19 Ноября 2019 Автор: Виктор ГЕРБЕР | Актобе

Эта картина Кэти Крантц Фьерамоска висит в штаб-квартире ЦРУ. На ней Толкачев у себя дома в обеденный перерыв фотографирует секретные документы. Часы показывают 25 минут первого

История Адольфа Толкачева – самого высокооплачиваемого шпиона ЦРУ из Актюбинска.
6 сентября 1976 года в СССР грянул скандал. Коммунист, старший лейтенант Виктор Беленко вылетел с военного аэродрома в Приморье на истребителе-перехватчике "МиГ-25П" и не вернулся. Через несколько дней летчик был вывезен в США, а самолет был разобран до винтика японскими и американскими специалистами, досконально изучен и спустя время в разобранном виде в нескольких ящиках возвращен в Советский Союз.
В Москве в это время советский инженер Адольф Толкачев по ночам крутил ручку радиоприемника, пытаясь подробнее узнать о побеге Беленко из передач "Голоса Америки". Особенно его волновал один вопрос: сколько заплатили американцы пилоту за угнанный новенький истребитель. Мельком он услышал что-то о сумме с шестью нулями. И тогда в его голове созрел опасный план…
Господин, вам письмо!
В первый день нового 1979 года шеф резидентуры ЦРУ в Советском Союзе Роберт Фултон заехал на заправочную станцию, которой по обыкновению пользовались американцы, жившие в Москве. К нему подошел неизвестный: "Вы американец? Я хотел бы с вами поговорить". Фултон вежливо отшил незнакомца, и тогда тот положил записку на сиденье авто и растворился в темноте.
Вернувшись в посольство, Фултон прочел послание. В нем были общие фразы и предложение "обсудить некоторые вопросы" на "строго конфиденциальной основе с компетентным американским официальным лицом".
Фултон не придал записке особого внимания, полагая, что это ловушка КГБ. И ему было чего опасаться: менее полутора лет назад КГБ разоблачил работавшего в МИДе американского шпиона Александра Огородника. Он носил псевдоним Трианон. ЦРУ возлагало на дипломата большие надежды. Вскорости Трианон должен был жениться на дочери Константина Русакова, помощника Брежнева и секретаря ЦК КПСС. Сотрудники Лэнгли уже потирали руки, предвкушая, какие документы попадут к ним прямиком со стола лидера СССР.
Но случилось непредвиденное – КГБ вычислил Огородника, и во время ареста тот покончил с собой, проглотив ампулу с ядом, спрятанную в авторучке. Этот сюжет был описан в телесериале "ТАСС уполномочен заявить…", снятом по одноименному роману Юлиана Семенова.
Фултон не принял записку всерьез, но спустя месяц таинственный незнакомец появился вновь. Вечером 3 февраля он подошел к машине американца, бросил в салон записку и ушел. Незнакомец еще трижды подкарауливал авто дипломата. В последний раз он вручил иностранцу пакет. В нем была информация из сверхсекретных документов и новые подробности о системе обнаружения целей в нижней полусфере.
Но самое главное – незнакомец впервые раскрыл себя.
Обиженные Советской властью
"Я – Толкачев Адольф Георгиевич, родился в 1927 году в городе Актюбинске (Казахская ССР). С 1929 года я живу в Москве, – говорилось в письме незнакомца. – В 1948 году я закончил оптико-механический техникум (отделение радиолокации), а в 1954-м – Харьковский политехнический институт (радиотехнический факультет). С 1954 года работаю в НИИР (п/я а-1427). В настоящее время работаю в объединенной лаборатории в должности ведущего конструктора. Мой рабочий телефон: 254-85-80. Рабочий день с 8.00 до 17.00. Обед с 11.45 до 12.30.
Моя семья: жена (Кузьмина Наталья Ивановна), 12-летний сын (Толкачев Олег)".

Расскажем поподробнее об актюбинце Адольфе Толкачеве.
В середине 20-х годов прошлого века сестра милосердия Елизавета Курапаева из семьи оренбургских мещан влюбилась в молодого врача актюбинской городской больницы Георгия Толкачева, который увлекался немецким романтизмом. И когда в январе 1927-го у них родился сын, его назвали немецким именем Адольф. Когда ребенку исполнилось два года, семья перебралась в Москву.
После нападения фашистской Германии на Советский Союз имя сыграло с юным Адольфом злую шутку. Сверстники нещадно били "немца", носившего имя главного врага СССР. Да так, что однажды он месяц провел на больничной койке. Адольф учился очень хорошо и шел на золотую медаль. Но на выпускных экзаменах парня с неудобным именем "зарубили".

