Политико-экономические особенности современного контролера Проливов

Об авторе: Алексей Владимирович Олейников – доктор исторических наук, профессор Астраханского государственного университета, член Ассоциации историков Первой мировой войны.
17 авг. 2020

Эта публикация – продолжение статьи "Османский натиск: как контролировались Проливы", опубликованной в "НВО" от 07.08.2020.

Мустафа Кемаль произвел в Турции
грандиозную революцию, объявив ее
республикой и ликвидировав халифат.

Для России начала XX века вопрос о Проливах – не только вопрос религиозно-политический, но и экономический. Стратегическое значение Проливов было связано и с развитием флота – существовавший режим не позволял России в случае необходимости перебрасывать корабли из одного моря на другое.

Во время Первой мировой войны контроль над Проливами – это и главная возможность военно-технического сотрудничества с союзниками по Антанте, а значит обстоятельство, значительно повышающее боевую упругость русской военной машины.

Недаром после вступления Турции в войну на стороне Германского блока Россия стала восприниматься как дом с заколоченными окнами и дверями – лишь через трубу (труба – это Владивосток и Мурманск с Архангельском) поддерживалась в нем связь с внешним миром. Вступление Турции в войну автоматически поставило Россию, крайне заинтересованную в вопросах военно-технического сотрудничества с союзниками, в условия блокады, более тяжелой, чем английская блокада Германии.

Ни в актах Русско-французского военного союза, первоначально направленного как против Германского блока, так и против Англии, ни в актах англо-русского соглашения 1907 года, ни в последующих заявлениях английского и французского правительств по ближневосточному вопросу 1908-го и позднейших годов не содержалось четкого ответа на насущный для России вопрос о Проливах.

Надежда на благоприятное решение вопроса о Проливах у России появилась в период проведения Дарданелльской операции Антанты, когда британское правительство памятной запиской своего посольства в Петрограде от 12 марта 1915 года признало притязания России на Проливы и Константинополь. При условии, что война будет доведена до успешного завершения и "будут осуществлены пожелания Великобритании и Франции как в Оттоманской империи, так и в других местах". 16 апреля 1915 года удалось получить согласие на присоединение к Российской империи Константинополя и Проливов на оговоренных в британской памятной записке условиях и от Франции.

Взамен Константинополя и Проливов императорское правительство давало своим союзникам согласие на любые компенсации в Турции, то есть был поставлен вопрос о разделе Оттоманской империи. К сожалению, ход военных действий и революция в России не позволили реализовать эту возможность.

От "Великого Турана" к отцу всех турок

Сейчас важнейший геополитический пункт Евразии контролирует держава, некогда претендовавшая на мессианскую роль установления мирового халифата. И до сих пор в основе турецкой внутренней и внешней политики лежат доктрины панисламизма и пантюркизма.

Доктрина панисламизма в XIX веке провозгласила султана-халифа главой всех мусульман мира. Идеологи панисламизма аль-Афгани и Мухаммад Абдо, заложившие основы этой доктрины, ориентировались на турецкого султана Абдул-Гамида, а аль-Афгани даже провел последние годы своей жизни (1892–1897) в Константинополе. Причем если в представлении идеологов этой доктрины панисламизм представлял собой движение, ставившее своей целью приспособить мир ислама к существованию в новых исторических условиях и противопоставить мусульманское единство натиску европейского колониализма, то турецкий султан воспринял суть доктрины иначе, видя в панисламизме средство укрепления собственной власти в империи и продвижения этой власти за ее пределами.

Абдул-Гамид не был рьяным мусульманином-панисламистом и прекрасно понимал зависимость своей империи от западных держав, что во многом сдерживало его глобалистские устремления. Да и европеизация Турции, несмотря на сопротивление панисламистов, постепенно делала свое дело. После прихода к власти в 1909 году правительства младотурок был проведен ряд реформ и начались гонения на нетурецкие народы под лозунгами панисламизма и пантюркизма. Именно пантюркизм стал одним из ключевых элементов идеологии младотурок.

Младотурки начали широко пропагандировать шовинистическую теорию о принадлежности турок к "чистокровной", "высшей" расе. В 1908–1913 годах русскую Среднюю Азию буквально наводнили пантюркистские агенты, действовавшие под видом путешественников, купцов, дервишей, они пытались установить связи с антирусскими силами.

