Константин Душенов

Встреча Путина и Байдена в Женеве16 июня 2021 года, несомненно, войдет в историю. Как вошла туда встреча предателя-Горбачева с Рейганом в Рейкьявике в 1986-м, и его же посиделки с Бушем-младшим на Мальте в 1989-м. Только с обратным знаком. Горбачевские встречи стали этапами грандиозного предательства огромной Красной Империи, символами бездарности прогнившей партноменклатуры, подлости и ничтожества ее последнего плешивого вождя. Встреча в Женеве – символ того, что Великая Россия вернулась и теперь XXI век имеет все шансы стать Русским Веком.

Чтобы понять, почему это так, надо попристальнее вглядеться в тот исторический фон, который сопровождает драматические перипетии борьбы России и Запада последние восемь десятилетий. За 75 лет, прошедших после Второй Мировой войны, США сменили по отношению к СССР и России пять военно-политических стратегий, которые сперва привели Вашингтон к грандиозной победе, а потом – к не менее феерическому провалу.

Распад СССР стал величайшим триумфом американской геополитики. Но в течение следующих трех десятилетий Соединенные Штаты умудрились проспать все его глобальные плоды и преимущества. А Россия, невзирая на колоссальные потери от развала своей Красной Империи – смогла залечить казавшиеся смертельными раны и с новыми силами вернуться на авансцену Истории. На этот раз - уже навсегда…

В середине XIX века один из авторитетнейших русских архиереев, великий во святителях угодник Божий Игнатий Брянчанинов произнес пророчество, сбывающееся на наших глазах. Он сказал: "Ныне или после, но России необходимо сосчитаться с Европою. Усилия человеческие судеб Божиих уничтожить и изменить не могут. России предназначено огромное значение. Она будет преобладать над Вселенной.

Европейские народы всегда завидовали России и старались сделать ей зло. И на будущие века они станут следовать той же системе. Но велик Российский Бог. Нападение завистливых врагов заставит ее развить силы и понять свое положение, которое будет постоянно возбуждать зависть и козни. Это потребует огромного труда, подвига, самоотвержения.

Враги разбудят, потрясут Россию, произведут в ней невольное развитие силы. Но не унизят России: они возвысят ее. Таково ее предопределение…"

***

Первой американской послевоенной доктриной стала стратегия т.н. "Массированного возмездия". Разработанная в администрации президента Трумэна в 1945-52 гг. на основании нового уникального ядерного статуса США, она была официально утвержденна уже Эйзенхауэром в 1953. Стратегия эта опиралась на тогдашнее подавляющее преимущество Вашингтона над Москвой в количестве ядерных боеприпасов и в числе безальтернативных, на тот момент, средств их доставки – стратегических бомбардировщиков.

Основываясь на таком преимуществе, янки планировали вести дела с СССР методом грубого тотального давления. В частности, эта стратегия предусматривала единственно возможный сценарий военного конфликта с Советским Союзом – нанесение массированного термоядерного удара. Причем, желательно, превентивного, "упреждающего" неприемлемое для Штатов усиление позиций СССР на международной арене.

Но американское ядерное превосходство над СССР растаяло неожиданно быстро. В 1949 году у русских появилась атомная бомба, а в 1952-м – и термоядерная, водородная. К тому же, в 1956-м на вооружение советских военно-воздушных сил был принят стратегический бомбардировщик Ту-95, способный без дозаправки, через океан, доставить эти боеприпасы прямиком на территорию США.

"Массированное возмездие" стало обоюдным!

Более того, в 1957 году первый раз взлетела, а уже в 1960-м была принята на вооружение знаменитая "семерка" Королева – первая в мире межконтинентальная баллистическая ракета Р-7, получившая возможность доставлять термоядерную боевую часть на расстояние аж 8 тысяч километров!

Так в течение 12 послевоенных лет США из безусловного и единоличного лидера новой ядерной эпохи оказались в непривычной для себя роли догоняющих. Впрочем, по количеству ядерных боеприпасов они продолжали безусловно лидировать, опережая СССР примерно в 8-10 раз. Все это вместе взятое привело к резкому нарастанию конфликтного потенциала, которое в 1962 году завершилось Карибским кризисом, поставившим две сверхдержавы на грань истребительной атомной войны.

