БЕН СОЛ
Заведующий кафедрой международного права Университета Сиднея, приглашенный научный сотрудник Chatham House в Лондоне, советник ООН по правовым вопросам.

Международное право определяет государственность и правила ведения войны, но в случае с Тайванем многое неоднозначно. Бывший премьер-министр Австралии Тони Эбботт призвал к "солидарности" с Тайванем перед лицом "устрашающих вылетов боевых самолетов" Китая, испытывающих его противовоздушную оборону. Так как мы все время слышим барабаны войны, то логично понять – будет ли война с Китаем для защиты Тайваня законным предприятием?

При всех абстрактных разговорах о международном правопорядке, основанном на правилах, мало говорится о том, что же на самом деле определено в этом международном праве.

Юридические трудности возникают из-за двусмысленности правового статуса Тайваня. Тем не менее если Австралия рассматривает возможность войны с Китаем, обладающим ядерным оружием, общественность заслуживает того, чтобы знать, является ли такая война законной, а не просто следствием политической симпатии к демократии Тайваня или стратегических предпочтений Запада, стремящегося сдерживать Китай? Кризис легитимности из-за незаконной войны в Ираке 2003 г. служит полезным уроком и напоминанием о необходимости представить веские доводы в пользу законности новой эскалации.

Китай утверждает, что Тайвань – неотъемлемая часть КНР, поскольку является взбунтовавшейся провинцией, которую захватили отступающие националистические силы, потерпев поражение в гражданской войне в 1949 году. Хотя материковый Китай с тех пор находится под контролем коммунистов, до 1971 г. Тайвань признавался мировым сообществом в качестве законного представителя всего Китая. Но затем место Тайваня в Организации Объединенных Наций занял коммунистический материковый Китай. Тайвань так и не был принят в ООН как независимое государство, в отличие, например, от Палестины, признанной ООН государством-наблюдателем, пусть даже и не полноправным членом.

В последние десятилетия Тайвань неоднозначно оценивает свой статус и смысл соглашения с Китаем от 1992 г. о "едином Китае". С 1990-х гг. он, похоже, отказался от притязаний на материковый Китай, хотя в его Конституции по-прежнему декларируется обратное. Президент Тайваня Цай Инвэнь недавно заявила, что Тайвань уже является независимой страной, даже без официального провозглашения независимости, и опросы показывают, что большинство граждан Тайваня согласны с этим заявлением, одобряя двусмысленный статус-кво своего острова.

Примечательно, что только 15 стран признают Тайвань самостоятельным государством. Для сравнения, 139 стран признают Палестину, 117 государств признают Косово и более 40 стран признают Западную Сахару. Большинство государств неофициально относятся к Тайваню как к совершенно особому и уникальному политическому образованию с ограниченной правосубъектностью. Большинство государств хотят поддерживать отношения с КНР, который рвет дипломатические отношения со странами, признающими суверенитет Тайваня.

С 1972 г. Австралия признает Китайскую народную республику в качестве "единственного законного правительства" Китая и двусмысленно "признает" претензии Китая на то, что Тайвань – его суверенная территория, хотя и не соглашается с этим тезисом. Соединенные Штаты последовали ее примеру в 1979 году. Текущая позиция Австралии заключается в том, что она "не признает" Тайвань "в качестве суверенного государства и не считает, что власти Тайваня имеют статус национального правительства".

Согласно международному праву, какое-либо образование потенциально является государством, если имеет постоянное население, определенную территорию, правительство и способность вступать в отношения с другими государствами. Тайвань отвечает большинству критериев, хотя и имеет ограниченную способность вступать в отношения с другими государствами именно потому, что большинство стран не считают его самостоятельным государством и не имеют с ним дипломатических отношений. Тот факт, что Тайвань категорически отказался от провозглашения собственной государственности и не отверг принцип "единого Китая", согласованный в ходе переговоров, а также то, что почти все международное сообщество не считает его самостоятельным государственным образованием, служат фатальными препятствиями для признания его государственности.

