Синьцзян становится проблемой для Казахстана?

Автор: Вячеслав Щекунских

29 октября управление миграционной службы департамента полиции Алматинской области выдало статус беженца этническому казаху Багашар Маликулы, сбежавшему из Китая. Буквально неделю назад тот же статус получили Кастер Мусаханулы и Мурагер Алимулы, бежавшие из Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР). Однако вся ситуация с беженцами из СУАР все чаще ставит Казахстан в неудобное положение.

В октябре 2019 года во время праздничных в Китае дней двое граждан КНР пересекли казахско-китайскую границу, перебравшись из китайского Синьцзяна в Зайсанский район Восточно-Казахстанской области

Напомним, что незаконно перешедшие границу Казахстана год назад Кастер Мусаханулы и Мурагер Алимулы получили 16 октября 2020г. статус беженца вопреки законодательству РК. Это беспрецедентный шаг, поскольку ранее власти республики настороженно относились к перебежчикам с той стороны. Те же – публично говорят "о притеснениях тюркоязычного этнического меньшинства в Китае" и об ужасах "лагерей перевоспитания" в Синьцзяне.

КНР официально, в лице постпреда Китая при ООН, называет "безответственными и безосновательными" обвинения в свой адрес. Сам президент Казахстана, в свою очередь, считает, что информация о массовом помещении этнических казахов в лагеря перевоспитания на территории Синьцзяна является частью торговой войны между Китаем и США.

Почему же Синьцзян все чаще становится для Казахстана неудобной темой?

Кейс "Кастера и Мурагера" (имена беженцев – ред.)

Что важно понимать для получения полноценной картины кейса по октябрьским беженцам?

Во-первых, как сообщали СМИ, ссылаясь на спикеров из Комитета национальной безопасности РК, границу жители КНР перешли в один из праздничных для Китая дней, когда она охраняется в усиленном режиме.

Во-вторых, не обнародованы результаты следственных действий по факту незаконного пересечения границы.

В-третьих, беглецы сумели без документов и денег добраться до Алматы, где были задержаны оперативниками КНБ.

В-четвертых, установлено, что у перебежчиков национальных паспортов граждан КНР нет. В-пятых, в 2016 году один из них подозревался в скотокрадстве и был передан китайской стороне.

И, наконец, по непроверенным данным, озвученным на пресс-конференции правозащитниками, мужчины прошли серьезную обработку в китайских спецслужбах.

Таким образом, образ жертв может быть созданным целенаправленно, и это явно понимают в КНБ.

Отметим, что выдача разрешения иностранцам и лицам без гражданства на постоянное проживание в Республике Казахстан без положительного согласования органов национальной безопасности запрещается.

Тем не менее, компромиссный вариант с предоставлением статуса беженцев в отношении лиц, которые, возможно, не подтвердили свои личности, был применен в достаточно короткий срок – всего спустя год.

Тогда как, вспомним это, более шумное в медийном отношении дело с Сайрагуль Сауытбай, которая так же незаконно пересекла границу Казахстана, окончилось ее выездом с семьей в Швецию.

В целом же за 29 лет официально казахстанцами стали около полумиллиона бывших граждан Китая.

Снова о "лагерях перевоспитания"

Отметим, что Сауытбай, как и два октябрьских-перебежчика 2019г., связана с историей о "лагерях перевоспитания" в Синьцзяне. Если назвавшиеся Кастером Мусаханулы и Мурагером Алимулы, по их словам, проходили там "перековку", то Сайрагуль работала в таком "лагере".

Об этих "лагерях" активно говорят американские и западные медиа уже на протяжении пяти лет. Официальный Казахстан, в свою очередь, не признает достоверность данной информации. В декабре прошлого года, давая интервью Deutsche Welle, президент страны Касым-Жомарт Токаев пояснил, что это "часть геополитики", поскольку Китай и США столкнулись друг с другом в торговой войне:

"Во-первых, в Синьцзяне проживают граждане Китайской Народной Республики. Что касается сообщений правозащитных организаций в отношении лиц казахской национальности, которые якобы содержатся в этих лагерях перевоспитания, концентрационных, как они утверждают, лагерях, эти факты требуют проверки. Во всяком случае, в отношении этнических казахов идет какое-то намеренное нагнетание вокруг этой темы".

По его мнению, Казахстан не должен стать территорией так называемого глобального антикитайского фронта.

