Ни к чему не обязывающий small talk

30-31 октября в Риме прошел шестнадцатый саммит "двадцатки". Итоги саммита оказались разочаровывающими. Главными вопросами повестки дня стали два – борьба с "пандемией" и меры борьбы с "потеплением климата". Прочие вопросы (растущая социально-имущественная поляризация в обществе, налогообложение ТНК, цифровые валюты, безопасность Интернета, борьба с коррупцией и др.) оказались на периферии.

По первому вопросу обсуждение прошло в Риме еще накануне, 29 октября на встрече министров финансов и здравоохранения G20. Там обсуждались план вакцинирования человечества от ковида, изыскание финансовых ресурсов для помощи экономически отсталым странам в деле вакцинации, создание наднационального органа в борьбе с возможными новыми пандемиями. Было провозглашено, что к концу текущего года полной вакцинацией от ковида надо охватить 40 процентов населения планеты, а к середине следующего года – 70%. Однако никаких конкретных обязательств (прежде всего финансовых) участники встречи на себя не взяли.

Затем общие слова о совместных усилиях по вакцинации человечества из заявления "малого" саммита перекочевали в финальное коммюнике "большого" саммита.

Итак, "синицу" (достижение принципиальных договоренностей по решению неотложных задач в борьбе с инфекционными заболеваниями) участникам саммита поймать не удалось. Все переключились на отлов "журавлей в небе" – не просто долгосрочных, а сверхдолгосрочных вопросов "глобального потепления". Ничего более насущного, чем заявления о том, что надо сделать то ли к 2040, то ли к 2050 году, участники встречи не нашли. Зато они были очень щедры на обязательства по декарбонизации экономик своих стран. Считается, что главный вклад в эмиссию СО2 (главного парникового газа) вносят Китай, США, Индия и Россия. По оценкам British Petroleum, в 2020 году их доли в общем объеме эмиссии углекислого газа составили соответственно (%): 30,7; 13,8; 7,1; 4,6. Главы государств и правительств энергично рассуждали о страшной угрозе планетарного потепления, которое может перейти в фазу глобального кризиса где-то между 2050 и 2060 гг. (если сохранятся тенденции предыдущих десятилетий). Еще говорили об успехах своих стран в деле выполнения Парижского соглашения по климату 2015 г., о "встречных планах" и "дополнительных обязательствах" в деле декарбонизации национальных экономик.

"Мы по-прежнему привержены цели Парижского соглашения – удерживать повышение средней глобальной температуры значительно ниже 2 градусов Цельсия и продолжать усилия по ограничению его на 1,5 градуса Цельсия выше доиндустриального уровня", – говорится в итоговом документе. Подобные формулировки рассчитаны на неподготовленную аудиторию. Специалисты пожмут плечами, поскольку температура "доиндустриального уровня" – выражение очень невнятное. Во-первых, потому, что до промышленной революции в Англии никто среднюю температуру на планете не измерял. Во-вторых, с тех пор, когда начали ее измерять (по моим данным, с начала ХХ века), средняя температура подвергалась сильным флуктуациям.

Если не определена точка отсчета, трудно определить целевые значения температуры, а если их трудно определить, то еще труднее определить конкретные обязательства стран по декарбонизации своих экономик. Специалисты-климатологи все это знают. Поэтому смотрят на разговоры на саммите в Риме как на ни к чему не обязывающий small talk (англоязычное выражение, означающее непринужденный разговор на отвлеченные темы, из которого ничего не следует).

Пожалуй, наиболее запоминающейся частью резолюции саммита в части, касающейся климата, была анонсированная лидерами G20 цель высадить 1 триллион деревьев на планете до 2030 года. Мол, это позволит поглотить часть эмиссий углекислого газа и предотвратить глобальный климатический кризис. Очень эффектно…

А за саммитом в Риме с его small talk следует Климатический саммит COP26 в Глазго. Он начался 31 октября и продолжится до 12 ноября. Форум в Глазго может стать гораздо более серьезной международной встречей, чем встреча в Риме. Почему? В крупнейший город Шотландии съехались представители не 20, а почти 200 стран. В Глазго планируется принять что-то наподобие нового Киотского протокола (рамочной конвенции ООН по климату, принятой в 1997 году) с конкретными обязательствами стран по снижению эмиссий парниковых газов по годам, механизмами контроля и мерами воздействия на нарушителей.

Однако вернусь к встрече в Риме. В тексте резолюции были учтены почти все пункты изначально запланированной повестки, даже такие, которые почти не обсуждались: "пандемия COVID-19"; "вакцинация от коронавируса"; "цифровая экономика"; "цифровая трансформация"; "безопасность в Интернете"; "криптовалюты"; "социально-имущественное неравенство"; "права женщин"; "доступность и непрерывность медицинских услуг"; "продовольственная безопасность"; "налогообложение транснациональных корпораций"; "борьба с коррупцией"; "культурное наследие" и др.

Чтобы "закрыть вопрос" по каждому из пунктов, резолюцию насытили малозначащими стандартными фразами: "отмечаем необходимость решения проблем, связанных с…"; "заявляем о своей приверженности…"; "понимаем значимость…"; "подчеркиваем важность…"; "подчеркиваем нашу приверженность…"; "будем поддерживать…"; "участники саммита призывают…"; "подчеркиваем важность" и т. п.

Впрочем, один вопрос оказался сверхплановым и ему было уделено немало внимания. Это резкий скачок цен на энергоносители на мировом рынке. В итоговом документе саммита запротоколировано, что страны G20 будут осуществлять тесную координацию между производителями и потребителями по вопросу цен на энергоносители. Трезво мыслящие эксперты говорят, что нынешняя ситуация на рынке энергоносителей – "это еще не вечер".

Если и дальше сворачивать углеводородную энергетику так, как сейчас, цены на нефть, природный газ и уголь взлетят до небес. И тогда одной холодной зимы хватит, чтобы G20 вообще забыла о "потеплении климата".

2.11.21