Строительство "Филармонии на Эльбе" в Гамбурге превысило смету практически на порядок

Виктория Никифорова

Гигантские расходы на строительство крупных сооружений, коррупция, долгострой и проблемы обманутых дольщиков – об этом российские читатели узнают из новостей каждый день. "Зенит-Арена" и космодром Восточный стали яркими примерами подобных строек. Однако и на Западе легко обнаружить такие истории, за одним большим исключением: как их воспринимают публика и пресса.

Берлинский аэропорт "Вилли Брандт" в Бранденбурге давно стал визитной карточкой Германии. Только он позиционирует страну не как рай для перфекциониста, где все ходит строго по расписанию и работает как часы, а как оазис бесхозяйственности и коррупции в стиле стран третьего мира.

Дело в том, что столичный аэропорт строят уже четырнадцатый год, и конца стройке не видно. Бюджет строительства вырос за это время с 1,5 до 8 млрд евро. Количество коррупционных скандалов превысило всякое приличие. Суды и расследования по ним идут до сих пор.

Мэр Берлина был вынужден уйти в отставку. Семья Вилли Брандта потребовала убрать имя политика из названия аэропорта – чтобы оно не ассоциировалось с таким позором. А даты открытия Берлинско-Бранденбургского аэропорта все переносятся. На сегодня воздушную гавань планируют сдать осенью 2020 года, но в это уже никто не верит.

Конечно, такой сложный технологически проект практически обречен на срывы сроков сдачи – слишком много неучтенных факторов вскрывается в процессе. По мере строительства здания действительно возникали проблемы – то не хватало стоек для регистрации, то не работали детекторы дыма, то неправильно проложены оказались 90 километров кабеля, то не так пронумерованы 4 тыс. дверей. То оказалось, что все лампочки в аэропорту горят круглые сутки просто потому, что никто не знает, как их выключить. Все это совершенно не походило на традиционную немецкую пунктуальность и профессионализм.

Однако по мере того, как шли суды над застройщиками и менеджментом аэропорта, возникло понимание, что технические неполадки были только предлогом. На самом деле, новый хаб стал просто гигантским проектом по распилу бюджетных денег. Застройщики откатывали менеджерам аэропорта. Рядовая взятка варьировалась от 150 до 500 тыс. евро. Менеджеры выписывали фиктивные чеки, в разы завышая стоимость реально оказанных услуг – например, вместо 18 млн евро выдавался счет на 33 миллиона. Эта схема устраивала обе стороны, и обе они были заинтересованы в том, чтобы строительство аэропорта тянулось вечно. По слухам, в распил были вовлечены представители берлинского истеблишмента, однако следователи тщательно избегали расследовать коррупционные цепочки до конца.

С подобными скандалами строился и международный конгресс-центр в Бонне. В 2005 году к отцам города, искавшим средства на строительство этого величественного здания, явился корейский бизнесмен Ман Ки-Ким. Он заявил, что является президентом SMI Hyundai Corporation. Члены городского совета подумали, что он имеет в виду знаменитую автомобильную корпорацию, и вскоре заключили с ним контракт как с инвестором.

На самом деле, крошечная фирма Ман Ки-Кима никакого отношения к Hyundai не имела. Это можно было выяснить двумя кликами в интернет-поисковике, но никто этого делать почему-то не стал. Ман Ки-Ким набрал кредитов, в строительство центра вложились и частные инвесторы, и крупнейший банк Sparkasse, были там и деньги из городского бюджета.

За несколько лет смета выросла с 40 млн евро до 200 миллионов. А в феврале 2009 года на стройке разыгралась сцена, близко напоминающая эпизод из "Золотого теленка": "Гм, – сказал председатель комиссии, ковыряя палкой в трещинах фундамента. – Где же электростанция? И он посмотрел на членов комиссии, которые в свою очередь сказали "гм". Электростанции не было".

Конгресс-центра тоже не было, 200 миллионов пропали, а вместе с ними пропал и Ман Ки-Ким. Его нашли только спустя полтора года, экстрадировали из США, а в 2013 году приговорили к 6,5 годам тюрьмы. Пытались проводить расследование и относительно отцов города – их поразительное легкомыслие выглядело как попытка прикрыть свое соучастие в распиле. Однако мэр Бонна – видная деятельница СДПГ – оказалась женщиной со связями, ее супруг – тоже член СДПГ – занимал пост министра финансов Северного Рейна-Вестфалии, и степень их причастности к пропаже миллионов евро следствие уточнять не стало. Городу пришлось заканчивать строительство за свой счет, вложив больше 70 млн евро денег налогоплательщиков. Многострадальный долгострой был сдан лишь в 2015 году.

На те же десять лет растянулось строительство "Филармонии на Эльбе" в Гамбурге. Изначальная смета составляла 77 млн евро. В результате она выросла до фантастических 789 миллионов.

Третья экономика ЕС – Италия – печально прославилась долгостроем в римском метро. Любой турист видел эти растяжки на старинных дворцах, объявляющие, что здесь скоро будет станция метрополитена. Однако приезжая из года в год, видишь все те же поблекшие от времени плакаты, а метро так и нет.

Изначально власти Вечного города планировали открыть в 2000 году ветку C, которая связала бы юго-восток и северо-запад Рима. На линии должно было быть построено 38 станций с пропускной способностью 600 тыс. пассажиров. Но за четверть века удалось построить только 22 станции с пропускной способностью 50 тыс. человек. Застройщики жалуются на постоянно меняющиеся требования к безопасности, неповоротливую бюрократию, необоснованные изменения в плане строительства. Власти города обвиняют застройщиков в затягивании сроков. Те объясняют, что строительству мешают подземные воды, а также бесчисленные археологические находки, которыми переполнена римская земля.

