Двадцатый век был столетием диктаторов
Тимур Шерзад
журналист

20 сентября 1979 года был свергнут один из самых наглых и необычных диктаторов мира – Жан Бедель Бокасса. В каком-то смысле он был "выкрученным на максималку" естественным порождением своего века.

XX век начался с крушения монархий – и это приводило к образованию далеко не только демократий. Но даже среди диктатур были страны, творившееся в которых безобразие было значительно выше нормы. Поговорим о "тройке лидеров".

Самый нелепый император

Бокасса, будущий диктатор Центрально-Африканской Республики и император одновременной империи, начинал как солдат Французского иностранного легиона. Он поучаствовал в высадке союзников в Европе в 1944-м – только не в Нормандии, а на юге Франции. Потом бился с немцами на Рейне, а затем с вьетнамскими коммунистами во Французском Индокитае.

В начале 60-х наш герой вернулся в родную Африку – территория, где он родился, перестала быть колонией и превратилась в Центрально-Африканскую Республику. Перспективы у капитана Бокассы явно имелись – президентом молодой страны был его двоюродный брат. Но назначенный на пост начальника генштаба Бокасса избытком благодарности явно не страдал. И сверг своего родственника в 1966 году. Правда, убивать поверженного брата наш герой не решился и ограничился домашним арестом. А после этого Бокасса и вовсе назначил свергнутого родственника советником. Как, впрочем, покажут дальнейшие события – зря.

А пока что Бокасса ни в чем себе не отказывал. Он жестоко расправлялся с политическими соперниками – чем мало бы выделялся среди других африканских диктаторов, если бы не одно "но". А именно, настойчиво циркулирующие слухи о каннибализме – особенно сильно эту тему любили на заочном суде над Бокассой после его свержения. Свидетели на процессе говорили, что Бокасса получал отдельное удовольствие от кормления человечиной гостей – так, что те даже не подозревали, что едят. И, как говорят, успел накормить этим особым блюдом даже французского президента.

Жил Бокасса на широкую ногу – у него был гарем из полутора десятка наложниц, от которых, в свою очередь, родилось полсотни детей. В декабре 1977-го состоялась коронация, где Бокассу провозгласили императором. На праздник потратили бешеные деньги – треть годового бюджета страны. Они пошли на изысканный европейский алкоголь, лимузины, роскошные одежды и усыпанную драгоценностями корону.

Бокасса, конечно, успел всех достать своей жестокостью и любовью к неадекватным тратам, но прокололся он вовсе не на этом. Главная ошибка была в том, что новоиспеченный император пытался шантажировать свою "крышу" – Францию, в попытке выторговать условия взаимодействия получше. А так как страна Бокассы поставляла французам стратегически важный уран, терпения последних надолго не хватило. И те свергли дутого императора, использовав для этого раннее свергнутого Бокассой двоюродного брата. Такой вот круговорот переворотов в Центральной Африке.

Черепа против мотыг

Если в Африке отличительной чертой диктаторов было людоедство и стремление нелепо копировать "белого человека", то Азия шла своим путем. Тут уже имелись хорошо организованные тысячелетние общества со своей культурой. Азиатские диктатуры носили свое особое лицо – высочайшая степень коллективизма и смесь комплекса неполноценности перед захватившими регион европейцами пополам со стремлением любой ценой "выбиться в люди" и стать не хуже. Одной из самых несчастных постколониальных азиатских стран была Камбоджа. Слабый, но хитрый король, всеохватывающая бедность, сильное иностранное влияние – и десятилетия воюющий с интервентами и сам с собой Вьетнам на границе.

В этих условиях и формировались "красные кхмеры" – группировка социалистически настроенных камбоджийских радикалов. Они не хотели мировых революций и дружбы народов. Основной идеей было создание в нищей, аграрной Камбодже сильной индустрии – любой ценой и без оглядок на любые обстоятельства. Зачем? Чтобы не зависеть от ненавистных иностранцев. Возглавлял эту группу человек по имени Салот Сар, но в историю он вошел под куда более звучным именем Пол Пот – сокращение от французского "политика возможного". Именно он и направлял все процессы – как только в партии появлялись несогласные, они куда-то таинственно пропадали.

