Развал системы контроля над вооружениями грозит ростом военных рисков

В какой степени беседы Владимира Путина и Дональда Трампа касались ядерных вопросов, широкой общественности неизвестно.
18 июня Госдума (ГД) должна рассмотреть проект закона о приостановлении Россией обязательств по Договору о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД), внесенный президентом Владимиром Путиным. За одобрением документа дело не станет, сообщили представители ГД и Совета Федерации, пообещав дать ему "зеленую улицу".

Напомним, что первым о выходе из ДРСМД в связи с тем, что российская сторона якобы нарушает его положения, в октябре 2018 года заговорил президент США Дональд Трамп. 4 декабря госсекретарь Майкл Помпео выдвинул ультиматум России с требованием в течение 60 дней уничтожить или модифицировать ракету 9М729, которая, как утверждают в Вашингтоне, нарушает ДРСМД – знаковое соглашение конца холодной войны, впервые открывшее военные базы СССР и США для взаимных инспекций и проверяемого уничтожения нескольких классов ракет. 1 февраля 2019 года администрация США объявила, что приостанавливает участие в ДРСМД, а через шесть месяцев выйдет из договора, если Россия не вернется к его соблюдению.

Россия неоднократно заявляла о недопустимости такого шага и высказывала озабоченность, что это серьезно ослабит безопасность и стабильность в мире. По мнению Москвы, реальной причиной выхода США из ДРСМД является желание американцев нарастить свой ядерный потенциал на фоне увеличившихся возможностей других стран в этой области. Последние надежды в отношении ДРСМД испарились во время визита Помпео в Сочи. Американская позиция как была, так и осталась ультимативной, и Россия решила поступить зеркально.
В результате вся система контроля над вооружениями оказалась под угрозой. "Причем шаги, предпринятые руководством США, основываются на иллюзии свободы рук в сфере военного строительства, а издержки такой политики для международной безопасности могут быть весьма и весьма опасными, – пояснил помощник президента РФ Юрий Ушаков на V международном форуме "Примаковские чтения" в Москве. Он предупредил, что "развал системы соглашений, обеспечивающих правила поведения в военно-стратегической области, грозит ростом военных рисков и расползанием оружия массового поражения".

По мере осознания того, что в начале августа ДРСМД перестанет сдерживать США и Россию, обе страны начинают обживаться в новой реальности, в которой будет намного меньше контроля над вооружениями. Обеспокоенность в связи с этой ситуацией, получившей название new abnormal (новая ненормальность), выражают многие политики и эксперты.

Бывший министр обороны США Уильям Перри считает, что новая ненормальность проявляется в прекращении работы над новыми договорами о разоружении и в выходе администрации Трампа из уже существующих. Вместе с тем, по мнению Перри, и со стороны России не наблюдается должного стремления улучшить ситуацию. Этим положение отличается от периода с 1969 по 2016 год, когда правительства обеих стран пытались снизить опасность конфликта при помощи договоренностей – от ОСВ-I до СНВ-III.

Архитектором нового порядка, напомнил Перри в Риме на конференции Международного люксембургского форума по предотвращению ядерной катастрофы, является помощник президента США по национальной безопасности Джон Болтон. В 2001 году именно он инициировал выход США из Договора по ПРО, а теперь разрушает "соглашение фундаментальной важности" – ДРСМД.
Экс-глава Пентагона отметил, что новая ненормальность включает также отсутствие систематических рабочих контактов на уровне министров обороны и иностранных дел двух стран. Кроме того, широкая общественность не знает, в какой степени переговоры Путина и Трампа в Гамбурге и Хельсинки коснулись ядерных вопросов.

Стартовым моментом для активизации контактов РФ и США в сфере стратегической стабильности могла бы стать встреча 12 июня в Праге замминистра иностранных дел РФ Сергея Рябкова, назначенного Путиным своим представителем при рассмотрении вопроса о приостановлении ДРСМД, с заместителем госсекретаря по контролю над вооружениями и международной безопасности Андреа Томпсон. Но она не привела к каким-либо значимым договоренностям. После встречи Томпсон написала в Twitter, что подняла ряд вопросов, по которым США хотели бы вести более конструктивный диалог с Россией. Рябков же подчеркнул неприемлемость обвинений Вашингтона в адрес России в проведении ядерных испытаний и нарушении Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний от 1996 года (ДВЗЯИ).
Впрочем, принимая во внимание предельно нездоровый фон российско-американских отношений, у Москвы относительно данной встречи больших ожиданий и не было. "Сохраняются серьезные, очень глубокие расхождения в подходах наших стран практически ко всем вопросам, составляющим сегодня повестку дня в сфере контроля над вооружениями, – пояснил Рябков. – Кроме того, долго отсутствовали контакты в этом формате и специализированный диалог по данным вопросам".
По его словам, оснований надеяться на то, что Вашингтон вернется к выполнению ДРСМД, нет. В интервью Wall Street Journal Рябков сказал: "Мы сейчас на этапе, который гораздо ниже, чем любой из периодов даже с худших дней холодной войны, потому что тогда мы могли каким-то образом предсказать, как будут разворачиваться события. Сейчас сильно преобладают изменчивость и непредсказуемость... Это ситуация, когда опасности возрастают".

