Александр Чернов

С давних времен в фантастике популярны сюжеты, в которых главные герои с помощью машины времени отправляются в прошлое, чтобы изменить будущее. Сегодня мы по всему миру наблюдаем попытки подобных путешествий, когда целые народы и страны неустанно пересматривают прошлое, чтобы изменить свое будущее. Это и недавний снос монументов Ленину на Украине, и нынешний, прикрываемый борьбой с расизмом вандализм по отношению к памятникам политикам, дипломатам и бизнесменам колониальной эпохи в США, Великобритании, Европе, Австралии, Индии и африканских странах. Не перестает обращаться к своей истории и Турецкая республика, но там инициатива исходит от верхушки государства, а не от толп демонстрантов: Святая София стала мечетью по указу президента Эрдогана.

Храм Святой Софии был сооружен в центре Константинополя в VI веке. Паломники со всего мира устремлялись на берега Босфора, чтобы своими глазами увидеть это чудо света и поклониться святыне. Айя-София, как называли ее греки, впервые совместила в себе две разные древнеримские модели построек - базилику и купол. Такое сочетание было признано удачным и впоследствии оказало большое влияние на мировую архитектуру. В течение последующих веков Святая София была украшена мозаиками и фресками - со стен собора на прихожан смотрели Иисус Христос, Богородица, императоры и святые. Там же хранились основные христианские реликвии и мощи.

В 1453 году Константинополь был завоеван османами и стал мусульманским городом. Правитель турок султан Мехмед II, прозванный Завоевателем (или Фатихом на турецкий лад) на правах победителя отнял Святую Софию у христиан и превратил ее в мечеть. С тех пор собор служил символом величия османского султаната вплоть до его крушения в начале XX века.

В 1923 году на обломках прежней империи образовалась современная Турецкая республика. Лидер нового режима Кемаль Ататюрк был сторонником светского государства и разделения власти и религии. По просьбе американского ученого Томаса Уиттимора, занимавшегося историей Святой Софии, Ататюрк инициировал процесс преобразования мечети в музей. В 1934 году Совет министров Турции принял решение об изменении статуса сооружения, а через год по личному указу турецкого лидера Айя-София в качестве музея открылась для посетителей. Затем в Стамбул устремились международные исследователи для восстановления христианских изображений, заштукатуренных в османское время, и изучения самого исторического объекта. С 1985 года здание музея включено в Список всемирного наследия ЮНЕСКО.

Параллельно с этим в Турции продолжала существовать группа мусульманских учителей и проповедников, для которых Святая София была символом величия турецкой державы и мусульманского мира. Эти люди регулярно обращались в Государственный совет Турции с просьбой отменить решение Совета министров 1934 года, однако все время получали отказ. Пока у власти находились кемалисты, верные последователи заветов Ататюрка, удовлетворять подобные просьбы никто не пытался. Власти учитывали и туристическое значение собора, ведь на этот музей приходилось более половины посетителей всех музеев Стамбула. Ежегодно он приносил в казну около 45 млн. долларов.

Но в 1980–1990 годы кемализм в Турции стал утрачивать позиции, постепенно уступая происламским настроениям. Из среды консервативно настроенных граждан все чаще раздавались голоса в пользу возвращения Святой Софии статуса мечети.

В 1994 году мэром Стамбула стал один из лидеров происламской партии и политик новой формации Реджеп Эрдоган. Тогда он заявил, что управлять Стамбулом означает управлять Турцией. Как показал дальнейший взлет стамбульского мэра на вершину турецкой политики, это была чистая правда. Из кресла мэра Эрдоган через девять лет пересел в кресло премьер-министра, а затем и вовсе занял пост президента Республики. Всю свою политическую карьеру он старательно лавировал между религиозными и светскими группировками, пытаясь путем компромиссов заработать максимальное количество политических баллов. При этом долгое время Эрдоган говорил, что Святая София сохранит статус музея. В преддверии прошлогодних муниципальных выборов на призыв превратить собор в мечеть он даже сказал, что эти призывы - провокация с целью вызвать негативную реакцию извне, а желающим молиться для начала неплохо было бы заполнить Голубую мечеть, стоящую по соседству.

