Полковник Мельников о тайне мятежа зэков во Фрунзе 50 лет назад

Александр Тузов

На днях вышел в свет двухтомник повестей и рассказов, очерков и пьес полковника милиции в отставке Валентина Мельникова "Созвездие скорпиона" и "Живые искры".

Двухтомник включает поразительно откровенную повесть о времени и о себе "Молодые годы" с сенсационными подробностями о кыргызской милиции брежневско-усубалиевской эпохи.

Полковник Мельников считает свою службу в милиции от начальника отделения по делам несовершеннолетних до очень высокой должности начальника штаба МВД Кыргызстана именно молодыми своими годами! Вплоть до почетного увольнения на пенсию, когда он занялся писательским трудом. Однако авторский взгляд на работу его родной милиции – взвешенно-зрелый, безо всяких юношеских восторгов.

Мельников рассказывает в своей новой книге удивительную историю, о которой не писали в газетах и не рассказывали по телевидению.

На рубеже 60-х и 70-х годов Мельников на очередном своем ночном дежурстве по МВД получил тревожный телефонный звонок. Помощник начальника колонии усиленного режима на окраине Фрунзе-Бишкека доложил: "Начался бунт осужденных!"

По словам помощника, непосредственной причиной мятежа стал отказ администрации колонии показывать кинофильм после отбоя. Однако не раз бывавший по делам службы в колониях Мельников хорошо знал – подлинная подоплека состояла в недовольстве осужденных суровейшим режимом и безобразными бытовыми условиями. Как чуть позднее сообщалось в секретных рапортах, "подстрекатели и организаторы сумели перетянуть на свою сторону большинство отбывавших наказание и подбили их на агрессивные действия".

Толпы возбужденных, доведенных до крайности людей, двинулись из жилой зоны к вышкам с часовыми и КПП. Цель очевидная: вырваться за пределы охраняемой территории. Бунтарям удалось поджечь несколько построек в колонии.

На этом "прямой репортаж" из колонии прервался.

- Заключенные добрались до телефонной линии, - понял Мельников.

Понимал он и то, что настоящая беда впереди. Если осужденные прорвут охранение, то жителям ближайших городских кварталов несдобровать, погромов и насилия не избежать. Этого нельзя допустить.

Мельников звонит домой министру внутренних дел Киргизской ССР Виктору Сморыго, будит его:

- Товарищ генерал-лейтенант, произошло то-то и то-то. Я, как ответственный дежурный по МВД, принял решение поднять полк внутренних войск по команде "в ружье" и двинуть его на колонию, - доложил Мельников.

- Действуйте и пришлите за мной машину, - приказал министр.

А вот командир полка внутренних войск поначалу отреагировал на ночной звонок Мельникова с осторожностью. Стоит ли поднимать весь личный состав, может, послать сначала взвод разведчиков?

Осторожные размышления командира полка Мельников резко прервал. Переходя на крик, напомнил о личной ответственности и о суде военного трибунала. Кстати, этот трибунал грозил бы и самому Мельникову "в случае наступления тяжких последствий мятежа заключенных".

Через несколько минут докладывают: "Полк на маршруте движения".

Спустя час пришло сообщение по рации: полк внутренних войск берет колонию под контроль. Периметр с внутренней стороны забора блокирован автоматчиками. Вышки усилены пулеметами. Начались предупредительные выстрелы в воздух и пуски осветительных ракет.

Через ворота КПП была введена рота солдат, построенных в каре. Ударами пряжек солдатских ремней бунтовщиков оттеснили от ворот.

Под утро пришло заключительное сообщение: осужденный возвращены в жилую зону, сидят под охраной на открытой площадке, пожары в колонии потушены.

- Да уж, не было тогда ни надежной связи, ни эффективных спецсредств, ни хорошо обученного спецназа, автомобилей даже в центральном аппарате МВД не хватало. Потому и работалось тяжело, - вспоминает Мельников.