Евгений Косенко, 13 августа

На днях, оценивая неутешительные итоги нашей страны в токийской Олимпиаде, президент Касым-Жомарт Токаев заявил о том, что показатель национальной сборной не соответствует спортивному потенциалу страны и тем большим средствам, которые выделяются государством на развитие спорта.
– Выступление национальной сборной на Олимпиаде показало необходимость срочных и эффективных реформ в такой важной сфере, как спорт, – подчеркнул глава государства.
В принципе, о необходимости кардинальных реформ в системе казахстанского спорта в целом, и спорта высших достижений в частности, говорится и пишется уже давно. Периодически случаются и сами реформы. Однако то ли многие предыдущие преобразования и реорганизации носили сугубо косметический характер, то ли (есть и такие мнения) были не просто неэффективными, а зачастую даже вредоносными для развития отечественной спортивной индустрии, но отрицательная динамика по целому ряду показателей только усиливалась. Собственно, плоды этой динамики мы и пожинаем в настоящее время и, вполне возможно, эхо предыдущих "реформ" еще не раз аукнется казахстанским спортсменам и болельщикам в будущем...
Впрочем, оставим споры насчет нюансов конкретных преобразований узким специалистам и рассмотрим финансовую составляющую местного спорта. То есть – попробуем оценить объемы выделяемых средств и эффективность их освоения.

По ранжиру рассчитайсь!
Сама система финансирования казахстанского спорта весьма многопланова и непроста. Это и "бюджетная матрешка" с уменьшающимися составными от республиканского до районного уровня. И многоступенчатая лестница, по принципу которой функционирует система профессионального спорта с ее ранжированием. И целая гидрологическая система с реками и каналами спонсорских ассигнований.
Разобраться в этом устройстве со стороны бывает весьма непросто. Поэтому иногда происходит понятийная путаница, когда создается иллюзия обильного всеобщего финансирования, но на деле эти средства уходят либо в одну полюбившуюся кураторам отрасль, либо наоборот – распыляются так микроскопично, что реального толку от выделенных сумм нет и в помине (об этом мы еще поговорим подробнее).
Что же до законодательной базы, то в настоящее время основным нормативным актом, регламентирующим финансовую сторону, является закон "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам физической культуры и спорта", принятый в мае 2017 года и согласно его преамбуле полностью направленный на совершенствование финансирование казахстанского спорта. Закон этот весьма динамичный с регулярным внесением изменений и дополнений. Последний раз пакет существенных поправок вносился в его текст в самом конце декабря прошлого года, а в феврале года нынешнего вышло распоряжение премьер-министра №15-р о том, как эти поправки, изменения и дополнения эффективно реализовать.
Основными новациями базового закона образца 2017 года стали механизмы определения "объективности финансирования", или по иному – внедрения такой модели, когда на республиканском и областном уровне финансироваться будут лишь приоритетные виды спорта, которые являются перспективными для страны. Были разработаны и соответствующие критерии этой перспективности. В их числе упоминаются спортивные достижения на международных соревнованиях, национально-культурная традиционность вида спорта, наличие кадрового потенциала и материально-технической базы, соотношение особенностей вида спорта к климатическим условиям региона...
– Мы будем выбирать по материально-технической базе, будем выбирать по кадровому резерву, есть ли тренеры, спортсмены в каждой области, по историческому принципу, у кого хорошие результаты и согласно климатическим условиям. После определения будет финансирование, – разъяснял новые постулаты тогдашний председатель Комитета по делам спорта и физической культуры МКС РК Ельсияр Канагатов.
Здесь стоит отметить, что от принятых нововведений пришли в восторг далеко не все профессионалы. Высказывались скептические доводы о том, что критерий "национально-культурная традиционность" вполне может лоббировать интересы лишь таких видов спорта как бокс и борьба в ущерб всем остальным, а критерий "достижения на мировых аренах" вызывает опасения у тех спортсменов, которые еще не имеют подобных достижений и теперь вряд ли будут способны их достичь. Да и вообще – как можно например подогнать под эти критерии перспективность фигурного катания в Шымкенте с учетом "климатических условий" этого региона, или каким образом оценить перспективность "кадрового потенциала" с учетом того, что на сегодняшний день многие тренеры оказались невостребованными у себя и нашли свое призвание в других странах?
