Цифровая колонизация?
Российское общество безостановочно лихорадит: в тени вселенской борьбы с вирусом Госдума активно принимает законы, которые вызывают протесты общественности, ученых, специалистов-практиков в сфере информационной безопасности, личного и государственного суверенитета, и даже силовиков.

"Эпидемия", которая накрыла планету, запустила маховик "мер расширяющегося информационного надзора", которые неожиданно были провозглашены самыми главными мерами санитарной защиты. И эта трансформация выводит на первый план вопрос защиты "цифровых прав", личной свободы и достоинства личности.

На сегодня Думой в авральном порядке (порой по три чтения в один день) уже приняты законы об управлении Москвы искусственным интеллектом (ИИ) и о создании единого федерального информационного ресурса (ЕФИР), обсуждаются законопроекты о праве банков на принудительный сбор биометрических данных граждан и о передаче под управление ИИ всей страны.

В результате граждане превратятся, по определению Германа Грефа, в "цифровых аватаров", а их данные станут доходным товаром, за право обладания которым будут сражаться все сферы бизнеса. Приоритетно торговать ими сможет Центробанк с помощью Ростелекома, а также ряд банков помельче из утвержденного списка.

Государство в итоге должно стать цифровой платформой, управляемой в режиме блокчейн могущественным алгоритмом; госуслуги будут исключительно платными и только в режиме "человек – программа"; бумажные документы и наличные деньги исчезнут; а электронное правительство станет наравне со всеми покупать у Центробанка данные граждан – правда, чуть дешевле.

На основе постоянного мониторинга и анализа жизнедеятельности человека ИИ станет создавать для каждого жителя страны цифровой профиль, размещать его в конкретной страте (касте), создавать для него цифровую траекторию обучения и развития, выбирать профессию и определять карьеру, следить за неукоснительным следованием плану и применять санкции за отступление от него. Выйти за рамки этого курса будет невозможно.

Все это изложено в открытых источниках, люди могут без помех ознакомиться с любым документом. Подобные картины вызывают у любого нормального человека желание немедленно проснуться, потому что если все это правда, то жить становится очень страшно. Но, отчего же мы пугаемся только сегодня, ведь общественность била тревогу еще четыре года назад, когда в январе 2016 года Всемирный Банк опубликовал свой резонансный доклад "Цифровые дивиденды". Там было подробно изложено, как весь мир начнет зарабатывать на информации. А уже в декабре, на Всемирном экономическом форуме (ВЭФ) в Давосе, его бессменный президент Клаус Шваб провозгласил начало Четвертой промышленной революции, механизм которой он изложил в одноименной книге (The Fourth Industrial revolution), и в которой новым средством производства и одновременно самым дорогим ресурсом, "новой нефтью", была объявлена информация. Он заявил: "Мы стоим у истоков революции, которая фундаментально изменит то, как мы живем, работаем и общаемся друг с другом", – и добавил, что мы пока еще не очень понимаем, куда идем, но – начинаем.

И вот уже топ-менеджеры высшего звена, верно уловившие запах новых больших денег, повезли из Давоса на свои более мелкие экономические форумы новые знамена – стартовала "золотая лихорадка", победителям в которой было обещана власть над целым миром. Так началась "цифровая революция", несущая за собой замену нравственной парадигмы мира с человеческой – на виртуальную.

В России проект "Цифровая экономика" принимался в июле 2017 года в обстановке полнейшей секретности – до той самой поры, пока его не обнаружила общественность. Всеохватный, стройный, логичный, методично и тщательно простроенный документ наводил на мысль о большой команде разработчиков, длительном периоде создания и заморском авторстве.

Термин "цифровая экономика" ввел в лексикон общества в далеком уже 1994 году один из известных мировых авторитетов в области бизнес-стратегий, независимый консультант, глава Международного научно-исследовательского центра "New Paradigm" (1993) Дон Тапскотт в своей книге с одноименным названием.

