Синьцзян. Китайский натиск на Запад. Часть 1

Карта. Рим и Хань 1 год н.э.

Расхожая фраза "Природа не терпит пустоты" верна не только для физики, но и для политики. Каждая здоровая цивилизация стремится расширить свои границы, ведя экспансию до тех пор, пока не упрется в непреодолимую преграду, которой могут быть как природные границы в виде гор, пустынь и морей, так и рубежи другой цивилизации.

В древности правители вели расширение границ подвластных территорий в основном путем войн, сейчас ведущие страны берут под свой контроль мир, используя менее заметные постороннему глазу экономические рычаги. Однако суть от этого не меняется. Здоровый социальный организм занимает жизненное пространство угасающего, сильное государство подчиняет слабое, а сильнейшее – диктует правила сильным.

Китай в этом отношении не был исключением, его императоры также стремились расширять свои границы, но их возможности были сильно ограничены природными факторами. Как только был объединен собственно Китай, возникла серьезная проблема: теплая и плодородная земля этой страны окружена практически со всех сторон природными барьерами, почти непреодолимыми на том уровне развития техники. С одной стороны - Тихий океан, с другой - пустыни Гоби и Такла-Макан, а путь к плодородной Индии преграждают Гималаи с Тибетом. Так что древние императоры Китая оказались замкнуты в своеобразном котле, в котором им со всеми подданными и предстояло вариться.

Конечно, продвигаться можно было на север, где обитали многочисленные кочевые и полукочевые, преодолев земли которых можно было выйти в Сибирь и Приморье или на северо-Запад в Монголию. Вот только первый путь не подходил китайцам в силу холодного климата, а также из-за того, что на пути лежало царство Когуре, основанное предками современных корейцев и владения чжурчжэней, которые были способны дать достойный отпор. Второй путь также не был панацеей. Монгольские степи - край гораздо более суровый, чем привычные долины Янцзы или Хуанхэ. Вести там оседлое сельское хозяйство крайне сложно, да вдобавок местные жители были не теми, кого можно легко покорить. В общем, овчинка выделки не стоила, и на этом направлении Китай предпочитал вести стратегическую оборону, хотя даже в такой ситуации за последние пару тысячелетий Китай поглотил львиную долю некогда степных земель.

Так что оставалось два пути: потихоньку продвигаться вдоль побережья на север и юг, покоряя или превращая в вассалов местные государства, или попытаться преодолеть западные пустыни и покорить плодородные части Средней Азии. Тем более что от бассейна Хуанхэ на запад тянется Хэси, тысячекилометровый горный проход, шириной от двадцати до ста километров, образованный цепочкой оазисов и речных долин. Это был идеальный маршрут для путешествия в Среднюю Азию и дальше на Запад до самого Средиземного моря, который стал частью Великого Шелкового пути. Причем по этому пути легко могли пройти не только купеческие караваны, но и целые армии.

Еще до начала нашей эры китайская династия Хань сделала первые попытки выйти за свои природные границы, используя этот коридор. На запад были отправлены солдаты и чиновники, устанавливающие союзные отношения с местными племенами, и около 60 года до н.э. в восточной части Средней Азии появилось китайское наместничество Сиюй, что в переводе означает Западный край. Это был форпост империи Хань, игравший важную роль во время войн с кочевниками-хунну.

Наместничество просуществовало полтора века, хотя никакой стабильности в нем не было. То китайцы были господами положения в регионе, то едва могли контролировать собственные крепости или вообще отступали. В конце первого века нашей эры полководец Бань Чао двадцать лет воевал тут и сумел подчинить местные мелкие княжества императору, а его разведывательные отряды достигали Каспийского моря. Это был успех, но долго он не продлился. Из-за недостатка ресурсов и внутренних неурядиц в империи удержать завоеванный край под своим контролем китайцам не удалось.

В китайских документах времен Хань было два значения у термина Сиюю. В узком смысле слова это были земли, подчиняющиеся китайскому наместнику, а в широком – все государства, лежавшие западнее от империи. Сиюй, в узком смысле слова, состоял из полусотни отдельных княжеств, для управления которыми из Китая были отправлены специальные чиновники. Кроме того, лояльным местным аристократам присваивались китайские титулы, благодаря чему они входили в имперскую иерархию. Некоторые из княжеств были сильными государствами с собственными городами, а некоторые представляли собой просто независимые от соседей роды кочевников численностью в несколько десятков семей. Весь этот конгломерат владений и земель находился в постоянном движении: одни земли подчиняли соседей, другие владения дробились или объединялись. В общем, жизнь тут кипела и бурлила.

