Журнал "Хан-Тенгри" начинает публикацию путевых заметок своего главного редактора. Для начала – про Бишкек.

Гостиница "Альпинист"

Перед вылетом в Бишкек я забронировал одноместный номер в гостинице "Альпинист" – ориентируясь по карте, но все же в основном из-за названия. Прилетел. Гостиница изнутри оказалась куда симпатичнее, чем снаружи – снаружи, с улицы Панфилова, ее тесно обжимали автомойки и шиномонтажи, выстроенные явно на месте частных домишек. Заселили меня почему-то в двухместный номер. На вопрос, почему, радостно заверили, что больше ко мне никого не подселят. Я пожал плечами, бросил вещи и поехал на условленную заранее встречу, затем побродил по городу вместе с А. Т. – ну, слегка выпили, не без этого. Ночью проснулся от невероятно тоскливого собачьего воя где- то сразу за крохотным гостиничным двориком. Номер мой был на первом этаже. Я вылез на подоконник, покурил, свесив ноги во двор, послушал бедного пса и решил завтра же прояснить загадку с заселением. Заодно выяснить, точно ли отель не называется "У погибшего альпиниста" – собачий вой настраивал на поминальный лад.

Наутро, вызывая такси на ресепшн, нечаянно познакомился с директором заведения, довольно симпатичной бизнес-вумен. Она ехала в ту же сторону и вызвалась меня подвезти.

– А почему отель называется "Альпинист"? – спросил я, пока мы ехали в центр.

– Потому что хозяева – альпинисты, – пояснила директор.

Я рассказал про ситуацию с заселением.

– Да, у нас есть пару одноместных, но там же двуспальные кровати...

Я задумался, потом спохватился и сообщил, что меня этим не испугать. Директор пообещала разобраться.

Вечером, когда я вернулся в гостиницу – забыл сказать, что совершенно безлюдную – меня торжественно переселили в прекрасный однокомнатный номер на втором этаже. С действительно роскошной кроватью – для такого задохлика, как я, неуместно роскошной. Я перенес вещи, открыл окно, взглянул на непроглядные окрестности под мутной бишкекской луной, отпраздновал новоселье глотком из фляжки и лег спать.

Как-то мне не спалось. Пришлось выключить холодильник. Потом вытащил батарейку из электрических настенных часов. Стало тихо и хорошо.

И только я заснул – это примерно в одиннадцать вечера по-московски – как прямо под окном пропел первый петух. За ним второй. За ним третий. И пели эти петухи до рассвета

Под утро я и сам чуть не взвыл.

Про Бишкек

Бишкек, если что, лежит в середине той самой Чуйской долины, о которой грезили все хиппари Советского Союза. Поднимали его в 20-е годы идейные чехи и словаки, объединившиеся ради победы социализма в кооператив "Интергельпо". Чтоб вы оценили масштаб, добавлю, что к тридцатым годам прошлого века кооператив выпускал 20% всей промышленной продукции Киргизии. Поэтому, благодаря чехам, распланирован город очень рационально. Улицы и проспекты пересекают друг друга под прямыми углами с юга на север и с запада на восток. Ориентироваться легко. Вдобавок улицы с юга сбегают на север под уклон – но вот тут начинаются загадки. Если есть уклон – значит, должны быть верх и низ. Но верха и низа нет. Карта утверждает, что где-то на северной окраине пролегает Чуйский канал. В него, по идее, должна стекать вся нечисть киргизской столицы, но дойти до канала мне пока что не довелось – говорят, опасно и очень, очень запущено. Не видал, не знаю. На карте обозначена еще одна речка, Ала-Арча, но она тоже течет сверху вниз, то есть с юга на север. (Я до нее дошел – каменистое пересохшее русло.) Так что с низом непонятки, а с верхом еще сложнее. По идее, на юге должно что-то возвышаться, видное снизу, но никакой возвышенности не проглядывает, словно где-то там наверху все обрывается. Остаешься при ощущении, что у города просто слегка скошен горизонт, только и всего. Со временем привыкаешь. И лишь на третий день пребывания нарисовалась на юге горная гряда Ала-Тоо, нарисовалась и тут же развеялась в здешнем ненавязчивом, но повсеместном смоге. Впрочем, могло и померещиться.

Говорят, что в холода, когда на окраинах жгут для сугрева покрышки, смог становится очень даже навязчивым (лучше бы коноплей топили, подумал я). Но пока – в конце октября – погода стоит отменная. Легкая пастельная дымка размывает позолоту дубов. Нам бы такое лето.

