Кровавый февраль 1990 года в Таджикистане

Нурали Давлатов, историк, специально для Asia-Plus

Ровно 33 года назад в Душанбе у здания Центрального Комитета Компартии Таджикистана снайперы расстреляли группу митингующих. Разъяренная толпа, рассеявшись по городу, начала крушить все на своем пути.

Руководители республики, оказавшись в сложной ситуации, принимают ультиматум представителей митингующих об отставке. Но через два дня в Душанбе перебрасывают регулярную армию, которая берет город под свой контроль.

Рассказываем - как это было.



Советские города в крови

Последние годы существования советской державы были самыми кровавыми для жителей национальных республик. С апреля 1989 года по январь 1991 года в 5 столицах бывших советских республик были введены войска Советской Армии и спецгруппа "Альфа" КГБ СССР.

В результате карательных операций в крови были потоплены Тбилиси, Баку, Душанбе, Рига и Вильнюс. Жертвы в этих городах исчислялись десятками, а где-то и сотнями, как это было в азербайджанской столице.

После распада СССР дни ввода советских войск в вышеуказанные столицы бывших республик официально были объявлены траурными днями в Азербайджане, Грузии, Латвии и Литве.

Таджикистан не стал исключением.

В 1992 году Указом президента Рахмона Набиева площадь у здания ЦК Компартии Таджикистана, где были расстреляны митингующие, был переименован в Шахидон (Мученики).

Между президентским дворцом и чайханой Рохат был установлен обелиск в память о жертвах 12 февраля 1990 года.

Этот день стал траурным днем в республике. Но в начале нового тысячелетия он исчез незаметно и бесследно.

В Таджикистане этот черный день предали забвению.

Бездействие органов

Гром в Таджикистане грянул в начале последнего десятилетия XX века.

В полдень 11 февраля 1990 года несколько сотен человек собрались у здания ЦК Компартии Таджикской ССР и потребовали, чтобы к ним вышел руководитель республики Каххор Махкамов.

К руководителю республики у митингующих был один вопрос: почему армянским беженцам, прибывшим из Баку, выделили квартиры без очереди?

Квартирный вопрос в Душанбе к тому времени был одним из самых серьезных проблем, потому что местные жители годами стояли в очереди за квартирой.

К собравшимся вышел Махкамов и заявил, что слухи о предоставлении квартир армянским беженцам не имеют под собой основу. Его словам не поверили.

Было решено создать комиссию, и на следующий день, ровно через 24 часа, Махкамов и казикалон республики Ходжи Акбар Тураджонзода должны были сообщить митингующим о результатах проверки комиссии.

В действительности, с 21 по 24 января 1990 года из города Баку через Красноводск в Душанбе были эвакуированы 49 семей армянских беженцев. 23 семей жили у родственников. В следующие дни 22 семьям армянских беженцев горисполком оказал помощь по 35 рублей, двум – по 80 рублей. Итого им было выдано 930 рублей.

На митинге перед членами комиссии поставили задачу проверить все микрорайоны, где по слухам, армянским беженцам были выделены квартиры.

Собравшиеся перед тем, как покинуть площадь, обещали вернуться на следующий день, чтобы ознакомиться с результатами проверки.

Комиссия была создана с опозданием, поэтому только после полудня 12 февраля проверила дома отдыха, санатории и пансионаты Варзоба, Ходжа Оби Гарма, Харангона, Алмасы, Шахринау, Чептуры, Каратага, Рамита, Орджоникидзеабада, Явана, Шамбары, все общежития и гостиницы городов Душанбе, Турсунзаде, Орджоникидзеабада и Явана.

Оказалось, что армянских беженцев в указанных местах нет.

Но через сутки – к полудню 12 февраля митингующие вновь собрались у здания Верховного совета и потребовали отчета у Каххора Махкамова и Тураджонзоды.

В тот день ударили сильные морозы – с утра шел снег с дождем. Руководитель республики в назначенное время к митингующим не вышел.

По свидетельству майора госбезопасности Абдулло Назарова (впоследствии генерал Назаров был убит в ГБАО летом 2012 года), председатель КГБ республики Владимир Петкель уговаривал Махкамова не идти на поводу у толпы.

