Биополитическая диктатура
европейские демократии обнаруживают, что санитарная диктатура и пандемический нацизм – это весьма удобные формы управления

Александр Дугин

Очень увлекательно наблюдать, как в условиях пандемии западные демократии стремительно превращаются в закрытые тоталитарные общества, основанные на повсеместном наблюдении, свертывании гражданских прав и свобод и все более жесткой системе репрессий.

В Италии введены зеленые паспорта, которые напрямую замыкают санитарный профиль человека, – название прививки, ее регулярность, показания основных телесных процессов – температура, пульс, артериальное давление и т. д. – с доступом к тем или иным социальным возможностям и политическим правам. В Италии это вызвало ужас не только у популистов, крайних негационалистов и антивакцинаторов, но и у некоторых системных левых философов – таких как Джорджо Агамбен и Массимо Каччари.

Агамбен давно занимался проблемой "голой жизни", когда давление политической системы достигает самой биологии человека, проникает в его организм и стремится управлять им на биохимическом уровне. Человек в предельной диктатуре превращается именно в биологический объект, определяющийся совокупностью санитарных показателей. Настоящий тоталитаризм стремится контролировать не сознание, но тело. Это и есть "голая жизнь", когда человек приравнивается к совокупности биологических индексов. Это, по Агамбену, конец человека и торжество самых отвратительных политических систем, которые можно себе представить. В своих трудах Агамбен всячески подчеркивал, что самым авангардным и совершенным примером "голой жизни" было положение узников нацистских концлагерей. Заключенные в них вообще не считались людьми. Агамбена при этом интересовало самосознание носителей этой "голой жизни", которое в таких экстремальных условиях трансформировалось и становилось "биосознанием", озабоченным только тем, чтобы выжить, – и неважно как, какой ценой и в качестве кого.

И вот посвятивший всю жизнь критике бесчеловечной преступной биополитики нацистов, описавший ее структуры и со стороны палачей, и со стороны жертв, Агамбен столкнулся сегодня ровно с тем же самым, но не в концлагере, а в либерально-демократическом обществе. Он с ужасом опознал в мерах итальянского правительства Драги, которого, увы, поддержали сломленные левые и правые популисты – ди Майо из "5 звезд" и Сальвини из "Лиги", все признаки самой радикальной и бесчеловечной биополитической диктатуры.

Практически то же самое, что и в Италии, происходит в другой европейской стране, считающейся витриной демократии, во Франции. Там правительство Макрона приняло решение об обязательной вакцинации очень широкого списка профессий и ввело систему санитарных пропусков. Эти пропуска так же, как и зеленые паспорта в Италии, должны содержать оцифрованные данные о всех биосанитарных показателях человека. Кроме того, что имеет самое прямое отношение к ковиду-19 с учетом разнообразных штаммов и разновидностей, в пропуска будет внесена и иная санитарно-гигиеническая информация.

Так тело человека помещается в тотальную систему наблюдения, контроля, сверки, учета и соответствующих ограничений, с которыми можно столкнуться, например, при входе в метро, если вы забыли утром выпить лекарство. Двери вагона для вас не откроются. Научная фантастика, скажут скептики. Сегодня да, завтра обыденное явление.

Еще совсем недавно Макрон уверял французов, что санитарных пропусков не будет никогда. Сегодня он их ввел, а его партия за них проголосовала как один.

Как описывал Агамбен в своих работах, посвященных "голой жизни", от санитарного контроля до политических репрессий рукой подать. Эпидемия во Франции стала предлогом для запрета акций политической оппозиции Макрону – широкого общенационального движения "желтых жилетов", которое началось еще до пандемии, постоянно росло, и вот под предлогом коронавируса оказалось под запретом.

Так европейские демократии одна за другой обнаруживают, что санитарная диктатура и пандемический нацизм – это весьма удобные формы управления. Там, где демократия предполагает дебаты, дискуссии, договоренности и компромиссы, сирены скорой помощи и полицейские в противогазах могут значительно упростить и принятие, и имплементацию решений. Санитарный фашизм – это, оказывается, выгодно, дешево и эффективно.

Цена же за удобство элит – установление повсюду концлагерного паноптикума, вторгающегося уже даже не в частную жизнь, а в биологический организм человека. Датчики проникают внутрь тел, которые становятся прозрачными, – голыми для тотальности электронно-медицинского контроля.

Если эти тенденции продлятся, а они, скорее всего, продлятся, так как пандемии не видно ни конца ни края, то перед нами встанет только один выбор: какой концлагерь выбрать – национальный, где наши организмы будут включены в систему тотального надзора суверенного государства, или в глобалистскую сеть, действующую через голову национальных администраций. А можно ли выбрать что-то иное, кроме "голой жизни" в национальной или глобальной тюрьме? На мой взгляд, нет. Больше ничего нам не остается. А вы сами как думаете?