Пандемия охватывает мир, ставя под угрозу жизни и средства к существованию миллионов людей, а президент США Дональд Трамп думает о том, как одержать верх над Китаем. Но его одержимость победой в этом соперничестве великих держав – примером чего является мелочная настойчивость его администрации, называющая COVID-19 "китайским вирусом" – с каждым днем делает победу менее вероятной

Никто не сомневается в том, что коронавирус COVID-19 впервые появился в Китае. Также никто не отрицает того, что китайские бюрократы были неправы, замалчивая информацию об этом на раннем этапе, вместо того, чтобы предпринять немедленные действия по его сдерживанию. Но, для большей части мира важно не столько начало пандемии, сколько то, чем она закончится. И как можно заметить, Китай делает для прекращения вспышки пандемии гораздо больше, чем Соединенные Штаты.

Несмотря на свои ранние оплошности, китайским лидерам не потребовалось много времени, чтобы признать свою первоначальную ошибку и предпринять решительные действия. Правительство изолировало пострадавшие районы, заблокировало огромные массы населения, построило специализированные под COVID-19 больницы и увеличило производство необходимого оборудования, включая тестовые наборы, маски и вентиляторы.
Возможно, что изоляция была драконовской, но стратегия Китая, похоже, сработала. В течение нескольких недель количество новых инфицированных стало снижаться, а новые случаи локального инфицирования, по сообщениям, прекратились. В настоящее время предпринимаются шаги по ослаблению изоляции.

В отличие от Китая, США были многократно предупреждены о приближении COVID-19. Но вместо того, чтобы предпринять какие-либо действия, Трамп недооценил степень этой угрозы, колеблясь, прежде чем выполнить свое обещание использовать Закон об оборонном производстве, чтобы заставить частные компании производить жизненно важное оборудование, и отказался ввести общенациональное чрезвычайное положение.

Более того, очевидно, опасаясь за свои перспективы переизбрания в условиях экономического кризиса, Трамп объявил о своем намерении "вновь открыть" экономику США к Пасхе, только был вынужден изменить свое решение, так как число случаев заболевания и смертей увеличилось. Проще говоря, он поставил политику над общественным здравоохранением – он сделал именно то, за что критиковал китайских чиновников, когда появился COVID-19. Недавнее предупреждение Всемирной организации здравоохранения о том, что США могут стать новым эпицентром пандемии, похоже, подтвердилось: на сегодняшний момент в стране зарегистрировано самое большое в мире число случаев заболевания.

В то же время, с этой вспышкой ведут борьбу и некоторые части Европы, а Италия и Испания превзошли по смертности от COVID-19 Китай. Все это, наряду с провалами управления Трампа, подтвердило утверждения о том, что Китайская модель управления государством более эффективна, чем демократические системы – зачастую политически заблокированные и дисфункциональные – для реагирования на "черных лебедей" (крупные неожиданные потрясения).

США могут преуспеть в своей попытке помешать своим союзникам принять китайские телекоммуникационные технологии. Но они не могут помешать миру подражать китайскому подходу к общественному здравоохранению или социальной организации, если он окажется эффективным во время кризиса COVID-19. И на сегодняшний момент, послужной список Китая довольно убедителен.

Фотографии самолетов с китайскими врачами и медицинским оборудованием, прибывающих в такие места, как Рим и Тегеран, которые были распространены в социальных сетях по всему миру, еще больше повысили международный авторитет Китая. Теперь страны ищут помощи Китая. После того, как Европейский Союз сократил экспорт медицинского оборудования, президент Сербии Александр Вучич обратился к "своему другу и брату", президенту Китая Си Цзиньпину, с просьбой предоставить необходимые товары. Несколько дней спустя, президент Европейской комиссии Урсула фон дер Лейен публично поблагодарила Китай за его вклад.
Никто не обращался к США, не говоря уже о том, чтобы поблагодарить их за что-либо. А США ничего и не предложили, что привело к полному отсутствию сочувствия со стороны администрации Трампа "Америка превыше всего".

Фактически, администрация Трампа активно подрывает способность стран реагировать на гуманитарный кризис. Мало того, что она отказалась ослабить санкции против Кубы, Ирана и Венесуэлы; возможно она поспособствовала решению Международного валютного фонда не предоставлять Венесуэле экстренный кредит в $5 млрд.

Похоже, что администрация Трампа не понимает, что любая страна, которая не может сдержать вирус, подвергает риску весь мир. Сохранение санкций, наносящих ущерб системам здравоохранения, таких как Иран (третья наиболее пострадавшая страна), не только аморально; это подрывает интересы самой Америки, позволяя распространение вируса и укрепляя имидж США в качестве злодея. Тем временем Китай – совместно с Россией – призвали США изменить свой подход.

Но США не только безразличны к страданиям своих противников; их также мало заботят и их союзники. Помимо предоставления нулевой помощи своим европейским партнерам, администрация Трампа внезапно и в одностороннем порядке запретила большинству европейским путешественникам въезд в США на 30 дней – шаг, который застал врасплох европейских лидеров и который они резко осудили.

Тем не менее, еще более возмутительным было наглое и хищническое заявление Трампа о защите прав на любую вакцину против COVID-19, разработанную немецкой компанией CureVac (американский чиновник назвал это сообщение "дико преувеличенным"). Европа уже привыкла к враждебности Трампа, но это зашло слишком далеко. Больше нет ни тени сомнения в том, что ЕС не может доверять США, не говоря уже о том, чтобы зависеть от них. И Китай, и Россия давно мечтали о таком трансатлантическом расколе.

Пока Трамп суетится над семантикой в прозрачных и жалких попытках переложить вину за свое неумелое руководство, Китай закладывает основу для глобального лидерства в эпоху после COVID-19. Благодаря Трампу, США практически наверняка проиграют конкуренцию великой державы и потеряют множество жизней.

Вали Наср, профессор по Ближневосточным исследованиям и международным отношениям в Школе углубленных международных исследований при Университете Джона Хопкинса