Ему приписывают авторство технологии блокчейн (распределенного реестра данных, отменяющего централизацию управления любым процессом), который был обозначен как один из ключевых механизмов новой "экономической" формации, а также, по "странному совпадению", он же является старшим советником ВЭФ в Давосе.

Но вряд ли переворот в сфере технологий совершил "канадский бакалавр по психологии и статистике, магистр педагогических наук, почетный доктор юридических наук, преподаватель и музыкант" – речь, скорее, идет лишь о трансляции "нужных" идей, и он просто "говорящая голова", пусть и достаточно одаренная, озвучившая новацию, созданную на очередной "фабрике мысли". По крайней мере, его безграничная поддержка на глобальном уровне наводит именно на такие мысли.

И цели у его деятельности поистине вселенские – изменение устройства всего мира: в другой своей книге "Смена парадигмы" он утверждает, что интернет должен стать основой всего – должно появиться "сетевое поколение", "сетевое сознание", "сетевое взаимодействие", "сетевой интеллект", "сетевая прозрачность", "сетевая доступность", а в итоге наступит небывалое благоденствие для цифрового бизнеса.

Безусловно, это завораживает читателя, но в переводе на язык традиционных человеческих смыслов все сводится к глобализации, контролю сознания, контролю поведения, контролю информации, контролю жизни, отмене приватности и, соответственно, построению механизма невиданной ранее, всеохватной (глобальной) власти.

На искусственный характер понятия "цифровая экономика" указывает и тот факт, что во всем мире нет его единого определения – участникам процесса предлагается либо выбирать из ранее сформулированных (среди авторов – правительство Австралии, Всемирный Банк, Оксфордский словарь, BCS, Великобритания ОЭСР, Исследовательский центр журнала "Economist", компания IBM Правительства Великобритании), либо придумать что-то свое.

Специалистам в сфере психотехнологий хорошо известно, что искусственные (ложные) понятия, так называемый "новояз", создаются, когда требуется осуществить манипуляцию с массовым сознанием и обмануть охранительные механизмы общества.

Общественность и эксперты активно выступали против скоропалительного и тайного принятия программы "Цифровая экономика в РФ на 2017-24 гг.", увидев в нем угрозу для национальной безопасности.

Их опасения поддержал Совет безопасности РФ, подчеркнувший в своем заявлении, что "сформировались новые угрозы и риски национальной безопасности, связанные с высоким уровнем импортозависимости отечественной промышленности от зарубежных информационных технологий, с развитием методов обработки больших объемов данных, с интеграцией страны в наднациональную цифровую экономику", но программа все же была принята.

Среди ее целей – замена государства интернет-платформой; мобильные приложения как механизмы государственности; идентификация и аутоидентентификация вместо гражданства; блокчейн (децентрализация экономики и власти) – вместо госуправления.

"Электронное правительство" будет содержаться населением за счет платных услуг; вместо наличных денег намечено введение "криптовалюты" ("биткоины", "руткоины" и т.п.), а основой жизни общества должно стать дистанционное взаимодействие, для чего будет введена биометрическая идентификация, всеобщая геномная регистрация и геномный паспорт.

В 2018 году появилась Национальная программа "Цифровая экономика РФ" – с бюджетом (в рублях) 1,2 трлн, из которых 3,04 млрд отводилось на направления "Информационная инфраструктура", "Формирование исследовательских компетенций и технологических заделов", "Информационная безопасность". Принималась она тоже скоропалительно и тайно – текст документа для обсуждения в Общественной палате участникам пришлось "добывать по своим каналам".

Сегодня "цифровая экономика" превратилась в одну из областей нашей внутренней политики, куда льется мощная бюджетная река. Самые крупные расходы – развитие сетей связи, в том числе 5G, а также внедрение платформ для работы с данными и их хранение (627,9 млрд); развитие цифрового госуправления (233,1 млрд); обучение кадров для цифровой экономики (138,9 млрд); цифровые технологии - искусственный интеллект, большие данные, квантовые технологии и другое (125,3 млрд). Меньше всего денег отпущено на кибербезопасность (18 млрд) и нормативное регулирование (1,5 млрд), а в связи с пандемией эти две статьи расходов предложено и вовсе отменить.

