Солдат Василий Кочетков
Его имя и подвиги окутаны легендой

Валерий Бурт

Впервые мобилизация в России была объявлена во время войны с Турцией 1877-1878 годов. Она называлась "частной", – в то время призыв запасных был выборочным, не везде, а в определенных регионах. Такая система пригодна для локальных баталий, когда стране не нужно использовать все резервы. Однако патриоты шли защищать Отечество, не дожидаясь повесток. Надел военную форму и человек, возраст которого перевалил… за 90! Звали его Василий Кочетков.

Его назвали "солдатом трех императоров". Его грудь венчали более тридцати наград – крестов и медалей. Армейскую лямку он тянул более 60-ти лет. Участвовал в десяти кампаниях, шестикратно был ранен. Впору подивиться и перекреститься.

Родился Кочетков в 1785 году в селе Спасское Симбирской губернии еще при Екатерине II. В 1812 году, во время царствия Александра I, 27-летний Кочетков служил в лейб-гвардии гренадерском полку. Участвовал в арьергардных боях Отечественной войны, бился с французами, не жалея живота своего, на Бородинском поле. Участвовал в зарубежном походе Русской армии, сражался под Лейпцигом, брал Париж...

Вся жизнь Кочеткова – сплошные войны. Возвратившись с одной, передохнув малость, он собирал амуницию и спешил под барабанный бой на другую. Дрался с турками в войне 1828-1829 гг., участвовал в подавлении Польского восстания, штурмовал Варшаву. В то время на престоле сидел Николай I.

Василий Николаевич отслужил положенный 25-летний солдатский срок, но не резон было преданному царю и Отечеству служаке выпускать из рук саблю и ружье. В 1843 году, когда ему было уже под шестьдесят, отправился на Кавказ, где был зачислен в Нижегородский драгунский полк. Его задачей было обучение солдат "на быстрых реках правильного спуска, наводки, укрепления и разборки понтонных мостов".

Наставлял Кочетков новобранцев, но и в боях с горцами ему довелось участвовать. Был ранен в шею навылет, после – в обе ноги, и через год – опять в левую голень. В сражении при ауле Дарго солдата снова настигла пуля, и его, бесчувственного, пленили. Однако он не стал мириться с неволей и бежал, слыша за спиной угрожающие гортанные выкрики и выстрелы…

Годы мелькали, а Кочетков все не унимался, вставал в строй вровень с молодыми, маршировал, палил по мишеням. Он выдержал экзамен на поручика, но, хорошенько поразмыслив, от офицерства отказался. Седовласому ветерану были милей неказистые, пропахшие порохом солдатские погоны. В них он ходил еще долго…

Во время Крымской войны 1853-1856 годов Кочетков снова на передовой. Он сражается с неприятелями на Малаховом кургане, в самом пекле Севастопольской обороны, где беспрестанно свистали ядра, и кровь лилась рекой. Здесь его настигает осколок вражеского снаряда.

После госпиталя морщинистый, покрытый шрамами от боевых ран, но еще резвый Кочетков продолжал тянуть солдатскую лямку. Больше десятка лет – уже при Александре II – служил в Средней Азии артиллеристом.

Он, 78-летний (!) участвовал в войне против Кокандского ханства. Был одним их тех, кто шел под палящим солнцем через пустыни. После таких умопомрачительных марш-бросков и молодые парни-то валились с ног. А старику все было нипочем – дымил трубкой на привале, да усмехался, мол, и не такое видывал.

Вечерней порой, у костра, Василий Николаевич рассказывал истории из своей длинной солдатской жизни. Сослуживцы, годившиеся Василию Николаевичу во внуки, слушали, разинув рты…

Вроде отвоевался ведь, счет его годам перевалил за девяносто. Так нет же! Неуемный Кочетков отправился добровольцем в Сербию, чтобы сражаться с братьями-славянами против турок. Как он в таком возрасте выдерживал суровый армейский быт, как воевал, Бог весть.

Ничего не известно о его родных. Были ли у него жена, дети? Сомнительно, ведь Кочетков всегда был вдали от жилья, в боевом походе. Как там, в песне? "Наши жены – ружья заряжены… Наши сестры – сабли остры… Наши батьки с матерями – пушки со ядрами… Наши домы – круты горы, широки раздолья…".

Последней войной Кочеткова была Русско-турецкая баталия 1877-1878 гг. И снова 93-летний солдат был в гуще событий. Жестоко бился с османами на Шипке, и в том знаменитом сражении был тяжко ранен – ему оторвало ногу. Истекал кровью 93-летний пехотинец, стоял на краю гибели, но – выжил.

Судьба отмерила доблестному русскому солдату длинную жизнь – век и еще семь лет…

Эта история похожа на сказку. Разве мог реальный человек сохранить удаль, задор, силу до таких преклонных лет?!

Многие на такое не способны, а один, неповторимый феномен, вполне мог родиться. Черпал он силы не от снадобий колдовских, не от воды живой, а от любви к Отчизне. Затвердил назубок одно святое правило: коли пришла пора служить России, так отбрось прочь все сомнения. Оружие в руки и – вперед, под знаменем, в пороховую мглу, на вражьи редуты…

И все же многие сомневаются: был ли в природе легендарный солдат Кочетков?

130 лет назад, в сентябре 1892 года "Правительственный Вестник" писал: "В Белозерске, Новгородской губернии, 30-го мая текущего года, проездом из С.-Петербурга на родину в Симбирскую губернию, скончался скоропостижно, от паралича сердца, один из старейших солдат русской армии, отставной фейерверкер лейб-гвардии конно-артиллерийской бригады Василий Николаев Кочетков, 107 лет от роду, из которых более 60 лет он провел на действительной военной службе солдатом…

На закате дней, около года тому назад, это был еще бравый старик, высокого роста, с военной выправкой, которая как бы закалила его; никто бы не дал ему его лет, и трудно верилось, сколько перенес этот человек в своей жизни лишений и невзгод, в особенности, если принять во внимание, как много он совершил военных походов, побывав и в Париже и в Хиве, исколесив всю Россию с Кавказом и Польшей и пролив свою кровь в Турции, Венгрии и славянских землях".

О нем писали и в "Вестнике военного духовенства", и во "Всемирной иллюстрации". Наверняка у тех изданий были основания напечатать сведения о Кочеткове.

Его гравированный портрет создал Петр Борель по фотографии, снятой незадолго до смерти старого солдата. Про художника говорили, что он был человеком дотошным, все тщательно проверял. И потому нет оснований живописцу, кстати, очень известному, не доверять.

…С портрета смотрит седобородый человек в мундире. Видно, что он в годах, но никак не ветхий и не древний. На голове – армейская фуражка, на груди – "иконостас": ряд крестов и медалей. Он словно посмеивается над нами, нашими сомнениями из прошлого: "Я и вправду был, господа, ходил в атаку, стоял в обороне. И радел за Россию-матушку…".