Пока Турция готовится к войне с Египтом, ее "ливийский тыл" разваливается

Равиль Зиннатуллович Мустафин
журналист-международник.

В Ливии вновь обострилась обстановка. Однако напряженность выплеснулась не как обычно, по линии противостояния между восточным и западным центрами власти, а внутри Правительства национального единства (ПНЕ). Ряд командиров милицейских отрядов Триполи угрожает поднять своих бойцов против главы МВД Фатхи Али Башаги. Его обвиняют в том, что, сосредоточив в своих руках почти всю полноту власти в ПНЕ, Башага действует исключительно в интересах мисуратской группировки и собственных в ущерб триполитанским милициям.

Последними каплями, которые переполнили чашу терпения столичных милиций, стали, во-первых, "военная реформа" Башаги. Шеф МВД сумел часть милиций Триполи интегрировать в состав так называемой Национальной гвардии, переподчинив их себе. Другие были разоружены и расформированы, в том числе Центральный батальон безопасности – путем подкупа его командира Абдель Гани аль-Кикли, которому пообещали должность генерального консула в Марокко. Во-вторых, строгий приказ Башаги министру транспорта Миляду Маатугу не выдавать без согласования с МВД документов, разрешающих авиакомпаниям взлет, посадку и пролет над Ливией для частных самолетов и некоторых коммерческих рейсов. Таким образом, Башага взял под личный контроль перемещения почти всех членов кабмина, за исключением Сараджа и четырех его заместителей.

Начало нынешнему конфликту между триполийскими бандформированиями и мисуратским ставленником Башагой было положено почти сразу после его назначения министром внутренних дел в октябре 2018 года. В лагере Сараджа многим тогда казалось, что это назначение пришлось как нельзя кстати. Через несколько месяцев главком Ливийской национальной армии (ЛНА) Халифа Хафтар начал поход на Триполи. В те критические для существования ПНЕ дни Башага сыграл решающую роль в организации обороны осажденной столицы, в том числе благодаря связям и авторитету как среди мисуратовцев, так и дипломатов, политиков, разведчиков западных держав, Турции, Катара.

Башага родился в Мисурате в 1962 году и после окончания колледжа ВВС там же и остался служить, пока не демобилизовался в 1993 году. Он сразу примкнул к "революционерам" после начала восстания против Муаммара Каддафи. Хорошо известны его связи с исламистами из "Батальонов аль-Фарук", "Щита Ливии" и "Братьев-мусульман" (все они запрещены в РФ). Башага стал координатором действий повстанцев с силами НАТО и членом Военного совета Мисураты. Это помогло ему убедить лидеров мисуратской группировки как можно быстрее перебросить отряды местной милиции к Триполи. Именно они преградили дорогу наступавшей на Триполи ЛНА. Мисуратовцы оказались более дисциплинированными, подготовленными и мотивированными бойцами; их командиры, многие из которых служили в армии Каддафи, не уступали коллегам из ЛНА по части тактики.

Башага пользуется репутацией человека волевого и жесткого, энергичного и целеустремленного. В то же время он всегда умело скрывал свои намерения, маскировался так, что со стороны могло показаться, будто лишен амбиций и тщеславия. В отличие от большинства ливийцев, пробившихся в верхние эшелоны власти, он всегда больше делал, чем говорил, при этом предпочитая оставаться в тени, за что и получил прозвище Серый Кардинал. Правда, за ним тянется длинный шлейф военных преступлений, а также имидж настоящего садиста. И обвиняют его в этом не только враги из лагеря Хафтара, но и соратники из ПНЕ.

Рядом с Башагой представитель прослойки ливийской интеллигенции Фаиз Сарадж, чей отец был министром при дворе короля Синуси I (1951–1969), выглядит нерешительным, больше подходящим на роль университетского преподавателя, чем политика, ведущего жесткую борьбу за власть. Об этом, кстати, не раз говорил и его соперник Хафтар в ту пору, когда они еще изредка встречались в неформальной обстановке. Хафтар даже советовал Сараджу изменить свое поведение в сторону большей жесткости, чтобы не попасть под влияние исламистов. Заметим, что и многие министры Сараджа выглядят людьми, способными выполнять лишь представительские функции.

По мнению тунисского политолога Джемая Гемаи, которым он поделился на страницах Arab Weekly, для турок Башага, близкий по темпераменту и манере поведения к президенту Реджепу Тайипу Эрдогану, представляется намного более предпочтительным партнером, чем Сарадж. Кроме того, Башага известен как один из главных архитекторов военно-политического союза между Турцией и ПНЕ и яростный русофоб. Другая его "заслуга" в том, что ему удалось, пользуясь связями с американскими Госдепом, Пентагоном и разведкой, склонить президента Донадьда Трампа на сторону ПНЕ. Более того, он делает ставку исключительно на помощь Анкары, США, НАТО. Ради устранения Хафтара с политического поля Ливии Башага способен предложить им все – от военных баз до выгодных сделок в сфере нефте- и газодобычи.

Однако это вовсе не значит, что Анкара готова повысить шефа МВД до главы ПНЕ. Имя Сараджа в известной степени освящено Схиратскими соглашениями, на которые ссылаются турки и Запад, пытаясь представить ПНЕ в качестве единственного законного органа власти в Ливии. Как бы то ни было, Турция столкнулась, можно сказать, у себя в "ливийском тылу" с неожиданным вызовом в ответственный момент подготовки к схватке с Египтом.