Для создания "цифрового права" необходимо оперативно подготовить юристов новой формации. В 2017 году в Госдуме создали экспертный совет по цифровой экономике и блокчейн-технологиям; для депутатов организовали курсы по блокчейну, запустили онлайн-сервис "киберсекретарь", в котором они должны были "обмениваться опытом подготовки законов об искусственном интеллекте с коллегами из 26 стран"; провели исследование криптовалют (2,5 млн); состоялся семинар на тему цифровизации и последующее обучение пятидесяти депутатов на базе Корпоративного университета Сбербанка.

Опьяненные небывалыми перспективами депутаты намеревались создать федеральное агентство по робототехнике и киберсистемам, отдельное министерство виртуальной реальности и т.п.

На Парламентских слушаниях в 2017 году президент группы компаний InfoWatch Наталья Касперская заявила, что поднятая вокруг очередной новинки рекламная шумиха нередко провоцирует спешку и бездумное заимствование ненужного, и предложила "не впадать в "цифровую зависимость" и не заимствовать зарубежные технологии, а вместо этого – "методично развивать и поддерживать собственные компании и разработки"".

А когда в Думе было заявлено о начале разработки первых пятидесяти "цифровых" законов, экс-советник Президента по интернету Герман Клименко прокомментировал: "Меня немножечко пугает желание правительства принять 50 законов. Не нужно 50 законов!". Важно, что именно он ранее заявлял, что "цифровая экономика – это не про экономику вовсе, а про то, как айтишники завоевали мир", и что для ее внедрения "нужно принять 100 новых законов", которые он "давно подготовил, но никак не мог нигде продавить".

Изменение риторики главного идеолога агрессивной цифровизации показало, что во властных структурах уже начинает формироваться альтернативная позиция, создающая систему противовесов и нацеленная на нивелирование рисков от внедрения непроверенных технологий. Тогда же министр экономического развития Максим Орешкин сравнил "биткоин" (цифровая валюта) с финансовой пирамидой МММ.

Но процесс уже начался: Минюст вместе Минфином и Федеральной налоговой службой (ФНС) тогда же приступили к созданию Единого реестра населения – несмотря на то, что создание единых баз запрещено законом.

Основанием для него стала единая база ЗАГСов, начиная с 1926 года, а завершение работы намечалось на начало 2020 года.

В мае 2020 года закон "О едином федеральном информационном регистре, содержащем сведения о населении РФ" (ЕФИР) был молниеносно принят. Несмотря на то, что против него выступили ученые, эксперты, общественность и даже силовые структуры, указав на прямую угрозу личной и национальной безопасности, связанную с его принятием, он был подписан на всех уровнях. Теперь каждый из нас получит вместо имени уникальный 12-значный несменяемый номер (несмотря на то, что замена имени номером была осуждена Нюрнбергским трибуналом, как преступление против человечности, не подлежащее сроку давности) и станет абсолютно беззащитен перед владельцем файла со всей полнотой информации о нем.

В 2018 году с целью "поддержания стабильности банковской системы" Госдумой был принят закон о единой биометрической базе, который наделил банки правом на владение биометрическими данными граждан, продажу их коммерческим структурам и государству. Биометрические шаблоны (отпечатки пальцев, слепок голоса, фото лица, радужки и мн.др.) должны собираться банками и передаваться в Центробанк, который будет продавать их бизнесу, силовикам и государству, и оператор биометрической системы "Ростелеком" уже объявил цену за одно лицо для бизнеса – 200 рублей.

При этом от сдачи своих данных освобождены "представители банков, негосударственных страховых и пенсионных фондов, спецдепозитариев, а также лица, под непосредственным управлением или влиянием которых они находятся" – такое вот неприкрытое деление на белых и черных. Для рядовых граждан альтернативных вариантов или возможностей для отказа не предусмотрено, а обязанность по обеспечению безопасности данных возложена законом на них же.