"Все это ставит под сомнение, что новая модель финансирования исправит издержки старой и непосредственно решит ту саму главную задачу спорта-способствовать гармоничному и здоровому развитию граждан нашей страны", – говорилось в обращении направленном рядом экспертов в профильное министерство. Какой-либо публичной реакции чиновников на эти замечания, в те дни так и не последовало…
В принципе, сам закон от 2017 года являлся неким государственно-правовым продолжением спортивно-финансовой реформирования, начавшегося еще в период 2013–2014 годах в квазигосударственном секторе и самих спортивных федерациях.
В апреле 2013 года тогдашний председатель правления фонда "Самрук-Казына" Умирзак Шукеев, заявил о том, что процесс выделения денежных средств на развитие спорта будет "более ответственный":
– Начиная с этого года, фонд не будет финансировать те виды спорта, в которых нет достижений. На сегодняшний день, мы финансируем 13 спортивных федераций, но не теперь не будем спонсировать все подряд, а станем подходить к этому вопросу обдуманно и рационально. Например, в связи со скорым началом зимних Олимпийских игр мы запланировали расходы на лыжный спорт в размере около 300 миллионов тенге. Самое главное в этом году для нас – мобилизоваться, сосредоточиться и показать результат в Сочи по лыжам…
Можно отметить, что несмотря на выделение 300 миллионов тенге, "мобилизоваться" и "сосредоточиться" тогда так и не удалось, достижения лыжника еще советской школы Владимира Смирнова остались недостигаемыми, и единственной наградой, добытой сборной Казахстана на сочинской олимпиаде, стала бронзовая медаль ученика тренера Татьяны Тарасовой фигуриста Дениса Тена (впоследствии убитого грабителями в центре Алматы). А вот критики подобной "рациональности" в те дни было хоть отбавляй.
Как подчерчивала местная спортивная пресса, "благодаря" столь избирательному подходу из списка на финансирование в 2013-м году выпали такие виды спорта, как таэквондо, гандбол, гимнастика, стендовая стрельба. Под угрозу финансового секвестра попали пятиборье, триатлон, прыжки в воду, настольный теннис, которые весьма успешно развивались в бытность КазССР. Да и успехи в этих видах спорта присутствовали уже в период независимости. Тому примером золото Александра Поветкина, взятое в пятиборье на Олимпиаде в Атланте в 1996 году и призовой результат триатлониста Дмитрия Гаага во время Олимпиады в Сиднее в 2000-м.
"Нет такого вида спорта, который не дал бы результатов при государственной поддержке. Недостаточное количество финансирования сильно сказывается на спортсменах. Если средств для этого будет недостаточно, то каких результатов от него ждать? Поэтому, государственная политика в этом вопросе совершенно неверная", – писали после оглашения планов руководства АО "Самрук-Казына" спортивные издания страны. На свет появилось и исследование, в котором, в частности, говорилось о том, что нельзя оценивать положение дел в том или ином виде спорта по отдельным показателям. Например – "Благодаря триумфальному выступлению Ольги Рыпаковой в Лондоне в 2012 году, Федерации легкой атлетики РК удалось повторить результат 2000 года (победа Ольги Шишигиной в Сиднее-2000), однако он не может рассматриваться в качестве объективного индикатора состояния данного вида спорта в Казахстане. В целом, в стране катастрофически не хватает современных спортивных объектов для проведения тренировок. В связи с этим, будущие "золотые" достижения страны в легкой атлетике вызывают серьезные сомнения…"
В принципе, так оно и произошло. И та же Ольга Рыпакова, заработав бронзовую медаль на следующей, пекинской Олимпиаде 2016 года, уже не смогла попасть в число призеров Токио (как бы об этом не мечталось чиновникам из НОК РК) и, судя по всему, может завершить олимпийскую карьеру. А вот новых чемпионов за эти годы взрастить, увы, так и не удалось, несмотря на условную "первую категорию", по которой должна проходить легкая атлетика в части финансирования.
Кстати, если на минутку отвлечься и вспомнить о развитии детских спортивных секций, то подушевое финансирование таковых введено лишь с 1 мая нынешнего года в числе последних поправок в соответствующее законодательство.