Накануне Первой мировой воины младотурки выдвинули лозунг о подчинении всех тюркоязычных народов Турции и о захвате Кавказа. Исходя из этой концепции, огромные территории на Кавказе, Средней Азии и в Иране предполагалось присоединить к Османской империи. Младотурки мечтали даже о том, чтобы достичь Алтая. В 1911 году пантюркистский съезд в Салониках принял решение, в соответствии с которым следовало превратить Турцию исключительно в исламскую страну, осуществить османизацию всех турецких подданных, лишить другие народы, проживающие в Турции, прав на создание каких-либо организаций, возможности пользоваться родным языком, повсеместно внедрив исключительно турецкий язык.

Пантюркисты группировались вокруг организации "Тюрк оджагы" и ее печатного органа – журнала "Тюрк юрду" ("Турецкая родина"). Редактором журнала был Юсуф Акчура, который в своих статьях "доказывал" существование "единой нации всех тюркоязычных народов, от Китая до Дуная". По его мнению, эти народы должны быть объединены в "Великое тюркское государство" под верховенством Турции.

Теоретики-пантюркисты предлагали осуществить формирование "Великого Турана" "огнем и мечом". Для реализации этой задачи были разработаны программа-минимум и программа-максимум. На первом этапе турки должны были завоевать "Малый или Новый Туран" (в границах от Байкала до Константинополя и от Монголии до Казани), на втором этапе – образовать "Великий Туран" (от японских вод до Скандинавских гор и от Ледовитого океана до Тибетского плато). Это должно было повлечь за собой эпоху невиданных войн и походов – эру "новой чингизиады".

Но после поражения в Первой мировой войне Турцию ждала кемалистская революция. Она была связана с именем героя боев в Галлиполи Мустафой Кемалем. Сын таможенного чиновника, Мустафа Кемаль закончил офицерскую школу в Монастире, а затем константинопольскую военную академию, по окончании которой был выпущен поручиком в армию. Еще во время нахождения в стенах военной академии Кемаль познакомился с запрещенным произведением "Уотан" (Отечество). По приказу султана Абдул-Гамида каждая копия "Уотана", найденная у кого-либо, немедленно сжигалась, собственник ее арестовывался и высылался из Константинополя. Знакомство с "Уотаном" сделало Мустафу Кемаля непримиримым врагом Абдул-Гамида. Но не успел Мустафа Кемаль стать офицером, как был арестован за принадлежность к тайному "Обществу Свободы" и после допроса и трехмесячного одиночного заключения выслан в кавалерийский полк в Дамаск. Здесь молодой выпускник академии, усвоивший теорию и практику революционной работы, ушел с головой в организацию местных отделений "Общества Свободы". В Сирии Мустафа Кемаль оставался до тех пор, пока смена военного министра в Константинополе не дала возможность получить перевод в Салоники, в штаб 3-й армии. Вернувшись в Салоники, он объединяет "Общество Свободы" с "Обществом Прогресса". Новая организация была названа "Комитет единения и прогресса".

В младотурецкий период истории Турции, в годы владычества Энвера-паши Кемаль, бросив политику, вел жизнь обыкновенного армейского офицера. В 1911 году Энвер отправил его в Триполи – командовать иррегулярными туземными частями в войне против Италии. Когда в 1914 году Энвер, присоединившись к Германии, поставил на карту само существование Турции, Кемаль бросил пост военного атташе в Софии и вернулся в Константинополь. Энвер дал ему под командование 19-ю пехотную дивизию и послал в Дарданеллы. Выдающиеся военные способности и неизменное, вскоре вошедшее в пословицу, боевое счастье принесли Кемалю пост командующего всеми турецко-германскими силами на Галлиполийском полуострове, а отражение атаки британцев у Анафарты стало самым блестящим эпизодом его военной карьеры.

Кемаль был отправлен на Русский фронт – командующим 2-й армией. И здесь в 1916 году войска будущего Ататюрка были разбиты частями Кавказской армии – в Битлисской, Эрзинджанской и Огнотской операциях. В дальнейшем Кемаль в свите наследника султана ездил в Германию и Австро-Венгрию, а в конце войны молодому генералу было поручено командование ильдеримской группой войск (4-я, 7-я и 8-я армии) на палестинском фронте.

На волне национально-патриотического подъема в апреле 1920 года в Анкаре было избрано Великое национальное собрание Турции, председателем которого стал Мустафа Кемаль-паша, провозгласивший новый орган власти единственной законной властью Турции.

