Турция нуждается в России по многим причинам, в том числе и потому, что стремится не допустить появления на шахматных досках фигуры сирийских курдов, что представляет для нее экзистенциальную угрозу. Возможностей снести ее у Анкары нет. Есть только шансы изменить вид шахматной игры, с другими особенностями, правилами и числом игроков.

СТАНИСЛАВ ТАРАСОВ

В политике, как в шахматах, чтобы вести сеанс одновременной игры на нескольких досках надо сначала научиться хорошо играть на одной доске, видеть контуры реальных и будущих комбинаций, чтобы не оказаться в простых матовых сетях. Но если в шахматах фигурами двигает игрок, то в политике главной опасностью является то, чтобы игрок сам не оказался фигурой на доске.

Такая аналогия невольно возникает у экспертов, которые пытаются анализировать последние действия Анкары на сирийском и ливийском направлениях, когда президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в связи с последними события в сирийской провинции Идлиб стал метаться между президентом России Владимиром Путиным и президентом США Дональдом Трампом. После того, как Эрдоган переговорил по телефону с Путиным, в ходе которых была отмечена важность полной имплементации имеющихся российско-турецких договоренностей, включая Сочинский меморандум от 17 сентября 2018 года, он связался по телефону с Трампом. Президент США, который ранее не поддерживал намерение Турции начать боевую операцию на севере Сирии, на сей раз высказал поддержку Эрдогану, выражая "благодарность", но ввел в уравнение еще одну "пакетную" позицию, считая что "иностранное вмешательство в Ливию не будет способствовать стабилизации ситуации, а только ухудшит ситуацию".

Кстати, "пакетный" подход использует и специальный представитель США по взаимодействию в Сирии Джеймс Джеффри, который своеобразно расставляет фигуры на первой шахматной доске. Он заявляет, что Вашингтон согласен с Анкарой "в вопросе, касающемся правовой ситуации в Идлибе", выводя из этого "общие геостратегические цели в Сирии", хотя присутствие Турции в этой сирийской провинции легитимизировано астанинским процессом с участием России и Ирана. США к этому не имеют никакого отношения. В случае если договоренности, достигнутые в этом формате, развалятся, то действия Турции в Сирии будут квалифицироваться как акт вооруженной агрессии. Точно так же можно считать актом агрессии и американское военное присутствие в Сирии. Поэтому у американцев появляется соблазн на данном этапе не вести дело к развалу астанинского процесса, а прикрыться с помощью Анкары, чтобы, как говорит Джеффри, начать "координацию действий и обмен оперативной информацией".

При этом США, которые не отказываются от поддержки сирийских курдов, обозначая их в качестве важных союзников в борьбе против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), стали убеждать Турцию - опять по Джеффри - в том, что теряют контроль над сирийскими курдами, что Отряды народной самообороны (YPG) покинули регион, где проходила операция "Источник мира", и это "может совпадать с интересами России". Наконец, пожалуй, самое важное: США выставляют перед Турцией в качестве главного врага не Сирию, а ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), указывая на террористические атаки в Анкаре, а также в других пограничных городах.

Вторая шахматная доска выстраивается на ливийском направлении. Командующий Центрального командования США Кеннет Маккензи открыто указал на дестабилизирующую роль Турции в Ливии, которая не только поставляет туда оружие и технику в нарушение резолюции ООН, но и перебрасывает силы радикальных группировок из сирийского Идлиба. Этот факт фиксирует и Париж. Эрдоган решил ответить, заявляя, что "Россия руководит войной в Ливии на высшем уровне", указывая при этом на фотографию, где, по его словам, запечатлены командующий Ливийской национальной армией фельдмаршал Халифа Хафтар, министр обороны России Сергей Шойгу, глава Генштаба Валерий Герасимов, а также директор ЧВК Вагнера. В это связи министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что "Хафтар - это не символ сепаратизма, это признанная мировым сообществом, включая участников Берлинской конференции и включая Совет Безопасности, сторона в конфликте". Сам же Хафтар, как и президент Сирии Хафез Асад, считает действия Турции актом внешней агрессии. Кстати, президент Франции Эммануэль Макрон официально пригласил Хафтара во Францию.

Анкаре в Ливии не удается воспользовалась логикой Москвы в Сирии, когда сначала легитимным структурам власти помогают политически, а затем происходит отправку контингента по официальной просьбе. Одним словом, гроссмейстерская игра сразу на нескольких шахматных досках у Турции не получается и на определенном этапе она перестает быть игроком, становится всего лишь фигурой, которой двигают. Сейчас почти каждый ее шаг как в Сирии, так и в Ливии создает потенциал конфликта самыми невероятными последствиями. В Сирии она может столкнуться с коалицией Россия - Иран, в Восточном Средиземноморье с треугольником Кипр - Греция - Израиль. Нет полноценной поддержки и со стороны арабских стран, что ограничивает маневренность Турции в выстраивании региональной политики. Идет дистанционная война между Эрдоганом и оппонирующим ему президентом Египта ас-Сиси на фоне соперничества между ОАЭ и Катаром. Эрдоган произносит речи, в Турции дает о себе знать милитаристский антироссийский психоз. Плюс к этому почти четыре миллионов сирийских беженцев, новый их поток в Турцию становится действительно для нее политическим кошмаром.

Что дальше? Анкара нуждается в Москве по многим причинам, в том числе и потому, что стремится не допустить появления сирийских курдов на шахматных досках, что представляет для нее экзистенциальную угрозу. При определенных условиях эти фигуры станут одновременно двигать за спиной турок Вашингтон, Москва и Дамаск. Возможностей смести все фигуры с шахматных досок у Турции нет. Есть только шансы изменить вид шахматной игры, с другими особенностями, правилами и числом игроков. Возможно, именно на это намекал российский министр иностранных дел Сергей Лавров, когда предлагал Анкаре выбраться из "ловушки" и продолжить налаженное конструктивное сотрудничество с Москвой. Главы МИД России и Турции встретились в закрытом режиме на полях Мюнхенской конференции по безопасности. Лавров заявил, что "у России с Турцией очень хорошие отношения", но даже этот фактор не означает, что стороны должны во всем друг с другом соглашаться". Но удастся ли России и Турции преодолеть кризис, восстановить пошатнувшееся политическое доверие и впоследствии достичь каких-либо договоренностей?