"Для обеспечения доступности занятия спортом с 1 мая текущего года вводится государственный спортивный заказ, который предполагает введение подушевого финансирования детских спортивных секций. Новый подход позволит решить проблему дефицита спортивных секций и повысить качество оказываемых услуг за счет привлечения частного сектора", – говорится в ответе премьер-министра Аскара Мамина на запрос депутатов парламента. Так же глава правительства уточнил, что основные деньги будут выделяться из местных бюджетов, а функции оператора государственного спортивного заказа возложены тоже на местные исполнительные органы.
Возможно, в будущем это позволит решить вопросы и с местами для тренировок, так как именно отсутствие таковых (и нехватка средств для их организации), по мнению ряда наблюдателей, становится серьезным препятствием для развития целых видов спорта:
– Беда в том, что у клубов нет своих спортивных сооружений, они их арендуют, – говорит вице-президент Национальной федерации баскетбола Казахстана Марат Шакиров.
С этим мнением солидарна и депутат Мажилиса Ирина Смирнова, которая связала неудачное токийское выступление казахстанских спортсменов по водным видам спорта с тем, что в Алматы нет ни одного бассейна международного уровня. Она, в частности, отметила удручающее, по ее мнению, состояние плавательного бассейна Казахской академии спорта и туризма.
Правда, депутату тут же ответил президент этой академии Кайрат Закирьянов, который в первую очередь посетовал, что в нашей стране никто не готовит квалифицированных тренеров:
"Те, кто обвиняет в этом академию спорта и туризма, говорят, что это единственный вуз в стране, где готовят спортивные кадры. Так вот, далеко не единственный. Сорок с лишним университетов Казахстана имеют лицензию на подготовку кадров в области физической культуры и спорта. Да, мы головной вуз, но за достижения в спорте, в соответствии с приказом предыдущего министра культуры и спорта, отвечает Национальный олимпийский комитет. А теперь о самом главном. В 2010 году Казахстан подписал Болонскую конвенцию и с тех пор в классификаторе специальностей высшего профессионального образования исчезла такая графа как подготовка тренеров, остались только "учителя предметной специализации". Загнав таким образом академию в это прокрустово ложе (подчиняясь приказу МОН, мы обязаны придерживаться этой конвенции), нас лишили возможности готовить тренеров по всем видам спорта, в том числе и по водным. Я обращался в правительство, в олимпийский комитет, в два министерства – образования и науки, культуры и спорта, но всем было "до лампочки" до тех пор, пока в Токио не загорелся красный цвет…"
В общем, теперь все могут называть свои собственные причины снижения квалификации казахстанских спортсменов. Одни продолжают загибать пальцы в подсчете допущенных перекосов и пробелов в развитии, другие отмечают ситуацию насчет "семи нянек":
"При МОН есть таинственная дочка "РГКП "Национальный научно-практический центр физической культуры", чем она занимается – большой вопрос. Есть Комитет по делам спорта и физической культуры при МКС. Есть РГКП "Дирекция развития спорта Комитета по делам спорта и физической культуры" при МКС, которая имеет свои филиалы по регионам. При каждом акимате есть ГУ "Управление физической культуры и спорта". Приблизительно это около 1000 человек по стране. И это далеко не полный список кураторов…"

Поистине "золотой" мяч
Однако вернемся непосредственно к теме финансов. Как мы видим, основной законодательный шаблон, по которому должен осуществляться расчет финансирования "категорийных" видов спорта начиная с 1 января 2018 года, соблюдали весьма условно. Точнее – практически никак. Это же касалось и программы восстановления системы детско-юношеских спортивных школ, которые за годы независимости современного Казахстана сократились более чем в два раза (в 1993-м году ДЮСШ в стране было более тысячи, в 2018-м – осталось чуть более 450).
То есть, установки-установками, программы-программами, но точно так же как и в "старые добрые" времена, большая часть бюджетных денег уходило на любимую игрушку спортивных и околоспортивных функционеров разного уровня – региональные футбольные клубы. Невзирая на длиннющий шлейф коррупционных скандалов, исправно тянущихся за одними клубами, и полную безрезультативность показателей других.
