Татьяна Зверинцева

Иностранные правительства и международные организации предельно отстраненно относятся к Туркменистану, не высказывая с высоких трибун ничего, что могло бы обидеть Бердымухамедова и его приближенных.

На минувшей неделе turkmen.news опубликовал первую часть интервью с американским писателем Хансом Феллманном, который издал роман о жизни в Туркменистане. Также нам стало известно о том, что мать отбывающего срок правозащитника Мансура Мингелова тяжело больна. Ряд источников в Туркменистане пожаловался на качество лечения различных заболеваний. А президент Гурбангулы Бердымухамедов торжественно открыл новый спецполигон для сжигания наркотиков.

Красавица в замке

К сожалению, это факт: большинство жителей Европы и США имеют крайне слабые познания о Центральной Азии, в лучшем случае представляя себе что-то в стиле фильма "Борат" (а в худшем - вообще ничего не представляя). В эпоху интернета многие сведения даже о такой закрытой стране, как Туркменистан, просачиваются в иностранные СМИ и соцсети. Но, как правило, вволю посмеявшийся над эксцентричным туркменским президентом иностранец по-прежнему остается в неведении относительно реальных обстоятельств жизни в этой стране. "Что он выдумал на этот раз? Торжественно открыл полигон для сожжения наркотиков? Чудесно! Как же весело жить в Туркменистане!"…

Яркий пример изучения фактов, не приведшего к пониманию, - фильм "Призрачная шестерка" американского режиссера Майкла Бея, вышедший на экраны в 2019 году. События фильма разворачиваются в вымышленной стране под названием Тургистан, по многим приметам напоминающей Туркменистан. По мнению Бея, для ликвидации всех тех проблем, о которых можно узнать из интернета, достаточно молниеносной спецоперации под руководством простого американского миллиардера. Финал фильма предельно позитивен: измучивший тургистанцев диктатор по имени Ровач (так зовут одного из коней Бердымухамедова) растерзан толпой, ему на смену заступает его брат, известный прогрессивными взглядами.

Режиссер, похоже, не догадывается, что замена надоевших диктаторов "новыми и прогрессивными" - нормальная часть жизненного цикла авторитарных стран. И Бердымухамедов тоже прошел "период прогрессивности" после смерти первого президента Сапармурата Ниязова. Снес золотые статуи предшественника, вернул переименованным месяцам и дням недели обычные названия… Но так ли многое это изменило?

С точки зрения Бея и многих его соотечественников, жители таких государств - это люди, ничем не отличающиеся от тех же американцев или французов. Просто им не повезло, что на вершине власти внезапно оказался очень-очень плохой парень.

Ханс Феллманн гораздо глубже проник в суть жизненного устройства Туркменистана. Он провел в этой стране два года как волонтер, и его роман "Спасти Джахан" во многом автобиографичен. Писатель понимает, что для спасения девушки, которая в романе действует под именем Джахан, нужно не тасовать политических лидеров, а влиять на нее саму. В первую очередь за счет обучения иностранным языкам, расширения кругозора, за счет внушения стимула к изменению своей жизни. Примечательно, что эта миссия терпит неудачу. Не потому, что коварный план волонтера кто-то разоблачает, не потому, что власти оказывают давление на него или на Джахан… Просто девушка, которая вроде бы ненавидит окружающую ее действительность, все-таки не решается расстаться с привычным бытом.

"Сейчас, оглядываясь назад, трудно что-либо утверждать однозначно. Я знаю, что она ненавидела свое положение в семье и обществе и хотела сбежать оттуда. Большинство ее причин удержаться от искушения казались мне тогда правдоподобными", - рассуждает Феллманн в интервью turkmen.news. Джахан предпочла остаться в Туркменистане, потому что чувствовала себя обязанной ухаживать за больной матерью, а также вдохновившись "синицей в руках": выдвижением в члены Народного совета. И стоит признать, что эта история не столь радужна, но более типична, чем биографии ярких активисток вроде Ольги Чарыевой (которая решилась уехать из страны, хотя ее маме, перед самой смертью перевезенной в США, тоже требовалась забота).