Служебное удостоверение ведущего конструктора Толкачева
После окончания техникума и института Толкачева пригласили на работу в Москву, в конструкторское бюро завода № 339, разрабатывавшего радиолокаторы для истребителей новейшего образца.
Адольф продвигался по службе, получил два авторских свидетельства на изобретения, сдал экзамены на кандидатский минимум. Но потом его карьера затормозилась. Произошло это из-за категорического отказа Толкачева от командировок на летный полигон, расположенный в Астраханской области. Командировки по испытанию аппаратуры на боевых самолетах были многомесячными – на испепеляющей жаре и при сильных морозах. Но основной проблемой оставалось пьянство – мужики беспробудно пили бесплатно достававшийся им технический спирт.

Возможно, во всем вышеперечисленном и крылись причины, заставившие Толкачева если не ненавидеть советский строй, то не любить его уж точно.
Впрочем, у жены Толкачева Натальи подобных оснований было, увы, куда больше. Ее отец Иван Кузьмин был главным редактором газеты "Легкая индустрия". Мать Софья Бамдас работала в наркомате лесной промышленности СССР. Жила семья в самом центре Москвы, в получасе ходьбы от Кремля. Дедушка Натальи по материнской линии перебрался в Европу и стал преуспевающим бизнесменом в Дании.

В 1937 году Софья поехала к отцу в гости, а по возвращении ее арестовали по обвинению в создании троцкистской организации в наркомате. Шесть дней спустя пришли за ее мужем. Супруги больше никогда не видели друг друга. Софью в 1937-м расстреляли, а Ивана в 1939-м приговорили к 10 годам лагерей. Их маленькая дочь попала в детдом.

В 1947-м Ивана выпустили из лагеря, но в Москву он вернулся только после смерти Сталина. Когда Наташа впервые увидела отца, ей было уже 18 лет. Они вместе прожили три года, а потом Иван Кузьмин умер.
В научно-исследовательском институте Наталья познакомилась с коллегой Адольфом Толкачевым и спустя год после смерти отца вышла за него замуж.
В своем письме в ЦРУ Толкачев подробно описал свой быт. Жили они с женой и родившимся в 1965 году сыном Олегом в высотном здании на площади Восстания, кстати, по соседству с комплексом американского посольства.

Требовал сумму с шестью нулями
Адольф Толкачев с супругой работали в НИИ радиостроения, который позже был переименован в научно-производственное объединение "Фазотрон". Институт представлял собой комплекс из нескольких десятков зданий, расположенных в трех десятках километров от Кремля, и целиком работал на оборонку. Основным видом его деятельности было производство радаров, разработка военных радиолокационных систем, авиационных и оружейных систем наведения.
Профиль многолетней работы Толкачева не мог не заинтересовать ЦРУ. Но американцы осторожничали. Новоявленному шпиону были переданы шифроблокноты, бумага и конверты для тайнописи, которые сунули в замусоленную рабочую рукавицу и положили в тайник за телефонной будкой недалеко от дома Толкачева.
Секретные послания оформлялись так. На одной стороне листа было женской рукой написано, допустим, следующее:
"Дорогой дедуля! С ума сойти! Поверить не могу. Но вот она я, в России! Спасибо, спасибо – миллион спасибо, за то, что ты убедил Майки и меня включить Россию в свой маршрут. Это просто фантастика!".
На другой стороне листа Толкачев с помощью специальной копирки оставлял свое послание. Текст был невидим, и прочесть его могли только в ЦРУ. Шпион запечатывал письмо в конверт и отправлял по указанному адресу в Соединенные Штаты.
Адольф Толкачев выполнял свою работу безукоризненно. В отправленных им трех письмах содержались данные о новой советской бортовой РЛС и системе наведения, результатах испытаний новых советских бортовых радаров и работе над системами наведения различных советских самолетов.
Во время личной встречи со своим куратором из резидентуры Джоном Гилшером Толкачев задал давно интересовавший его вопрос: сколько получил офицер Беленко, перегнавший в Японию советский истребитель? Ясное дело, что ЦРУ не отчитывалось перед своим оперативником о подробностях сделки. Но Гилшер знал, что вопрос оплаты услуг рано или поздно будет поднят, и был к этому готов. Американец предложил Толкачеву за сотрудничество тысячу рублей в месяц. Средняя зарплата в Союзе на тот момент составляла 120 рублей. Толкачев получал 350, его супруга – столько же.

