Марионетки во власти РФ
Мозг российских финансовых регуляторов парализован вирусом Вашингтонского консенсуса. Ч.1, - С.Глазьев

Можно предположить, что властвующая верхушка США или так называемое глубинное государство имеет дополнительные мотивы для применения биологического оружия в отношении подконтрольной Вашингтону части мира. После терактов 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, совершенных при попустительстве ЦРУ, силовые структуры существенно усилились, выйдя из-под контроля общества и получив широкие полномочия. Тогда оправданием этой частичной узурпации власти и ограничения гражданских свобод стала "война с мировым терроризмом", спонсируемым и направляемым теми же американскими спецслужбами.
Продолжение. Начало читайте в предыдущем номере.
Сегодня пандемия коронавируса создает еще более широкие основания для ограничения гражданских свобод, вплоть до их полной ликвидации. Смена технологических укладов сопровождается обесценением капитала и депрессией, а смена мирохозяйственных укладов добавляет к этому падение эффективности институтов регулирования воспроизводства экономики и политический кризис.
Кукловоды закулисья
Для удержания контроля над ситуацией властвующей элите нужны легальные основания для ограничения прав граждан. Это тем более актуально в условиях мировой гибридной войны, в ходе которой кукловоды американской политики нацелены на лишение свободы действий и конфискацию активов своих жертв. Схлопывание финансовых пузырей и обрушение финансового рынка обесценивают активы десятков миллионов американских граждан, для нейтрализации потенциального протеста которых идеально подходит карантинный режим.
Мировые войны затевают страны, стремящиеся сохранить свое доминирующее положение в рамках сложившегося мирохозяйственного уклада и обремененные избыточным капиталом. Однако побеждают в них страны, сумевшие своевременно создать новые производственные отношения и современные базовые высокотехнологические производства. Для них в этот период открывается возможность совершить скачок в экономическом развитии, раньше других оседлав новую длинную волну Кондратьева и запустив новый вековой цикл накопления капитала.
"
Наиболее глубокое обрушение мирового финансового рынка всегда происходит на так называемых вновь появившихся рынках со свободным движением капитала, к числу которых относится и российский
"
Прошлая мировая война, как уже отмечалось ("ВПК", № 14), была спровоцирована английскими спецслужбами с целью удержания глобального доминирования Великобритании. Победителями в ней стали СССР и США, сумевшие быстро развить базовые производства нового технологического уклада благодаря созданию более эффективной системы управления. Возможности мобилизации ресурсов вертикально интегрированными министерствами и корпорациями, организовывавшими крупномасштабное производство, соответственно в СССР и США были намного больше, чем в дряхлеющих колониальных империях Западной Европы с их семейными фирмами и изнеженной аристократией. Закономерной оказалась даже победа Германии на первом этапе войны, легко разгромившей все европейские государства благодаря концентрации ресурсов в корпоративно-административных структурах Третьего рейха.
Мировые войны прошлого столетия шли за обладание территорией, во всяком случае со стороны главных агрессоров – Германии и Японии, провозгласивших цели расширения жизненного пространства для своих наций. Нынешняя мировая гибридная схватка разворачивается властвующей элитой США за контроль над мировой экономикой, прежде всего ее финансовой системой.
Благодаря приватизации функции эмиссии мировой валюты американская олигархия имеет возможности эксплуатации всего человечества посредством обмена создаваемых ею фиатных (необеспеченных) денег на реальные материальные блага и активы. Целью ее агрессии является завершение процесса либеральной глобализации, в рамках которой всеми странами принимаются свободное обращение доллара в качестве мировой валюты и обмен на нее всех национальных товарно-материальных ценностей и активов. Поэтому боевые действия сегодня происходят не посредством танков, кораблей и самолетов, как это было в прошлом веке, а путем целевого использования финансовых инструментов, торговых ограничений, кибератак и манипулирования общественным сознанием. Вооруженные силы применяются на завершающей фазе в карательных целях для окончательной деморализации уже поверженного противника. А биологическое оружие – для создания паники населения в целях дезорганизации управления и остановки экономической деятельности.