Когда же он вышел, было уже поздно. Была пролита кровь, его никто и слушать не хотел, из разъяренной толпы в него полетели галоши.

Впоследствии в Сообщении Комиссии Президиума Верховного Совета Таджикской ССР по проверке событий 12-14 февраля 1990 года отмечалось, что "из-за безответственности партийно-советских работников, такая комиссия в составе работников исполкомов г.Душанбе, представителей духовенства и неформальных организаций была создана через 24 часа".

Речь идет о той самой комиссии, обещанной митингующим Махкамовым.

В данном Сообщении, озвученном в парламенте в конце 1990 года, подчеркивалось, что сотрудники КГБ и МВД республики за эти 24 часа по своим каналам не предприняли никаких мер по изучению и установлению лиц, подозреваемых в призывах к митингу и хулиганским действиям 12 февраля.

Первые жертвы

Терпение митингующих лопнуло где-то после 15 часов, когда им заявили, что Каххор Махкамов находится на сессии Верховного Совета СССР в Москве.

Начались стычки между ними и силами правопорядка, которые в ход пустили дубинки, затем водометы и слезоточивый газ.

Митингующие штурмовали здание ЦК и захватили часть первого этажа. Снайперы и автоматчики открыли огонь на поражение с крыши и окон верхнего этажа здания ЦК. Первые выстрелы из огнестрельного оружия прозвучали в 15:30.

Таким образом, до выхода руководства республики к митингующим в 16 часов, от пулевых ранений скончались 5 человек.

В 15:40 в доме напротив здания ЦК Компартии был убит самый важный свидетель расстрела митингующих – оператор "Ленфильма" Никита Матросов, снимавший из окна происходящее на площади. Кассеты со съемками оператора бесследно исчезли.

Матросов ранее приехал в Душанбе в составе съемочной группы фильма "Афганский излом".

Вслед за ним была убита Наиля Негматуллина, приехавшая навестить свою мать и выглянувшая из окна квартиры 23 по улице Ленина – 91.

Следствием было установлено, что Матросов и Негматуллина были убиты выстрелами из огнестрельного оружия, чего не могли сделать митингующие с улицы, потому что стрелять снизу вверх было невозможно.

В 16 часов от огнестрельных ранений скончались Хабиб Шафиев, Камол Сайфуддинов, Абдурахим Шарифов, а в 16:16 – несовершеннолетний Азам Шеров.

Еще через полчаса выстрелом из автомата Калашникова был убит водитель троллейбуса Саидахмад Мухаммадиев.

В 17 часов от пуль скончались Синнатулло Икромов, Хикмат Содиков, Дилшод Умаров, Амиршох Ахмадов, Равшан Каримов, Андрей Калугин, Абдулло Назаралиев. В 17:15 погиб Махмадшариф Умаров, еще через 40 минут был убит Раджабали Каримов.

До объявления чрезвычайного положения вечером 12 февраля, по официальным данным, 9 человек погибли и 46 человек получили ранения.

Снайперы стреляли не в митингующих, а в свидетелей. Это были оператор Никита Матросов, русский по национальности, и татарка Наиля Негматуллина. Первый снимал происходящее на площади у ЦК, вторая оказалась у окон квартиры матери.

В 21:40 таджикское телевидение передало Указ Президиума Верховного Совета Таджикской ССР о введении чрезвычайного положения и комендантского часа на территории города Душанбе.

Войска у Дома правительства республики на площади имени Ленина. 13 февраля 1990.

Никто не берет на себя ответственность

До сих пор нет точного ответа на вопрос, кто отдал приказ открыть огонь по митингующим в феврале 1990 года. У нас есть только версии и мнения, высказанные различными деятелями в разные годы.

В 2006 году бывший Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев, отвечая на вопрос главного редактора "Миллат" Адолати Мирзо, сказал, что не знает, кто приказал стрелять по митингующим в Душанбе в феврале 1990 года.