Адольф Толкачев

Шпион попросил у Джона Гилшера 10 тысяч рублей за уже выполненную работу. Тот согласился, пообещав расплатиться с Толкачевым во время следующей встречи. Гилшер подозревал, что сведения, которые Адольф уже передал ЦРУ, тянут на десятки миллионов долларов. Но резидент должен был экономить государственные деньги и поэтому осторожно спросил Толкачева, куда он денет такую сумму: ведь даже в Москве во времена тотального дефицита было сложно потратить столько. К тому же непомерные расходы могли привлечь внимание компетентных органов. Шпион пояснил, что деньги – это свидетельство того, что новые хозяева ценят его труд.
Адольф продолжал работать на ЦРУ, не забывая при каждой встрече напоминать, что хочет получать за продажу секретов более существенные суммы.
Как ценный сотрудник, Толкачев кроме высокой зарплаты имел и некоторые привилегии. Раз в неделю ведущий конструктор мог получать "заказ" – скромный по американским меркам продуктовый набор, который выдавали в институте. В него могли входить банка растворимого кофе, чая или копченая колбаса. Конечно, за него нужно было платить, но купить все эти продукты в магазине рядовому гражданину было нелегко.
Толкачев упорно требовал, чтобы ему заплатили столько же, сколько и летчику Беленко. Проклиная жадность Адольфа, в штаб-квартире ЦРУ согласились выдавать ему по 300 тысяч долларов в год. Но Толкачев был непреклонен – мало! Аппетиты шпиона умерил неожиданный аргумент со стороны ЦРУ – даже президент США столько не получает. К радости цэрэушников, довод подействовал.
В США на имя Толкачева открыли счет, куда переводили деньги. Получить их шпион мог, только совершив бегство за границу. Даже если бы Адольф сильно захотел, снять деньги на расстоянии у него бы не вышло.
Но Толкачев и тут умудрился "нагреться". В декабре 1980 года он попросил, чтобы проценты (!) от американского вклада выдавали ему в рублях по курсу "черного рынка" в СССР.
По данным ЦРУ, за время работы на США на счет Адольфа Толкачева перечислили два миллиона долларов, также он получил около 800 тысяч советских рублей наличными. В пересчете на сегодняшние деньги это около шести с половиной миллионов долларов.
Адольф Толкачев, по признанию сотрудников американской разведки, являлся самым важным и ценным агентом (если не во всем мире, то в Советском Союзе – уж точно). Этот человек настолько успешно продавал советские военные секреты за океан, что в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли висит его портрет – человек с затравленным взглядом в темной комнате фотографирует документы.
"Мы выбежим из леса и самолет нас заберет"