В сентябре 2020 года китайские СМИ в ответ на активные нападки со стороны Запада опубликовали доклад "Занятость и трудовые права в Синьцзяне". В частности, есть там и такие пункты:

· Предупреждение и наказание любых случаев принудительного труда. Уголовное право Китая, Закон о труде, Закон о трудовых договорах и Закон об административных наказаниях в сфере общественной безопасности предусматривают, что следующие действия строго запрещены и влекут за собой административные наказания: принуждение человека к работе с помощью насилия, угроз или незаконного ограничения личных качеств. свобода; или оскорбление, физическое наказание, избиение, незаконный обыск или задержание сотрудника.

· В соответствии с принципом равной защиты гражданских прав, Синьцзян гарантирует, что нет дискриминации в отношении работников по признаку этнической принадлежности, региона, пола и религиозных убеждений, и что никакие права людей не ограничиваются из-за их городского или сельского статуса, профессии или должности.

· Синьцзян строго применяет соответствующие государственные нормативные акты и принимает систему восьмичасового рабочего дня и 40-часовой рабочей недели.

· Работникам гарантируется право на отпуск по выходным и установленным законом праздникам, включая Весенний фестиваль, фестиваль Розы (Ид аль-Фитр) и Фестиваль Корбана (Ид аль-Адха).

· В течение многих лет определенные международные силы, виновные в идеологической предвзятости и предвзятости по отношению к Китаю, применяли двойные стандарты в Синьцзяне, критикуя "нарушения прав человека", игнорируя огромные усилия Синьцзяна по защите прав человека. Они сфабриковали факты в поддержку своих ложных заявлений о "принудительном труде" в Синьцзяне и очерняли работу местного правительства по обеспечению занятости и гарантий занятости.

Понятно, что многие документы китайских официальных органов носят декларативный характер, но и достижения политики властей в Синьцзяне (пусть и не сосем традиционными для нашего мира методами) не могли быть высосаны из пальца.

Что происходит в Синьцзяне?

Версия 1.

Оценивая внутриполитическую ситуацию в регионе, авторы того же документа пишут, что орудующие здесь террористы и религиозные экстремисты давно проповедовали, что "религиозные учения выше государственных законов". Эти люди "подстрекали общественность" сопротивляться изучению китайского языка, отвергать современную науку и отказываются улучшать свои профессиональные навыки, экономические условия и возможность улучшить свою жизнь.

В документе отмечается:

"Число людей, занятых в городах и поселках, увеличилось с 5,35 миллиона в 2014 году до 7,34 миллиона в 2019 году, что составляет 55,2 процента от общего числа. Ежегодно с 2014 по 2019 год Синьцзян проводил тренинги в среднем для 1,29 миллиона городских и сельских рабочих, из которых 451 400 были в южном Синьцзяне. Стажеры овладели, по крайней мере, одним навыком, потенциально способным к трудоустройству, и подавляющее большинство из них получили профессиональную квалификацию, сертификаты уровня квалификации или сертификаты специализированных навыков, позволяющие им найти стабильную работу".

Что происходит с Синьцзяне?

Версия 2.

Приведем данные из редакционной статьи China Daily, опубликованной 11 сентября, где автор материала, полемизируя с публикациями на тему демографического геноцида в Синьцзяне, сообщают о действиях властей по ограничению рождаемости в регионе.

Сообщается, что с 2010 по 2018 год число постоянных жителей Синьцзяна увеличилось на 3,05 миллиона (13,99 процента) до 24,87 миллиона с 21,82 миллиона. Среди них численность этнических меньшинств увеличилась на 2,87 миллиона (22,14 процента) до 15,86 миллиона с 12,99 миллиона; население уйгуров увеличилось на 2,55 миллиона (25,04 процента) до 12,72 миллиона с 10,17 миллиона; Население ханьцев выросло на 0,18 миллиона (2 процента) до 9,01 миллиона с 8,83 миллиона.

В результате были приняты опробированные Китаем меры: "Снижение прироста населения Синьцзяна в 2018 году является результатом полной реализации политики планирования семьи, что также отражает экономическое и социальное развитие Синьцзяна и меняющееся отношение к деторождению среди всех этнических групп".

Внешние СМИ дают полярную картину происходящего в СУАР, тогда как для Казахстана признание бегущих из Синьцзяна – беженцами, означает возможные будущие объяснения с одной из сторон этого противостояния. Однако важно отметить, что в Казахстан "бегут" не только из Китая – о статистике и ее трактовках в следующем материале на Ia-centr.ru.