Все изменилось весной 2019 года. Тогда в Турции проходили муниципальные выборы, на которых выбирали мэров городов, членов региональных парламентов и советов руководителей муниципалитетов. Турецкий лидер и его "Партия справедливости и развития" до последнего были уверены в победе и не собирались делать никаких новых политических заявлений. Однако вскоре стало известно, что в Стамбуле, бывшей вотчине Эрдогана, возможно, одержит победу кандидат от оппозиции Эмре Имамоглу.

Оценив складывающуюся ситуацию, турецкий президент резко изменил свою позицию и заявил о том, что Святую Софию следует снова сделать мечетью. Это заявление было исключительно политическим, направленным на то, чтобы обеспечить партию власти поддержкой религиозной части общества. Изначально задумывалось инициировать процесс превращения музея в мечеть после завершения муниципальных выборов. Однако партию Эрдогана ждало поражение. Новым мэром Стамбула был избран оппозиционер Имамоглу. Кроме того, в пяти из шести крупнейших городов Турции победили оппозиционные кандидаты. Это поражение Эрдоган воспринял болезненно, так как понимал, что на грядущих выборах президента именно Имамоглу составит ему конкуренцию. Турецкий президент, желая устранить неугодного мэра, даже инициировал процедуру пересчета голосов, однако она ничего не дала. Затем последовали заметные международные события: войны в Сирии и Ливии, наконец, эпидемия коронавируса. Все это заставило турецкие власти отложить вопрос о статусе Святой Софии на целый год.

Во время эпидемии правительство Турции и муниципальные власти работали заодно, однако, как только пик заболеваемости был пройден, внутриполитическая борьба возобновилась. Эффективные меры по борьбе с коронавирусом укрепили не только рейтинг президента Эрдогана (56%), но и стамбульского мэра Имамоглу (54%). Незначительный отрыв от соперника не мог не обеспокоить турецкого лидера, чьи сторонники решили сразу поднять все актуальные для общества вопросы, в том числе и вопрос о статусе Айя-Софии.

14 мая 2020 года Фахреттин Алтун, руководитель управления по связям с общественностью администрации Эрдогана, написал в твиттере следующее: "Соскучились. Чуть-чуть терпения. Вместе мы это сделаем…" Это сообщение сопровождала фотография Святой Софии. Это означало, что процедура была запущена. Уже 8 июня Государственный совет Турции удовлетворил прошение о пересмотре решения Совета министров 1934 года. Через два дня стало известно, что для Святой Софии заказали ковры, которыми обязательно покрывают пол в каждой мечети. Судьба музея была предрешена.

Между тем Эрдоган не пошел по простому пути, как в свое время Ататюрк, и не стал решать вопрос своим единоличным указом. Он предпочел легитимизировать процесс, подведя под него юридическую базу, а также активно воздействовать на турецкую общественность при помощи СМИ. Во-первых, было обнародовано заключение авторитетных юристов, утверждающих, что с точки зрения мусульманского права нет никаких препятствий для того, чтобы вернуть Айя-Софии статус мечети. Дело в том, что после завоевания Константинополя султан Мехмед II отдал собор вакуфу. Вакуф - фонд неотчуждаемых имуществ, переданных на религиозные и благотворительные цели. Формально Святая София является собственностью турецких религиозных пользователей до сих пор. Соответственно, решение Совета министров 1934 года было принято без учета интересов этих пользователей и исламских правовых норм, и потому его отмена правомерна.