"Красные кхмеры" победили в долгой партизанской войне в апреле 1975 года. Они овладели Пномпенем – столицей старой Камбоджи. И первым делом выселили из нее почти все население и развезли его по трудовым лагерям в сельской местности. Это был жестокий, но политически понятный ход. Опирающиеся на бедных крестьян "красные кхмеры" обоснованно боялись заговора городских, которые могли воспользоваться шатающейся ситуацией так же, как и они сами. Поэтому держать "интеллигентов и буржуев" в одном месте полпотовцы не стали.

Идеей Пол Пота была своеобразная индустриализация Камбоджи – он мечтал превратить страну в одну большую децентрализованную текстильную фабрику на базе деревень. Но для этого надо было купить станки и прочее оборудование. Получить деньги можно было только одним способом – продать за границу продукты сельскохозяйственного труда. На это и работала деревня, превратившаяся в один большой трудовой лагерь с согнанными туда городскими. Но индустриализация с треском провалилась – расчеты производились на основе "идеального сценария", в котором всерьез учитывался, например, "революционный энтузиазм". А вот заплатить страшную цену пришлось – из-за плохого планирования люди массово умирали в трудовых лагерях. К тому же режим жестко и без сантиментов расправлялся с любыми несогласными. Полпотовцы даже не тратили на них пули – обреченных на казнь просто забивали насмерть мотыгами по голове. Всего во время правления "красных кхмеров" погибло от одного до трех миллионов человек – из 7,5-миллионного населения.

В итоге Пол Пота подвела попытка прикрыть свои неудачи, развязав "маленькую победоносную войну" с Вьетнамом. Но вьетнамцы, уже победившие французов и американцев, легко справились с "красными кхмерами". Проиграв большую войну, те ушли в джунгли и партизанили аж до 90-х годов – вплоть до смерти Пол Пота.

Как превратить ирреденту в цирк

Людоедство и массовые смерти сделали наш "диктаторский калейдоскоп" совсем мрачным. Поэтому разбавим его скорее необычной, чем жестокой историей Габриеле д"Аннунцио, диктатора Фиуме. Этот ловелас, поэт и любитель острых ощущений был многим похож на итальянских футуристов, которые в пику всем "нормальным людям" умудрялись восхищаться кошмаром своего времени – Первой мировой войной. Причем находясь не где-то в тылу, а в самой гуще многочисленных сражений.

Д"Аннунцио был, как и многие итальянцы, возмущен тем, что Италия почти не получила вожделенных и обещанных ей союзниками территорий – несмотря на то, что входила в число стран-победительниц Первой мировой. И недолго думая, собрал единомышленников и двинулся на портовый город Фиуме. На мирном конгрессе его собирались включить в состав новообразованного Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев (то есть в будущую Югославию). Захват Фиуме особых технических проблем не представил. Овладевший городом Д"Аннунцио и не собирался долго править – он хотел сподвигнуть Италию на самозахват города, заселенного по большей части итальянцами. И поэтому вместо типичного для единоличных властителей расстрела несогласных и возведения себе шикарных дворцов, занялся нетипичными для диктатора делами.

Например, он повелел раздавать на улицах кокаин. Писал конституцию в стихах, где гражданам гарантировалась исключительно важная вещь – обязательное музыкальное образование. Легализовал морское и воздушное пиратство. Захватывал военные корабли, не предпринимая никаких усилий – Италия посылала морем воинские контингенты, чтобы утихомирить д"Аннунцио, но его эскапада с захватом города наделила новоявленного диктатора такой популярностью, что все тут же переходили на его сторону. Тогда в Риме решили схитрить – они просто задвинули фиумскую проблему под сукно. Ждать потребовалось чуть меньше года – к этому времени пассионарные запалы сторонников д"Аннунцио иссякли, и войска перестали переходить на сторону авантюриста. И в итоге армия все-таки добралась до Фиуме. Но не чтобы захватить город уже "официально", а чтобы вышвырнуть оттуда дорвавшегося до власти поэта – на Рим давили со всех сторон, чтобы добиться исполнения подписанных договоров.

Сопротивляться было бесполезно – д"Аннунцио это отлично понимал. И он не стал упираться, быстро сторговавшись с войсками – он и его люди без проблем выходят из города, и за это не будут преследуемы властями на родине. Так и решили – и самый безобидный диктатор XX века сдался. Ему, кстати, и правда ничего не было – он спокойно прожил на собственной вилле аж до 1938 года.