Взяться за эти заметки автора подвигли две, на первый взгляд, мало связанные между собой публикации. Одна, размещенная на сайте camonitor.com под заголовком "Нам, казахам, надо меняться, иначе "ел болмаймыз", принадлежит перу журналиста Жениса Байхожи, другую выложила на своей страничке в "Фейсбуке", судя по всему, очень неглупая девушка Асель Мукашева.

Базовый посыл статьи на сайте camonitor.com звучит следующим образом: "Нам, казахам, стоило бы меньше льстить самим себе и чаще говорить друг другу правду". Приведу несколько цитат из нее:

"Известный тележурналист Серик Аббас-шах опубликовал на своей страничке в "Фейсбуке" пост, в котором так охарактеризовал своих (наших) сородичей: "Өте жалтақ, өте парақор, өте мақтаншақ, өте дарақы, өте жағымпаз халықпыз". Этот короткий текст вызвал массу негативных комментариев и "отлупов", в том числе от других журналистов… С точки зрения этих "радетелей за народ", казахами можно и нужно только восхищаться, гордиться, и именно в этом, на их взгляд, заключается патриотизм. Поскольку в современной действительности очень сложно обнаружить доказательства "особости" и тем более величия нашего этноса, они обращают свой взор в глубину веков. Чуть ли не каждый второй мнит себя знатоком прошлого, в котором видит исключительно мудрых правителей, героических полководцев, выдающихся поэтов и ученых, почти идеально устроенное общество. Создание исторических мифов стало, можно сказать, общенациональным увлечением. Но даже если все это и было на самом деле, какое отношение имеем к нему мы, современные казахи? А главное – достойны ли мы столь славного прошлого? Кто-нибудь из этих людей задает себе такие вопросы?...

Обустроить свою жизнь, свою страну так, чтобы и в мире нас уважали, и нас самих переполняла гордость за Отечество, мы не сможем до тех пор, пока, помимо всего прочего, не изживем в себе некоторые, мягко говоря, особенности нашего национального характера. В том числе и перечисленные Аббас-шахом. Можно, конечно, продолжать считать, что люди у нас замечательные, вот только с правящей элитой не повезло, но недаром говорят, что каждый народ имеет ту власть, которую заслуживает".

А вот тезис Асель Мукашевой: "Люди бьются над тем, как можно было бы вырваться из притяжения евроцентричного ощущения мира. Теоретики деколониального поворота выдвинули термины "эстезис" и "реэкзистенция": археология ощущения мира колонизированных народов с последующей материализацией этого ощущения. Только что прозвучала идея от друга для арт-объекта в городском пространстве: табун свободно скачущих коней на большой пустой пустынной площади. По-моему, офигенная идея для того, чтобы ощутить и прочувствовать пространство, как его ощущал вольный кочевник. Ну, максимально приближенно".

Сознательно предлагаю не акцентировать внимание на стилистике автора, поскольку формат "Фейсбука" в этом плане достаточно снисходителен, и считаю важным сконцентрироваться на явно прочитывающихся идеологемах – они заслуживают пристального внимания уже одним фактом своего озвучивания. Тем более что под постом развернулась довольно оживленная дискуссия о сути деколонизации, о месте и роли казахов в истории вообще и современности в частности и т.д. Судя по всему, в ней приняли участие в основном молодые люди. Кто-то из них выступает за так называемую самобытность, кто-то полагает, что необходимо соответствовать реалиям дня сегодняшнего, а третьи просто оспаривают спорные, по их мнению, тезисы.

С точки зрения проблем казахской истории и характеристик национальной ментальности представляется, что основные идеи статьи Жениса Байхожи и тезис Асель Мукашевой пересекаются. Хотя бы в том смысле, что мы, казахи, во многом так и не смогли преодолеть присущие нам и, более того, явно нарастающие комплексы, которые подобно оковам сдерживают движение нашего общества вперед. Извечный казахский вопрос: что для нас важнее – приверженность традиционализму или же отказ от его догматов – время от времени встает перед нами с особой актуальностью.

Юная особа, окончившая не абы что, а КИМЭП (во всяком случае, так указано на ее страничке), ставит проблему, что называется, ребром: "Люди бьются над тем, как можно было бы вырваться из притяжения евроцентричного ощущения мира". Так и хочется спросить: милая девушка, а мы хоть вошли в него настолько, чтобы так торопиться выйти из него? Или мы достигли некоего восхитительного уровня развития, чтобы пренебречь этим самым ощущением? И если вы собираетесь выйти из него, то вполне уместно задать встречный вопрос: "А куда планируется этот выход? И что будет взамен?"

