Неизвестный Айтматов: какую миссию он выполнял в спецгруппе в 1978 году?

40 лет назад во Фрунзе произошел удивительный случай, очевидцами которого были сразу семь человек. Увы, из живых его участников ныне осталось всего трое аксакалов, но рассказать решился лишь один…

Скрытая страница биографии

В эти дни не только в Кыргызстане, но и во многих странах широко отмечается 90-летие со дня рождения великого сына кыргызского народа, прославленного классика мировой литературы и гуманиста-просветителя. Проводятся различные республиканские и международные симпозиумы, научно-практические конференции, представительные форумы.

И все эти мероприятия, так или иначе, посвящены главным образом творческому наследию Чингиза Торекуловича, его истории как прозаика и мыслителя.

А ведь Айтматов проявил себя и на ниве… законотворчества. Но об этом мало кому ведомо, хотя то был важный момент в его биографии! Именно поэтому считаю своим долгом осветить сегодня эту примечательную историю, неизвестную широкой публике, где Чингиз Торекулович совершил поступок настоящего гражданина, чему я был живым свидетелем ровно 40 лет назад.

Семерка профи

Итак, 1978 год. Во всех уголках СССР началась невиданная по масштабам кампания - создание в союзных республиках собственных Конституций в условиях т.н. развитого социализма.

Постановлением Президиума Верховного Совета Кирг.ССР (тогдашний парламент) у нас тоже была сформирована особая рабочая группа по разработке обновленного Основного закона. Кроме меня в нее вошли еще 8 профессионалов, а председательствовал министр юстиции М.Жумабаев. В итоге напряженной работы мы все завершили в срок.
И вот тут начинается самое интересное. Дело в том, что проект Конституции изначально писался на русском языке, поэтому для перевода текста на кыргызский была создана вторая спецгруппа - уже из 7 специалистов.

Вместе с автором этих строк, в ту пору доцентом из КГУ, в нашу команду под руководством секретаря ЦК КП Киргизии К. Кулматова вошли как юристы, так и филологи. Среди них академик Б. Орузбаева; будущий член-корр национальной Академии наук Р.Т. Тургунбеков; доктор юрнаук, профессор К.Н. Нурбеков; главредактор газеты "Советтик Кыргызстан" Ж. Турсунов и сам Чингиз Айтматов, Герой Соцтруда и мастер слова, уже ставший известным на весь мир.

Звонок посреди ночи

Работа переводческой группы проводилась регулярно и строго по графику. Но как-то раз всех вдруг оповестили о срочном сборе, однако причин не назвали. Мы терялись в догадках: "Деятельность наша не секретная, обычный перевод документа, замечаний нет… Что случилось то?!"

И вот мы у председательствующего Кенеша Кулматова. Он сообщил, что собрать нас просил как раз Чингиз Торекулович. Обосновывал он это тем, что в обсуждаемом проекте Конституции возник один-единственный, но крайне важный и принципиальный вопрос, способный впоследствии вызвать споры, поэтому его необходимо решить сразу, на месте, коллегиально.

Айтматову предстояла скорая загранпоездка в Европу, он опасался, что не успеет вернуться к следующему совещанию, где этот вопрос актуализируется. Вот поэтому, по настоянию Айтматова, нас экстренно и созвали, дабы все обсудить и принять решение здесь и сейчас, с учетом мнений всей семерки.

Вопрос чести

Что же так обеспокоило Айтматова? Выступая перед нами он с волнением пояснил, что основополагающим вопросом для него является слово "Родина" в русском варианте проекта Конституции, и которое теперь нам предстояло перевести на кыргызский язык. В обстоятельном выступлении Чингиз Торекулович грамотно обосновал роль и значение этого сакрального понятия в Основном законе республики. И убежденно заключил, что абсолютно-бесспорным эквивалентом термина "Родина" будет "Мекен", который и предложил включить в кыргызоязычный проект.

