилась с восставшими, истребляя целые аулы.

Более серьезно по своим последствиям было восстание кыргызов в южной части Семиреченской области царской России, имевшее более организованный характер. Начали мятеж Сарыбагишская и Атекинская волости Токмакского участка Пишпекского уезда, оказавшие сопротивление русским войскам еще в начале завоевания последними области. Кыргызы указанных волостей привлекли на свою сторону бугинцев, занимавших котловину озера Иссык-Куль и окружавшие его горы в Пржевальском уезде и южной части Джаркентского. Враждебные действия начались с 8 августа внезапным нападением на переселенческое селение Новороссийское, расположенное в глубоком ущелье большого Кебеня. Крестьяне отбивались, но потерпели поражение, и имущество их было расхищено. В этот день Сарыбагыши на большом собрании поклялись ни в коем случае не давать рабочих и не подчиняться велениям русской власти. Провозгласили ханом манапа Макуша Шабданова, внука Джантая.

Пожар восстания охватил всю территорию, занятую кочевьями кыргызов в бассейне реки Чу и озера Иссык-Куля. Мятежники захватили почтовый тракт из г.Пишпека на Пржевальск и от Рыбачьего на укрепление Нарынское. Сожгли по тракту мосты, разрушили телеграфную линию, ограбили и сожгли все почтовые станции и выставили по дорогам наблюдательные отряды. При появлении русских их убивали.

Одной из групп сарыбагышей при входе в Боомское ущелье в котловину озера Иссык-Куль удалось устроить засаду и накрыть транспорт винтовок и боевых патронов (170 берданок и 40 тыс. патронов), следовавшего в Пржевальск, перебив конвой, захватить этот транспорт. Часть этого оружия была в волости бугинцев. После этого мятеж принял еще более ожесточенный характер.

Сарыбагыши начали наступления на Токмак. Туда направлен был отряд Бакуревича в составе сотни казаков с пулеметами и 70 нижних чинов пехоты. Несмотря на неоднократные наступления мятежников на Токмак, они, понеся громадный урон и видя дело свое проигранным, обратились в поспешное бегство по направлению высоких сыртов в горах южного берега озера Иссык-Куля.

В это время в Беловодском районе также восстал ряд волостей. По донесению подполковника Писаржевского видно, что там организовались своевременно крестьянские дружины. Отряд, имевшийся в этом районе, и крестьянская дружина, выезжая с разрешения властей, продолжали грабить и истреблять кыргызские аулы в Беловодском районе. По этому поводу мы вначале указывали инструкцию Фольбауму генерала Куропаткина, где последний предлагает Семиреченской администрации для планомерного подавления мятежа не допускать все-таки таких "чрезмерностей".

Положение кыргызов, бежавших в китайские пределы, оказалось самым затруднительным. Те группы, которые направились в Кашгар, вследствие наступивших холодов и отсутствия поэтому подножного корма, потеряли почти весь свой скот и пришли в китайские пределы совершенными бедняками. Китайские власти отнеслись к беженцам индифферентно, рассматривая их, главным образом, как источник эксплуатации. Кыргызы должны были последнее оставшееся имущество, скот, даже жен и детей преподносить в подарок китайским властям или продавать за бесценок ввиду чрезмерной нужды.

С другой стороны, кочевые калмыки, воспользовавшись беззащитностью кыргызов, нападали на них, отбирая скот и женщин. Поставленные в безвыходное положение, гонимые со всех сторон, беженцы в большинстве вынуждены были возвращаться обратно, но и здесь русская администрация и крестьянство встречали их враждебно и пускали обратно под условием уплаты контрибуции.

По ходатайству кыргыза рода Албан, бежавших в пределы Китая, в результате переговоров с китайскими властями, а также через консула в Кульдже, Фольбаум разрешил 17 волостям возвратиться, но с условием доставки 1000 лошадей в Пржевальск для крестьян по уборке урожая. Согласно этим условиям, табун должны были пригнать 50 человек, т.е. три табунщика от каждой волости, также требовалось пригнать немедленно 3000 самых лучших лошадей для действующей армии. В этом случае мятежникам обещалось помилование, но если чуть опоздают с доставкой к сроку или пригонят плохих лошадей, то Фольбаум угрожал казаками. Само собой, разумелась при этом выдача оружия и главарей мятежников.

В одном из выступлений Куропаткин по поводу мятежа кыргызов высказал следующее: "Главарей-волков необходимо переловить, а что касается массы баранов, то их можно простить. Все побережье Иссык-Куля и долина Кебени будут навсегда отняты у киргиза, и мятежники будут двинуты в горы Нарынского участка. Это суровое наказание – лишение мятежников земли, будет достойным для них возмездием"4.