Стремление Адольфа Толкачева толкнуть американцам военные секреты родины счастливым для него образом совпало с подготовленным ЦРУ секретным планом развала СССР под кодовым названием "Доктрина освобождения". Немаловажная роль в нем отводилась агентам из числа советских политиков, дипломатов, крупных хозяйственников, сотрудников закрытых лабораторий и научно-исследовательских институтов, разрабатывавших новейшие образцы стратегической продукции для оборонной промышленности. Сотрудник всесоюзного НИИ Адольф Толкачев получил позывной Сфера.
В первое время сотрудничества с ЦРУ Толкачев не оставлял мысли тайно эмигрировать в США. Однажды он сказал связному из американской резидентуры: "Слушайте, если у вас будет специальный самолет, чтобы забрать меня, он может сесть куда-нибудь на поле среди леса, а мы из леса быстро выбежим, сядем в самолет, и вы нас вывезете". Предложение крайне удивило связного. Позже ЦРУ ответило на него отказом.
Через полтора года работы на ЦРУ Толкачев, испугавшись усилившихся мер безопасности в институте, обратился к работодателям с настойчивой просьбой вывезти его из Советского Союза:
"Сегодня я обращаюсь к вам с настойчивой просьбой о том, чтобы моя семья и я были вывезены из СССР. Так обстоят дела".
Спустя время в одной из записок Толкачев объяснял, что его отношение к эвакуации поменялось. У него с женой были близкие друзья, которые эмигрировали в Израиль, а потом – в Соединенные Штаты. Они писали, что все чаще тоскуют по Москве. Толкачев цитировал свою жену: "Как это люди могут взять да уехать неизвестно куда? Что касается меня, то я точно знаю, что сразу же начну страдать от ностальгии. Я не только в другой стране жить не смогу, я даже в другом городе здесь жить не смогу". "Таким образом, вопрос о моем отъезде из Советского Союза вместе с семьей с практической точки зрения закрыт, – писал Толкачев. – Конечно же, я никогда не поеду один".
"Ниночку" можно?
Близость дома Толкачева к американскому посольству упрощала возможность встреч шпиона с резидентурой. Для этого была разработана специальная схема – в определенный день и в определенный промежуток времени Адольф открывал на кухне форточку. Проезжавшие мимо в машине резиденты фиксировали знак – агент готов к встрече. Американский автомобиль в этом районе Москвы не мог вызвать подозрений у "наружки" КГБ – посольство ведь в двух шагах.
Далее. В городе выбрали несколько мест для встречи с агентом. Все они носили кодовые имена: "Ниночка", "Петр", "Саша"… Куратор резидентуры звонил из телефона-автомата (чтобы избежать прослушки КГБ) на домашний номер Толкачева, представлялся Николаем и просил позвать, к примеру, Ниночку. Так шпиону давали знать, где назначена встреча. Если у Толкачева была возможность без промедления явиться на место, он должен был сказать, что звонящий ошибся номером и положить трубку. В дальнейшем резидентура снабдила агента графиком встреч.

Алма-Ата времен войны – город бандитов, дезертиров и шпионов
читайте далее
Педантичность Толкачева проявлялась не только в телефонных разговорах с куратором. Он написал в ЦРУ длинное письмо, в котором изложил план работы на США в течение 12 лет. Он сообщил, какие материалы представит и когда именно.
"Я выбрал курс, который не позволяет мне отступить назад, и у меня нет намерений сворачивать с этого курса, – писал он. – Поскольку я поставил себе задачу передать максимальное количество информации, я не намерен останавливаться на полпути".
Толкачев имел в институте высокий уровень допуска к секретным материалам. Он мог знакомиться с любыми данными, но каждый его запрос фиксировался для КГБ. Кроме того, ему нужно было подходящее место и время, чтобы снять документы на микрофотоаппарат. Технику Толкачеву предоставило ЦРУ.
Несколько раз Адольф приходил на работу раньше всех и улучал момент для фотосъемки. Отдельного кабинета у него не было – вместе с ним в большом зале сидели еще 24 человека.
Толкачев наловчился снимать документы в служебном туалете и… у себя дома. Разумеется, выносить документы из здания категорически запрещалось. В институт нельзя было проносить портфели, а женские сумочки выборочно досматривали. Кроме того, получая на руки документ, сотрудник отдавал пропуск, без которого не мог выйти из здания. Но Адольф и тут нашел выход. По его просьбе ЦРУ со второй попытки смогло изготовить дубликат пропуска, и шпион получил возможность во время обеда выходить на улицу. Документы он выносил, спрятав под пальто. Охране и в голову не приходило досматривать сотрудника. Жил Толкачев в 20 минутах ходьбы от НИИ и во время обеденного перерыва успевал нафотографировать для ЦРУ кипу документов.
Разумеется, Толкачев рисковал и о своих подозрениях неизменно докладывал начальству. В какой-то момент ЦРУ даже порекомендовало агенту на время затаиться. Но тот уже не мог остановиться.
После установления полноценных контактов с американской разведкой Толкачев запросил смертельную капсулу с ядом. Просьба дошла до Вашингтона. Представители штаб-квартиры ЦРУ сделали несколько попыток убедить агента в нежелательности наличия у него такой капсулы или таблетки, поскольку он мог запаниковать на пустом месте и распрощаться с жизнью без необходимости. Но в декабре 1980 года Толкачеву все же передали ручку с ядом.
Через пять лет, после того как Толкачев начал работать на ЦРУ, советские власти все же заподозрили утечку информации и принялись шерстить свои НИИ. Адольфа вызвали к начальству и приказали присматривать за сотрудниками с доступом к секретной информации.
Агент запаниковал – взял отгул и поехал на дачу (желтую "копейку" и дачу он купил на деньги, полученные от американцев). Там он сжег все шпионские аксессуары и от 300 тысяч до 800 тысяч советских рублей.
Цэрэушники посчитали, что шпион поступил адекватно. За моральные страдания ему выписали премию в размере 120 тысяч рублей и передали… корень женьшеня. Мол, расслабляйтесь, дорогой френд.
А в кабинет руководителя НИИ Толкачев с тех пор заходил с капсулой яда под языком, надеясь успеть раскусить ее в момент ареста.
Шпиона надо иногда баловать
В ЦРУ Адольфа Толкачева называли Насосом, Водокачкой и Золотой Жилой. С 1979 по 1985 год Сфера передал своим кураторам тысячи секретных документов: чертежи, схемы, тактико-технические характеристики боевых систем, сведения об узлах и деталях авиационной и ракетной техники.