Министр обороны СССР Дмитрий Язов утверждал, что он отправил войска в Душанбе только потому, что Махкамов убедил его в том, что в республике начались нападения на военнослужащих Советской Армии.

Многие противники Каххора Махкамова до сих пор считают, что кровь убитых лежит на его совести, так как без его согласия сотрудники правоохранительных органов не стали бы стрелять по безоружным людям.

Несанкционированный митинг в Душанбе. Толпа подожгла автомобиль возле почтового отделения на улице Ленина.

Это мнение не разделяет руководитель Следственной группы по расследованию февральских событий 1990 года, бывший начальник Следственного управления Прокуратуры Таджикской ССР Солиджон Джураев, который утверждает, что приказа расстрела митингующих от Махкамова не поступало.

По утверждению Абдулло Назарова, майора КГБ Таджикской ССР, в митингующих стреляли сотрудники спецгруппы "Альфа", прибывшие накануне из Москвы. Он говорил, что альфовцы действовали по своему усмотрению.

Другой сотрудник этого ведомства Саиданвар Камолов (в 1995-96 гг. министр безопасности Таджикистана) несколько лет назад в интервью радио Озоди озвучил еще одну версию:

– Прокурор республики Михайлин сказал, что берет на себя ответственность, чтобы снизить напряженность среди митингующих, и разрешает использовать оружие, находящееся у них на руках, - сказал С.Камолов (имея в виду солдат Таманской дивизии – прим. автора).

Выступая на Пленуме ЦК Компартии Таджикской ССР 15 февраля 1990 года, председатель КГБ республики Владимир Петкель заявил, что его подчиненные против митингующих использовали холостые патроны. Но это заявление было опровергнуто следствием.

Шенцев указывает на "Альфу"

По словам руководителя Следственной группы по расследованию февральских событий 1990 года Солиджона Джураева, кинооператор Никита Матросов, один из главных свидетелей расстрела митингующих был убит снайпером КГБ с крыши ЦК.

В своем интервью "Азия-Плюс" в 2012 году Джураев заявил, что за весь период следствия ни органами МВД, ни КГБ, ни другими оперативниками у митингующих не было изъято ни одной единицы огнестрельного оружия.

– Мной лично был допрошен оружейник КГБ, который признался, что до начала событий он выдавал группе "Альфа" КГБ 15 автоматов, 2 ящика патронов и две снайперские винтовки.

По утверждению Солиджона Джураева, еще накануне кровавых событий в Душанбе прибыла спецгруппа "Альфа", в составе которой были 50 человек.

– Прибыли они в ночь с 11 на 12 февраля, еще ничего тогда не было… Они спали в здании КГБ.

По словам Саиданвара Камолова, оружие использовали в основном военнослужащие той самой Таманской дивизии, которые были переброшены в Душанбе в феврале 1990 года.

Фотографии снайперов были опубликованы на первой полосе газеты "Джавонони Тоджикистон" 16 февраля 1990 года.

Версию о расстреле митингующих подтверждает первый заместитель министра МВД Таджикской ССР Николай Шенцев.

Спустя 20 лет в одном из своих интервью ("Таджикистан, Кавказ, Афганистан – 3 войны генерала Шенцева") он заявил:

"…Массовые беспорядки переросли в атаки зданий ЦК КП Таджикистана, Совета Министров. У бушующей толпы появилось оружие, милиция отбивалась только "черемухой". Бойцы спецназа, прибывшие из Москвы, расстреляли тогда 25 вооруженных погромщиков..."

Русских в обиду не дадут

В дни февральских событий 1990 года Душанбе был полон слухов. Говорили, что по городу разъезжали какие-то неизвестные люди на машинах "Скорой помощи" и расстреливали прохожих.

О машинах "Скорой помощи" с неизвестными стрелками писали также в газетах. Но журналисты утверждали, что эти стрелки члены экстремистских группировок, которые где-то раздобыли стрелковое оружие.

На самом деле в этих машинах разъезжали сотрудники "Альфа". Это было сделано для того, чтобы наводить страх на горожан. Они были уверены, что таким образом предотвращают резню.

