Хаос и конфликты на Ближнем и Среднем Востоке – наглядная иллюстрация провала внешнеполитического курса американской администрации вне зависимости от того, кто сегодня пребывает в Белом доме. В последние два десятка лет Соединенные Штаты вбухали на создание здесь Pax Americana и, как свидетельствовал президент Трамп, по данным на декабрь 2017 года США потратили на операции на Ближнем Востоке семь триллионов долларов. В Ираке погибло больше американских военных, чем в любой другой войне после войны во Вьетнаме. Однако нынешнее состояние региона плачевно, а влияние США в нем сокращается, как шагреневая кожа.

Казалось бы, пришло время серьезного пересмотра ориентиров и приоритетов, и не только исправления ошибок администрации Трампа. Эта администрация довела до логического конца и в конце концов уперлась в тупик всего того, что лежало в основе подхода предыдущих администраций к региону. Идея фикс всегда состояла в том, что США должны использовать свою дипломатию, экономическую и военную мощь на стороне тех стран и политиков в регионе, которые считаются добрыми и дружественными в отношении Америки, чтобы обеспечить превосходство или господство над теми, кого записали в злые и недружественные. Проще говоря, деление на хороших и плохих парней. Как в вестернах.

Такой подход мог бы быть оправдан в ответ на серьезные угрозы миру и самим Соединенным Штатам со стороны тех, кто добивается гегемонии на Ближнем Востоке, но такой угрозы на самом деле не существует. В мировых СМИ чаще всего именно Тегеран упоминается как страна, поддерживающая террор во всем мире, и как игрок, стремящийся стать главным в регионе. Но давайте посмотрим на это трезвыми глазами – в военном отношении он уступает сразу нескольким своим оппонентам и, кроме того, у него есть один неизлечимый недостаток: Иран – шиитский остров в суннитском арабском мире и на роль гегемона никак не тянет. Мечтать о доминировании при таких сильных в военном отношении и амбициозных соседях, как Турция и Египет, не приходится. Тегерану вменяют в вину, что он нарушает добровольные обязательства по СВПД (JCPOA), забывая назвать причину: выход в 2018 году США из соглашения и наращивание односторонних санкций, а также неспособность Запада выполнить свои обязательства и соблюсти оговоренные в соглашении экономические интересы Ирана, вытекающие из ограничения его ядерной программы и перепрофилирования атомных объектов. Сейчас из США раздаются призывы продлить эмбарго для Ирана на экспорт-импорт оружия, срок которого истекает уже в октябре, чтобы унять его "дестабилизирующую активность". На фоне продаж в регион США и странами Запада вооружений на десятки миллиарды долларов это выглядит фарисейски, если не сказать больше. А требование едва ли не в ультимативной форме допуска на некие секретные объекты инспекторов МАГАТЭ? Тегеран еще в 2019 году предлагал ускорить утверждение в парламенте дополнительного протокола к СВПД, дающего право на внезапные и расширенные проверки своих атомных площадок, – в обмен на снятие односторонних санкций США. И что? А ровным счетом ничего, Западу это показалось неактуальным.

Ковбойский подход США к решению проблем Ближнего Востока – с делением стран и народов на хороших и плохих парней – не может быть назван адекватным существующим реалиям. Регион представляет собой настоящий клубок соперничества и конфликтов: суннитов против шиитов, арабов против израильтян, арабов против иранцев, фундаменталистов против светских сил и монархий против республик. Установить баланс сил здесь практически невозможно, если придерживаться старой "дипломатии канонерок". Россия и Иран, с одной стороны, подпадают под определение стран – противников США, но с другой – обе эти страны сыграли основную роль в нанесении поражения силам джихада в Сирии, это они отвели угрозу создания здесь плацдарма для террористических атак на те же США и Европу. Другими словами, хочешь не хочешь, а говорить, договариваться за место под ближневосточным жгучим солнцем надо.

Однако не похоже, чтобы Белый дом извлек уроки из своих многочисленных провалов. Администрация США по-прежнему строит международные отношения, исходя из принципа "нравится – не нравится". Но политика – не меню для гурманов, и однополярного мира американцам не видать как своих ушей. Так или иначе, но нынешние союзники Вашингтона все чаще пребывают в замешательстве: а что будет завтра, если интересы правящей верхушки США претерпят изменения? Сегодня ты друг, а завтра – военный преступник? С другой стороны, уверенность квазидрузей США в том, что их всегда будут поддерживать в любых начинаниях, побуждает пускаться в авантюры, последствия которых вредны как для интересов США, так и для региональной безопасности и стабильности. Как пример – планы аннексии территорий западного берега реки Иордан. Это отнюдь не означает, что Израиль не имеет законных исторических прав на библейские земли, но поступать необходимо с правовой точки зрения, с позиций современного международного права, каким бы подчас хрупким и неэффективным оно не представлялось, с учетом интересов соседей.

Традиционно считается, что присутствие американских войск на Ближнем Востоке, накачивание его новейшими вооружениями делает Америку и регион более безопасными. Эта идея, попросту говоря, устарела и больше не верна. Нельзя сказать, что в США не понимают пагубности продолжения курса, взятого нынешней администрацией. Научные центры работают над новыми принципами определения национальных интересов США в изменившемся мире. Их доклады, конечно же, попадают на столы всех тех, кто влияет на выработку решений и принимает решения в администрации президента и в конгрессе. Они содержат полный набор политических рекомендаций, включая сокращение численности американских военных за рубежом, поддержку новой многосторонней архитектуры безопасности на планете, нормализацию отношений между США и Ираном и дипломатические усилия по прекращению войн в Сирии и Йемене. Новый курс достижим, если США смогут преодолеть старые, тупые и неэффективные взгляды на ситуацию в регионе, не менее опасную для мира, нежели пандемия коронавируса.

Валерий Рубин
Опубликовано в выпуске № 29 (842) за 4 августа 2020