Еще можно как-то понять, когда жестко и во многом вполне справедливо критикуется так называемый советский период нашей истории. Но в то же время "совок" (как модно его теперь презрительно величать) при всех издержках все-таки приобщил нас кое к чему, в том числе и к достижениям европейской цивилизации. Скажем, к кирпичным домам и, пардон, к привычному сегодня унитазу. Не говоря уже о современной медицине, образовании и науке, музеях, библиотеках и т.д. Еще один попутный вопрос: мы смогли все это полноценно освоить? Судя по некоторым результатам почти тридцатилетней суверенной истории, ответ будет, мягко говоря, неоднозначный.

У многих представителей моего поколения все сильнее ощущение того, что мы даже не входили туда, откуда нам сегодня предлагают выйти. Мы, говоря образно, так и остались на пороге. Увидели прихожую и… не вошли. А знаете, почему? А потому, что нам именно как государству казахов не с чем было туда войти. Чтобы заиметь это, необходимо время, нужен соответствующий уровень культуры. Или что-то мощное СВОЕ, которое мы так и не изобрели.

Так, может, уже пришло время отказаться от этих никчемных разговоров и понять одну очень банальную вещь – мы ДАЖЕ не градостроители. А между тем, как показывает весь прошлый мировой опыт, именно нации-градостроители создали самые эффективные и долговечные формы государственности, явили миру самые разнообразные культурные достижения, многие из которых востребованы до сих пор. Мы же в этом смысле представляем собой, скорее, нечто обратное. Хотя бы потому, что наши предки на протяжении большей части своей истории только тем и занимались, что разрушали городскую культуру как нечто противоречащее привычному для них укладу жизни. А все разговоры про якобы наши города - от лукавого. И еще можно вспомнить, что жителей этих городов наши предки презрительно называли сартами. Ирония судьбы заключается в том, что при этом мы, как ни странно, приняли в лоно своей культуры ислам, который в свою очередь является продуктом арабской городской культуры.

А то, что мы не градостроители, и сегодня видно даже невооруженным глазом. Достаточно посмотреть, как осуществляется то, что называется реконструкцией единственного в нашей стране мегаполиса. Что в этих перепевах какого-то пришлого датчанина есть собственно казахского? Да ничего. А знаете, почему? По одной простой причине: потому что мы за всю нашу противоречивую историю так и не смогли, как говорит наш современник и писатель Канат Кабдрахманов, создать хоть какие-то образцы собственной национальной урбанистической культуры. И чтобы они при этом были бы самобытными и саморазвивающимися. Не говоря уже про их ценность в глазах даже нас самих.

Да, сегодня в главных городах Казахстана мы составляем большинство. Но дает ли это нам право называть какой-либо из имеющихся у нас городов казахским? Едва ли. И даже самый казахский из них, Шымкент, по большей части несет печать так называемой сартовской культуры, базовой матрицей которой может служить, прежде всего, базар.

Тем не менее, мы все еще продолжаем предаваться непонятным иллюзиям по поводу нашей причастности к классической городской культуре. Да, можно вспомнить, что, к примеру, центровская алматинская молодежь в годы брежневского застоя бренчала на гитаре мелодии "битлов" и слушала под "травку" композицию "Дым над водой" от Deep Purple, и это уже было ни русским, ни "совковым". Но и казахского там не было ни грамма! Просто самые дерзкие и обеспеченные представители тогдашней молодежной тусовки изо всех сил стремились стать хотя бы частичкой мирового тренда.

Вывод из всего этого напрашивается очень грустный: любой наш город, по большому счету, есть продукт русского текста или русского чертежа. По крайней мере, прежний. А мы и живем преимущественно в формате того, что было создано тогда. Например, лицом Алматы по-прежнему являются дома, ставшие продукцией Алматинского домостроительного комбината (в котором нынче разместился очередной и никому не нужный ТРЦ…). Или, как выражается один мой старый друг и коллега, это дома, которые успел понастроить для плебса последний коммунистический руководитель Казахстана - товарищ Колбин.