Победа в этой войне для США означает повсеместное формирование марионеточных режимов, от которых требуется не так много. В частности, строгое соблюдение рекомендаций МВФ по обеспечению открытости экономики и свободного движения капитала при отказе от создания национальной системы управления денежной эмиссией, приватизация государственных предприятий в пользу американских корпораций, передача американским агентам контроля над СМИ и телекоммуникациями, приобретение американской военной техники и следование в кильватере внешней политики Вашингтона. Американской империи не нужно держать оккупационные войска в подконтрольных странах: вышколенная в вузах США и Великобритании туземная властвующая элита с энтузиазмом выполняет указания Вашингтона и получает свою часть дохода от эксплуатации национального богатства. В обмен западные кураторы освобождают ее от заботы о развитии экономики своей страны, которая возлагается на иностранных инвесторов.

Как показывает исторический опыт многолетнего контроля США за латиноамериканскими странами, Вашингтону достаточно держать своих агентов (коллаборационистов) на руководящих постах Центрального банка, Министерств финансов, обороны и иностранных дел, чтобы проводить в своих интересах макроэкономическую, оборонную и внешнюю политику. Характерными примерами такой оккупации в современный период являются контролируемые США режимы управления Украиной, Грузией, Ираком, Бразилией и множеством других государств, включая входящие в ЕС.
Экономические последствия такой "мягкой" оккупации ничуть не ниже ущерба, наносимого поверженным странам в ходе мировых войн прошлого века. Например, ущерб, нанесенный России в период подконтрольного Вашингтону ельцинского режима, сопоставим с последствиями гитлеровской агрессии. Только в отличие от фашистской Германии, терявшей на оккупированных территориях живую силу и технику, американская властвующая элита получила контроль над триллионами вывезенного с постсоветского пространства капитала и сохраняющихся в нем активов без каких-либо потерь.
Гибридная война – куда более выгодное и комфортное дело, чем вооруженные конфликты прошлого века. Она хорошо укладывается в бизнес-логику американской властвующей элиты, силовые структуры и влиятельные кланы которой наживаются на оккупированных странах: ЦРУ – на наркотрафике из подконтрольных США Афганистана и Колумбии, Пентагон – на торговле нефтью из разгромленных американскими военными Ирака и Ливии, семейство Байденов – на приватизации украинской газотранспортной системы, Бушей – на нефтяных месторождениях Кувейта.
И это лишь отдельные примеры. Американские корпорации переваривают активы и ресурсы оккупированных США стран, предприниматели которых принуждаются к использованию американских технологий. Коллекции США пополняются уникальными экспонатами из разграбленных музеев. Медицинские клиники получают человеческие органы из погрузившихся в хаос стран для трансплантации богатым пациентам. Но больше всех зарабатывает финансовая олигархия Соединенных Штатов, манипулируя финансовыми рынками подконтрольных государств. Даже на облигациях обнищавшей Украины подопечные Сороса ухитряются выжимать до 60 процентов годовых дохода.
Коммерциализация войны является характерным элементом американского цикла накопления капитала. Но его оборотной стороной становится обнищание подконтрольных США стран, что влечет истощение глобальных воспроизводственных контуров сложившегося мирохозяйственного уклада. Несмотря на сверхприбыльность американской агрессии на Ближнем Востоке, в СНГ, Латинской Америке, в этой гибридной войне США обречены на поражение в силу исчерпанности возможностей их системы управления обеспечивать устойчивый экономический рост и повышение благосостояния населения.
Обнищание и деградация стран, ставших жертвами ведущейся Вашингтоном мировой гибридной войны (Ирак, Ливия, Украина, Грузия), являются наглядным свидетельством падения эффективности американоцентричного имперского мирохозяйственного уклада на фоне успешного развития стран, интегрируемых КНР в рамках проекта "Один пояс – один путь" (государства Индокитая, Пакистан, Монголия, Шри-Ланка, Эфиопия и ряд других африканских государств).
Для удержания глобального доминирования американская властвующая элита пытается повсеместно разрушать воспроизводственные контуры неконтролируемых ею стран посредством применения рассмотренных выше инструментов гибридной войны. Более того, она даже не ставит задачу создания новых возможностей для их развития, передавая в эксплуатацию своим корпорациям. Выбив, например, китайцев из ряда африканских стран лихорадкой Эбола, американцы не достраивали объекты социальной, транспортной и инженерной инфраструктуры, начатые КНР, а ограничились установлением контроля над источниками их национального дохода. Отрезав от России Украину, не стали замещать разорванные кооперационные связи и прекращенные инвестиционные проекты новыми, а передали наиболее доходные объекты экономики своему капиталу.