Осенью 1923 года Турция была провозглашена республикой, а в марте 1924 года был ликвидирован и халифат. По Конституции 1924 года, уточнявшейся и изменявшейся в последующие годы, Турция объявлялась республикой во главе с президентом, обладавшим большими властными полномочиями. Ислам, вначале объявленный государственной религией, вскоре потерял этот статус и был низведен до уровня религии, отделенной от школы и государства. Вакуфное имущество (имущество, переданное государством или отдельным лицом на религиозные или благотворительные цели. – "НВО") в основном было национализировано, шариатские суды и духовные школы-медресе упразднены. Но пантюркизм остался основой государства.

После смерти Ататюрка и завершения политики этатизма вновь активизировалось исламское духовенство, добившееся ряда важных уступок (преподавание ислама в школе, строительство мечетей, чтение Корана по радио и др.).

Современная Турция – это пантюркистское государство с активными элементами панисламизма. Так, протурецкая вооруженная группировка "Серые волки", причастная к убийству в 2015 году российского военного летчика Олега Пешкова в Сирии, является молодежным крылом турецкой Партии националистического действия – пантюркистской ультраправой организации.

Нефтяные потоки

Контролируя важнейший геополитический и экономический пункт Евразии – проливы Босфор и Дарданеллы, Турция на современном историческом этапе ведет и экономическую войну.

Султан Абдул-Гамид еще в 1904 году взял в свои руки дело разработки нефтяных ресурсов, находившееся до этого времени в ведении Министерства горной промышленности. В 1904 году немецкий концерн "Анатолийская железнодорожная компания", занятый постройкой Багдадской железной дороги, получил право на разведку и разработку нефтяных месторождений в двух районах – Мосульском и Багдадском.

Особое значение имели нефтяные месторождения Месопотамии. В 1912 году была создана Турецкая нефтяная компания, представлявшая английский и немецкий капитал и получившая в аренду нефтеносные участки в Мосуле, Багдаде и Басре.

К концу Первой мировой войны стратегическая и коммерческая ценность мосульской нефти привела к тому, что Мосул стал топливной базой средиземноморского флота.

Англо-индийские войска полностью оккупировали Мосул 8 ноября 1918 года, продвинувшись на север после перемирия, заключенного в Мудросе. И Великобритания фактически овладела желанными нефтяными месторождениями. Уже в то время, по мысли британского правительства, 500 тыс. курдов, населяющих Мосульский район, не должны были попасть под власть Турции, но не должны были и стать суверенной нацией. Именно в это время зародилось враждебное отношение курдов к новому иракскому и старому турецкому правительствам.

Английское правительство вынудило молодой Ирак признать Великобританию своим опекуном, и после этого английские, американские, голландские и французские нефтяные компании добились от иракского парламента признания прав Турецкой нефтяной компании. 5 июня 1926 года Кемаль Ататюрк под давлением великих держав был вынужден признать так называемую "брюссельскую линию" – границу, установленную Лигой наций, отдавшей Мосульский район королевству Ирак. Взамен этого Турция получила право на 10% будущих доходов Турецкой нефтяной компании в течение последующих 25 лет. Это условие в дальнейшем было заменено единовременным платежом в 500 тыс. фунтов стерлингов, которые иракское правительство должно было уплатить Турции. То есть турецко-иракские нефтяные противоречия были заложены еще 100 лет назад.

Войны за топливо

Исследователи экономической подоплеки Первой мировой войны совершенно справедливо отмечают топливный вектор противостояния, борьбу за топливные ресурсы, попытки лишить этого ресурса противника в планировании и проведении многих операций. В частности, пристальное внимание Англии к Ираку, создание Месопотамского фронта борьбы с турками, германская операция в Румынии объясняются этим обстоятельством. Поход русской армии в Персию и занятие Галиции (основной источник нефтепродуктов Австро-Венгрии) преследовали цели лишить наших противников (Турцию и Австро-Венгрию) в том числе доступа к топливным ресурсам. И если при оставлении Галиции российские войска успели уничтожить нефтяную инфраструктуру противника, то при молниеносном разгроме германо-австрийцами Румынии союзники были не столь расторопны.

Причем Россия не только в течение всей войны не испытывала перебоев с топливом, но ее нефтяная промышленность находилась вне зоны ударов противника (в отличие от Австро-Венгрии и Румынии) – до тех пор, пока после Брестского мира турки и англичане не появились в Закавказье в 1918 году.

А в годы Второй мировой войны в распоряжении союзников по антигитлеровской коалиции было сосредоточено 81% нефти, добываемой во всем мире, – достаточно сравнить это с 5% (из них 2,4% в Европе, в том числе 2% – румынская нефть), контролируемыми всеми державами "Оси".