Общеевразийский Дом и консервативная политэкономия, - Глен Дисэн 00:50 05.05.2021
ОБЩЕЕВРАЗИЙСКИЙ ДОМ И КОНСЕРВАТИВНАЯ ПОЛИТЭКОНОМИЯ
ГЛЕНН ДИСЭН Профессор Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики"
К концу холодной войны Михаил Горбачев выступал за общеевропейский дом с отдельными комнатами для размещения капиталистических и социалистических государств. Инициатива предусматривала преобразование международной политики путем содействия сотрудничеству и конкуренции. Цель состояла в том, чтобы отделить противостояние идей и идеологий от разрушительного соперничества военных блоков.
Общий европейский дом, который так и не возник
Вашингтон отверг идею общеевропейского дома и вместо этого выдвинул альтернативу "целостной и свободной Европы", которая стала мантрой либерального универсализма и экспансионизма НАТО. В этом формате европейский дом должен состоять только из одной, либерально-демократической комнаты под руководством США. Формат либерального универсализма нанес России ущерб, поскольку он, по существу, сохранил политику блоков и реорганизовал отношения на основе субъектно-объектного разделения и неравенства.
В рамках модели, где Запад был учителем либерализма, а Россия – учеником, согласование и гармонизация политических интересов больше не предусматривались. Вместо этого российская политика стала называться "поведением", а сотрудничество превратилось в менторский подход к вознаграждению или наказанию России. Исчезло концептуальное пространство для конкурирующих интересов: преподаватель получил право формировать международную систему, а ученик должен был соглашаться на односторонние уступки.
Либеральная гегемония оказалась возможной благодаря концентрации экономической власти на Западе, которая закладывает основу централизованной и либеральной международной экономики. Таким образом, перед Россией стояла двоякая задача: с одной стороны, развивать стратегическую автономию и диверсифицировать экономические связи, чтобы уменьшить зависимость от Запада, а с другой – отказаться от либерального универсализма как основы субъектно-объектного разделения в международной системе.
Обустройство русской комнаты в Большом евразийском доме
С начала XIX века экономические националисты признавали, что экономика неразрывно связана с национальным строительством. Свободная торговля была отвергнута, поскольку закрепляла административный контроль Великобритании над международной экономикой благодаря ее конкурентным преимуществам – более зрелой промышленности, господству над морями и сильным банкам. Соединенные Штаты, Германия, Франция, Россия и другие растущие державы использовали разные форматы трехкомпонентной геоэкономической стратегии. Они стремились обеспечить национальный контроль над стратегическими отраслями, транспортными коридорами и финансовыми инструментами, дабы защитить свою политическую автономию в международной системе, где царствовала Великобритания.
В реалистской теории мир устанавливается, когда существует международный баланс сил и стимулов для сохранения статус-кво. Геоэкономический эквивалент предполагает, что мир возможен при балансе зависимости, когда страны избегают чрезмерной опоры на более могущественные государства.
Преимущества экономической взаимосвязанности ограничены потребностью политической автономии. Недаром немецкий экономист Фридрих Лист утверждал в 1841 г.: "Конечная цель рациональной политики – это… объединение всех наций под общим правом, цель, которая может быть достигнута только путем максимально возможного уравновешивания самых важных наций земли в нынешней цивилизации, процветании, трудолюбии и могуществе, преодолении существующих между ними антипатий и конфликтов в симпатию и гармонию"[1].
Евразийское географическое положение России препятствовало ее развитию по пути западноевропейской морской державы. Имеет место давняя историческая преемственность попыток Запада контролировать российские морские коридоры – от Столбовского договора 1617 г. до условий капитуляции Крымской войны и нынешнего экспансионизма НАТО в отношении Черного, Балтийского и Баренцева морей.
В конце XIX века министр финансов России Сергей Витте (1892–1903) признал евразийское решение как способ снизить чрезмерную зависимость от западной торговли, транспортных коридоров и финансов: "Экономические отношения России к Западной Европе вполне сходны с отношением колониальных стран к своим метрополиям: последние смотрят на свои колонии как на выгодный рынок, куда они могут свободно сбывать произведения своего труда, своей промышленности и откуда могут властной рукой вычерпывать необходимое для них сырье"[2]. Витте сознавал необходимость стратегической самостоятельности и диверсификации, поскольку руководил строительством Транссибирской железной дороги, которая должна была подкрепляться стратегической автономией в промышленности и финансах за счет торговли с Азией.