И что в сухом остатке? О какой такой загадочной казахской струе в трендах современности можно вести речь? Да практически ни о какой. Например, члены Союза писателей РК, творящие на казахском языке, любят бесконечно рассуждать о ценности "золотой колыбели" казахской цивилизации – ауле. Но даже им невдомек, что традиционного аула, или так называемой колыбели идентичности, НЕТ уже более века. Потому что разрушение традиционного уклада и прочие негативные процессы начались еще до наступления эпохи советского тоталитаризма. Достаточно вспомнить идиотскую аграрную реформу Столыпина, которая в итоге не спасла ни русскую крестьянскую общину, ни саму Россию. Но заря обреченности традиционного аула уже начала всходить на историческом горизонте. И то, что воспевается казахскими писателями как аул, никаким аулом уже не был, а являлся простым сельским населенным пунктом. В результате несколько поколений казахов выросли в казахской деревне, стыдливо именуемой "аулом". Такое поселение нельзя отождествлять с аулом традиционной кочевой культуры или с аулом горцев на Кавказе. А сегодняшний так называемый аул – это та же деревня с гаджетами в самом бедном доме, но при этом даже не советская деревня хоть с какими-то устоями. И стоит такое поселение абсолютно иного типа, говоря образно, враскорячку между поднявшейся волной архаизма (читай, исламизма) и худшими примерами новоявленного "дикого капитализма". Тут вам и социальное расслоение, и акиматовский беспредел, и прочие "прелести" сегодняшней действительности, но уже с сугубо казахским наполнением. Кто раньше давал в городах показатели преступности? Отнюдь не приезжие выходцы из сельской местности. А вот сегодняшняя картина в этом плане уже совершенно иная. Трагедия с Денисом Тен - самая наглядная тому иллюстрация.

Подведем еще один промежуточный итог. Казахский социум, по сути, еще не построил (берем период суверенитета) в глобальном смысле идеологию своей причастности к мировым трендам или еще что-то глобальное. Из категорий материального порядка мы могли бы предъявить Астану. Но опять же, что из градостроительных шедевров в ней построено собственно казахами или казахскими архитекторами? А где наши что-то производящие производства (заводы и фабрики), не говоря уже об отечественных "Силиконовых долинах"?

Невольно вспоминается еще один наш современник, правда безвременно ушедший из жизни – Нурболат Масанов, который говорил, что как только мы слезли с коней, то сразу же перестали быть казахами. Причем до таких пределов, что только и остается изваять на площадях табуны каменных лошадок (даже без всадников). Но насколько можно быть уверенными в том, что этот безмолвный и безжизненный табун согреет душу сбежавшего в город аульного маргинала, который не хочет прозябать в живописных отрогах близ Нарынкола или Шемонаихи, а желает дефилировать по алматинской улице Панфилова, уносясь в своих непредсказуемых грезах непонятно куда. И в конце концов встающего перед выбором: то ли снять зеркала с чужого авто, то ли выучиться на художника и малевать картины из аульного детства?..

И если вернуться к изначальному посылу статьи Жениса Байхожи, то, может, нам, казахам, действительно пришло время "меньше льстить самим себе и чаще говорить друг другу правду"? А еще лучше - говорить эту правду самим себе и делать это как можно чаще. Иначе ведь, действительно, ел болмаймыз. Причем уже даже не в вопросительной интонации, а именно в утвердительной форме. Поскольку, судя по всему, мы так и не состоялись как градостроители. А раз так, то о каком "еле" можно будет вести речь применительно к будущему?

И выбор у нас остается небольшой. Только жесткое избавление от всего того, что сегодня невольно становится исконно казахским. А тут уже придется еще раз процитировать Серика Аббас-шаха: "Өте жалтақ, өте парақор, өте мақтаншақ, өте дарақы, өте жағымпаз халықпыз" Я бы дополнил этот список еще одной категорией, на которой базируются все вышеперечисленные черты национального характера, – ТРАЙБАЛИЗМ. Если мы не избавимся от него, то не видать нам гражданского общества, а в перспективе, не исключено, и самой государственности.

Почти три века назад наши предки перед лицом угрозы окончательной утери государственности все же смогли осознать никчемность своего существования в условиях перманентных раздоров и переломили негативный ход истории. Сможем ли мы оказаться столь же мудрыми и ответственными?

Ответ на этот непростой вопрос пока не кажется столь уж очевидным…

Мади Алимов
14.11.18