Через 8 лет в своем интервью ("Как в России уничтожали "чекизм"") это косвенно подтвердил генерал Воротников, первый замначальника Управления "З" КГБ СССР, прибывший в те дни вместе с "Альфой" в неспокойный Душанбе:

– …Одной из наших находок было создание маневренных групп (микроавтобус с 10 бойцами и рацией). Мы разбили город на районы, и эти группы их патрулировали. Туда, кстати, вошли и добровольцы из местного КГБ (состав получился интернациональным). Завидев банду от 40 до 100 человек, группы начинали работать на ее устранение…

По словам генерала Воротникова, их обвиняли в том, что сотрудники "Альфа" на центральной площади города Душанбе стреляли в мирных жителей, но ни одного документального подтверждения этому нет.

На самом деле первый замначальника Управления "З" КГБ СССР вводит читателей в заблуждение, потому что свидетельств было более чем достаточно.

Полковник Михаил Гончаров, офицер группы "Альфа" спустя многие годы в одном из своих интервью рассказывает, что когда К.Махкамов организовал встречу представителей спецподразделения КГБ СССР с местными старейшинам, на ней было заявлено:

– …Мы офицеры Группы "А", и русских в обиду не дадим…

По воспоминаниям полковника Гончарова, в те дни они: "приехали на сборище националистов", вышли из автобуса в полной экипировке и с оружием.

– Когда некоторые из них попытались швырнуть в нас камнями, то мы вскинули автоматы и дали несколько очередей поверх голов. Толпа разбежалась. По городу пронесся слух, что из Москвы прибыли какие-то "головорезы".

Но в Душанбе свидетели говорили, что сотрудники "Альфы" стреляют на поражение.

Дискредитация национальных лидеров

После прибытия войск руководители Таджикской ССР пришли в себя. Утром 15 февраля на партхозактиве столицы К.Махкамов заявил, что до созыва пленума ЦК КП и сессии Верховного совета Таджикской ССР руководители республики не будут подавать в отставку.

В тот же день состоялся Пленум ЦК Компартии Таджикистана. На этом Пленуме абсолютное большинство делегатов обвинили Народное движение "Растохез" в организации несанкционированного митинга и дестабилизации ситуации в городе Душанбе.

На самом деле, на тот момент Народному движению "Растохез" раскачивание лодки было не нужно. Свой митинг это движение собиралось проводить 6 дней спустя.

Официальное обращение в городской исполнительный комитет города Душанбе было направлено заранее.

Организация массовых беспорядков в Душанбе "Растохез" была приписана потому, что в Москве прекрасно знали – лидеры данного движения поддерживают тесные отношения с прибалтийскими единомышленниками, которые ратовали за выход национальных республик из состава СССР.

Другими словами, лидеров "Растохеза" подозревали в сепаратизме. Да и сами руководители Народного движения в завуалированной форме заявляли, что они хотят добиться государственного суверенитета Таджикистана.

Митинг 18 февраля представители "Растохеза" собирались проводить в столичном стадионе "Спартак" по нескольким причинам: во-первых, подобный митинг ими уже там проводился в 1989 году, и, во-вторых, там было легче контролировать ситуацию и пресекать провокации.

Военнослужащие во время введения военного положения в Душанбе. 15 февраля 1990 года

На предстоящем митинге они хотели выдвинуть ряд политических требований – это отмена 6 статьи Конституции СССР о руководящей роли Компартии и передача всей власти советам (под советами подразумевается органы государственного управления, а не коммунистическая партия – прим. автора).

К тому времени в победе членов "Растохеза" на выборах Верховного совета Таджикской ССР 28 февраля 1990 года мало кто сомневался, потому что во многом благодаря этому движению летом 1989 года таджикский язык получил статус государственного.

В процессе борьбы за придание государственного статуса таджикскому языку большинство лидеров Народного движения "Растохез" сделали себе имя и в 1990 году они уже мечтали о политической карьере. Лидеры аналогичных движений в Грузии, Молдавии, Украине и Прибалтике действовали по такой схеме.

