Несмотря на то что эпидемия коронавируса бушует во всем мире, Туркменистан продолжает жить как ни в чем не бывало, проводя национальные праздники с тысячами людей, участвующих в массовке. Утверждение о том, что в Туркменистане нет случаев COVID-19, может ввести в заблуждение международные организации и затруднить их усилия по сдерживанию распространения вируса.

Туркменистан – авторитарное государство и злостный нарушитель прав человека. Одной из самых проблемных областей страны является отсутствие свободы прессы. Независимые источники информации и большинство популярных в мире медийных платформ, таких как Youtube и Facebook для жителей Туркменистана недоступны. Таким образом правительство пытается контролировать поток информации как поступающей в страну, так и исходящий из нее. В беспрецедентный момент глобальной пандемии как никогда необходимо обеспечить граждан всей необходимой информацией об эпидемиологической ситуации во всем мире и критическую роль в этом играют доступные каналы эффективного распространения информации. Тем не менее Туркменистан принимает любые меры по устранению таких возможностей.

По данным "Репортеров без границ" (RSF), люди избегают разговоров о коронавирусe в общественных местах, опасаясь задержания сотрудниками полиции. Жителям страны также запрещают носить маски и перчатки. Вместо этого президент активно призывает всех использовать методы традиционной медицины и жечь травы в качестве меры профилактики от заражения коронавирусом. Звучит как абсурд, но такова туркменская реальность.

Однако, даже если, как заявляют официальные представители Туркменистана, вируса в стране действительно нет, каждый гражданин обладает фундаментальным правом на свободу выражения мнений. Поэтому, подавление голосов граждан нарушает статью 19, Всеобщей декларации прав человека.

Проблему транспарентности необходимо решить. Туркменистан является одной из немногих стран, заявивших о том, что на сегодняшний день на территории государства нет подтвержденных случаев коронавируса. Однако, это звучит слишком оптимистично, чтобы быть правдой, особенно учитывая, что каких-либо независимых исследований не проводилось, и туркменское правительство, регулярно сообщающее сомнительные данные, является единственным источником информации о ситуации с коронавирусом.

Представители Туркменистана не раз заявляли о тесной совместной работе с ООН и Всемирной Организацией Здравоохранения, а в конце апреля глава туркменского МИДа даже пригласил миссию ВОЗ посетить страну, однако по прошествии двух месяцев этого пока так и не произошло.

3 июня директор Европейского регионального бюро ВОЗ Ханса Клюге сообщил, что Миссия ВОЗ посетит Туркменистан в ближайшие две недели, то есть визит должен состояться до 17 июня.

Затягивание рабочей поездки миссии ВОЗ вызывает вопросы, особенно если вспомнить, что Таджикистан, долгое время отрицавший наличие у себя COVID-19, внезапно обнаружил зараженных за два дня до визита дипломатов.

Между тем координатор ООН в Туркменистане Елена Панова не дала четкого ответа на вопрос доверяет ли она информации правительства, заявив: "Мы полагаемся на официальную информацию, потому что это то, что делают все страны. Вопрос о доверии не возникает, потому что так оно и работает".

Это- ошибочная позиция, особенно если учесть тот факт, что эта организация должна защищать права человека в маргинализированных странах.

Проживающие в Туркменистане граждане, очевидно, знают о проблемах, происходящих в настоящее время, и недовольны существующим порядком, хотя высказывать возмущение вслух никто пока не готов из-за страха быть арестованным. В то же время за рубежом акции протеста туркменских экспатов возникают все чаще.

Ситуация с отсутствием достоверной и прозрачной информации о количестве зараженных коронавирусом в стране неприемлема. Небрежность со стороны властей может привести к серьезным последствиям не только для жителей Туркменистана и соседних стран, но и представлять угрозу в глобальном масштабе.

В связи с этим международное сообщество должно вмешаться, чтобы защитить права тех, кто их лишен и предотвратить возможные последствия сокрытия данных об эпидемиологической ситуации.