С американскими связными он встречался 21 раз. И на каждом рандеву передавал сотни фотопленок. Это были данные о работе системы "свой-чужой", ПВО и ПРО страны, ракет разной дальности.
Кроме денег Толкачев постоянно клянчил предметы, которые было сложно или невозможно достать в СССР. Это были бритвенные принадлежности, зарубежные газеты, лекарства, обогреватель для заднего стекла автомобиля… А еще он просил принести ему библию, "Майн кампф" Гитлера и "Август четырнадцатого" Солженицына. Но львиная доля подарков от Дяди Сэма предназначалась его сыну Олегу, готовившемуся к поступлению в архитектурный институт: чешские ластики, чертежные перья, китайская тушь, французские фломастеры… Причем в немалых количествах.
Капризы сына удовлетворялись безоговорочно. Захотелось ему получить записи Deep Purple, The Beatles, Led Zeppelin? Пожалуйста! Хотя их можно было приобрести на черном рынке за деньги, папа клянчил пластинки у ЦРУ.
Людмила против Сферы
Возможно, сотрудники КГБ еще долго бы не знали, что у них прямо под носом орудует высокооплачиваемый крот, который свои (и не только свои) наработки и достижения буквально на блюдечке с голубой каемочкой передает потенциальному врагу. Помог случай.
Центральное разведывательное управление периодически меняло в своем московском посольстве кураторов Толкачева – те, как правило, уходили в Вашингтон на повышение.
В 1984 году новым связным Сферы должен был стать Эдвард Ли Ховард. Но перед самой отправкой в Москву он не прошел проверку на детекторе лжи. Оказывается, Ховард употреблял наркотики и алкоголь, а в прошлом совершил кражу. Ничего этого в ЦРУ про своего агента не знали и не придумали ничего лучше, как вышвырнуть сотрудника за дверь.
Как же поступил после этого Ховард? Он сбежал в Европу и в Вене постучал в двери советского посольства. За 150 тысяч долларов экс-агент слил КГБ все, что знал о ЦРУ. Про Толкачева Ховард знал совсем немного – только то, что шпион носит оперативный псевдоним Сфера, работает в одном из московских конструкторских бюро и снабдил ЦРУ таким количеством секретной информации, какого там раньше и в глаза не видели. Для советской разведки это было уже кое-что.
Более детальную информацию о супершпионе КГБ слил не кто-нибудь, а… бывший начальник контрразведки ЦРУ Олдрич Эймс. Если американцы повесили в ЦРУ портрет Толкачева и хвастаются им, как своим самым лучшим шпионом в СССР, то сотрудники ФСБ вполне могут назвать одним из самых ценных агентов в истории советской разведки Эймса.
В апреле 1985 года Эймс явился в посольство СССР в Вашингтоне и передал охраннику конверт с запиской: "Я, Олдрич Хейзен Эймс, работаю начальником контрразведывательного подразделения в отделе СССР и Восточной Европы оперативного директората ЦРУ. Мне нужно 50 тысяч долларов в обмен на следующую информацию о трех агентах, которых мы в настоящее время вербуем в Советском Союзе".
Эймс получил деньги и оперативный псевдоним Людмила. Заплатили ему около четырех миллионов долларов. Людмила сдал КГБ 25 американских агентов, среди которых были генерал ГРУ и несколько полковников Комитета государственной безопасности. А 21 февраля 1994 года, проработав девять лет на советскую разведку, сам Олдрич Эймс был арестован сотрудниками ФБР в Вашингтоне. Американцы были ошеломлены! Они всерьез полагали, что Россия во главе с другом Борисом, не имеет никакого морального права вести шпионаж на территории США.