В такой ситуации не может не волновать судьба единственного из действующих масштабных соглашений по контролю над вооружениями – Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-III), подписанного Бараком Обамой и Дмитрием Медведевым в 2010 году в Праге. Документ наложил на стороны следующие обязательства: ограничить число развернутых ядерных боезарядов до 1550, межконтинентальных баллистических ракет (МБР), баллистических ракет подлодок (БРПЛ) и тяжелых бомбардировщиков-ракетоносцев – 700, развернутых и неразвернутых пусковых установок МБР, БРПЛ и тяжелых бомбардировщиков – 800.

До истечения срока действия (СНВ-III) остается полтора года, и предусмотренное в тексте договора его продление на пять лет, до февраля 2026 года, представляется идеальным результатом. Ведь вполне вероятно, что к весне 2021 года не останется вообще никаких юридических договоренностей по контролю над вооружениями.
То есть продление СНВ-III необходимо как минимум для того, чтобы выиграть время для согласования дальнейших шагов в этой сфере. Но администрация Трампа, весьма вероятно, не станет продлевать договор, считает профессор Колумбийского университета Роберт Легвольд. "Перспективы сохранения СНВ-III следует расценивать как весьма мрачные. Распад ДРСМД по причинам, на которые ссылаются Соединенные Штаты, подлил масла в огонь, став предлогом для Конгресса США отказаться рассматривать возможность продления действия договора", – сказал Легвольд в Риме.
Единственная потенциально позитивная нота в этой прискорбной ситуации – поддержка идеи о продлении действия СНВ-III в рядах Демократической партии. Если президентские выборы в 2020 году выиграет демократ, то, возможно, договор можно будет спасти, полагает эксперт.
Много нестыковок наблюдается и в вопросе многостороннего формата контроля над вооружениями. В последнее время из Вашингтона звучат заявления о заинтересованности вовлечь Китай в формат разоружения. В Москве считают это целесообразным в перспективе, но также видят необходимым включать в такой формат все страны ядерной "пятерки". "В первую очередь имеем в виду Великобританию и Францию, ближайших союзников США, ядерные потенциалы которых являются неотъемлемым элементом в общей системе военного планирования, в том числе в рамках НАТО", – уточнил Рябков.

Но как подключить Китай к двусторонним режимам, если в Пекине продолжают делать вид, что не понимают, почему они вообще должны заботиться об этой проблеме? Китайский арсенал, мол, "слишком мал", а каков он реально, не сообщается, потому что это "подорвет стратегию минимального сдерживания". По словам научного сотрудника Международного института стратегических исследований (США) Марка Фитцпатрика, Китай уступает США и России по ядерному арсеналу в 10 раз.

В свою очередь, руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Алексей Арбатов пояснил, что если Пекин согласится сократить ракеты средней дальности, то в ответ потребует от Москвы и Вашингтона уравнять с ним количество стратегических ракет. "Это означало бы снижение относительно потолков Договора по сокращению стратегических наступательных вооружений в семь раз для России и США", – цитирует академика ТАСС.

Неудивительно, что экс-глава МИД Австралии Гарет Эванс убежден: усилия США привлечь Китай к СНВ-III обречены на провал. "Нелепо пытаться включить Китай в переговоры, это просто предлог для того, чтобы ничего не делать. Очевидно, что нужно продлить действующий договор и не возиться с новыми правилами подсчета в рамках договора, новыми определениями", – подчеркнул он.
Глава МИД РФ Сергей Лавров заявил о необходимости принятия Москвой и Вашингтоном заявления о недопустимости ядерной войны. "Принципиально важно, чтобы Россия и США успокоили весь остальной мир и приняли совместное заявление на высшем уровне о том, что ядерная война не может быть выиграна и поэтому она неприемлема и недопустима. В этом ключе дважды высказывались лидеры Соединенных Штатов и Советского Союза, и мы не понимаем, почему в нынешних условиях нельзя переподтвердить эту позицию", – отметил он, добавив, что предложения России находятся на рассмотрении американской стороны.

Юрий Паниев
Зав. отделом международной политики "Независимой газеты"
16.06.2019