Поговорим теперь о правилах ведения войны. Традиционная юридическая логика всегда в пользу Китая. Только государство имеет право использовать военную силу в целях самообороны против вооруженного нападения другого государства и просить другие страны помочь ему защитить себя. Если Тайвань не является государством, он не имеет права защищаться от притязаний Китая или просить союзников помочь ему. Демократические страны не смогут совместить несовместимое: отрицать, что Тайвань является самостоятельным государством, но при этом защищать его так, как будто это суверенная страна.

В мире со множеством разных политических систем государствам не разрешается применять силу исключительно для защиты демократии или "свободы" за рубежом. США поддерживали Тайвань, даже когда он был военной диктатурой до 1990-х гг.; его защита никогда не соотносилась с наличием свободы на этом острове.

Кроме того, каждое государство имеет суверенное право обеспечивать властные полномочия на своей территорией и в отношении своего народа, в том числе путем насильственного подавления сепаратизма. Если Тайвань – территория Китая, последний имеет право забрать его и восстановить суверенитет над этим островом – так же, как это сделали США в годы своей Гражданской войны. Вмешательство Запада во внутренние дела КНР с целью оказания помощи Тайваню было бы незаконным применением силы против Китая и преступной агрессией. Нынешние продажи оружия США Тайваню также являются незаконным применением силы и запрещенной интервенцией против Китая – такой же, к которой прибегает Россия, поставляющая оружие сепаратистам в Украине.

Однако международное право может предложить три нетрадиционные, но правдоподобные теории в пользу Тайваня. Первая заключается в том, что Тайвань – де-факто стабилизировавшееся государство, имеющее право на самооборону, сопоставимое с правом реального государства, включая коллективную самооборону с привлечением союзнических сил. Вторая теория гласит, что государства должны мирно разрешать опасные международные споры, и это правило применимо к спорам с государством, де-факто претендующим на самостоятельность. Третья теория сводится к тому, что на Тайване проживает "народ" с отличительной идентичностью, имеющий право на самоопределение, то есть право определять свою политическую судьбу без принуждения со стороны Китая. Хотя большинство жителей Тайваня – ханьцы, как и большинство жителей материкового Китая, семьдесят лет политической автономии сформировали там совершенно иное общество.

Одна из проблем в том, что применение самоопределения за пределами колониальных территорий, распространение его на субнациональные группы внутри независимого государства, такого как Китай, до сих пор является спорным моментом. Международное право исторически отдает предпочтение внутренней стабильности государств, а не "балканизации" в силу их особенной идентичности.

Конечно, в некоторых обществах счастливое сосуществование разных групп в рамках многокультурного государства просто невозможно. Но даже если тайваньцы имеют право на самоопределение, это необязательно дает Тайваню право стать независимым государством, а не автономной областью в составе Китая (каким является, к примеру, Квебек в Канаде).

Тайвань может иметь право на провозглашение независимости только в том случае, если Китай насильно лишит Тайвань значимой внутренней автономии. Это одно из возможных юридических обоснований провозглашения независимости Косово на фоне зверств югославских властей в этом анклаве в 1999 г., хотя Международный Суд ООН не рассматривал данный вопрос.

Все эти протайваньские аргументы являются неопределенными и спорными. Они основаны на неоднозначных оценках государственной практики, иногда на выдаче желаемого за действительное, а также на ограниченном прецедентном праве или малочисленных резолюциях ООН. Если делать ставки, то может возникнуть соблазн поддержать более традиционный правовой ответ в пользу Китая. Меняющийся баланс сил также способен повлиять на правовые взгляды государств и на то, чью сторону они предпочтут занять.

Когда ставки столь высоки, Австралия и ей подобные просто обязаны заявить о своей правовой позиции, объяснить, является ли защита Тайваня законной, и если да, то почему, а также протестировать международную поддержку своих аргументов.

Конечно, возможно, все упомянутое является чисто научным спором – потому, что Соединенные Штаты вряд ли вступят в войну из-за Тайваня. Украина – общепризнанное государство, однако никто не защищал ее при вторжении России на ее территорию. Палестина, вероятно, является государством, но никакая "коалиция стран, готовых прийти к ней на помощь", не изгоняет Израиль с ее земель. "Международный порядок, основанный на правилах", на самом деле анархичен, если никто не готов обеспечивать соблюдение этих правил.

The Interpreter