Некрасивыми историями, связанными с повседневной жизнью казахстанских футбольных клубов, уже давно не удивить даже людей, абсолютно далеких от увлечения этим видом спорта. Бесконечные дрязги, взаимные обвинения их бывших и текущих руководителей в повальном воровстве и коррупции, аресты директоров и президентов и прочие малоприятные страсти, безусловно, не способствовали спортивным достижениям. Как, впрочем, и баснословные затраты, пускаемые клубным начальством как на личные нужды, так и на оплату пресловутых легионеров. Настолько баснословные, что периодически озадачивали даже областных акимов, начинавших вникать в положение дел.
Так, например, в свое время назначенный акимом Актюбинской области Бердибек Сапарбаев, входя в курс дела, изрядно подивился ежемесячным окладам легионеров из ФК "Актобе", достигающими до 70 тысяч евро (при том, что команда все больше и больше погрязала в долгах по заработной плате)
– Я сейчас вот скажу по зарплате некоторых. Андерсон – 61 000 долларов ежемесячно. Маркос – 75 000 долларов, Данило Неко – 67 000 евро! Оливьера Данило – 57 000 евро! Данило два гола забил всего за сезон. Второй Данило забил всего шесть голов за все игры, а тот забил всего пять голов. Я считаю, что эти 67 000 евро – это, наверное, одна из самых высоких зарплат в Казахстане, – анализировал Бердибек Машбекович зарплатную ведомость клуба на совещании в акимате.
Заинтересовала тогда акима и ситуация, при которой общий долг по клубной зарплате перевалил за полмиллиарда тенге, а ежегодные убытки декларировались в размере от 56 миллионов тенге до 460 миллионов тенге ежегодно. Особую пикантность происходящему, добавлял и тот факт, что бывший президент клуба Сагат Енсегенулы к тому времени пересел в кресло председателя территориальной ревизионной комиссии (при этом, сохраняя за собой пост главы областной ассоциации футбола) и исправно аудировал свой бывший клуб, каждый раз не находя никаких принципиальных нарушений.
– Ежегодно, начиная от 56 миллионов тенге, завершая в этом году 460 миллионами – убытки. Почему вы как финансист ежегодно не разбирались? – интересовался Сапарбаев у экс-председателя клуба, а ныне главного маслихатовского контролера.
– Ну откуда будет прибыль? Прибыль будет, если мы будем реализовать футболистов. У нас готовых футболистов высшего класса нет, – разводил руками бывший клубный функционер
– Так. Вы интересный. Очень интересный. Я вам еще раз задаю вопрос. Вы видели по отчетам, что ежегодно идут убытки. Несмотря на это вы приглашаете дорогостоящих игроков! Куда это годится? Как такое произошло? – продолжал проявлять настойчивое любопытство областной аким, но внятного ответа так и не дождался...
Подобных примеров можно приводить десятки. При этом, несмотря на неоднократные требование от руководства страны как-то изменить ситуацию, миллиарды тенге по-прежнему утекали в "черную дыру" ФК.
Кстати, в 2019 году Казахстанская федерация футбола, немного подстраховалась от обвинений в избыточности привлечения легионеров и уменьшила их число путем принято регламента, при котором игроки из стран ЕАЭС теперь не будут считаться легионерами. Иначе говоря, коллективный Аршавин или условный Кокорин теперь вполне себе попадают под статус "местных кадров", просто с более высокой гонорарной планкой.
А в том, что средства для выплат повышенных гонораров никуда не делись, никто особо не сомневается.
Только в прошлом, кризисно-короновирсусном году на содержание 12 профессиональных футбольных клубов было потрачено более 23 миллиардов тенге (как за счет местного бюджета, так и средств квазигосударственного сектора), то есть, в любом случае государственных денег.
Только ФК "Ордабасы" получил из бюджета Шымкента 6, 25 миллиардов тенге. Впрочем, не сильно отставали и другие клубы. Например, у "Тобола" был контракт с акиматом Костанайской области на 3 миллиарда тенге, а у клуба "Атырау" на 2 миллиарда и так далее…
Для сравнения (если считать миллиард тенге эквивалентом 2,4 миллиона долларов США), то это немногим меньше, чем получают клубы таких стран как Чехии и Дании, которые по свидетельству специалистов, являются "крепкие середнячками", исправно участвующими во всех крупных мировых чемпионатах (в отличие от наших футболистов).