В современном международном экономическом порядке многополярность также требует геоэкономической стратегической автономии для конструирования регионов. Большая Евразия бросает вызов первенству США, формируя коллективную стратегическую автономию и влияние с помощью новой промышленности, транспортных коридоров и финансовых инструментов. В рамках многополярной Большой Евразии Россия развивает различные стратегические отрасли и внутреннюю цифровую экосистему для управления новой промышленной революцией. На Россию ориентированы транспортные коридоры (Северный морской путь, сухопутный коридор Восток – Запад и бимодальный коридор Север – Юг), финансовые учреждения и платежные системы, которые являются либо национальными, либо частью Евразийского экономического союза или БРИКС, либо действуют в рамках компетенции Шанхайской организации сотрудничества.
В речи Владимира Путина на Генеральной Ассамблее ООН в 2015 г. прозвучали такие слова: "В противоположность политике эксклюзивности Россия предлагает гармонизацию региональных экономических проектов, так называемую интеграцию интеграций, основанную на универсальных прозрачных принципах международной торговли"[3]. Ссылка на гармонизацию экономических проектов и интересов, в отличие от стремления к централизованной международной экономической системе, имеет поразительное сходство с идеями справедливой торговли Фридриха Листа и Александра Гамильтона, первого министра финансов США. Интеграция интеграций влечет за собой многополярность за счет сохранения стратегической автономии в рамках взаимосвязанной международной экономической системы.
Иными словами, российские геоэкономические инициативы нацелены на обустройство отдельной комнаты для России в рамках общеевразийского дома.
Консервативная политическая экономия
Политическая экономия Большой Евразии поддерживает консервативное возрождение России. Консервативная платформа для общеевразийского дома вполне осуществима и отвечает историческим задачам России по сохранению своей цивилизационной самобытности в процессе модернизации. Расширение экономических связей через Большую Евразию предлагает то, чего у России никогда не было в прошлом, – органичный путь к конкурентоспособной политической экономии, а не смешивание модернизации с преобразованием России в западное государство.
Евразийский раскол в России с XIII века обрек русских консерваторов на вечный поиск естественного для себя движения к модернизации. Россия была отрезана от артерий международной торговли, и в результате модернизация начала подразумевать воссоединение с морскими коридорами и "возвращение" в Европу.
Цивилизационная задача по совмещению культурной самобытности с экономической модернизацией оказалась весьма проблематичной для России, поскольку ее двойственность географически проявлялась как противопоставление восточной и западной идентичности.
В начале XVIII века Петр Великий интерпретировал Просвещение с точки зрения географии как модернизацию России и превращение ее в морскую державу, что было дополнено культурной революцией, искоренявшей "московитское" и евразийское прошлое страны. Впоследствии российское общество разделилось на либералов, стремящихся модернизировать Россию, превратив ее в западноевропейское государство, и консерваторов, часто сопротивляющихся экономической модернизации, чтобы сохранить ее цивилизационную самобытность. Многие консерваторы-славянофилы даже противоречили консервативной концепции органического роста, стремясь повернуть время вспять, к допетровской эпохе.
Евразийские консерваторы в 1920-е гг. реформировали консерватизм и стремились преодолеть внутренние разногласия. Например, Петр Савицкий утверждал, что исторические беды России были результатом попытки евразийской державы модернизироваться и превратиться в западноевропейскую морскую державу[4]. Главной проблемой для русского консерватизма оказалась фрагментированная история. Требовалась консервативная концепция, объединяющая все различные и противоречивые периоды российской истории. Видный консерватор Николай Бердяев признавал, что "развитие России было катастрофическим" из-за отсутствия преемственности: "Для русской истории характерна прерывность. В противоположность мнению славянофилов, она менее всего органична. В русской истории есть уже пять периодов, которые дают разные образы. Есть Россия киевская, Россия времен татарского ига, Россия московская, Россия петровская и Россия советская. И возможно, что будет еще новая Россия"[5].
Геоэкономика Большой Евразии стремится объединить фрагментированную российскую историю и политику, поскольку либерализм может быть отделен от концепции вестернизации России, а консерваторы имеют шанс направить евразийский путь к органичному росту. Кроме того, эта инициатива поддерживает стратегическую автономию и жизнеспособность международной системы, основанной на суверенном равенстве.
Данный комментарий является адаптированной версией материала, заказанного Международным дискуссионным клубом "Валдай" и впервые опубликованного на сайте клуба в разделе "Аналитика"
СНОСКИ [1] List F. The National System of Political Economy, Longmans, Green & Company, London, 1841, p. 96.
[2] Всеподданнейший доклад министра финансов С. Ю. Витте Николаю II о необходимости установить и затем непреложно придерживаться определенной программы торгово-промышленной политики империи.
[3] Президент России. Официальный сайт. URL: http://special.kremlin.ru/events/president/news/50385
[4] Savitsky, P. Exodus to the East. Charles Schlacks, Jr. Publisher, Bersfield, 1996.
[5] Бердяев Н. Русская идея (Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века). – Париж, 1946. – 260 с.
|