Все это свидетельствует об одном: для народов периферийных стран разница в перспективах встраивания в интеграционные структуры нового мирохозяйственного уклада или неоколониальной эксплуатации американскими ТНК, увы, становится все более очевидной. Потерявший свою эффективность имперский мирохозяйственный уклад разрушается по мере становления и расширения механизмов воспроизводства нового, интегрального.
Продукты распада
Но смена мирохозяйственных укладов занимает значительный период времени, необходимый для смены поколений властвующей элиты ведущих стран мира. В прошлом веке он составил более трех десятилетий – с Первой до завершения Второй мировой войны. За этот период властвующая элита ведущих стран мира кардинально изменилась. Вместо потомственных аристократов и капиталистов ведущее властнохозяйственное положение заняла технократия, а государственное управление перешло к профессиональной бюрократии. Конкуренция между частными компаниями сменилась соревнованием глобальных организаций, воспроизводство которых стало регулироваться двумя мировыми политическими системами государств.
Началом современной гибридной войны следует считать крах мировой системы социализма, спровоцированный спецслужбами США посредством методов гибридной войны. Сегодня она вступает в завершающую фазу, в ходе которой должно произойти окончательное разрушение перешедшего после распада СССР под контроль США имперского миропорядка и переход к новому. Контуры последнего уже сформированы в Китае и других странах Юго-Восточной Азии, осваивающих институты и создающих системы управления воспроизводством новой экономики. Они доказывают свою эффективность не только в динамике макроэкономических показателей, но и в успешном отражении американской агрессии в гибридной войне.
Судите сами. В течение последнего десятилетия КНР успешно противостояла кибератакам американских спецслужб, попыткам контролируемых ими СМИ и блогеров манипулировать общественным сознанием с целью политической дестабилизации, устояла в развернутой Трампом торговой войне и защитилась от валютно-финансовых угроз. Санкции Вашингтона против китайских высокотехнологических компаний заставили их форсировать собственные НИОКР в создание национальной технологической базы. Руководство КНР блестяще справилось с мобилизацией населения для нейтрализации эпидемии коронавируса, создав передовую систему биологической безопасности.
Теперь КНР переходит к контрнаступлению, предлагая странам помощь в поставках медицинского оборудования, средств защиты от СОVID-19 и дезинфекции. Таким образом, они перехватывают инициативу у Вашингтона на идейно-политическом фронте, продвигая свою концепцию гармоничного международного сотрудничества "народов единой судьбы человечества". Попытки США дискредитировать КНР как источник пандемии провалились под натиском доказательств об искусственном происхождении вируса в американских биолабораториях.
Не вызывает сомнений, что КНР продолжит международное сотрудничество "Один пояс – один путь", стержнем которого является реализация совместных инвестиционных проектов в целях повышения конкурентоспособности участвующих стран и благосостояния их населения. Не либерализация рынков в интересах транснациональных корпораций и иностранных инвесторов, а рост производства на основе реализации совместных инвестиций и совместных производств, сочетающих конкурентные преимущества участвующих в сотрудничестве стран, является главным мотивом международной интеграции в новом мирохозяйственном укладе. Так восстанавливаются взаимное уважение национальных интересов, незыблемость суверенных прав государств проводить самостоятельную политику, принцип взаимовыгодности международной торговли и финансово-экономических отношений, нормы международного права. Исходя из этого страны ШОС, АСЕАН и ЕАЭС формируют новый мирохозяйственный уклад, привлекательный для всех развивающихся стран.
Тем временем американоцентричный мировой порядок погружается в хаос. Нашествие мигрантов из разгромленных НАТО ближневосточных стран дестабилизирует европейскую периферию. Фактический крах концепции мультикультурализма, вдохновлявшей евроинтеграторов, подрывает базовые ценности ЕС, в котором набирают силу тенденции распада. Очередной спазм на финансовом рынке США парализует воспроизводство ядра американского векового цикла накопления капитала, значительная часть которого обесценивается, унося сбережения миллионов граждан. Завезенный в Китай коронавирус бумерангом возвращается в страны НАТО, вызывая панику населения и останавливая механизмы воспроизводства экономики. Судя по катастрофическим последствиям эпидемии в Италии, лишенные суверенитета правительства этих стран оказываются куда менее эффективными китайского в мобилизации населения и ресурсов для борьбы с биологическим оружием.