Во-вторых, статус Святой Софии стали активно обсуждать в СМИ с целью мобилизации турецкой общественности. Журналист Ахмет Хакан, главный редактор газеты Hürriyet, в своей статье убеждал читателя в существовании целого поколения турок, которые на протяжении 86 лет оплакивали превращение Святой Софии в музей, воспринимая это как национальное предательство. По его словам, это представители правых, религиозных и консервативных слоев общества. Но обращается Хакан не к ним, а к остальным туркам, призывая их со всей серьезностью и сочувствием отнестись к вопросу, имеющему столь большое значение для всей страны.

Другой турецкий журналист, Недим Шенер, в эфире одного из телеканалов открыто заявил, что превращения Айя-Софии в мечеть хотят все, включая оппозицию. Некоторые оппозиционеры выступают против только потому, что не хотят отдавать лавры правящей партии, а хотят это сделать сами, когда окажутся у власти. Точка зрения Шенера недалека от истины. Лидеры почти всех политических партий Турции выступили с заявлением о поддержке инициативы Эрдогана. Только один депутат от кемалистской партии выразил явное несогласие, выступая с абсурдным предложением сделать музеем Голубую мечеть. Не заставила себя ждать и статистика. Согласно опросу, проведенному компанией Areda Survey в Турции, 73% респондентов поддержали решение о преобразовании музея Святой Софии в мечеть, и только 22% высказались против этого решения.

Опираясь на мнение большинства, Эрдоган, как изворотливый политик-популист, осмелился завершить начатое. 10 июля Государственный совет признал решение Совета министров 1934 года незаконным и отменил его. В тот же день турецкий президент подписал указ о том, что Святая София передается под руководство Управления по делам религии и должна быть открыта для богослужения уже 24 июля. Этим решением Эрдоган пытается поставить себя на одну ступень с Ататюрком, ведь, как известно, Ататюрк сделал Святую Софию музеем и первым посетил ее в этом статусе. А Эрдоган сделал из музея мечеть и первым собирается совершить там намаз. Мало того, что это положительно отразится на рейтинге турецкого президента, который существенно возрастет, так еще и окончательно утвердит в глазах большинства турок образ Эрдогана как бессменного лидера, возвращающего стране ее былое величие. Не зря он сам, а вместе с ним глава МИД Турции Чавушоглу многократно заявляли журналистам о том, что решения, касающиеся статуса Святой Софии, являются вопросом национального суверенитета, посягать на который не может никакая другая страна.

Неужели никак нельзя повлиять на это полное популизма решение, рассчитанное на удовлетворение чрезмерных амбиций турецкого лидера? Увы, нет. Сдержанные призывы иностранных дипломатов, в особенности Госдепартамента США и МИД России, к тому, чтобы собор сохранил статус музея, только подлили масла в огонь и дали возможность Эрдогану проявить жесткость и показную независимость в решении внутриполитических вопросов. Все это только укрепило его авторитет внутри страны. Протесты глав Константинопольской и Русской православных церквей, а также международных научных организаций были просто проигнорированы. Защитники музея Святой Софии не смогли выступить единым фронтом, поэтому их дипломатические усилия были обречены на провал. По мнению экспертов, превращение исторического объекта такого уровня в мечеть не будет иметь для Турции вообще никаких серьезных внешнеполитических последствий. А значит, Эрдоган победил на всех фронтах.

А какое значение это событие имеет для нас? Разве не все равно, что творится на турецких берегах? Пожалуй, нет. Это прямо относится к общемировой тенденции по пересмотру и искажению истории. Где-то сносят памятники, а где-то государственные музеи отдают в руки частных и религиозных организаций. Этим активно пользуются политики, желающие любыми средствами достигнуть вершин власти и удержаться там. Но что нам даст эта беспощадная ревизия прошлого? Не наносится ли этим непоправимый урон будущему? Ведь не только статус музея и памятника, но и статус государственных границ можно пересмотреть, ссылаясь на события далекого прошлого. Люди, подобные Эрдогану, в решении сиюминутных вопросов посягают на вечное и выпускают черта из табакерки, а это уже чревато глобальными потрясениями.