В наше время успешно фальсифицировать любые данные не составляет труда, и тут уже встает серьезнейший вопрос о "краже личности", превратившейся в одно из самых распространенных преступлений в США и Европе.

А если допустить взлом личных данных у работников секретных стратегических объектов, то риски информационной безопасности превращаются в угрозу ядерного апокалипсиса.

Российские граждане не торопятся добровольно раздавать свою личную информацию, поэтому в 2020 году появился законопроект о праве банков на принудительный сбор биометрии. В этом законопроекте Центробанку делегируется уже право законодательной инициативы, что означает легализацию его в качестве субъекта законодательной власти – перевод "де-факто" в "де-юре".

Когда мы ищем причины посыпавшихся на нас враждебных человеку "цифровых" законов, то нужно понимать, что все они появляются не сами по себе, а по ранее составленному плану программы "Цифровая экономика".

"Проведение правового эксперимента и введение специальных правовых режимов в Москве" (управление искусственным интеллектом) планировалось в ней на 2018 год, было перенесено на IV квартал 2020 г., но благодаря карантину, вышло на опережение в апреле 2020 года.

Закон об искусственном интеллекте в Москве имеет неудобоваримое название, но цель его проста – создание на территории столицы правового пространства, в котором не действуют существующие российские законы, а жизнь строится только по "цифровым понятиям".

Все процессы организации жизни города (транспорт, ЖКХ, здравоохранение, социальная сфера, наука, образование, культура, экономика, финансы, все ветви власти) будут переданы искусственному интеллекту под единоличное управление, а для его бесперебойной работы будет отменено наше право на защиту собственных персональных данных, нашу приватность, достоинство личности и свободу перемещения.

При этом для цифрового бизнеса в Москве создаются исключительные условия, и информация о том, что субъект находится под особой юрисдикцией, должна быть размещена на видном месте на его физической территории или виртуальной площадке (сайте). Для того, чтобы попасть в когорту новых избранных, участникам нужно работать в сфере компьютерных технологий, не находиться под следствием и состоять в специальном реестре.

Передача Москвы, важнейшего стратегического объекта страны, под управление алгоритма – программы, работающей на носителях наших геополитических противников, чрезвычайно обостряет вопрос о государственной безопасности России.

Известный специалист в сфере технологий Игорь Ашманов откровенно предупреждает: "Нам заявляют: вот передовые технологии, нам надо срочно их внедрять, а то безнадежно отстанем. Зачем именно их внедрять, никто не обсуждает. Когда задают вопрос: "Объясните, зачем все это надо?", – отвечают обычно следующее: во-первых, это деньги, на этом можно круто заработать, во-вторых, надо идти в ногу с прогрессом, а то мы отстанем от "развитых" стран на сотни лет. Мы видим выступления этих т.н. "цифровых евангелистов". В основном это маркетологи, банкиры, которые непосредственно в IT ничего не смыслят, просто повторяют то, что говорят их консультанты, и суть сводится к тому же – надо все это скорее внедрять. Но раз речь идет о немедленном внедрении – понятно, что надо внедрять готовое. А все готовое и работающее на данный момент – это американское. Не мировое даже, а именно американское. Значит, если мы поддадимся этой лихорадке, через 5-7 лет уровень цифровой колонизации России будет зашкаливать".

Обойма цифровых законов поступательно выстраивает цифровую власть, которую получат некие лица, не связанные присягой и ответственностью за разглашение тайны, которым граждане России не передавали эту власть, и было бы наивно думать, что речь идет о Правительстве или отдельных министерствах.

Программа "Цифровая экономика", действительно, "не про экономику" – она про другую жизнь, другой мир, другие смыслы, и с ее содержанием пришла пора внимательно разобраться.

Нам предлагают сделанный чужой разведкой и контролируемый чужими биржами криптовалютный биткоин, электронную коммерцию от Алибаба, такси от Убера, "социальный рейтинг" от Китая.