Хотя генерал Куропаткин при объезде Семиреченской области предложил областной администрации в последующем быть несколько "мягче" к киргизам, тем не менее, бесчинства крестьян над уже беззащитными киргизами продолжались. По словам одного из главных администраторов Семиреченской области, "потребуется еще продолжительный период времени, пока эта вражда уляжется". "Охоты" крестьян за отдельными туземцами, укрывшимися в горах, несмотря на все принимавшиеся меры, продолжались в Пржевальском уезде всю зиму. Недоверие же к туземцам и опасение повторения с их стороны восстания продолжают царить среди русского населения и во всех других частях области".

Положение беженцев-киргиз, откочевавших в пределы Китая количеством до 53.000 семейств, было критическое. Ограбляемые со всех сторон китайскими чиновниками, калмыками, объятые голодом, они продавали последнее имущество и даже жен и детей. Весть о безвыходном положении этих беженцев уже распространилась по всему Семиречью. Бежавшие в Атбашинский край и скрывавшиеся в горах участники мятежа, убедившись в невозможности спастись в Китае, поспешили принести повинную. Краевая власть, ввиду того, что озлобление русских крестьян против туземцев продолжало существовать, не разрешила возвращаться последним на прежние их кочевки и предложила остаться в Атбашинском участке с тем, чтобы прирезать к нему часть земель Пишпекского и Пржевальского уездов, образовав новый Нарынский уезд, с населением исключительно туземным, а вся Иссык-Кульская котловина и юго-восточная часть Джаркентского уезда (надо сказать, более плодородная) должна была быть очищена для пользования исключительно русскими крестьянами. Для приведения в исполнение этого плана командированы были из Ташкента специальные лица, но привести план в исполнение окончательно не удалось в виду происшедшего февральского переворота в 1917 году.

Известие о толпах в районе Самсоновки вызвало посылку карательного отряда в 100 штыков под руководством пристава Бакуревича, которому был Фольбаумом дан приказ "всех встречных киргиз уничтожать, а аулы сжигать" (сообщение Бакуревича инж. Веймарну), "что мы и сделали", – добавил Бакуревич. Дело это производилось таким образом, что, по сообщению М.С.Волкова, со слов того же Бакуревича, киргизские девушки "театрально" расфранчивались и бросались со скал вниз головой на глазах у казаков..."5

Бакуревич, между прочим, рассказал в присутствии инж. Веймарна, мир. судей Волкова и Королевского и Цетровича, что в селе Михайловском (Карабулак) он нашел, что целая киргизская волость Карабулакская сдвинула свои юрты к русскому селу, заявив, что они будут вместе с крестьянами сражаться против киргиза, если те нападут. Это была счастливая мысль спастись от действий карательного отряда. Однако Бакуревич взял заложников и повез их с собой, но, рассказал он, "мои шутники потопили их по ошибке в Чу"6.

На следующий день были арестованы 16 мирных жителей Токмака, давно порвавшие со степью, и убиты 13 на шерстомойке Милушева, и тут же закопаны, и 3 около бойни. Между прочим, был убит старик-киргиз, 20 лет проживший в Токмаке, сторож при читальне киргиз, его сын, служивший на почте, и гимназист-киргиз. Других не знаю. Этих 3-х убил некий Макаров, житель Токмака, без определенных занятий, сообщавший о своем деле в присутствии д-ра Цертовича. Он рассказал, что "уж больно мальчишка просил, чтобы его не резали, а расстреляли". В этот же день жены переселенцев стали ходить по дворам и спрашивать, нет ли во дворе работников-киргиз, убивая встретившихся киргиз. С вечера казаки рассыпались по степи. Утром они привели верблюдов с награбленным имуществом, которое открыто продавалось на базаре. Когда Рышкевич в Токмаке получил известие, что он назначен руководить карательными действиями, то он снял фуражку, перекрестился и сказал: "Наконец мне дали поручение любимое, я же им покажу"7. Позже он сдержал свое обещание.

Вышеперечисленные события не все, но заслуживают особого внимания и указывают на трагичность событий 1916 года. Однако у читателей приведенные факты могут вызвать неприязнь по отношению к русским, что вызывает серьезные опасения. Следует отметить, что русский народ сам немало пострадал от царского имперского произвола и амбиций. Автор статьи не имел цели вызвать негативную реакцию у читателей. Но есть известная фраза: "историю нужно знать, во избежание повторения ошибок"!

Из сборника статей международной научно-практической конференции, посвященной "100-летию Национально-освободительного восстания 1916 года: историческая память и современное значение" (Бишкекский гуманитарный университет им. К.Карасаева, 18-19 апреля 2016 г.)

1 Рыскулов Т., Бройдо Г. Восстание казахов и киргизов в 1916 году. – Лондон. 1989. С. 33.
2 Там же. С. 34.
3 Там же. С. 33.
4 Там же. С. 39.
5 Там же. С. 39.
6 Там же. С. 40
7 Там же. С. 41

Стилистика и грамматика авторов сохранена.