Летом 107 года местное население подняло восстание, которое выкинуло китайцев из региона, а вскоре и сама империя Хань распалась.

В III-VI веках нашей эры Китай переживал смутные времена. Собственно, единой страны и не существовало, так как на этом пространстве боролись несколько государств, населенных как собственно китайцами-ханьцами, так и различными народами монгольского или тюркского происхождения. Естественно, китайцам было не до утерянных Западных земель, хотя память о том, что они были имперскими владениями, а следовательно, когда-нибудь должны вернуться под власть императора, сохранялась.

Лишь к концу VI столетия аристократ тюркского происхождения Ян Цзянь сумел объединить под своей властью большую часть Китая и в 581 стать императором, положив начало империи, названной Суй.

Императорам Суй удалось на протяжении нескольких поколений обеспечивать единство страны, ее экономическое и культурное возрождение. Как только государство достаточно окрепло, оно начало войну за расширение границ, атаковав корейское царство Когуре. Однако в серии кровавых войн предки корейцев умудрились нанести такие поражения суйцам, что эта династия потеряла власть. Страна распалась на множество анклавов, контролируемых враждующими генералами, но через полтора десятилетия она вновь была собрана под властью одного человека. Его звали Ли Юань, и после того как он разгромил всех конкурентов, в 618 году он был провозглашен новым императором с тронным именем Гао-цзу, а его династия получила название Тан. Он навел порядок внутри страны, а его сын Ли Шиминь, взойдя в 627 году на трон под именем Тай-цзун, начал экспансию.

Имея среди предков не только китайцев, но и кочевников, он считал себя не только китайским императором, но и каганом кочевых народов степи. Так что император активно привлекал степных аристократов к управлению своей страной и привлекал кочевников на службу в армии.

Создав сильную и боеспособную армию, император начал экспансию по всем возможным направлениям. Как и правители прежней династии, Тай-цзун воевал против Когуре, серьезно ослабив это государство, затем победил самое сильное уйгурское племя Сюеяньто и подчинил остальные уйгурские племена. С помощью военных походов и дипломатии он разгромил и подчинил себе кочевое государство, которое сегодня историки называют Восточным тюркским каганатами.

После этого взгляд императора обратился на запад, где хирел и приходил в упадок Западный тюркский каганат, располагавшийся на территории Средней Азии и Казахстана. Там шла многолетняя война между претендентами на трон, которых поддерживали разные племена. Многие из тюркских вождей пытались привлечь на свою сторону империю Тан, за что соглашались стать ее вассалами. В результате в 658-659 годах основные земли Западно-тюркского каганата были оккупированы войсками Тан. Это было максимальное продвижение китайских правителей на Запад за всю долгую историю страны. Однако китайская власть держалась тут только на мечах имперских гарнизонов. Местные жители регулярно поднимали восстания, которые подавлялись с различной степенью жестокости. Сегодня этот край известен как Синьцзян, что в переводе означает "новая граница".

Однако империя Тан была не единственной расширяющейся империей своего времени. На другом конце континента началось стремительное арабское завоевание, которое вскоре создало новое, невиданное государство - Халифат, границы которого на западе достигли Атлантического океана, а на востоке стремительно приближались к китайским рубежам.

В 749 году китайский военачальник Гао Сяньчжи, продолжавший расширять владения империи Тан, захватил город Ташкент, разграбил его и казнил местного правителя. Причем сделано это было вероломно, ведь незадолго до этого танский полководец заключил мирный договор с покойным.

Сын погибшего отправился за помощью к арабскому наместнику Хорасана (регион на стыке современных Ирана и Туркменистана), обещая взамен свою верность и подчинение. В итоге навстречу китайцам был отправлен отряд йеменской конницы под командованием Зияда ибн Салиха, к которому присоединилось ополчение местных племен, посчитавших, что в качестве сюзерена арабы лучше, чем китайцы.

Вообще же китайцы своими жесткими действиями при завоевании Ташкента достаточно сильно напугали всех жителей региона, которые массово забывали прошлую вражду и объединялись в антикитайскую коалицию. Так что когда ибн Салих дошел до позиций врага, под его знаменами стояли воины множества родов и племен.