А тем временем бывший мэр Рима и 25 сотрудников мэрии ходят на допросы в рамках расследования пропажи 320 млн евро. Схема распила выглядит очень похожей на то, что творилось в берлинском аэропорту. Мэр и его помощники обвиняются в том, что за взятки выписывали миллионы евро бюджетных денег подрядчикам за несуществующие услуги.

По ту сторону Атлантики дела обстоят примерно так же, только с большим размахом. Почти тридцать лет порождает скандалы и расследования "самое дорогое шоссе Америки" – Бостонский тоннель, в просторечии известный как Big Dig (Большая яма). Автомагистраль, мост и подводный тоннель строили с 1991-го по 2007 год, на семь лет затянув первоначальный срок сдачи. Смета за это время выросла с 2,8 млрд долларов до 22 миллиардов. Бостонцы до сих пор сомневаются в качестве тоннеля. В 2006 году с его потолка упал кусок цемента, раздавив автомобиль и убив его пассажирку. Однако расплачиваться за это переоцененное сооружение налогоплательщикам предстоит минимум до 2038 года.

Надо сказать, что никакой истерики в СМИ эти многочисленные провалы не вызывают. И у граждан, и у журналистов Запада есть понимание того, что несмотря на коррупционную составляющую, у всех мегапроектов есть действительные риски. Технологии меняются, требования к безопасности постоянно растут, незаметная для официальной статистики инфляция реально удорожает строительство. Это не отменяет необходимости подобных мегапроектов – культурных, общественных и инфраструктурных. Никто давно не вспоминает о том, что строители Евротонеля под Ла-Маншем опоздали со сдачей на два года и потратили в четыре раза больше запланированного. Люди просто пользуются им и наслаждаются комфортом. Никого не волнует, что знаменитый стадион "Уэмбли" сдали в эксплуатацию с опозданием на год и превысили смету на 32%. Он обошелся англичанам в 1 млрд фунтов – около 82 млрд рублей.

И только стадион "Зенит-Арена" продолжает всплывать в поисковиках в сочетании с коррупцией и скандалами. Больше миллиона ссылок на "коррупцию", хотя по факту и превышение сроков, и раздолбайство подрядчиков, и перерасход средств – все это выглядит очень скромно по сравнению с просвещенным демократическим долгостроем стран Запада.

Полным молчанием обходят СМИ и проблемы обманутых дольщиков, которые, как ни странно, тоже существуют в западных странах. И речь не идет о бедных Болгарии или Черногории, где каждый второй застройщик банкрот, а каждый третий – жулик. Затягивание сроков сдачи новостроек происходит даже в Великобритании, где законы, вроде бы, отлично защищают права инвесторов.

Конечно, практика экскроу-счетов (недавно введенная и у нас), обязательная страховка строительства, традиция выплачивать застройщику деньги не сразу, а отдельными траншами, все это предохраняет европейских покупателей жилья от главного кошмара – отдать все накопления и остаться без новостройки. Однако в договорах с застройщиками существует множество лазеек, позволяющих без штрафных санкций откладывать сроки выдачи ключей покупателям. В ожидании жилья людям приходится арендовать дом или квартиру, а так как они не понимают, когда реально получат новостройку, им приходится снимать жилье на длительный срок – с полагающейся выплатой залога и штрафом за преждевременный отъезд. В странах с такой дорогой арендой, как Великобритания, это влетает в копеечку. Покупатели, вынужденные месяцами ждать въезда в свою новостройку, исчисляют свои убытки десятками тысяч фунтов. В случае же если застройщик недобросовестен, никакой помощи от государства ждать не приходится. Покупатели просто теряют свои деньги.

Так произошло, например, с теми, кто купил квартиры в печально знаменитом небоскребе InTempo в испанском Бенидорме. Апартаменты там стоили от 240 тыс. евро. Однако в 2014 году стройка была заморожена. Башня несколько раз меняла застройщика, но подвижек пока нет. Перепродать недостроенные квартиры невозможно, жить в них – тем более.

Вообще кризис, разразившийся в строительной индустрии Испании в 2008 году, сделал "обманутыми дольщиками" множество людей. Например, британцы подсчитали, что минимум 130 тыс. покупателей из Англии потеряли свои деньги, вложившись в испанские новостройки, которые так никогда и не были закончены. Их совокупный убыток превысил 5 млрд фунтов.

В 2008 году англичане начали подавать иски в испанские суды, и суды даже выносили решения в их пользу. Однако с застройщика, признанного банкротом, взять было уже нечего. Так, потеряв на недвижимости, люди теряли еще и на судебных издержках. В 2010 году британское правительство назначило специального советника, чтобы помочь своим "обманутым дольщикам". Но испанское законодательство запрещает иностранцам вмешиваться в деятельность испанских судов. Сами же испанцы, потерявшие и жилье и свои накопления, стали организовываться в инициативные группы "пострадавших от ипотеки". Они выходят на улицы, пикетируют банки и требуют справедливости. Минимум полмиллиона семей в Испании пострадали с 2008 года от кризиса недвижимости. Потеряв свое жилье – зачастую единственное – они вынуждены до сих пор выплачивать банку деньги.

Дело в том, что, по испанским законам, недвижимость, купленная в ипотеку, компенсирует только 60% всего долга. Поэтому даже отдав свою квартиру банку, ипотечник должен выплатить ему еще 40% от взятой суммы. А добиваясь справедливости в суде, человек теряет еще десятки тысяч евро на судебные издержки. И если в России за обманутых дольщиков регулярно вступаются пресса и ТВ, если их проблемы пытаются решать и на местном, и на федеральном уровне, то в Европе ипотечникам приходится спасаться самостоятельно.