Опасны ли протесты в Ливане для "партии Аллаха"
Игорь Субботин
Обозреватель-международник при главном редакторе НГ

24.10.2019

После недели ливанских протестов Бейрут, по неофициальным данным, посетил иранский генерал Касем Сулеймани, который курирует военные кампании Ирана за рубежом. Требования демонстрантов касаются экономических реформ, но можно услышать и лозунги против вмешательства Тегерана в ливанские дела. Визит Сулеймани может говорить об опасениях Ирана за судьбу "партии Аллаха".

О том, что командир подразделения "Кудс" в составе Корпуса стражей исламской революции (КСИР) посетил Ливан, сообщили местные политики. Лидер Движения за демократические перемены Эли Махфуд обратил внимание на то, что военачальник прибыл в то время, когда протесты охватили почти всю страну. Политик задался вопросом, не связан ли приезд Сулеймани с попытками предотвратить возможный крах нынешнего коалиционного правительства. Махфуд заявил о необходимости прекратить иранское вмешательство в дела Ливана.

Нужно признать: ливанские протесты не могли не озаботить иранское руководство, под фактическим контролем которого находится базирующаяся в Ливане военно-политическая организация "Хезболла". Арабская газета Al-Jarida сообщала накануне о том, что тема волнений в Ливане обсуждалась на экстренном заседании Высшего совета по национальной безопасности Ирана с участием представителей оборонного ведомства, КСИР и даже некоторых представителей самой "Хезболлы". По этим данным, участники заседания признали законность демонстраций на данном этапе и приняли решение просто наблюдать за их ходом. Впрочем, трудно себе представить, что кто-то попытается погасить народное недовольство силой.

Протесты носят массовый характер: они охватили все районы Ливана. Но пока их называют относительно мирными. Наблюдатели нередко говорят об их "карнавальной атмосфере", хотя требования участников акций – не часть театрализованного представления. Коалиционному правительству во главе с премьер-министром Саадом Харири предъявляют претензии в деструктивной экономической политике и, конечно, в потворстве тотальной коррупции. Неделю назад Харири фактически сам нажал на спусковой механизм, предложив вместе с другими членами кабмина налоговый пакет, который включал в себя в том числе налог на использование мессенджера WhatsApp. После того как протесты парализовали Бейрут, премьер дал задний ход, однако было уже поздно: налог на мессенджер послужил триггером для демонстраций.

Парадоксально, но законность протестов публично признал даже генеральный секретарь "Хезболлы" Хасан Насралла. Выступая с телеобращением, политик призвал сохранить целостность правительства, которое включает в себя несколько представителей "партии Аллаха", и отметил, что формирование нового кабинета министров потребует много времени, которое можно потратить на реформы. Отчасти на мягкость его реакции могло повлиять то, что участники протестных акций категорично обвиняли "Хезболлу" в поддержке коррумпированного правительства, которое, по их словам, лишило обычных людей их средств к существованию. Вероятно, тезис о том, что "партия Аллаха" имеет прочную и монолитную социальную базу в Ливане, не прошел проверку на прочность.

"Изначально протесты были свободны от сектантства и, наоборот, выражали солидарность между общинами, где шииты осуждали движения "Амаль" и "Хезболла", сунниты – премьера Харири, а христиане – президента Мишеля Ауна, – сказал "НГ" эксперт Российского совета по международным делам Антон Мардасов. – Затем партии попытались возглавить протестное движение, но неудачно. В этих событиях особо проявилась роль армии, которая, с одной стороны, подчеркнула свой престиж в ливанском обществе и стала некой разделительной чертой между светскими и сектантскими протестующими, а с другой стороны, приняла на себя часть критики из-за своей растущей роли".

Эксперт обращает внимание на специфику Ливана и нынешнюю политическую ситуацию. "Во-первых, противоречивое нахождение на президентском посту Ауна в некотором роде благо для страны, – говорит Мардасов. – Его назначение хотя бы вернуло исполнительную власть, которая отсутствовала с 2014 года. Во-вторых, усиление зятя президента – главы МИДа Джебрана Басиля – обострило межрелигиозную напряженность. Со стороны Басиля это был сознательный шаг для завоевания христианского электората. В-третьих, несмотря на то что в прошлом Аун получил политические очки на противостоянии с "Хезболлой", за годы на посту он укрепил отношения с движением. В итоге "Хезболла" сейчас имеет достаточно прочные позиции в правительстве и даже официально поддержала суннита Харири с его планом выведения страны из кризиса".

Эксперт заключает, что протестующие вряд ли имеют шанс получить что-либо, за исключением ряда обещанных уступок. "Несмотря на то что для "Хезболлы" такие протесты – малоприятное дело, светские требования скорее всего потонут в различных сложных тактических политических альянсах между представителями различных межрелигиозных групп, – говорит Мардасов. – Так, "Хезболле", по сути, удалось канализировать протесты среди шиитов в сторону движения "Амаль" и в сторону ее лидера – Набиха Берри. При этом шансы Басиля стать президентом резко упали. В перспективе это может отразиться на позициях "Хезболлы", но вряд ли серьезным образом".