13 мая 2019 г.
Изабель Лассер | Le Figaro

"Во время холодной войны опосредованные конфликты стали обычным явлением, затем они уступили место прямым стратегиям, в наши дни они снова участились из-за нового столкновения мировых или региональных держав", - пишет обозреватель Le Figaro Изабель Лассер.

"После падения Берлинской стены для большинства современных войн было характерно прямое участие. До того, как НАТО остановили сербов, те воевали против хорватов и боснийских мусульман в бывшей Югославии. Русские сражались с чеченцами, палестинцы боролись против Израиля, а в Кот-д"Ивуаре, ЦАР и Мали восстания или гражданские войны останавливались или сдерживались при вмешательстве французских войск. Но в последние годы вступают в силу прокси-войны, где державы противостоят друг другу через посредников, которых они поддерживают на местах в военном или финансовом отношении", - говорится в статье.

"Это возврат к системе холодной войны, - поясняет генерал Венсан Депорт, бывший директор Военной школы. - В то время США и СССР, две великие ядерные державы, не могли столкнуться друг с другом напрямую, поскольку последствия были бы слишком серьезными. И тогда для противостояния друг другу они стали искать посредников".

"Самой известной войной по доверенности является Сирия. В 2011 году все началось с конфликта между режимом Башара Асада и мятежом. Восемь лет спустя это превратилось в многоступенчатую войну. В ней международная коалиция противостоит ИГИЛ; суннитская Саудовская Аравия - шиитскому Ирану, две державы борются за лидерство в мусульманском мире, первую поддерживают Объединенные Арабские Эмираты, вторую поддерживает Россия; для Израиля его главный враг в регионе - это Иран (и его ливанское вооруженное крыло "Хезболла"), особенно после исламской революции 1979 года и разработки ядерной программы иранским режимом; Турция противостоит курдам, Анкара с 1980-х годов воюет с повстанческим движением РПК на юго-востоке страны, желая любой ценой избежать создания автономной курдской зоны в Сирии. Эта война также выводит на арену Россию, которая так и не смирилась с поражением в холодной войне и стремится отомстить Соединенным Штатам", - указывает автор статьи.

"То же самое касается международных кризисов. Так происходит, например, в Венесуэле, где противостояние между президентом Николасом Мадуро и оппозиционером Хуаном Гуайдо длится более трех месяцев. Гуайдо поддерживается Соединенными Штатами, Евросоюзом и свободным и демократическим миром в целом. За Николасом Мадуро стоят авторитарные, ревизионистские державы, ностальгирующие по латиноамериканскому социализму, воплощенному в лице Чавеса: Россия, Китай, Иран, Куба, Турция, Боливия. Если убрать Турцию, то в Венесуэле обнаружится та же линия разрыва, которая с 2010 года противопоставляет в Сирии сторонников Башара Асада и оппозиционеров режиму", - отмечает Лассер.

"У этих альянсов есть идеологические и экономические корни. Кремль видит в них способ поставить в трудное положение Белый дом на его американских задворках", - пишет журналистка. "Москва рассматривает свои успехи в Центральной и Южной Америке как месть за то, что она считает вмешательством США в российское задворье", - утверждает Джулия Гурганус в исследовании Фонда Карнеги.

"Для Китая и России поддержка Николаса Мадуро также имеет экономические причины, поскольку две столицы одолжили деньги его предшественнику Уго Чавесу в обмен на нефтяные выгоды и рассчитывают в один прекрасный день получить их обратно. Однако Пекин и Москва, ввязываясь в венесуэльский кризис, также демонстрируют свое возражение против западной экономической и политической модели", - указывает Le Figaro.

"Возврат войн по доверенности связан с великим геополитическим переворотом текущего периода, который порождает новые столкновения и воскрешает баланс сил. Стратегическое ослабление Европы и уход американских войск с Ближнего Востока подтолкнули новые державы к заполнению пустоты. Прежде всего, это Россия, которая так и не переварила свое поражение в холодной войне и хочет поквитаться с США. С помощью Владимира Путина она подняла голову в дипломатии и перевооружилась, с тем, чтобы вернуть себе былой статус великой державы", - комментирует Лассер.

"Вмешиваясь непосредственно или поддерживая союзные группы в различных конфликтах, Россия восстанавливает свое влияние на международной арене. Она повышает свой престиж, доказывая, что не покидает своих союзников, в отличие от США. Наконец, она защищает свою модель, состоящую в поддержке режимов на местах, где бы они ни находились. В 1999 году во время войны в Косово, а затем в 2011 году, во время военной интервенции Запада в Ливию, она не смогла предотвратить крах режимов Белграда и Триполи. Кремль так этого и не забыл", - отмечает газета.

"Опосредованные войны экономят средства и энергию", - говорится в статье. "Проливать чужую кровь обходится дешевле", - напоминает генерал Депорт, ныне профессор в Институте изучения политики и Высшей школе бизнеса в Париже.

"Растущее использование войн по доверенности также компенсирует снижение эффективности обычных стратегий. Такая война призвана компенсировать растущую неспособность современных армий справиться с асимметричным или нерегулярным противником. К тому же долгие прямые военные интервенции стоят дорого", - рассуждает Лассер.

"Использование непрямых средств и союзников также дает свободу тем, кто их применяет. Их роль иногда превосходит по эффективности традиционную вооруженную силу, что доказали россияне на Украине. Использование военизированных формирований в Донбассе, позволяющее Москве избежать развертывания своих войск на местах, развязало руки Кремлю в политическом и дипломатическом плане. У войн по доверенности также есть свои недостатки, самым важным из которых является то, что их очень трудно остановить. Сирия - самый вопиющий пример, когда каждое прекращение огня, каждый мирный план терпит поражение от одного из участников конфликта, когда тот считает, что его интересы не соблюдаются", - резюмирует автор публикации.

Источник: Le Figaro