Еще более могучие цифры получаются при полном охвате финансирования профессиональных клубов за период двух последних лет. В сентябре 2020 года на совещании в Министерстве культуры и спорта ответственный секретарь этого ведомства Бакытжан Темирболат отрапортовал, что за 2019–2020 годы местные бюджеты в 17 регионах страны на профессиональный спорт выделили 252,6 миллиардов тенге (или 601,4 миллионов долларов США). Из них 450 миллионов долларов ушли на содержание футбольных и хоккейных профессиональных клубов, за которыми особых успехов на международных аренах не значилось никаких успехов на международной арене. Чуть позже, в октябре прошлого года эту информации подтвердила и министр Актоты Раимкулова на брифинге в СЦК, сообщив, что на профессиональный футбол только в 2020 году из государственной казны выделялось 37 миллиардов тенге.
При этом, тему перекоса бюджетных средств, в том же парламенте поднимали еще в начале года (то есть, до объявления пандемии)
– При планировании средств на местах имеется дисбаланс. Треть от этих бюджетов, а где-то и половина уходит на финансирование футбола. Все остальное финансируется по остаточному принципу. При этом, в Алматинской, Костанайской областях были закрыты детско-юношеские клубы. В Алматы их вовсе нет. 27% школ не имеют спортзалов, где детям заниматься спортом. Поэтому целесообразно предусмотреть лимиты на финансирование по приоритетным видам спорта на законодательном уровне, – говорила в ходе своего выступление депутат Мажилиса, а впоследствии аким Кызылординской области Гульшара Абдыкаликова.
Проявил солидарность с коллегой и депутат Азат Перуашев:
– Нужно запретить акимам финансировать профессиональный спорт из бюджетных средств, хватит уже, – сказал Перуашев в ходе прошедшего в Мажилисе правительственного часа "О мерах по развитию массового спорта":
– До 80 процентов выделяющихся в регионах средств уходят на футболистов! Совсем недавно один клуб подписал контракт с каким-то спортсменом на 5 миллионов евро. Это бюджет от 10 до 20 детско-юношеских спортивных школ, это сотни наших детей. Во всем Нур-Султане мы выделяем на развитие массового спорта 229 миллионов тенге, а тут на одного футболиста 2 миллиарда. Давайте законодательно запретим тратить бюджетные средства на поддержку профессиональных клубов. Давайте финансировать детско-юношеский футбол, инфраструктуру, но не этих вот товарищей с окладом по 5 миллионов евро, – возмущался парламентарий.
В свою очередь, руководство соответствующих федераций вполне предсказуемо продолжало отстаивать позицию, согласно которой "без дотаций, ну никак":
– Клубы не готовы к тому, чтобы полностью перейти на частное финансирование. Они пытаются зарабатывать какие-то средства, подписывая различные спонсорские соглашения, но этого пока недостаточно, – сообщил журналистам генсек Казахстанской федерации футбола Азамат Айтхожин.
Чуть позже, в июне 2020 года дополнительного "масла в огонь" подлили результаты проверки финансовой деятельности клуба "Иртыш", проведенного аудиторской фирмой "Atameken-Aydit". Согласно опубликованной информации, у общественного фонда "Футбольный клуб "ERTIS" оказалась недостоверной налоговая отчетность. В частности, сумма неуплаченных налогов составила 973,9 миллионов тенге.
"Были выявлены также превышение сметы расходов на оплату труда тренерскому составу и футболистам на общую сумму более 379,5 миллионов тенге. В том числе: переплата ассистентам главного тренера легионеров и 10 легионерам по суммам вознаграждений – более 181,9 миллионов тенге; необоснованное завышение сумм вознаграждений 13 футболистам-резидентам – более 197,5 миллионов тенге. При этом, повышение должностных окладов работников административно-управленческого персонала клуба превысило 44 миллиона тенге. Проводились необоснованные выплаты премий и вознаграждений за матчи некоторым работникам АУП, не имеющим отношения к спортивным результатам. За 2019 год, сумма таких выплат составила более 36 миллионов тенге. Производилась выплата заработной платы лицам, фактически не работавшим в клубе на общую сумму более восьми миллионов тенге. Вместе с тем, руководство клуба принимало решения, повлекшие судебные иски на сумму 541 миллионов тенге…" – говорилось в результатах проверки.
