Текст:
Андрей Ромашков

Тело чиновника нашла полиция. Сотрудницы мэрии ранее заявили о харассменте с его стороны. Станет ли эта смерть первым самоубийством крупного политика из-за обвинений в домогательствах?

Мэр Сеула найден мертвым. Пак Вон Сун пропал из своего дома в фешенебельном районе корейской столицы 9 июля днем, а к вечеру тело политика обнаружили сотрудники полиции. Известно, что днем ранее о харассменте со стороны Пака заявили сотрудницы мэрии.

Район Санбук, где находится дом мэра Сеула, расположен на склоне скалистого холма, с вершины которого открывается вид чуть ли не на весь мегаполис. Кому-то место напомнит фильм "Паразиты" - тихие улочки, перепады высоты и высокие заборы, за которыми скрываются особняки корейской элиты.
Читайте также:
Переломный момент: президент Южной Кореи близка к импичменту
Именно оттуда около полудня 9 июля пропал первый политик южнокорейской столицы и третий человек страны Пак Вонсун. Тревогу подняла дочь мэра, нашедшая дома некую "записку, похожую на завещание" - подробности не сообщались. Телефон Пака был отключен, но спецслужбам удалось установить последнее местонахождение устройства - на склонах того самого скалистого холма.

Один из первых вопросов, который может возникнуть у стороннего наблюдателя: как вообще можно потерять мэра 10-миллионного мегаполиса? Куда смотрела служба охраны? На самом деле, в Южной Корее несколько другие порядки, объясняет руководитель Центра корейских исследований Института стран Дальнего Востока Александр Жебин.

Александр Жебин
руководитель Центра корейских исследований Института стран Дальнего Востока Александр
"То, что частная жизнь южнокорейцев и даже таких людей, которые занимают столь крупные административные политические посты, конечно, гораздо меньше окружена какими-то административными барьерами, охраной и так далее, это факт. Допустим, для многих вполне значимых фигур является привычкой или традицией то, что корейцы называют тэнсан - это походы в горы, которые окружают Сеул, карабкаться по склонам, по тропам. Необязательно, что его кто-то мог сопровождать, все же Сеул достаточно безопасный город. Может, какое-то у него было личное дело, которое необходимо было сделать".

Первые сообщения о возможной причине пропажи мэра Сеула стали появляться уже спустя несколько часов после начала поисков. Сначала источники, а затем и официальные лица сообщили об обращении в полицию одной из секретарш Пака - она обвинила начальника в домогательствах за день до его исчезновения.

Как пишет ABC со ссылкой на корейские СМИ, за первым заявлением последовали и другие обращения от сотрудниц мэрии, хотя подтверждения этой информации нет. Утром 9 июля Пак сообщил, что не придет на работу, а затем ушел из дома. О меняющемся отношении южнокорейцев к обвинениям в харассменте рассказывает профессор университета Кунмин в Сеуле Андрей Ланьков.

Андрей Ланьков
профессор университета Кунмин в Сеуле
"Если это действительно связано с движением Me Too и домогательствами, на что очень похоже, но пока подтверждений этому нет и видимо не будет еще некоторое время, то это, конечно, первое самоубийство крупного политика в связи с подобными обвинениями. Вообще надо сказать, что корейская культура до недавнего времени очень спокойно относилась к подобному поведению мужчин в возрасте и во власти, в какой-то степени такое поведение от них даже ожидалось. Нормы изменились, изменились очень быстро. Я могу сказать, что мой коллега, который немножко меня старше, то есть ему под 60, недавно попал в серьезную неприятность из-за тоже несколько вольного отношения к барышням, молодым подчиненным. В принципе, он вел себя так, как считалось нормальным вести себя лет 25 назад, во времена его молодости".

Самоубийство мэра Сеула, безусловно, потрясет страну, но вряд ли серьезно удивит. То, что Южная Корея привычна к политическим суицидам, это преувеличение, но не такое уж и сильное.

Два года назад году покончил с собой влиятельный член южнокорейского парламента, построивший карьеру на борьбе за права рабочих, а в конце нулевых - экс-президент страны Но Му Хен. Обоих уличили в получении взяток. Но добровольный уход из жизни на почве обвинений в харассменте, тем более фигуры таких масштабов, в новинку не только для Южной Кореи, но и для всего мира.