***

Такое развитие событий заставило президента Кеннеди в 1961 году начать пересмотр прежней стратегии "массированного возмездия". На смену ей пришла новая стратегия, получившая название "гибкого реагирования". Смысл перемен прост: до американцев дошло, что массированный обмен ядерными ударами с Советским Союзом просто-напросто уничтожит США. Уничтожит полностью, окончательно и навсегда. Поэтому вместо тупого тотального, массированного давления они были вынуждены искать новые возможности "гибко реагировать" на разные сценарии возможной эскалации напряженности и разные варианты "агрессии" Советской России.

Первым делом, янки решили обезопасить себя, любимых, переведя стрелки на своих европейских союзников, подставив их под советский ядерный удар. Они заявили, что теперь, в рамках новых, "гибких" сценариев противостояния "русской угрозе", Вашингтон, наряду с массированным термоядерным ударом признает возможность ограниченной ядерной войны в Европе, и будет готовиться к ней, перенося значительную часть своего ядерного потенциала с собственной национальной территории на "передовые рубежи" европейских военных баз.

Для СССР это создавало атомный "второй фронт" и существенно усложняло достижение паритета, т.к. ядерный потенциал страны оказывался "размазан" между двумя стратегическими целями, двумя ядерными театрами военных действий – собственно американской национальной территорией и европейской инфраструктурой передовых баз Пентагона, подкрепленных, к тому же, атомными арсеналами Англии и Франции.

Перейти на сайт

Вернуться к просмотру
Но сладким американским надеждам вновь не суждено было сбыться. К концу 1960-х годов Советский Союз, ценой неимоверных усилий, сумел создать мощный ядерный военно-промышленный комплекс, способный обеспечить массированное производство ядерных боеприпасов и средств их доставки. А появление в советском ВМФ атомных подводных ракетоносцев, скрытно патрулирующих морские глубины в постоянной готовности к пуску ракет, завершило формирование нашей ядерной триады и резко повысило ее боевую устойчивость, гарантируя СССР возможность сокрушительного ядерного ответа даже в самых неблагоприятных условиях превентивного удара США.

Кроме того, общее количество русских стратегических и оперативно-тактических ядерных боеголовок к началу 1970-х годов перевалило за 10 тысяч единиц, чего с избытком должно было хватить для поражения всех важных целей как на территории США, так и на европейском театре военных действий…

***

В этих условиях американцы были вынуждены перейти к новой, третьей по счету стратегической концепции противостояния с СССР, получившей название "Стратегии реалистического устрашения".

Смысл ее, говоря простыми словами, таков: "Мы убедились, что ни при каких условиях не сможем победить русских ни в тотальной термоядерной войне, ни в ограниченном атомном конфликте. Ядерное оружие вообще потеряло свое значение, как оружие реальных боевых действий. Отныне оно – лишь средство взаимного сдерживания, гарантирующее, что Россия будет всячески избегать прямого военного столкновения, одинаково смертельного для нас обоих. Теперь наша главная задача – не воевать с русскими, а "реалистически устрашать" их, поддерживая свой стратегический потенциал на уровне, гарантирующем нанесение СССР неприемлемого ущерба в случае войны…"

Этот самый "неприемлемый ущерб" янки начали вычислять еще при Кеннеди, в рамках "гибкого реагирования" на растущую советскую угрозу. Тогдашний хозяин Пентагона Роберт Макнамара в качестве нижней границы такого ущерба обозначил совершенно людоедскую цель: уничтожение половины промышленного потенциала СССР и гибель от одной до двух третей его населения, т.е убийство от 70-75 до 140-150 млн. человек.

Эксперты в Пентагоне посчитали и пришли к выводу, что для достижения этой цели достаточно доставить на территорию СССР 400 ядерных боеприпасов мощностью в одну мегатонну каждый. Этот параметр – 400 Мт. гарантированной доставки – и был взят в качестве основного при планировании развития стратегических ядерных сил США.