Выбор вслепую

При этом нельзя однозначно сказать, что осторожность Джахан является излишней. Она, вероятно, и не подозревала, что ей повезло: Фелман действительно был приличным интеллигентным человеком, он вряд ли обидел бы ее после выезда из страны. Но бывает и иначе. На минувшей неделе стало известно о четырех гражданках Туркменистана, которые были обманом вывезены из Турции в Сирию.

Эти мигрантки, оставшиеся без средств из-за потери работы и не имеющие возможности покинуть Турцию из-за карантина по COVID-19, тоже познакомились с сочувственно настроенными мужчинами. В переписке на сайте знакомств те уверяли, что в Сирии их ждет работа по специальности (а не роль прислуги, как в Турции). Они рассказывали об исламской взаимовыручке и других красивых вещах. В итоге женщины решились поискать "журавля в небе" и в июле нелегально перебрались через турецко-сирийскую границу.

Турецким журналистам удалось связаться лишь с двумя из этих женщин. Разговоры были короткими, но журналисты успели выяснить, что мужчины с сайта знакомств оказались женаты, и никакой "работы мечты" мигрантки не получили.

"Но это же совершенно разные вещи, - скажет житель какой-либо из благополучных стран. - Американский волонтер и сирийские боевики! К тому же в США, если с мигранткой и случится что-то плохое, она может рассчитывать на помощь властей и общественности…". Но увы, в туркменских школах такому не учат. Весь мир за пределами государственной границы представляется одновременно манящим, пугающим и, главное, - совершенно непонятным. Кто-то не отваживается с головой ринуться в это непонятное, кто-то, наоборот, решается… И тогда уж как повезет. Иногда все складывается неплохо: 4 декабря из Туркменистана в Турцию вылетел вывозной рейс, на который смогли попасть гражданки Туркменистана, вышедшие замуж за турецких граждан.

Наиболее щадящий вариант знакомства с внешним миром для граждан закрытой страны - выезд на учебу. С одной стороны, молодые люди в полной мере знакомятся с зарубежными реалиями. С другой - они все же находятся под контролем и защитой вуза. Но власти Туркменистана изо всех сил стараются, чтобы у студентов оставалось поменьше времени на отвлеченные размышления. Объем денег, которые родители могут перечислять учащимся за рубеж, строго ограничивается. На минувшей неделе лимит в очередной раз был снижен. Пусть студенты думают не о том, почему в стране пребывания можно свободно сидеть в интернете и ругать президента, а о том, как растянуть на месяц примерно $400.

Твоя болезнь - твоя проблема

А для некоторых граждан Туркменистана выезд за рубеж - это в прямом смысле вопрос жизни и смерти. Речь о поездках на лечение. На минувшей неделе turkmen.news опубликовал материал об особенностях туркменской медицины. Общий вывод из нескольких приведенных историй таков… Некоторые процедуры, такие как пересадка органов, в Туркменистане в принципе не выполняются. Но и те люди, чьи заболевания теоретически могут быть вылечены внутри страны, нередко становятся жертвами безграмотности и халатности медиков.

В условиях карантина по COVID-19 ситуация предельно обострилась. В общем-то, добиться разрешения на поездку с медицинской целью можно. Однако это путь, который способны пройти единицы. Да и когда разрешение получено, надо еще дождаться чартерного рейса. Специально для умирающих самолеты никто не высылает. Дождался, чтобы улететь за границу живым? Хорошо. Не дождался? Не повезло…

Среди тяжело больных граждан Туркменистана - мать правозащитника Мансура Мингелова, который недавно встретил в колонии свое 46-летие. Как стало известно turkmen.news, 64-летняя Зулиха Мингелова страдает гепатитом C, ее состояние оценивается как критическое. В данном случае ни о каком лечении за рубежом речь не идет, единственная надежда женщины - увидеть сына, который в 2012 году был приговорен к 22 годам колонии по ложным обвинениям. Turkmen.news в очередной раз призвал власти Туркменистана освободить человека, осужденного, по сути, за попытку борьбы с пытками и избиениями заключенных.