"Мы были потрясены, когда ФБР арестовало ветерана ЦРУ Олдрича Эймса. За девять лет он нажил целое состояние, передавая информацию, которая привела к гибели более 10 наших агентов в России и нанесла сильнейший ущерб потенциалу разведки", – писал президент США Билл Клинтон.
В апреле 1994 года Эймс был приговорен к пожизненному заключению с конфискацией имущества, которое вот уже 26-й год отбывает в тюрьме особого режима.
Отметим, что Эймс не смог точно назвать имя Толкачева – ему удалось лишь подвести КГБ к нему.
Как КГБ играл со шпионом
Сотрудники Комитета государственной безопасности не сидели сложа руки. Путем анализа открытых американских публикаций, а также некоторых закрытых изданий в КГБ пришли к выводу, что в США стали известны сведения о направлениях научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в области радиоэлектронной оснащенности современных советских боевых самолетов. Чекисты установили – данные касались устройств, не только поступивших на вооружение, но и пока не выпускавшихся. Особое внимание привлекли несколько научно-производственных объединений, среди которых был Московский научно-исследовательский институт радиостроения, где шпионил Адольф Толкачев.
В конце апреля 1985 года в беседе с контрразведчиком одна из сотрудниц режимного отдела НИИ рассказала об имевшихся в институте нарушениях. Среди прочих нарушителей она назвала Толкачева, которому часто выдавали по его просьбе совершенно секретные документы. Как-то раз она даже видела, как Адольф, получив бумаги, во время обеденного перерыва вышел из здания. Чего в теории сделать не мог, поскольку его пропуск оставался в библиотеке на период пользования литературой.
Сотрудники КГБ установили за Толкачевым наружное наблюдение и зафиксировали встречу Сферы со вторым секретарем американского посольства. Одновременно была проведена работа по закреплению доказательной базы в изобличении иностранного агента. Чекисты тайно побывали в двухкомнатной квартире Толкачева, чтобы найти следы его шпионской деятельности. Обнаруженные на антресолях иностранный фотоаппарат, шифры, деньги и секретные документы никаких сомнений в продажности Толкачева не оставляли.
Последние восемь месяцев вплоть до своего ареста в июне 1985-го Толкачев работал на… КГБ, сам об этом даже не догадываясь. В спецхране НИИ "Фазотрон", откуда он черпал разведданные, поместили документы о суперсекретной разработке "самолета-невидимки". Это была ловко состряпанная дезинформация. Трюк удался. США втянулись в разработку и производство своего "самолета-невидимки", израсходовав на этот проект миллиарды долларов. При этом советский ракетный комплекс "С-300" способен засечь F-117А, изготовленный по технологии "Стелс", с расстояния 50–60 километров.
Игра с американским посольством затянулась на восемь месяцев. После этого поступил приказ брать шпиона.
Конец Сферы
9 июня 1985 года супруги Толкачевы возвращались на своей "копейке" с дачи в Москву. За рулем была Наталья, которая недавно получила водительские права. Сидевший рядом Адольф даже не подозревал, что это его последний день на свободе.