Гао Сяньчжи не стал уклоняться от сражения и повел своих солдат против воинов ислама. Встреча состоялась на берегах реки Талас (в приграничных районах современных Казахстана и Кыргызстана) в июле 751 года.

Сегодня никто точно не знает численности участвовавших в битве армий. Историки предполагают, что в каждом войске было до 30 000 человек, хотя встречаются и более масштабные оценки. Сражение длилось пять дней, и его исход решила измена воинов кочевого племени карлуки, до этого служивших Гао Сяньчжи. Они нанесли внезапный удар в тыл китайцам, которые смешались и дрогнули. Их охватила паника, и армия бросилась в бегство, во время которого большинство солдат Тан было вырезано победителями.

После этой битвы у империи Тан уже не было сил для расширения на запад, но и арабы понесли такие потери, что отступили в уже покоренные регионы, не став развивать успех.

А вскоре в самой империи Тан начались проблемы. Полководец Ань Лушань поднял мятеж, который вскоре перерос в многолетнюю гражданскую войну, опустошившую Китай. Этим воспользовались соседние народы, чьи армии присоединялись то к одной, то к другой стороне, усиливая хаос в стране. Заодно они активно грабили все, что удавалось, превращая некогда многонаселенные города в безлюдные пустыни. Затем в приграничные китайские провинции вторглась двухсоттысячная армия Тибетской империи, которая добилась немалых успехов.

В итоге, когда ситуация более менее нормализовалась, выяснилось, что за время смуты население Китая сократилось на 36 миллионов человек. Естественно, что в таких условиях империя Тан не могла посылать свои отряды в Западные земли, а как только там перестали стоять китайские гарнизоны, этот регион тут же откололся от империи.

Так в очередной раз Китай потерял контроль над Синьцзяном. Однако на этом история китайского "дранг нах запад" не окончилась.

*****

Синьцзян. Китайский натиск на Запад. Часть 2

После падения империи Тан на долгое время Западный Китай (или Восточный Туркестан – кому как удобнее называть этот регион) оказался предоставлен самому себе.

В середине девятого века расположенный в современной Монголии Уйгурский каганат был разгромлен енисейскими киргизами, и выжившие уйгурские племена, вытесненные с родных мест, принялись искать себе новую родину. В результате тысячи уйгуров переселились в Синьцзян, где стали одной из самых многочисленных этнических групп и основали несколько государств. В начале XII века сюда с севера Китая переселилась часть народа киданей. Новые пришельцы потеснили уйгуров и создали собственное государство - Западное Ляо.

Затем эти земли были покорены монголами Чингисхана и вошли в основанную им империю. Вскоре такая же судьба постигла и Китай, который был покорен монголами, основавшими там собственную династию.

Так Западный край и собственно Китай снова оказались в рамках единой цивилизации, хотя очень скоро формально единая монгольская империя раскололась на отдельные улусы, возглавляемые потомками Чингисхана. Со временем улусы обособлялись, превращались в независимые государства, распадались и объединялись, но в целом оставались частью постепенно дряхлеющего монгольского мира.

В Китае монголы правили до середины XIV века. Затем гораздо более многочисленное местное население смогло поднять успешный мятеж, свергший правившую династию и изгнавший этнических монголов. После чего, как водится, последовала многолетняя грызня лидеров китайских повстанцев, выяснявших/ кто из них самый главный, и в конце концов возникла новая китайская империя под управлением династии Мин. Правителям этой династии удалось восстановить экономику страны, и вскоре они начали свою экспансию, посылая переселенцев на целинные земли, подчиняя и завоевывая чужеродные племена на юге и нанося превентивные удары на север по владениям кочевых племен.

Впрочем, монголы, хотя и уже не были единым монолитом времен Чингисхана и его первых потомков, оставались грозной силой, способной сокрушать царства и истреблять народы, что и продемонстрировали в середине следующего, XIV века. Тогда вождь ойратов (одного из монгольских народов) Эсэн-тайши вторгся в минский Китай, наголову разгромил императорскую армию, а самого китайского правителя взял в плен, после чего монголы победным маршем дошли до Пекина.

Вероятность нового монгольского завоевания Китая была вполне реальной, но пусть и с огромными усилиями китайцам удалось в итоге отбиться, хотя еще долго угроза монгольского вторжения висела дамокловым мечем над империей Мин. Спасало лишь то, что среди монгольских племен не утихала междоусобица и борьба за власть, собиравшая кровавую дань со степных батыров и не позволявшая собрать в единый кулак все силы.