Власти Туркменистана по-прежнему утверждают, что коронавируса в стране нет (но детские новогодние елки на всякий случай отменили, а врачей в Марыйском велаяте обязали ездить по селам и обследовать пенсионеров). А независимые СМИ по-прежнему сообщают о том, что заболевшие есть и что их число растет. Самому факту относительно наличия вируса нельзя не верить: turkmen.news удалось достоверно подтвердить 41 смерть граждан Туркменистана от этой болезни. Но сам по себе процесс проверки информации из закрытой страны крайне затруднителен. Поэтому мы не беремся судить о росте или спаде заболеваемости (ведь даже в странах, где вся информация максимально открыта, "ковидная" статистика вызывает споры, так что уж говорить о Туркменистане).

Ничего личного, только дипломатия

Более или менее серьезно изучить обстановку с COVID-19 в Туркменистане могла бы Всемирная организация здравоохранения, которая в июле после двухмесячного согласования смогла прислать в страну своих экспертов. Но чуда не произошло: эксперты не стали спорить с представителями властей и лишь порекомендовали им представить, будто бы коронавирус в стране все-таки есть. В августе зашел разговор о независимой экспертизе, и вроде бы даже было достигнуто соглашение о втором визите ВОЗ - на этот раз с проведением тестирования. Но до сих пор этот визит так и не состоялся.

Иностранные правительства и международные организации вообще предельно отстраненно относятся к Туркменистану, не высказывая с высоких трибун ничего, что могло бы обидеть Бердымухамедова и его приближенных. 16 ноября на эту тему выступила правозащитная организация Human Rights Watch. Накануне онлайн-встречи верховного представителя Евросоюза по иностранным делам Жозепа Борреля с главами МИД стран Центральной Азии правозащитники порекомендовали "сделать права человека приоритетом в повестке дня в Центральной Азии".

Нельзя сказать, что рекомендация была услышана. Встреча 17 ноября прошла так же гладко и формально, как и все подобные мероприятия. Никому, в том числе главе МИД Туркменистана, не предлагали выслушать критику и ответить на острые вопросы. Туркменские государственные СМИ в очередной раз получили возможность нарезать из официальных речей материалы о величии своей страны и ее успехах на международной арене.

Однако, двумя неделями позже, 3 декабря, спецпредставитель Евросоюза по Центральной Азии Питер Буриан счел нужным дать интервью запрещенному в Туркменистане радио "Азатлык". Он с большой осторожностью, но все же ответил на вопросы, занимающие правозащитников. Что все-таки думают в ЕС о правах человека в Туркменистане? Как зарубежные партнеры относятся к тому, что их вежливые высказывания об успехах страны нещадно используются в целях государственной пропаганды?

Буриан признал, что ситуация с правами человека в Туркменистане далека от совершенства. Однако обсуждать подробности он отказался, заявив, что представители Евросоюза предпочитают высказывать такие вещи напрямую, а не через СМИ. Также Буриан отметил, что отчеты государственных СМИ о блестящем успехе Туркменистана на международной арене - это внутреннее дело государства, в которое ЕС не вмешивается.

Остается констатировать, что благородные идеи относительно спасения бедняжки Джахан от злого диктатора Ровача занимают умы лишь отдельных энтузиастов на Западе. Люди и структуры, которые реально могли бы иметь какое-то влияние на Туркменистан, предпочитают держаться на расстоянии и ожидать, когда Джахан спасет (или погубит) себя сама.