Вообще городишко производит впечатление такого камерного, уютного миллионника. Дома в основном двух-трех-четырехэтажные, соразмерные человеку. Улочки нормальной ширины (но переходить их рекомендую по правилам, потому что местные гоняют на своих лево- и праворульных машинах как сумасшедшие). Много зелени, то есть кустов и деревьев, цветов немного – похоже, что киргизы не слишком заморачиваются садоводством. Дурацкая московская мода на перестилание тротуарной плитки пока сюда не дошла, здесь всего понемногу: плитка, бетон, асфальт, галька. Все это местами пучится, местами проседает и разъезжается, а в прорехи проглядывает булыжник, намертво вбитый в землю еще при чехах.

Или вот так: под окном моей гостиницы, в шаговой доступности от центра, ближе к утру начинают голосить петухи.

В общем, жить можно.

Приезжему из России в Бишкеке вполне комфортно. Город говорит (и пишет) на двух языках, причем по-русски почему-то с мАсковским аканием. Еще недавно, когда Бишкек именовался Фрунзе, русские составляли большинство населения – теперь пятую часть – сами уехали, а язык остался. Большинство школ Бишкека до сих пор русскоязычные. Никогда не любил этого слова, но против факта не попрешь – город явно не русский, при этом отчетливо русскоязычный.

Кстати – другим республикам на заметку. Русский язык помог сохранить уровень среднего и высшего образования (ну, теперь еще английский подтягивается). И это вот прямо заметно по молодежи, реально заметно. Очень толковая молодежь.

Население Бишкека различается на приезжих и городских по одежке. Горожане одеваются со вкусом и даже, я бы сказал, щеголевато, в моде сочетание черного и белого во всевозможных вариациях. Одеваются с большим вкусом, чем москвичи – а может, просто они такие поджарые. (И Макдональдсов, кстати говоря, ни одного тут не видел, надо будет спросить – похоже, их просто нет. Представляете – целая страна без Макдональдсов!) Ну, а сельские киргизы, которые приезжие, особо с одежкой не заморачиваются.

Первое и самое сильное впечатление от городской атмосферы – расслабленность и свобода. Это город абсолютно раскованной молодежи, город вольных степняков с несколько даже гипертрофированным чувством собственного достоинства, маской кочевника на лице горожанина. Что бы ни делал киргиз – даже если он вообще ничего не делает – чувство собственного достоинства всегда при нем. Это совсем не те киргизы, которые шарабанятся по Подмосковью и которые, скорее всего, таджики. Это киргизы у себя дома.

По сравнению со всеми своими соседями, включая собственный Юг, северные киргизы представляются такими необузданными, с раскосыми очами европейцами – европейцами без капитала, без должной организации труда, без примата закона – но примат свободы, собственного достоинства и личной независимости имеет место, а это, на мой взгляд, самое главное, на чем должны строиться прочие права и обязанности. Ветер свободы свистит в их тенгрианских мозгах. С Юга ползет ислам, с гор нависает Китай с его неизбежной цифровизацией, Россия далеко, а в Киргизии за последние двадцать лет сменилось чуть ли тридцать правительств и пять или шесть президентов, они сами не помнят. Что ждет эту маленькую симпатичную страну с чуть скошенным горизонтом? – Черт его знает, будущее занавешено смогом. Но пока в Бишкеке жить можно. И люди живут.

По ночам кальянные забиты напомаженными пакистанцами. Что они тут забыли – не представляю. Поди, тоже хотят в Европу, а в Бишкеке проходят акклиматизацию и ковыряют лазейки. Но ладно пакистанцы с афганцами, которых тоже полно, – но тетушки, тетушки! Почтенных тетушек в национальных одеждах можно обнаружить в заведениях любого уровня, от ресторана и кафе до круглосуточной чайханы, и обнаружить вот именно что круглосуточно; не только днем, но и в два, и в три часа ночи почтенные тетушки, компаниями и по одиночке – одни, без мужчин – невозмутимо попивают свой зеленый чаек или что там еще не знаю. Для Бишкека это нормально.

Вообще говоря, по первому впечатлению Бишкек – это, конечно же, город женщин, они суть главное его украшение (при том, что бюстов и статуй выдающихся киргизов-мужчин в городе немеряно). Тем не менее - киргиженки динамичнее и резче своих мужчин. Они управляют гостиницами, ресторанами, поликлиниками, торгуют на рынках и в магазинах, водят машины, сидят в кафе, свободно коммуницируют и, в целом, производят впечатление на удивление свободных женщин Востока – как будто у них у всех вместо катехизиса был "Первый учитель" Чингиза Айтматова. Я уж не говорю про главное... Не говорю, потому что красота тюркских женщин, в силу своей утонченности, практически не поддается описанию. У старух прекрасны глаза, в зрелых женщинах играет характер, девушки и девочки сплошь шедевры. Нет, лучше даже не начинать, а то совсем другой пост получится.

P.S.

Кстати. Гостиница "Альпинист", в которой я прожил почти неделю, оказалась очень уютной, почти домашней. А к петухам, начинающим петь в три часа ночи, я привык и буду по ним скучать.

(Продолжение следует)