Так что китайцам в это время было не до возвращения Синьцзяна, хотя о нем они и не забывали.

В начале XVII века потомок Эсэн-тайши объединил ойратские племена чоросов, дербетов и хойтов, создав ханство, которое получило название Джунгарского (Джунгария - область на западе Монголии) и стало быстро усиливаться и расширяться, со временем включив в себя и земли Восточного Туркестана.

В том же веке и в Китае произошли коренные изменения. Империя Мин впала в многолетний кризис, сопровождаемый массовым голодом, эпидемиями и восстаниями. и в итоге в очередной раз китайская империя была завоевана соседним народом, на этот раз маньчжурами.

Собственно маньчжуры – это те роды и племена народа чжурчжэней, которые в конце XVI века объединились под знаменем рода Айсин Геро и под руководством талантливого воина и политика Нурхаци объявили о том, что они больше не вассалы династии Мин. Сперва Нурхаци объединил под своей властью окрестные владения и объявил о создании независимого государства, а потом, увидев как ослабел Китай, повел созданную им армию на завоевание империи Мин. Дело это было небыстрое, сам Нурхаци не дожил до его завершения, но его потомки, где силой, где дипломатией подчинили себе Китай, после чего объявили о воссоздании Золотой империи (Цзинь) - чжурчжэньского государства существовавшего в XII- XIII веках и уничтоженного монголами. В самом Китае новое государство и правящую династию стали называть Цин и под этим имением она вошла в историю.

Подавляющее большинство жителей Цин составило крестьянское население из этнических китайцев-ханьцев, но все ключевые должности во властной иерархии занимали маньчжуры. Они же и связанные с ними родством монголы составляли ядро армии Цин. Если сравнивать государство и живым существом, то китайцы были мясом этого организма, а маньчжуры – мозгом и нервной системой.

Покорив и усмирив Китай, подавив восстания и решив или сгладив самые насущные внутренние проблемы, династия Цин, как и все предыдущие, обратила внимание на соседние земли. Сначала ими был подчинен Тайвань, затем остановлено продвижение русских казаков в Приамурье, и наконец наступило время схватиться с Джунгарским ханством, которое уже включало в себя земли современных Казахстана, Среднюю Азию, Алтай и юг Сибири, часть Тибета и Монголии.

Первые столкновения между Цин и Джунгарским ханством начались в 80-е годы XVII века, а в 1690 году началась первая из трех больших войн между этими государствами. По итогам этой войны в состав империи Цин вошла Халка, регион Монголии расположенный к северу от Гоби. Однако успех маньчжуров был вызван не только их силой, но и тем, что внутри самого Джунгарского ханства шла борьба между действующим ханом и его племянником, претендующим на верховную власть.

Едва смута в Джунгарии завершилась и у ханства наконец появился единственный правитель, как степняки перешли в наступление. В результате Второй ойратско-маньчжурской войны (1729-1737 гг.) выяснилось, что враги равны по силе и ни одна из сторон не может нанести решающее поражения другой.

В 1745 году умер джунгарский хан Галдан-Цэрэн и между его сыновьями вспыхнула война за трон. Сначала ханом стал Аджа-хана, но спустя три года его сверг и убил родной брат Лама-Доржи. Против него мгновенно возник заговор аристократов, желавших посадить на трон третьего сына Галдан-Цэрэна. Заговор был раскрыт, участники репрессированы, но сразу же власть хана оспорил еще один претендент на трон по имени Даваци. Началась новая междоусобная война, закончившаяся смертью Лама-Доржи. Повелителем ойратского ханства стал Даваци, но и ему сразу же пришлось давить восстания и бороться против конкурентов. Тысячи человек погибли, многие были вынуждены бежать, спасая свои головы или ища спокойной жизни.

Из-за всех этих событий ханство ослабло, чем не замедлили воспользоваться китайцы. Армия Цин, усиленная монголами-врагами Даваци, в 1755 году двинулась в Джунгарию, и спустя четыре года ханство прекратило свое существование. Причем маньчжуры действовали настолько жестоко, что джунгары как народ прекратили свое существование. 90% ойратов погибли, а выжившие вынуждены были бежать подальше от цинских войск, найдя пристанище в России, Афганистане и ханствах Средней Азии.

Земли ханства, включая и Синьцзян, были поделены на провинции и вошли в состав империи Цин.

Так Синьцзян снова оказался под властью Китая.