10 октября 732 года пехота франков под командованием дедушки Карла Великого Карла Мартелла (благодаря событиям этого дня он, кстати, и стал Мартеллом, то есть Молотобойцем) между городами Тур и Пуатье остановила пышущую жаром лавину Омейядов. Тяжелая всесокрушающая конница арабов и легкая стремительная конница берберов ничего не смогли сделать с одетыми в медвежьи шкуры германскими мужиками с длинными копьями и суровыми лицами. Эти парни не умели ездить верхом (за небольшим исключением), у них не было блестящих доспехов (хотя некоторые, справедливости ради, надевали перед боем кольчуги), но они знали, как не нарушить строй, когда совсем жарко, и не поддаваться назад, даже если совсем припекло.

В восьмом веке арабская конница считалась непобедимой. Но случались всякие эпизоды...

Конец вестготов, франкам приготовиться

Весной 711 года арабы, захватившие к тому времени всю северную Африку, высадились в Испании и без особых усилий сокрушили королевство вестготов. Эти белокурые германцы за несколько столетий так и не смогли стать своими на пиренейской земле, поэтому, когда на полуострове появились арабы с берберами, захватчиков в чалмах если и не встречали с распростертыми объятиями, то особенно им не сопротивлялись. Испания за исключением отдаленных горных областей на северо-западе была покорена Омейядами за год - два. Однако халифам этого было мало, и в 719 году лавина арабской кавалерии устремляется на юг нынешней Франции - в Септиманию. Эта земля также сдалась довольно быстро. Повозиться пришлось лишь с герцогом Аквитании Эдом Великим (недаром ведь его так прозвали!). Но и старина Эд, повоевав несколько лет, проиграв битву на реке Гаронне и потеряв свою столицу Бордо, вынужден был обратиться за помощью к франкам, к которым, кстати, до этого нежных чувств не питал. От слова совсем. Майордом Австразии, а фактически канцлер всех франков Карл, впоследствии Мартелл, откликнулся на просьбу и стал готовиться к арабскому вторжению. Он прекрасно понимал, что если он не остановит мавров, то больше некому. Позади Москва, вернее, Париж.

Эпизод битвы при Пуатье. В центре очевидно Карл Мартелл, справа от него - наместник Андалузии Абд ар-Рахман. Но это не точно.

Сарацины идут!

Весной 732 года огромная армия арабов под командованием наместника Андалузии Абд ар-Рахмана, не встречая сильного сопротивления, потекла на север - в земли франков. Некоторые источники сообщают о 80 тысячах человек, собравшихся под знаменами ислама, хотя это, скорее всего, преувеличение хронистов. Но если даже арабов с берберами было в два раза меньше, то и это не предвещало франкам легкой жизни. Во всяком случае Карл Мартелл вряд ли мог рассчитывать на численный паритет, у него "под копьем" находилось в лучшем случае тысяч 20 бойцов плюс малопригодное к настоящему делу ополчение. Поэтому майордом сделал ставку на топографию: он сам, не дожидаясь, когда это сделает Рахман, выбрал место битвы - на небольшой возвышенности, перекрывая врагу доступ к городу Туру. Оценив достоинства ландшафта, Мартелл расположил небольшие фаланги копейщиков между деревьями, чтобы скрыть истинную численность своего пехотного войска.

Нашла коса на камень

Абд ар-Рахман действительно нацелился на Тур, поэтому привел войско как раз туда, где расставил сети Мартелл. Несколько дней арабы не решались начинать битву, опасаясь, что франков больше (густота красно-желтых октябрьских крон сыграла свою маскировочную роль). Не нравилось Рахману и то обстоятельство, что Мартелл сверху (предводитель арабов не привык к такой роли), что наступать арабам придется на не очень крутой, но все же холм. Однако эмоции победили, и рано утром 10 октября сарацины устремились в атаку: вначале пошли конные лучники из берберов, а затем и тяжелая арабская кавалерия - прекрасно вооруженная и защищенная тяжелыми доспехами. Однако ощетинившиеся копьями каре франков первый натиск неприятеля отбили, как и второй, как и третий, как и последующие. Пехотинцы Мартелла стояли твердо и невозмутимо.

"После того, как каждая из сторон в течение почти семи дней изнуряла противника cтычками, они наконец выстроили боевые порядки и завязалось жестокое сражение, - читаем в Мозарабской хронике 754 года. - Северяне встали недвижимой стеной, так что их плотные ряды, казалось, обледенели, и в мгновение ока они разметали арабов мечами".*

Кроме того, в разгар сражения Карл или кто-то из его командиров запустил слух - рискну предположить, что это переломный момент в битве, - что франки добрались до арабского лагеря и приступили к грабежу (а там, в лагере, было чем поживиться - незадолго до этого был взят и опустошен до последней миски город Бордо). И так обессиленная попытками прорваться сквозь ряды копейщиков арабская конница бросилась спасать своих наложниц, рабов и прочие пряники. Абд ар-Рахман пытался было их удержать, но как-то нечаянно попал в окружение и получил мечом в бок. Видя такой оборот, остававшиеся в бою арабы повернули в сторону своих позиций.

Утром 11 октября 732 года, когда Карл выстроил своих отдохнувших и воодушевленных вчерашними событиями солдат, ожидая нового натиска, случилось странное - натиска не последовало. Арабы хоть и не были разгромлены в пух и прах, но решили больше не испытывать судьбу: прихватив остатки трофеев, сбежали туда, откуда пришли - вначале в Септиманию, а потом и вовсе за Пиренеи. Европа была спасена.

"Зловредная сарацинская чума разоряла Францию прискорбным кровопролитием, но вскоре в той стране они получили по заслугам за свое бесчинство", - напишет позже Беда Достопочтенный.

Значение битвы

Историки, начиная с Гиббона, считают победу при Пуатье событием, которое спасло западный мир от арабской экспансии. Возможно. Но это не единственный случай, когда арабам дали по рукам, вернее, когда их остановили. Не хочется преуменьшать роль Пуатье, франкской пехоты и лично Карла Мартелла, но за несколько десятилетий до победы франков мусульманам дважды закрывали другую калитку на континент - на крайнем юго-востоке Европы. Речь идет о двух осадах Константинополя. Оба раза - в 678 и 718 году - войска Омейядов терпели сокрушительные поражения, и после второй осады больше не пытались попасть в Европу через Византию. Тогда, вероятно, и решили попробовать через Францию. Но, спасибо Мартеллу, тоже не зашло.

* - перевод С. Железнова

Алексей Денисенков