Зимой 1990 года парламентские выборы должны были состояться в Азербайджане и Таджикистане, поэтому Москва решила убить одним выстрелом двух зайцев – использовать "армянский фактор" и дискредитировать неформальных лидеров этих республик.

Понятно было, что победа национальных лидеров в Азербайджане и Таджикистане означала одно: в ближайшее время эти лидеры заявят о праве своих наций на самоопределение, т.е. они будут ратовать за выход республик из состава СССР.

Слухи об армянах

Очень часто, когда пишут о февральских событиях 1990 года, то ли по незнанию, то ли умышленно, авторы утверждают, что армянские беженцы прилетели в Душанбе после землетрясения из Спитака. На самом деле, они были жителями города Баку.

20 января в столицу Азербайджана были введены войска, которые по сообщениям газеты "Коммерсант", сопровождались крайней жестокостью:

"…Стреляли по любой движущейся мишени и просто по темным переулкам и окнам домов. К моменту объявления по радио чрезвычайного положения уже было убито 82 человека, в большинстве своем к пикетам отношения не имевших…". Поводом для ввода войск послужили армянские погромы.

В эти дни из горящего Баку в Душанбе на самолетах перевезли несколько десятков семей. Но не все были этническими армянами.

Тем временем, в Душанбе распространяются слухи о том, что водитель первого секретаря ЦК Компартии Таджикистана К.Махкамова армянин, супруга председателя Президиума Верховного совета республики Г.Паллаева армянка, которые в реальности соответствовали действительности.

Но слухи умело стали использовать против руководства республики. Их стали обвинять в симпатии к армянам. Говорили, что они заботятся больше об армянах, чем о своих соотечественниках-таджиках.

А 8 февраля таджикское телевидение показало передачу "Навиди бозаргон" с участием секретаря душанбинского горкома партии Рашида Алимова и председателя душанбинского горисполкома Максуда Икромова.

Алимов в ходе своего выступления сообщает о мерах, которые были предприняты для обустройства армянских беженцев, прибывших из азербайджанской столицы.

Как через несколько месяцев отметил один из лидеров "Растохез" Мирбобо Миррахимов, Алимов также заявлял, что каждому беженцу вначале было выделено по 80 рублей, затем дополнительно по 30 рублей.

На следующий день по городу распространились слухи о том, что в Душанбе прибыли 20 тысяч армянских беженцев. Тем не менее, компетентные органы не приняли мер, чтобы пресечь эти слухи, что только привело к росту недовольства.

В результате 12 февраля пролилась кровь, Народное движение "Растохез" было дискредитировано, а через 2 недели на выборах в Верховный совет абсолютную победу одержала Компартия республики.

Председатель КГБ Таджикской ССР Владимир Петкель 15 февраля на Пленуме ЦК Компартии предположил, что почву для дестабилизации в городе Душанбе подготовили азербайджанские эмиссары, прибывшие накануне в Таджикистан: "…Были, товарищи, такие сигналы. У нас проживают определенные азербайджанцы… Наверное, этот канал был использован. Кстати, когда проходили задержанные лица, подозреваемые в организации, там были лица этой категории…"

Председатель КГБ Таджикской ССР в организации массовых беспорядков также обвинил исламистов, некоторых членов "Растохеза", и преступные элементы, которые в те дни занимались грабежом. Он также сказал, что в республике готовился антиконституционный переворот.

Мнимый государственный переворот

12, 13 и 14 февраля город был отдан на разграбление преступным элементам. Каххор Махкамов, сильно испугавшись, во второй половине 13 февраля выступил по таджикскому телевидению, и, обращаясь к жителям столицы, сказал: "Вооружайтесь".

В городе появились отряды самообороны, которые встали на защиту своих районов. Но ситуация более или менее стабилизировалась, когда в город вошли бронетехника и около 2 тыс. солдат Советской Армии.

С другой стороны, вечером 14 февраля в результате переговоров между руководством республики и "Комитетом 17" при участии Бориса Пуго, кремлевского посланника, была достигнута договоренность, что Каххор Махкамов, Гоибназар Паллаев и Изатулло Хаеев подают в отставку.