При этом, особо оговаривалось, что "указанные выше данные, не включают информацию с начала 2020 года, за три месяца которого накопилось долгов порядка на 580 миллионов тенге. При этом, Общественный фонд "Футбольный клуб "ERTIS" ежегодно выигрывает тендеры на развитие футбола в регионе. В 2020 году сумма, выделенная на это направление, составила 1,8 миллиардов тенге (не считая дополнительных спонсорских средств)".
Справедливости ради, результат аудита тогда возмутил и главу Павлодарской области Абылкаира Скакова, который предложил меру финансового секвестра (правда, временную):
– Накопившиеся долги не позволяют клубу дальше развиваться. Принятые антикризисные меры, к сожалению, не дали результата. Почему футболисты не могут сократить свои многомиллионные затраты? Считаю абсолютно справедливым, если включить в договор между легионером и клубом пункт о возможности в условиях режима ЧП в одностороннем порядке сокращать зарплату до уровня минимальной в 42 тысячи 500 тенге. У футболистов нет ни матчей, ни тренировок, а зарплата идет в том же объеме. Футболисты должны с пониманием отнестись к текущему финансовому положению клуба…
Кстати, проведенная фирмой "Atameken-Aydit" проверка является отнюдь не разовой акцией, и, как стало известно, ей поручено последовательно проверить все футбольные клубы страны. В настоящее время процесс аудита еще идет, и с его результатами мы познакомимся чуть позже...
Еще раз повторю, что даже беглое перечисление подобных примеров займет не одну страницу текста. Вопиющее положение дел с "черной дырой" системы профессионального спорта секретом не было ни для кого и поэтому, неудивительна достаточно жесткая реакция президента Касым-Жомарта Токаева, озвученная им в сентябре прошлого года в очередном послании народу Казахстана:
"В условиях дефицита финансовых средств нет смысла содержать профессиональные спортивные клубы полностью за государственный счет. Миллиарды тенге из бюджета государства и квазигоскомпаний расходуются неэффективно. Приоритет нужно отдать массовому спорту, физкультуре и, конечно, детям. В каждой области, крупных районных центрах следует открыть спортивные секции".
И что? Да, собственно, ничего. Судя по всему, слова президента до спортивных функционеров и профильных чиновников доходили очень неспешно. В результате, если обратится к данным портала государственных закупок, то можно легко убедиться в том, некоторые казахстанские ФК, по прежнему "ни в чем себе не отказывают" Например, на финансирование уже знакомого нам шымкентского ФК "Ордабасы" на 2021 год заложено более 3,5 миллиардов тенге. Это при том, что согласно данным, озвученным в недавнем интервью председателем Комитета по делам спорта и физической культуры Министерства культуры и спорта Серика Сапиева, предельный лимит должен составлять до 1,2 миллиарда тенге.
Впрочем, довольно быстро выяснилось, что свои 3,5 миллиарда тенге "Ордыбасы" умудрился заложить в бюджет еще до введения лимита, буквально накануне, так что отыгрывать назад вроде бы как и не положено.
Отвечая на вопрос журналистов о том, можно ли добиться прозрачности бюджета тех клубов, которые находятся на содержании государства, Серик Сапиев сообщил, что такое можно лишь рекомендовать:
– Мы, как уполномоченный орган и как государственный орган, не вправе, если юридически сказать, вмешиваться в дела ТОО или дела общественных объединений. Мы им только можем рекомендовать. Конечно, мы собираем бюджеты, можем у регионов запросить бюджеты. Я думаю, что это вопрос времени – и все должно быть прозрачно…
Что же касается заработной платы игроков, то, как выяснилось, и здесь у профильного министерство практически нет возможности для осуществления контроля:
– Этой информацией, какая у кого зарплата, к сожалению, я не владею. Это коммерческая тайна этих клубов. Но, как я уже говорил, для всех одинаково был установлен максимальный лимит зарплат в два миллиона тенге. Он для всех должен быть одинаковый…
В общем, ситуация, похоже, сильно не изменилась. Вроде как и нельзя, но если очень хочется – то можно. Да и вопрос полной прозрачности пока еще дело будущего.
Примерно так в общих чертах, выглядит ситуация финансирования "спорта малых достижений". А вот у "спорта больших достижений, к которому в первую очередь относится деятельность Национального олимпийского комитета, финансовая "кухня" выглядит немного иным образом. Но с не менее интересными и показательными нюансами…

(Продолжение следует)