Project Syndicate: Китай начал новую игру в Восточной Азии

Теперь Китай, похоже, решил перейти от решительных односторонних действий к дипломатии

На протяжении последнего десятилетия Китай применял все более жесткий подход в отношениях со странами Восточной Азии. Однако в последние месяцы, к удивлению региональных государств, Пекин обнаружил стремление завоевать симпатии и расположение, применяя тактику дружелюбия и сговорчивости, пишет Минксин Пай в статье для издания Project Syndicate.

Что же изменилось? С точки зрения поведения Китая в регионе произошло довольно много изменений. В 2013 году Китай в одностороннем порядке объявил, что спорные острова Сенкаку/Дяоюйдао, расположенные в Восточно-Китайском море, входят в опознавательную зону противовоздушной обороны КНР. Данное обстоятельство привело к росту напряженности в отношениях с Японией. Год спустя Пекин начал строительство крупных искусственных островов в спорных районах Южно-Китайского моря. В 2016 году Китай ввел санкции в отношении Южной Кореи в ответ на решение Сеула о разрешении на своей территории американской системы противоракетной обороны.

Теперь Китай, похоже, решил перейти от решительных односторонних действий к дипломатии. В октябре 2018 года в Пекине председатель КНР Си Цзиньпин провел переговоры с премьер-министром Японии Синдзо Абэ. Официальный визит Абэ в Китай стал первым визитом японского лидера за последние семь лет, а запланированный визит председателя КНР в Японию в 2019 году станет первым визитом китайского лидера за последние более чем 10 лет.

На прошлой неделе премьер Госсовета КНР Ли Кэцян отправился в Сингапур, где подписал обновленную версию китайско-сингапурского соглашения о свободной торговле. Он также надеется подписать и реализовать Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (ВРЭП), переговоры о котором начались несколько лет назад. ВРЭП стал попыткой оказать противодействие ныне несуществующему Транстихоокеанскому партнерству.

Новый, менее антагонистический подход Китая не говорит о том, что Пекин изменил своим целям. Скорее всего, данное изменение является отражением изменения регионального геополитического ландшафта. За последние шесть месяцев произошло несколько событий. США отказались от своей сорокалетней политики взаимодействия с Китаем и перешли к стратегии сдерживания. Прежде чем обострить геополитическую конкуренцию с Соединенными Штатами, Китай попытается установить крепкие дружеские отношения с региональными государствами.

Несмотря на то, что Китай прибегнул к тактике дружелюбия и сговорчивости совсем недавно, ряд ее ключевых элементов уже очевидны. Китай делает ставку на развитие торговли. Для многих азиатских стран КНР является крупнейшим торговым партнером. Пекин решил предложить своим соседям выгодные торговые условия, то же самое было сделано в Сингапуре.

Новая тактика КНР также подразумевает активизацию дипломатической деятельности на высшем уровне. Пекин решил задействовать дипломатию в отношении ведущих региональных игроков, включая Южную Корею, Индонезию и Вьетнам. Например, председатель КНР должен посетить Филиппины 20?21 ноября. Через встречи на высшем уровне Пекин попытается развить дружеские отношения со своими соседями. В целях поддержки данных дипломатических усилий пропагандистская машина КНР, вероятно, смягчит националистическую риторику и откажется от контента, который может оскорбить соседей.

Наконец, Китай может временно ограничить свои территориальные претензии. Например, маловероятно, что в обозримом будущем Пекин начнет строительство искусственных островов возле Скарборо-Шол, который Китай отобрал у Филиппин в 2012 году. Также можно предположить, что Пекин откажется от отправки военных кораблей в район островов Сенкаку/Дяоюйдао, чтобы избежать напряженности в отношениях с Японией.

Страны Восточной Азии позитивно отреагировали на новую дипломатию Китая. Они, несомненно, будут приветствовать любую возможность, которая позволит уменьшить китайскую воинственность. Однако ни сладкие речи китайского руководства, ни выгодные торговые соглашения не позволят Китаю заполучить надежных союзников, особенно когда речь идет о противостоянии США.

Очень немногие в Восточной Азии хотят оказаться в тени китайского гегемона. Страх подобной перспективы долгое время поддерживал восточноазиатскую архитектуру безопасности США, основанную на двусторонних альянсах и американских военных базах. Эта инфраструктура безопасности пользуется широкой поддержкой стран Восточной Азии, которые заинтересованы в том, чтобы в регионе США выполняли роль стратегического противовеса.

Безусловно, большинство стран Восточной Азии предпочитают избежать прямого выбора той или иной стороны. Однако если США и Китай развяжут прямой стратегический конфликт, вероятность которого продолжает расти, именно США смогут получить наибольшую поддержку со стороны региональных государств, особенно таких союзников, как Япония, Южная Корея и Вьетнам. Малайзия и Сингапур, вероятно, также встанут на сторону США.

Если Китай хочет превратить своих соседей в надежных друзей, ему придется пойти на серьезные уступки в сфере безопасности, особенно это касается территориальных споров. Например, урегулирование претензий в отношении островов Сенкаку/Дяоюйдао будет иметь большое значения для того, чтобы Япония поверила в то, что Китай не представляет серьезной угрозы. Если бы Китай признал решение международного арбитража относительно его территориальных требований в Южно-Китайском море, то это позволило бы смягчить опасения его соседей в Юго-Восточной Азии.

Сейчас нет никаких признаков того, что председатель КНР, который пообещал "снова сделать Китай великим", готов рассмотреть какие-либо уступки. Да, Китай изменил свой тактический подход и может получить чисто тактические выгоды. Однако когда речь зайдет о создании крепких дружеских отношений с региональными соседями, необходимых для стратегического противостояния с США, одних тактических достижений будет недостаточно.

Максим Исаев