ВАЛЕНТИН КАТАСОНОВ | 08.10.2020

Чтобы цифровой юань стал мировой валютой, надо, чтобы и Интернет стал китайским

Я уже неоднократно писал о том, что ведущие центробанки мира включились в гонку по созданию официальных (национальных) цифровых валют. Их иногда называют криптовалютами центральных банков, поскольку создание и обращение таких валют должно основываться на использовании технологий blockchain (цепочки распределенных реестров), которые легли в основу частных криптовалют типа биткойн. Однако если в частных цифровых валютах технология blockchain обеспечивает анонимность участников сделок, то в случае с официальными цифровыми валютами центральные банки как финансовые регуляторы намерены прослеживать все транзакции и всех их участников. Поэтому термин "криптовалюта" применительно к официальным цифровым деньгам не корректен. Правильнее их называть цифровыми деньгами без приставки "крипто".

Последним Центробанком (из главных), кто включился в гонку по созданию официальных цифровых валют, стала Федеральная резервная система США. Денежные власти США (ФРС и Казначейство) от категорического неприятия цифровых валют в начале 2020 года перешли к активной поддержке проекта создания цифрового доллара.

Некоторые эксперты объясняют такой разворот в позиции США тем, что Вашингтон почувствовал угрозу, которую несет доллару проект создания цифрового юаня в Китае. А там идея создания цифрового юаня стала формироваться в середине текущего десятилетия. Некоторое время разработка китайского проекта была засекречена, а официально о нем было объявлено в 2018 году. У Китая уже имеется хороший задел, и Пекин рассчитывает, что страна станет первой в мире в деле запуска национальной цифровой валюты.

Пекин давно вынашивает планы сделать юань мировой валютой, которая бы обошла доллар США и евро. На эти валюты приходится основная часть международных резервов в мире, расчетов по международной торговле, операций на валютных рынках и т. п. Определенные успехи в повышении международного статуса юаня у Пекина есть. Китай много лет добивался того, чтобы МВФ признал юань резервной валютой (валюты, входящей в корзину валют, на основе которой определяется курс специальных прав заимствования – СДР). В 2015 году совет директоров МВФ проголосовал за включение юаня в корзину СДР, а с 2016 года это решение вступило в силу. Юань стал резервной валютой, но только де-юре, а не де-факто. До сих пор ни один Центробанк мира, за исключением Банка России не имеет сколь-нибудь больших сумм юаня в составе своих международных резервов. По данным МВФ, на конец первого квартала 2020 года доля отдельных валют в международных резервах всего мира составляла (%): доллар США – 61,99; евро – 20,05; японская иена – 5,70; британский фунт стерлингов – 4,43; китайский юань – 2,02.

Не удалось юаню и потеснить ведущие валюты в качестве средства международных расчетов. Вот последние данные о валютной структуре расчетных операций, проходящих через систему SWIFT. В августе 2020 года доля доллара США составила 38,77% против 38,99 % в августе 2018 года. Как видим, доллар США, несмотря на постоянные призывы руководителей государств и денежных властей других стран к вытеснению американской валюты из международных расчетов, своих позиций за последние два года не утратил. Приведу цифры по другим валютам (за август 2020 г. и август 2018 г.; %): евро – 36,46 и 34,71; британский фунт стерлингов – 7,00 и 7,35; японская иена – 3,46 и 3,44; китайский юань – 1,86 и 2,04 Как видим, китайский юань не сумел укрепиться, его доля в международных расчетах даже снизилась за два года на 0,18 проц. пункта.

Некоторым экспертам кажется, что Пекин с помощью цифрового юаня хочет сделать "ход конем". Эти эксперты полагают, что главная его цель – стать главным средством международных расчетов. Сегодня большая часть международных расчетов (причем не только в долларах США) контролируется Вашингтоном.

Прежде всего, это система Fedwire, через которую проходят все долларовые транзакции. Даже если, например, две компании в России осуществляют между собой расчеты в долларах США, они обязательно должны проходить через систему Fedwire, находящуюся в американской юрисдикции и контролируемую ФРС.

Еще одна имеющая большое международное значение система – CHIPS (Clearing House Interbank Payments System). Это система межбанковских электронных клиринговых расчетов, которая предназначена для крупных переводов. CHIPS – частная телекоммуникационная клиринговая палата, находящаяся в юрисдикции США.