В 2018 году вице-премьер Максим Акимов на конференции Sberbank Data Science Day, говоря о китайской системе "социального кредита" (оценка государством граждан на основании непрерывного мониторинга с помощью искусственного интеллекта их политического и социального поведения и последующая их стратификация, определяющая доступ к социальным благам и преференциям или блокирование его), заявил: "Я считаю, что это довольно явная угроза, я чувствую эту угрозу, но, относясь к обществам с классической гуманистической традицией, нам удастся этой угрозы избежать". Общество тоже на это надеется, да только вот в мае 2020 года МВД сообщило о своем намерении создать социальный рейтинг для мигрантов – значит, обкатка уже началась?

А заместитель Минкомсвязи А. Козырев два года назад сказал: "Пройдет 10-20 лет, и в Уголовном кодексе появится новая мера пресечения – лишение права на электронную идентификацию сроком, скажем на три года. Это будет самое страшное наказание. Сейчас мы думаем, можно ли гражданина удалить, а потом будем думать: "Господи, лишь бы меня не удалили из этой системы! " Вот так будет!".

Вряд ли чиновники такого уровня позволяют себе просто фантазировать в СМИ на заданную тему. А представитель банка ВТБ господин Верхошинский и вовсе нарисовал картину светлого будущего как нечто не обсуждаемое и само собой разумеющееся: "Скоро будет так, что идет человек по улице, а все системы его опознают, и это – уже практичная и осязаемая технология".

Программа "Цифровая экономика" предусматривает отмену не только личной, врачебной и семейной тайны – в одном из разделов предусмотрена отмена картографической и государственной тайны. Можно ли продолжать относиться к этому легкомысленно?

Да, есть гонка технологий, есть бизнес, отчаянно пытающийся ухватить кусок пожирнее от пирога нового перспективного рынка, но ведь есть и государство. Как сопряжены интересы этих сторон, и что именно в этой гонке нужно нам?

Важно ведь не то, кто придумал, а то, кто контролирует – кто конкретно является этими консультантами, которые влияют на принятие государственных решений в сфере IT, и чьи именно интересы и пожелания они продвигают?

И стоит уже разобраться с нашими государственными целями – что для нас есть прогресс, в чем по-настоящему заключается лидерство, и что ставится нами во главу угла при определении нашего пути.

А между тем в Международный день защиты детей Совет Европы представил миру новую доминанту – выпустил брошюру для детей "Узнай о своих правах в цифровой среде", с перечнем прав, защиты которых они "могут требовать от правительств, школ, компаний и других заинтересованных сторон". Авторами также анонсированы "Руководство по цифровому воспитанию" и руководство для директивных органов по правам ребенка в цифровой среде.

Нелишне напомнить, что в ряде международных документов интернет уже назван базовой ценностью, за лишение права доступа к которому предполагаются серьезные санкции.

Секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев в недавней своей программной статье "Нужны ли России "универсальные" ценности?" заявил, что в ситуации "непрекращающейся гибридной войны, нацеленной на размывание сложившихся в течение веков традиций различных народов, их языка, веры и исторической памяти поколений", Россия предлагает "новый цивилизационный выбор, возведение национального суверенитета, в том числе культурного и духовно-нравственного, в статус величайшей ценности и основы последующего строительства человеческой цивилизации".

И пора, наконец, ответить на вопрос, каким образом присуждение номера вместо имени, следящие за человеком камеры на улицах, отпечатки пальцев в магазине и банкомате, цифровые пропуска и QR-коды, социальные мониторинги и социальные кредиты, всеобъемлющие базы личных данных, надзирающий за "цифровыми аватарами" искусственный интеллект сочетаются с этой четко сформулированной духовно-нравственной парадигмой нашей страны.

Россию спасет только государственническое мышление политиков, чиновников и бизнесменов, основанное на традиционных нравственных ценностях.

Без этого нас не защитят ни технологии, ни армия – в войне с человечеством и человечностью линия фронта проходит внутри каждого из нас.

Людмила Рябиченко – руководитель Экспертно-аналитического центра "VERITAS"
29.06.2020