"Энвера Пашу убили". Что произошло сто лет назад в Балджувоне (часть II)

К столетию гибели Энвера Паши. Размышления

Камоллидин Абдуллоев, историк

Часть II

Главный праздник в Исламе – Ид аль-Адха, он же Иди Курбон в 1922 г. отмечался в пятницу 4 августа, то есть ровно сто лет назад. В этот день в Балджувоне погиб Энвер Паша.

Герой или преступник?

В Турции и за ее пределами долгие годы не смолкают споры о том, кем был Энвер Паша – героем или преступником? Исламисты и либералы Турции ненавидят его за неопытность и диктаторство, в то время как для пантюркистов, число которых растет день ото дня, как в самой Турции, так и за ее пределами, Энвер - безусловный герой. Большинство интересующихся историей, считают его, на мой взгляд справедливо, опасным авантюристом и преступником. А также персоной загадочной и неординарной. Судя по дебатам в прессе и интернет-форумах, интерес к Энверу не утихает.

Энвер стал популярным неожиданно, как молодой реформатор, профессиональный военный, активный участник свержения автократического режима султана Османской Империи Абдулхамида Второго в 1908 г. В 27 лет ему было присвоено звание генерала-лейтенанта. Через год, в 1909 г. он был назначен военным атташе в Берлине, и пробыл там до 1911 г. Энвер восхищался немецкой армией, но не был безусловным германофилом и послушной игрушкой в руках немцев. После январского переворота 1913 г., одним из организаторов которого он был, Энвер вместе с Талаат Пашой и Джемаль Пашой установил военную диктатуру "трех пашей", фактически захвативший всю власть в Турции. В 1914 г. Энвер получил три ключевых поста: заместителя главнокомандующего войсками (формально главнокомандующим был султан), начальника Генерального Штаба и Министра Обороны. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что к началу Первой Мировой, 33-летний генерал Энвер Паша командовал одной из европейских армий, хоть и самой слабой. Он также жаждал примерить на себя харизму мусульманского лидера, женившись в 1913 г. на Наджие Султан, племяннице султана Оттоманской Турции. С тех пор он стал известен как домод (зять) потомка Пророка. Тут видимо у Энвера и закружилась голова от открывшихся возможностей для реализации его далеко идущих амбиций. Однако при этом ему явно не доставало терпения, ответственности, и умения просчитывать действия на долгую перспективу. С 1914 г. его карьера пошла резко вниз.

За последующие восемь лет Энвер сделал несколько порывистых, необдуманных решений и резких поворотов, приведших его к гибели. В ноябре 1914 г. он принимает решение о вступлении Османской империи в Первую Мировую войну на стороне Германии и Австро-Венгрии против Антанты (Россия, Франция и Великобритания). Он мог стать на сторону Англии и России, или оставаться нейтральным, как ему советовал главный архитектор британской геополитики Уинстон Черчилль. Но Пашу заботила граница с Россией, которая могла претендовать на восточную Анатолию, населенную армянами.

Решение вступить в войну оказалось трагичным, поскольку привело к гибели 3 миллионов подданых султана, включая гражданских лиц. Военные операции Энвера Паши в годы Первой Мировой не были успешными, так как он потерял большую часть турецких владений в Европе (на Балканах). В конце 1914 г. на русском фронте в Сарикамыше Энвер повел турков в чужую для них войну. Этот поступок имел своим страшным следствием гибель трех турецких армейских корпусов (75 000 человек). Большинство солдат просто замерзли превратившись в ледяные столбы, потому что были легко одеты.

И наконец, самый важный аргумент против Энвера заключается в том, что он был фактическим правителем империи, когда происходила насильственная депортация всех армян, включая стариков, женщин и детей в Сирийскую пустыню. Во время геноцида 1915-1916 гг. погибло по меньшей мере 664 тысяч армян, включая женщин, стариков и детей. Не все современные турки считают это геноцидом, но мало кто спорит, что это было преступлением и постыдной страницей новейшей турецкой истории.

Энвер панисламист-пантюркист

Младотурки, к которым относился Энвер впервые в мировой истории предприняли попытку продвижения транснациональной агрессивной политики под флагом антиколониального мусульманского и национального движения. Однако, международная сеть младотурков периода после Первой Мировой войны, которую в литературе иногда называют на большевистский манер Исламинтерном (исламским интернационалом), с агентами в Каире, Шанхае, Кашгаре и Бухаре, только на первый взгляд выглядела впечатляющей. На деле она была слишком малоэффективной, чтобы превратиться в оружие действенной политической мобилизации. Энвер и его потенциальные сторонники в Средней Азии и северной Африке не имели прочной связи между собой. Не было хороших дорог, транспорта, телефонов, надежной почты и пр. Более того, лидеры местных повстанцев испытывали неприязнь к невесть откуда появившимся самопровозглашенным вождям. Делая ставку на панисламизм, Энвер слишком поздно узнал, что ислам не такая уж сильная политическая сила, как он рассчитывал. Что нельзя религию переоценивать как стратегический фактор, и что невозможно объединить людей в единую армию, только потому, что они придерживаются одной веры. Появившись в Бухаре в 1921 г. он не знал о пропасти между прозападными либералами-джадидами и традиционалистами-эмиристами, одинаково сильно ненавидевшими не только Советскую власть, но и друг друга. Не знал, что мусульманин мусульманину рознь. Не видел разницы между "идеальным", то есть кораническими моджахедами, и "реальным" - бандитской "пене" басмаческой атаманщины. Не ведал, что невозможно объединить тюрков Алтая с турками Анатолии, и что у идеи о культурной общности "тюрков" не так уж много сторонников. Как пантюркист (пантуранист) Энвер также был скомпрометирован, так как не мог найти общий язык даже с узбеками Ибрагимбека.

Тем не менее, с точки зрения исторической перспективы, Исламинтерн и сама личность Энвера явились предвестником и источником вдохновения как справедливого антиколониального движения мусульман, так и для разрушительных радикальных террористических течений, в том числе н. т. фундаменталистов и современных джихадистских групп, действующих в различных частях планеты.

В заключение

С памятного боя в Чагане не прошло и семидесяти лет как развалился СССР. А летом 1996 г., по договоренности с таджикским правительством, представители Президента Турции Сулеймана Демиреля совместно с таджикскими археологами вскрыли предполагаемую могилу Энвера. В захоронении были найдены останки двух трупов. В челюсти одного их них были обнаружены две зубные железные коронки. На этом основании, и по ряду других признаков он был идентифицирован как Энвер Паша. Вторым был, вероятно, Давлатманд Бий. Четвертого августа 1996 г, ровно 26 лет назад и через 74 года после памятного боя, прах Энвера был перевезен из Таджикистана в Турцию.

По возвращении на родину, турецкая делегация а газете Turkish Daily News, 5 августа 1996 г., отметила, что была "впечатлена почтением, которое оказывали местные жители к захоронению турецкого национального героя".

По моему мнению, жители Балджувона имели смутное представление о личности погребенного. Для них это был очередной мазар - место поклонения и паломничества, куда они приходили со своими личными проблемами и нуждами, искренне веря в то, что там захоронен некий шахид, и что поклонение его могиле обеспечит заступничество перед Аллахом.