Наконец, известная всем система SWIFT (Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunications) – Общество всемирных межбанковских финансовых каналов связи. Хотя оно зарегистрировано в европейской (бельгийской) юрисдикции, однако Вашингтон достаточно эффективно контролирует эту систему. Например, США заблокировали банковские транзакции Ирана через SWIFT. Уже несколько лет Вашингтон грозит тем же самым России и некоторым другим странам, в том числе Китаю. Эти угрозы и стали для Пекина катализатором, ускорившим разработку цифрового юаня. Хотя Пекин это не афиширует, цифровой юань ему нужен именно для международных расчетов, чтобы выйти из-под дамоклова меча американских санкций. Потому что в проекте цифрового юаня важны, прежде всего, каналы, по которым данная валюта может двигаться. А это каналы Интернета. Пекин рассчитывает, что этими каналами поспешат воспользоваться и другие страны, для чего им надо будет выбрать в качестве валюты расчетов цифровой юань. Особый интерес к цифровому юаню уже сейчас проявляют находящиеся под экономическими санкциями Вашингтона Россия, Иран, КНДР. Примечательно, что полное название проекта Народного банка Китая – Digital Currency / Electronic Payment (Цифровая валюта / Валютные платежи).

Вашингтон нервничает по поводу китайского вызова. Очень резонансным стало заявление главы базирующейся в Пекине инвестиционной компании Sino Global Capital Мэтью Грэма (Matthew Graham), сделанное в июле сего года. Цифровая валюта Центрального банка Китая сможет составить конкуренцию доллару, заявил Мэтью Грэм. По его словам, внедрение правительством КНР новых технологий в финансовую систему позволит избавиться от гегемонии американской валюты.

Главным разработчиком проекта цифрового юаня является Народный банк Китая (НБК), заключивший в рамках этого проекта соглашения с четырьмя государственными банками: Промышленный и коммерческий банк Китая (ICBC), Строительный банк Китая, Сельскохозяйственный банк Китая и Банк Китая. К реализации проекта привлечены также три телекоммуникационные компании – China Telecom, China Mobile, China Unicom и известная ИТ-корпорация Huawei. Упомянутые госбанки конвертировали часть своих депозитов в Центральном банке в цифровые валюты и определили сектора экономики для ее продвижения; на банки также легло тестирование кошельков для хранения цифровой валюты. Разработки осуществляются в сотрудничестве с операторами платежных систем Alipay и WeChat. В мае 2020 г. Народный банк Китая в рамках пилотной программы ввел в четырех регионах страны национальную цифровую валюту (выплаты зарплаты, оплата товаров и услуг). В тестировании цифрового юаня, как сообщают китайские СМИ, задействованы 19 розничных компаний из сфер общественного питания, ритейла и развлечений. В их число входят Starbucks, McDonald’s, Subway и интернет-магазин JD. Пилотные испытания цифрового юаня будут также проводиться в ходе зимних Олимпийских игр 2022 года в Пекине.

Впрочем, некоторые эксперты сомневаются, что наполеоновские планы Китая по превращению юаня в мировую валюту, способную потеснить доллар, будут реализованы в ближайшее время. Дело в том, что Пекин рассчитывает продвигать цифровой юань в мире на базе Интернета, а Интернет – проект изначально американский, до сих пор контролируемый ведущими американскими ИТ-корпорациями.

Отметим, что, что в юрисдикции США находятся 11 из 18 мировых сетевых операторов, которые составляют так называемый клуб Tier1. Участники клуба Tier1 – операторы и владельцы инфраструктуры крупнейших сетей, опорных для всего глобального Интернета (например, Level3 Communications, AT&T, Sprint, Verizon Business, Cogent Communications и т. д.). Уникальная черта членов клуба Tier1 в том, что по мере развития глобальной сети эти компании, оказавшись крупнейшими операторами сетевой инфраструктуры, образовали между собой прямые связи на основе соглашения, напоминающего картельное. Чтобы цифровой юань действительно стал мировой валютой, надо, чтобы и Интернет стал китайским. Или рядом с нынешним Интернетом появился бы параллельный китайский Интернет, охватывающий всю планету. Однако мировое интернет-пространство контролируется Соединенными Штатами, китайская же цифровая конкуренция для Вашингтона неприемлема как в сфере социальных сетей или цифровых сервисов (мессенджеры, поисковые системы, видео и др.), так и в сфере международных расчетов.

Вместе с тем перспективы превращения цифрового юаня в региональную или коллективную валюту группы стран вполне реальны. Для этого необходимо создание регионального или коллективного (в рамках группы стран, например группы БРИКС) Интернета. У Китая для этого есть все возможности, ведь в КНР с 2003 года функционирует суверенный (автономный от мирового) Интернет "Золотой щит" ("китайский Файервол").

В том, что Пекин в ближайшие 2-3 года действительно начнет полномасштабную эмиссию цифрового юаня, ни у кого сомнения нет. Однако, скорее всего, что обращение его почти не будет выходить за пределы Китая. Перспективы заметного замещения в мировой валютной системе в течение ближайшего десятилетия доллара США цифровым юанем маловероятны.