Многие наблюдатели считают разворачивающийся финансовый кризис управляемым ведущими олигархическими кланами с целью очередной стерилизации избыточной денежной массы и перераспределения в свою пользу активов. Но его масштаб может превысить стабилизационные возможности американских денежных властей. Удвоение дефицита бюджета США, ускорение и без того беспрецедентной денежной эмиссии последнего десятилетия распространяет галопирующую инфляцию с финансового на потребительский рынок. Коллапс невероятно раздутых финансовых пузырей деривативов повлечет банкротства множества фондов и банков, что может парализовать банковскую систему и наверняка остановит инвестиции.
Современная информационно-технологическая система финансового рынка работает на автоматических алгоритмах, совершаемых роботами, операции которых запрограммированы по определенным правилам. Применение этих правил носит жесткий характер – реализующие их технологические траектории достигли фазы зрелости, генерируя периодические колебания финансового рынка.
Нынешний крах американского фондового рынка случился на три года позже, чем ожидался экспертами, поскольку беспрецедентная денежная эмиссия подкачивала финансовые пузыри. За последнее десятилетие объем долларовой денежной базы вырос почти пятикратно, при этом основная часть прироста количества денег удерживается на финансовом рынке, формируя денежный навес, который неизбежно должен был обрушиться.
Пандемия коронавируса стала поводом для манипулирующих американским финансовым рынком ключевых игроков начать схлопывание раздувшихся финансовых пузырей. Благодаря "слаженной" работе финансовых роботов по установленным алгоритмам принятия решений по продаже ценных бумаг падение рынка быстро приобрело лавинообразный и неконтролируемый характер, усиливаясь цепной реакцией "маржин коллов" по сетям банковских кредитов.
Наиболее глубокое обрушение мирового финансового рынка всегда происходит на его периферии – на так называемых вновь появившихся рынках со свободным движением капитала, к числу которых относится и российский. Согласно автоматически действующим алгоритмам финансовые роботы при падении курса ценных бумаг первым делом сбрасывают активы именно этих рынков, собирая ликвидность для удержания основных активов в центре мировой финансовой системы.
В отличие от российских регуляторов, мозг которых парализован вирусом Вашингтонского консенсуса, в КНР, Индии и других странах, формирующих институты нового мирохозяйственного уклада, действуют жесткие ограничения на вывоз капитала, которые защищают их от спазмов мировой финансовой системы. Они работают по принципу ниппеля – впускают иностранные инвестиции без ограничений, а выпускают по определенным правилам, блокируя спекулятивные атаки против национального валютно-финансового рынка. Этим странам разыгравшийся в США финансовый шторм нипочем. Конечно, как и все участники рынка, они теряют часть денег, вложенных в американские активы, но их национальный финансовый рынок остается относительно стабильным на фоне обрушения мировой финансовой системы, привлекая спасающиеся от обесценения капиталы.
Нет сомнений в том, что китайская система регулирования воспроизводства экономики выйдет из этого кризиса еще более окрепшей. Ее денежные власти воспользовались декапитализацией финансового рынка, чтобы консолидировать национальный контроль над зависимыми от иностранных акционеров сегментами китайской экономики. Она, несомненно, станет еще более эффективной вследствие падения цен на энергоносители и сырьевые товары, а также более привлекательной для иностранных инвестиций. Хотя падение производства оценивается в 50–70 миллиардов долларов, оно быстро восстановится, в то время как США и ЕС только предстоит его пережить. При этом КНР удалось избежать банкротства системообразующих банков и предприятий, поддерживаемых государством, которое полностью контролирует банковскую систему страны, ее транспортную, энергетическую и социальную инфраструктуру. На этом фоне особенно остро встает вопрос: какой после COVID-19 будет экономика России?
Окончание следует.
Сергей Глазьев,
научный руководитель Центра исследований долгосрочных закономерностей развития экономики при Финансовом университете, академик РАН
Опубликовано в выпуске № 15 (828) за 21 апреля 2020 года