Агент Сфера выходит из салона собственной машины, не подозревая, что менее чем через минуту он будет схвачен
КГБ устроил на дороге имитацию аварии. Чекист, переодетый в сотрудника ГАИ, остановил машину Толкачева и попросил его с документами подойти к милицейскому авто. Адольф обогнул бело-синий микроавтобус и направился к месту "аварии". На кадрах оперативной съемки видно, как Толкачев касается рукой подбородка… И тогда чекисты, зная о том, что у шпиона с собой может быть капсула с ядом, решили брать агента. Налетевшие со всех сторон чекисты подхватили Толкачева и запихали в тот самый микроавтобус. В рот шпиону затолкали кляп, чтобы тот не смог раскусить ампулу с ядом. В салоне чекисты раздели агента догола и прощупали буквально каждый сантиметр его одежды в поисках смертельной ампулы. Ее нашли – в ручке.
Толкачева доставили в Лефортово, где вновь досконально изучили его одежду. Он признался, что работал на американское ЦРУ, но отказался рассказывать подробности. Первый допрос предателя вел председатель КГБ СССР Виктор Чебриков.

Шпионский декамерон. Михаил Любимов дал интервью "ЭК"
читайте далее
Я спрашивал: "Нам интересно, что именно вы передали США? Почему шесть лет вы работали на ЦРУ, а мы не смогли вас выявить? Что американцы о нас знают?" – вспоминал в документальном фильме "Ампула с ядом" бывший начальник следственного управления КГБ полковник Олег Добровольский. – Это было спокойно сказано, без надрывов. Он прикинул: "Да, я действительно понимаю, что это вас должно интересовать. Хорошо". И тогда он начал говорить.
Прежде всего Толкачев выдал адреса конспиративных встреч. Следующее рандеву с американским связным должно было состояться 13 июня.
В указанный день комитетчики в назначенное время открыли в одном из окон квартиры Толкачева форточку, давая условный сигнал, что агент готов к встрече. В этот момент по площади Восстания проехала автомашина американского посольства, сигнал был зафиксирован. Вместо Толкачева на встречу отправился майор КГБ Виталий Шишкин, загримированный под него.
Гримировали меня профессионалы на "Мосфильме", – рассказывает майор. – Надели парик, нос приклеили, подбородок. Мне показали короткие кадры с захватом Толкачева, чтобы я изучил его походку. На меня надели его одежду. Соблюдал все условности – плащ через руку, в правой – книжка, в которой Толкачев передавал материалы.
Встреча должна была состояться в 21.45, согласно графику, обнаруженному в квартире Толкачева.
У американского связного был один увесистый пакет под мышкой и второй – в руке. Его тут же скрутили. "Захватили" и майора Шишкина – так, чтобы американец это видел. Нужно было создать впечатление, что это именно американец привел за собой "хвост".

Основной задачей чекистов было не дать Толкачеву раскусить ампулу с ядом
Задержанным оказался американский дипломат Пол Стомбаух. Он принес для Толкачева шпионскую аппаратуру и 100 тысяч рублей.
Вскоре в советских газетах появилась маленькая заметка:
"13 июня 1985 года в городе Москве задержан с поличным при проведении шпионской акции второй секретарь посольства США Пол Стомбаух. Пресечена крупная шпионская акция спецслужб США против Советского Союза".
Пол Стомбаух с семьей были выдворены из Советского Союза.
А Адольф Толкачев сотрудничал со следствием, надеясь, что раскаяние поможет ему избежать смертельной казни. Он полностью признал вину и заявил, что раскаивается.
Приговор прозвучал 23 июня 1986 года:
"Военная коллегия Верховного суда приговорила: Толкачева Адольфа Георгиевича признать виновным в измене Родине в форме шпионажа, то есть в совершении преступления, предусмотренного пунктом "а" статьи 64 Уголовного кодекса РСФСР, на основании которой подвергнуть его смертной казни – расстрелу и конфискации имущества".

В суде шпион во всем признался, надеясь избежать расстрела
Толкачев написал прошение о помиловании, но его не удовлетворили.
24 сентября 1986 года приговор был приведен в исполнение.
На саммите в Рейкьявике в октябре того же года президент США Рональд Рейган обратился к Михаилу Горбачеву с просьбой выдать Толкачева Соединенным Штатам.
– Ведь шпионаж – это война без трупов, не так ли, господин Горбачев?
– Поздно… Уже расстреляли… – разочаровал генсек хозяина Белого дома.
* * *
Жена Толкачева Наталья получила три года за недоносительство. Выйдя из тюрьмы, она вернулась в Москву и устроилась диспетчером в котельной. Перед самым распадом Советского Союза она умерла от рака.
Она не смогла получить деньги, которые хранились на счете ее мужа в банке. Наталья связалась с посольством США и попросила о помощи в лечении болезни, напомнив о заслугах ее мужа. В посольстве ей ответили: "Извините, мы не можем всем помочь".