Прощальный гамбургер
все 32 года я испытывала cringe (или "испанский стыд") при виде фотографий с той первой "змейкой", выстроившейся на Пушке
Галина Иванкина

"Когда-то в России и правда жило беспечальное юное поколение, которое улыбнулось лету, морю и солнцу – и выбрало "Пепси".

Преданья старины глубокой от Виктора Пелевина

Для начала – новости культуры! На днях сын гламурно-успешного портретиста Никаса Сафронова – пианист Лука Затравкин приковал себя наручником к двери Макдональдса на Пушкинской и сотворил шедевр художественного акционизма, чуть потеснив Петра Павленского. Агрессивный дурак Павленский выдал акт злобы и отрицания, а симпатичный, упитанный Затравкин обратился к покидающему нас гамбургеру со словами добра и легкого укора. Мол, сбегаете (то есть приостанавливаете!), крадете у народа modus vivendi.

На Затравкина люди реагировали довольно слабо, иногда останавливаясь, дабы заснять сие чудо на мобильник. "Это предательство", - подытожил обиженный Лука и добавил: "Это - насилие над моим выбором". Отмечу, что "мажорный" парень вовсе не осуждал спецоперацию Z, но обвинил западные фирмы в том, что они оказались проклятыми буржуинами со своей нездоровой этикой. Молодец Затравкин! Хотя, правоохранительные органы и составили дежурный протокол об административном правонарушении, все равно пианист-акционист выдал все, что наболело.

Над этим, конечно, легко шутить, однако, для многих россиян сочный филе-о-фиш с картошкой фри – под вывеской с большой да желтой буквой М – это скромная радость выходного дня, а полочки из "Икеа" и немецкие авто стали частью жизни. Можно с презрением откинуть даже "Пепси" и "Адидас", которые тоже сливаются, а ведь они создавали бэкграунд моего далекого советского отрочества. Но жалею ли я? Нет. Зрим в корень.

Громче всего плачут о Макдоналдсе – очень уж символично. Его услужливые дверцы распахнулись в 1990 году, в момент, когда Красная Империя трещала по швам, склоняясь перед суперменистой Америкой, победившей в Холодной Войне. Выиграл ее Рональд Рейган, в ту пору уже сложивший полномочия. Да. Выиграл. Причем, не без активного участия советских шир-нар-масс, желавших вкусить заокеанской дольче-вита, а символом American-food издавна был недобрый клоун Ronald McDonald. Можно сказать, нас сожрало стивенкинговское "Оно", двойной Рональд плюс Кока-Кола.

Да-да, Стивен Кинг тоже отказался заключать контракты с российскими издательствами. Что ж, даже талантливый человек может быть неумен. Или – по-честному труслив. Нет, осторожен, что уж. Останься Кинг с Россией, его бы так затравили, что при нынешней cancel culture то самое "Оно" было бы вычеркнуто из всех возможных списков, а сам Кинг проснулся бы… не знаменитым.

Вы уже поняли, из-за чего коллективный Запад вытворил "фирменные" санкции? Там хорошо помнят причину, по которой пионеры выбрали Рональда Мак-Дональда, ибо до этого они полюбовно выбирали Пепси – не как питье, а как знак и смысл. Вкус "Пепси-Колы" не был феерическим – "Байкал" интереснее, да был он "совковый" и оформлялся кое-как. На рубеже 1990-х и 2000-х вовсю цитировалась книжка Виктора Пелевина "Поколение П", где автор явил крушение социализма, как выбор наклейки, бренда, манящей обертки.

"Сейчас уже трудно установить, почему это произошло, - терялся в догадках гуру несвятых-девяностых, - Наверно, дело было не только в замечательных вкусовых качествах этого напитка. И не в кофеине, который заставляет ребятишек постоянно требовать новой дозы. И даже не в банальной взятке – хочется верить, что партийный бюрократ, от которого зависело заключение контракта, просто взял и полюбил эту темную пузырящуюся жидкость всеми порами своей разуверившейся в коммунизме души".

В 1980-х лейбломания достигла своего пика, и жирный кот из мультсериала "Возвращение блудного попугая" с презрением кидал своим подругам-птичкам: "Эх вы, темнота! Это же буббль-гум", который на самом деле баббл-гам. Те, кто сейчас готовы запальчиво кидаться: "Это вас окружали апологеты вещизма, а у нас никто не хотел ни джинсов, ни "адидасов", ни жвачки!", будут смешны. Я допускаю эффект ложной памяти. Мы помним то, что хотим – остальное коварно таится в пыльных ящичках подсознания.

Общество предперестроечного и особенно перестроечного СССР было заражено мещанством как вирусом, передававшимся от взрослых – к детям. От женщин, давившихся за итальянскими полусапожками и с придыханием говоривших о журнале "Бурда" (с неизменным ударением на "а") – к их дочерям, страдавшим, что у них нет куколок "Барби" и – сыновьям, раскладывавшим на парте свои фантики от "буббль-гума", коего невозможно купить в ГУМе. Пересмотрите фильм "Самая обаятельная и привлекательная", где над Клюевой, не разбиравшейся в этикетках, смеялись с присказкой: "Ты что, с Урала?"

Пепси и Адидас, как "фирмовые" джинсы и японский магнитофон сделались маячками Дивного Нового Мира (в трактовке Олдоса Хаксли), куда бросились молодые и старые, ломая все на своем пути. Веселая наклейка Pepsi звала туда, где гремит круглосуточная дискотека и бесплатно раздаются розовые, надувные слоники. Советский мир ветшал и хирел, и над всем этим раздавался гнусаво-сладенький голос Юры Шатунова. Этот парнишка с его "отвратительной босяцкой красотой" - по меткому выражению писателя Максима Шмырева – пел погребальную песню развитому социализму. Бывшие комсомольские деятели примеряли бордовые пиджаки, а девушки устремлялись на конкурс "Мисс Кривые Колодези-90". Мэтры жгли партбилеты. Попса завладевала умами.

Так вот хитромудрые "Сименсы" крепко запомнили тот ажиотаж вокруг импортных тостеров, колготок, ластиков и лобовых стекол. Криволинейно-буржуйская логика сработала в обычном формате: "Русские так мощно выстрадали свое право на айфоны и Мальдивы, что выскочат единым фронтом против спецоперации на Украине".

Безусловно, есть крысята – бизнес-ворье, инста-блогеры и телеведущие, неожиданно вспомнившие о своих "древних" корнях в Земле Обетованной, и, тем не менее, социум среагировал более чем адекватно. Философски! Даже распиаренный ажиотаж вокруг "Последнего дня Икеи" выглядел по-человечески – да, люди мариновали себя в толкучке, но без фанатизма. К слову, об очередях. Все 32 года я испытывала cringe (или "испанский стыд") при виде фотографий с той первой "змейкой", выстроившейся на Пушке – туда, где вместо культового кафе "Лира" заселилась гамбургерная имени Рональда Мак-Дональда/Рейгана. Что ж, гуд бай, Ронни! А свято место пусто не бывает.

P.S. Кстати, мало кто уже помнит, что на первом Макдоналдсе висел презанятный символ – логотип как бы попирал крохотный и съежившийся флажок СССР.