Нетуристическая Мекка
Биография самого запретного города

Андрей Мельников
Заместитель главного редактора "Независимой газеты", ответственный редактор приложения "НГ-Религии"

Издалека Мекка казалась раем на земле.

Популярный в последнее время жанр биографии города открывает новые возможности для заочного знакомства с духовными центрами и объектами паломничества. Есть публикации на грани научпопа и нон-фикшена, посвященные Иерусалиму. Несколько книг переведено на русский язык, ведь Иерусалим – город трех религий, в том числе и христианства, и это обеспечивает интерес со стороны читателей из стран с христианской культурой.

Гораздо большую загадку представляет собой Мекка. Священный для мусульман город в первые же годы обретения сакрального статуса был закрыт для иноверцев. В России проживают миллионы мусульман, из них только тысячи совершили хадж – паломничество к святыням Мекки. У немусульман тоже свой интерес: привлекает все то, что запретно, загадочно, непостижимо. Приоткрыть дверь в этот мир помогает книга Марии Кичи.

Впрочем, по прочтении текста остается впечатление некоторой вторичности. В аннотации сказано, что автор помимо европейских знает несколько восточных языков. Если судить по цитатам, то там прослеживаются заимствования из авторов-мусульман, однако эти сочинения написаны на западных языках, преимущественно на английском. С другой стороны, у Марии Кича получилась не компиляция из чужих работ и мемуаров, но динамичное и цельное повествование. "Мекка" читается легко, на одном дыхании.

Вторичность книги не позволяет полностью довериться автору в смысле научной точности, но почерпнуть массу интереснейших подробностей вполне возможно. Тем более что автор старательно уходит от пристрастности, хотя местами и грешит высокопарностью и сентиментальностью стиля. Позволю себе остановиться лишь на некоторых любопытных сюжетах из биографии духовного средоточия исламской цивилизации.

Все знают, что во время Крестовых походов европейцы отвоевывали Святую землю христианства. Но в недолгой истории западной колонизации Ближнего Востока есть эпизоды, когда средневековые "конкистадоры" покушались и на сакральный город мусульман. В книге рассказывается история французского рыцаря Рено де Шатильона, который получил владение на территории нынешней Иордании. В 1181 году он задумал захватить Мекку, чтобы ограбить Каабу с ее сокровищницей. Крестоносец снарядил галерный флот и по Красному морю отправился к берегам Аравии. Однако султан Салах ад-Дин, знаменитый Саладин, освободитель Иерусалима, сжег галеры захватчиков. Только 300 рыцарей выбрались на берег и двинулись в глубь полуострова. На подступах к еще одному священному для мусульман городу, Медине, они были разбиты войском правоверных.

Еще один сложный для мусульман эпизод был в XVI веке, когда португальцы боролись с арабами и османами за торговые пути в Индию. Португальский король Мануэль I приказал разграбить могилу пророка Мухаммеда в Медине. Более того, "из Лиссабона регулярно раздавались призывы овладеть Меккой". "Португальские законодательные и религиозные советы по-прежнему требовали остановить хадж", – рассказывает Мария Кича (стр. 183). Однако Османской империи удалось отстоять Мекку и пути мусульманского паломничества.

Сегодня мы знаем священный город как центр ваххабизма – фундаменталистского течения в суннитском исламе. Саудовские короли в силу своих убеждений находятся в постоянной конфронтации с шиитскими группами в разных странах. Овладев Меккой в 1925 году, Сауды разрушили многие памятные места, связанные с жизнью пророка Мухаммеда, которые ранее были объектами почитания. Ваххабиты считают, что средоточием исламского поклонения может быть только Кааба.

Но так было не всегда. В Средневековье в городе жили представители большинства исламских течений. Сунниты возобладали только в XIV веке. До того многие шарифы – автономные правители Мекки и ее окрестностей – придерживались шиизма (175). Конечно, борьба между течениями происходила всегда. Иногда она принимала кровавые формы. Скажем, истязания зейдитов, адептов одного из ответвлений шиизма, суннитским большинством горожан привели к тому, что инакомыслящие бежали в Йемен, и этот конфликт получил свое продолжение в наши дни. Повстанцы-хуситы, придерживающиеся зейдитской доктрины, вот уже несколько лет ведут войну с Саудовской Аравией.

Обращают на себя внимание связанные с паломничеством обычаи разных эпох. В XVI веке в Стамбуле появилась традиция лишать себя зрения после совершенного хаджа: "Слепцы считались святыми людьми. Ранее они уже совершили хадж и добровольно лишили себя зрения – ибо, увидев Благословенную Мекку и Лучезарную Медину, не захотели больше ни на что смотреть" (185). Сами жители Мекки на протяжении веков тем или иным способом старались подчеркнуть свое превосходство. Коренные мекканцы сменялись пришельцами, которые оседали в городе и воспринимали чувство превосходства. В XIX веке головы многих горожан "украшали" шрамы (по три шрама на обеих щеках и еще два – на правом виске): "Глубокие порезы наносят детям, когда им исполняется 40 дней. Таким образом коренные мекканцы отличают себя от тех, кто не имел чести родиться в священном городе" (231).

Город священный, но люди-то не святые. "Ибн аль-Мужавир обнаружил, что мекканцы вовсе не так духовны, как хотят казаться, – приводится в книге свидетельство путешественника XIII века. – В священном городе по-прежнему ведется работорговля. Многие местные жители рождены от абиссинских и нубийских рабынь и потому имеют темный цвет кожи. Они эгоистичны и заносчивы. Ибн аль-Мужавир находит женщин распутными и некрасивыми. У мекканок большие ягодицы – потому что они целенаправленно увеличивают их и потому что все время стоят на четвереньках, убираясь или ублажая мужчин" (164).

В заключение хотелось бы привести еще один любопытный эпизод. Он поможет выдохнуть с облегчением тем, кто зациклен на защите чувств верующих от чужаков. В книге описаны взаимоотношения жителей Мекки и Бахадура, властителя Индии из Великих Моголов: "В 1325 году хан отправил в Мекку дрессированного слона. Слону устроили экскурсию по Запретной мечети и заставили выполнить все ритуалы хаджа. Затем его отвели в город Пророка, дабы почтить память Мухаммеда. Но измученный слон умер у ворот Медины" (173).

В многовековой истории замечательного города можно найти много разнообразных и занимательных эпизодов и в книге об этом городе – тоже.