После началось бурное обсуждение. Насколько я помню, атмосферу критики создал Ж. Турсунов. В довольно категоричной форме он заявил, мол, кыргызский народ уже 60 лет, живя при советской власти, говорит слово "Родина" без запинки, и оно настолько прижилось в обиходе, что вряд ли есть необходимость переводить его на кыргызский язык.

Мы же, правоведы, однозначно поддержали инициативу Ч. Айтматова, потому что он был абсолютно прав в своем горячем стремлении закрепить исконный термин Отчизны в краеугольном юридическом документе, в соответствии с которым народу Киргизии предстояло теперь сверять свою жизнь долгие годы.

И тогда Айтматов взял слово!

Также в поддержку Чингиза Торекуловича выступила именитый языковед Б. Орузбаева. Причем очень аргументировано, подробно останавливаясь на вопросах этимологии и лингвистики.

Казалось бы, сомнения окончательно отпали. Однако Турсунов все не унимался, напирая, что слово "Родина" и на кыргызском языке должно звучать в Конституции так же. Наверное, к этому его просто обязывала должность шефа главной политической газеты республики. То же самое можно сказать и о руководителе нашей группы, секретаре ЦК Компартии по идеологии Кулматове. То есть, вопрос они рассматривали как чисто идеологический, и строго следили, чтобы не допускать "отклонений от генеральной линии".

И тогда Чынгыз Айтматов уже не выдержал. Встав с места, он раздраженно обратился прямо к Турсунову:

"Жаныбек, эми болбодубу, жетишетда! Эмне, биз атабыздан калган дүнүйөнү бөлүшө албай жатабызбы? Токтотпойсуңбу, адеп эле бир айтканыңды кайталай бербей!"

Оппонент в ответ промолчал. На этом прения завершились.

Глас неуслышанных

Ни разу не вмешавшись в ход жаркой дискуссии Кулматов в финале совещания озвучил подытоживающее решение, прозвучавшее, как вердикт. А именно – слово "Родина" в кыргызском тексте Конституции оставить без изменения, т.е. без перевода, но на практике, в зависимости от контекста предложения, наряду с "Родиной" применять и слово "Мекен".

Вот так уклончиво и двойственно разрешился этот судьбоносный вопрос.

В тот момент, когда в Киргизии шел процесс русификации всего и вся, наверное, иначе и быть не могло. А предложение Ч.Айтматова на этом фоне могло расцениваться партруководством как раздражитель, отвержение и отрицание русского языка в целом, что для зависимого от Центра правительства нашей республики было просто недопустимо. К тому же учитывайте, что у Чынгыза Торекуловича и так, увы, складывались достаточно напряженные отношения с нашими бонзами из высших эшелонов власти.

10 лет без патриота

Анализируя те события, я думаю, что Чынгыз Торекулович, будучи мудрым и проницательным, отлично зная общую ситуацию в Киргизии, сам предполагал подобный исход обсуждения. Но несмотря на это, с очевидным риском для своего положения и репутации выдающегося писателя современности, государственного и общественного деятеля, как человек чести и совести, смелый борец за убеждения, все же отстаивал свою позицию до конца.

Вот если бы он был каким-нибудь серым чиновником, равнодушным к судьбе Отечества, то спокойно улетел в запланированную командировку в Европу, ни о чем не беспокоясь. А по возвращении, при любом раскладе с вопросом о переводе текста, мог заявить, мол, причина моего отсутствия на обсуждении была уважительная, какие претензии?

Но в том то и дело, что Айтматов был другим! Искренне болеющим за Кыргызстан, сопереживающим, убежденным в справедливости своих шагов во имя развития республики. Не популистом, коих легион, а практиком, эрудированным патриотом, а не замшелым ретроградом.

В этом году ровно 10 лет, как мы потеряли Чынгыза Торекуловича. И для меня он навсегда останется в памяти прежде всего человеком, всегда чтившим букву и дух Закона, отстаивавшим свободу слова и волеизъявления, кыргызстанцем, для которого понятие Отчизны было святым…

Сакан Сатыбеков, профессор-консультант кафедры КГЮА, кандидат юридических наук, Заслуженный юрист КР и Отличник народного образования КР, экс-судья Конституционного суда.