Анкара готова к диалогу по Сирии и Ливии, но бескомпромиссна в Карабахе

Игорь Субботин
Обозреватель-международник при главном редакторе НГ
22.10.20

Фуат Октай заявил о реальной возможности введения войск Турции в Нагорный Карабах.

Фоном визита заместителя главы МИД Турции Седата Онала в Москву 22 октября стали прозвучавшие в Анкаре жесткие заявления по Нагорному Карабаху. Так, накануне поездки турецкий вице-президент Фуат Октай подчеркнул, что его страна без колебаний направит регулярные войска в зону конфликта, если это потребуется. Атмосфера таких высказываний лишь усилила впечатление об углубляющихся противоречиях между Москвой и Анкарой.

Поездка Онала в российскую столицу была сопряжена главным образом с сирийской и ливийской проблематикой, которую Москва и Анкара по традиции обсуждают одновременно. Однако сделанные накануне в разговоре с CNN Turk высказывания Октая о том, что Турция "не колеблется" в вопросе отправки войск в Карабах, поселили подозрения, что Южный Кавказ будет фигурировать в числе тем российско-турецкой дискуссии. Впрочем, перед началом переговоров со своим турецким коллегой заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Вершинин поспешил внести ясность, заявив, что ситуацию в Карабахе они обсуждать не планируют. "Вы знаете, что у нас идет хороший обмен и по Сирии, и по Ливии, и мы его будем продолжать", – пояснил дипломат.

Вершинин дал понять, что тема Нагорного Карабаха отделена от ливийского и сирийского досье на российско-турецких переговорах. "Я, честно говоря, не вижу тут связи, – заявил российский дипломат, отвечая на соответствующий вопрос журналистов. – Могу сказать только одно: ситуация (на Южном Кавказе. – "НГ") обсуждалась в том числе и в Нью-Йорке на консультациях в Совете Безопасности, где было констатировано общее мнение о том, что главной сегодня является задача прекращения огня.

Об этом мы и говорили, когда встречались здесь, в Москве, министры иностранных дел двух сторон и наш министр иностранных дел". Речь идет об 11-часовых министерских переговорах по поводу Карабаха, которые состоялись в российской столице 9 октября.

В своем интервью CNN Turk Фуат Октай заявил, что российская сторона "попыталась найти решение" в рамках карабахского конфликта, однако "этого не удалось сделать", потому что без Турции диалог в принципе невозможен. В то же время турецкий вице-президент поспешил уверить, что с Кремлем никаких проблем в отношениях нет. "Россия, пожалуй, является одной из стран, с которой нам удалось установить здоровый диалог на фоне происходящего хаоса, хотя есть много тем, по которым мы не можем договориться, – обратил внимание Октай. – У нас могут быть проблемы, но также могут быть и сферы, в которых мы можем вместе работать. Если в этом отношении что-то изменится, то Турция об этом искренне объявит".

233-2-4480.jpg
Турецкие солдаты во время патрулирования
в сирийской провинции Идлиб. Здесь Москва
еще готова терпеть турецкое присутствие.
Фото ReutersЧто касается Ближнего Востока и Северной Африки, то сирийский кризис сейчас создает наиболее серьезные проблемы для отношений Москвы и Анкары. Турецкое командование готовится к отражению очередной наступательной операции сирийских правительственных сил на подответственные ему районы (см. "НГ" от 21.10.20). За день до приезда Онала в российскую столицу заместитель руководителя российского Центра по примирению враждующих сторон в Сирии контр-адмирал Александр Гринкевич сообщил о том, что в районе находящейся в турецкой зоне влияния провинции Идлиб были зафиксированы примерно два десятка обстрелов со стороны радикальных формирований.
"Напряженность в двусторонних отношениях в последнее время демонстрирует глубину недоверия, которое уже давно сопровождает так называемое турецко-российское сотрудничество, – заявил "НГ" турецкий политолог Керим Хас. – Анкара для Москвы становится проблемным партнером, взаимодействовать с которым все сложнее. Критическая масса противоречий, безусловно, накапливается. Напряженность распространилась по всем фронтам и дошла до границ непосредственной зоны ответственности России – Южного Кавказа. Мягко говоря, это обстоятельство, как кажется, сильно беспокоит Москву". Упор турецкой элиты на военное решение нагорнокарабахского конфликта не может не раздражать Кремль, полагает аналитик.

"Нагорный Карабах – это не Сирия и Ливия, где Москва с трудом, но терпит проводимую Анкарой политику, – заметил Хас. – На этом фоне российская сторона отправляет позитивные сигналы тем государствам, с которыми у Турции кризисные отношения". Турецкий эксперт обращает внимание на то, что Москва на уровне дипломатов высказывала Афинам поддержку в рамках их спора с Анкарой в Восточном Средиземноморье, а также согласилась на первые в истории совместные учения в Черном море с Египтом. Если прибавить к этому напряженность в Карабахе, то встреча президентов Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана может состояться в скором времени, считает Хас. "Иначе образовавшийся ком проблем станет неуправляемым", – говорит он.

"На фоне конфликта в Нагорном Карабахе тема Сирии и Ливии немного ушла на второй план, а ведь там происходят важные события для понимания будущего турецко-российских отношений", – уверяет аналитик. Так, он обращает внимание на то, что Анкара постепенно закрывает свои наблюдательные пункты в сирийской провинции Идлиб, которые уже более года окружены силами армии президента Башара Асада. "В скором времени возможна активизация действий сирийской армии при поддержке России по южной стороне трассы М4, – говорит Хас. – Эрдоган для Москвы превращается в очевидный источник нестабильности и непредсказуемости. Именно поэтому взаимодействовать с ним в решении какого-либо конфликта для Кремля становится невозможным".

Эксперт считает, что желание Анкары быть посредником в урегулировании карабахского кризиса также выглядит по меньшей мере странно. "Турция никак не может претендовать на объективность хотя бы потому, что открыто называет Армению врагом, – отметил Хас. – Близкие отношения политической элиты Турции с джихадистами в скором времени могут привести к тому, что Москва при соответствующих условиях включит Турцию в страны, поддерживающие нестабильность в "ближнем зарубежье". Если Кремль допустит Анкару к реальным переговорам и посредничеству в решении карабахского конфликта, это будет означать согласие Москвы с той ролью, которую Анкара хочет играть в "зоне первостепенной ответственности" России".