Вскоре, однако, стало ясно, что устойчивость любого государства к ядерному удару резко подает по мере усложнения его административной, промышленной, финансовой, экономической, информационной и другой инфраструктуры. Поэтому в конце 70-х годов новый министр обороны США Гарольд Браун установил новый порог "неприемлемого ущерба", который американские вооруженные силы должны быть в любой ситуации готовы нанести Советскому Союзу. Теперь считалось, что для этого достаточно доставить на территорию СССР "всего лишь" 200 мегатонн, или 200 ед. боевых блоков мегатонного класса.

***

Впрочем, вся эта людоедская арифметика американскую элиту утешала мало. Наиболее умные ее представители всегда понимали, что для Запада неприемлем сам факт существования мощной России и жизнеспособного 130-миллионного русского народа. Причем, вне зависимости от того, какой эта самая Россия является в данный момент – царской, коммунистической, демократической или еще какой-нибудь иной… Им было недостаточно "сдерживать" СССР. Им была нужна эффективная стратегия по уничтожению русской государственности как таковой, по разрушению России независимо от текущей формы ее политического обустройства.

Выразителем интересов и чаяний этих кругов американского и, шире – всего западного правящего класса – стал президент Рейган. Придя к власти в 1981 году, он запустил новую, четвертую по счету стратегию борьбы с русской "империей зла". Она не получила официального названия, но по сути стала стратегией "прямого противоборства", направленной не на достижение каких-либо частных целей и локальных успехов, но на окончательную всемирно-историческую победу Запада над Россией...

При этом фундаментом и главным стрежнем такой концепции стал невиданный ранее упор на невоенные средства борьбы. Рейган как бы сказал Америке: "Да, военным путем, с помощью грубой силы, победить русских и разрушить Советский Союз невозможно. Но под прикрытием нового стремительного витка гонки вооружений мы можем и должны развернуть огромный, мощный комплекс различных невоенных форм давления – финансово-экономических, идеологических, культурно-мировоззренческих, информационных и других, против которых у русских не будет защиты".

По сути дела, рейгановская концепция "прямого противоборства" стала первой в истории успешной стратегией глобальной гибридной войны. Она блестяще, с огромным избытком оправдала все надежды своих разработчиков. В 1991 году СССР рухнул. Соединенные Штаты одержали величайшую геополитическую победу в своей истории. Весь мир перешел в новое качество. Главным содержанием новой эпохи стало тотальное превосходство Запада во главе с США по всем ключевым направлениям развития. Превосходство, как казалось тогда многим – незыблемое, вечное и бесспорное…

***

Именно тогда в умах западных элит в качестве истины в последней инстанции утвердилась бредовая теория американского философа и политолога Френсиса Фукуямы о "конце истории", которая утверждала, что в ХХ веке Запад героически победил двух своих последних, самых страшных врагов – немецкий фашизм и русский коммунизм. В результате История, как многотысячелетний процесс конфликтов и столкновений разных народов и культур, верований и цивилизаций, закончилась навсегда. А посему, дальнейшее развитие человечества впредь возможно только в рамках "универсальных ценностей" либеральной демократии и под чутким западным (читай – американским) руководством.

Геополитическим оформлением этого самодовольного безумия стала новая, пятая по счету, концепция "глобального доминирования", которую президент США Билл Клинтон провозгласил в 1995 году. Выступая 25 октября перед элитой американской армии и спецслужб, он сказал: "Политика последних десяти лет в отношении СССР и его союзников убедительно доказала правильность взятого нами курса. Используя промахи Советского Союза, мы без войны добились того, что собирался сделать президент Трумэн с помощью атомной бомбы…" С этого момента, по мысли Клинтона, мир стал однополярным, а Вашингтон навеки – единственным глобальным центром силы, где будут приниматься все ключевые решения всемирного масштаба.

Тогда это казалось очевидным и бесспорным. И вот прошло 26 лет. Что же мы видим? Однополярный Pax Americana лежит в руинах. В Женеве этот несомненный факт станет уже вполне себе очевидной реальностью. А в основание такой новой глобальной реальности ляжет качественное военное превосходство России на фоне десяти главных военно-политических, военно-технических и военно-стратегических провалов США в XXI веке.

Впрочем, подробнее об этом и о новом раскладе геополитических сил постамериканского мира – в следующей статье.

Мы русские, с нами Бог. Господи, благослови!