"Комитет-17" был образован днем ранее на площади. В его состав входили члены "Растохеза", видные деятели науки и культуры республики, а также представители самих митингующих.

Руководителем комитета был избран Бури Каримов, заместитель председателя Совета Министров, председатель Госплана Таджикской ССР. По словам самого Каримова, он получил добро самого Махкамова, прежде чем дать согласие митингующим.

Поздней ночью 15 февраля дикторы таджикского телевидения зачитали сообщение об отставке первых лиц Таджикской ССР. Но утром на партхозактиве города Душанбе участники осудили "отступление" Махкамова, Паллаева и Хаеева.

В тот же день состоялся Пленум ЦК Компартии Таджикской ССР. Делегаты Пленума в большинстве своем поддержали руководителей республики и свалили всю вину за случившееся на митингующих.

А председатель Совета министров И.Хаеев пошел дальше и заявил, что "…в эти дни некоторые товарищи выступили неискренне, и решили скрыть попытку совершения государственного переворота".

Разграбленная кулинария на улице Ленина

По словам Хаеева, 14 февраля, как только руководители согласились уйти в отставку, Бури Каримов собрал в своем кабинете ответственных лиц, чтобы они подготовили указ о своем назначении на пост председателя Совета министров.

Впоследствии выяснилось, что никакого указа в действительности не было. Правда заключалась в том, Б.Каримов хотел подготовить такой документ, но понимающие в юриспруденции толк люди объяснили ему, что такой Указ не будет иметь законную силу.

По закону заявление первого секретаря ЦК Компартии, председателя Президиума Верховного совета и председателя Совета министров об отставке рассматривалась на Пленуме ЦК КПТ и сессии Верховного совета Таджикской ССР.

Таким образом, рукописный вариант Указа, подготовленного по поручению Б.Каримова, разорвали и выбросили в урну. Тем не менее, после заявления И.Хаеева было заведено уголовное дело.

Более 100 оперативных сотрудников КГБ СССР и Генеральной прокуратуры СССР на протяжении 4 месяцев вели расследование. Но поняв бесперспективность обвинения, передали дело своим таджикским коллегам.

Через год оно было прекращено из-за отсутствия состава преступления. Но к тому времени председатель КГБ Владимир Петкель и прокурор республики Геннадий Михайлин покинули Таджикистан.

Месть русских офицеров

По признанию самого Петкеля, в 1990-91 гг. в московской прессе с помощью его ведомства были опубликованы более 20 статей по февральским событиям в городе Душанбе.

Многие статьи имели антитаджикский характер. Авторы некоторых из них тесно сотрудничали с КГБ СССР, поэтому сделали все, чтобы дискредитировать жителей республики перед всесоюзной аудиторией.

Особенно в этом деле переусердствовал журналист Пономарев, опубликовавший в главной советской газете "Правда" статью "Колокола надежды". В ней он рассказывал о якобы жестоких расправах таджиков над русскими.

– Я лично с ним разговаривал, он признал свою ошибку, сказал, что материал для него готовили председатель КГБ Таджикистана Петкель и генерал Воротников, который приезжал накануне февральских событий, - говорил Солиджон Джураев в своем интервью.

Известно, что в 1990 году в Таджикистан были переброшены две спецслужбы – группы "А" и "З", а Пономарев сопровождал их во всех массовых беспорядках, в том числе в Баку, Армении, Молдавии, Прибалтике. Он был не простым корреспондентом ТАСС, а кадровым офицером КГБ СССР.

– Когда хотели вызвать его для допроса вторично, Пономарев сбежал. Прокуратура СССР не помогла нам доставить его в Таджикистан. То же самое случилось и с Петкелем, - говорил С.Джураев.

Статьи, опубликованные в московской прессе, сделали свое дело. В 1990-91 гг. в Советской Армии убийства солдат из Таджикистана принимают массовый характер. Их убивали и над ними издевались не сослуживцы, а офицеры.

В официальных обращениях солдат к руководителям Таджикской ССР, а также в журналистских расследованиях республиканских газет приводились фамилии конкретных офицеров Советской армии, русских по национальности.

Эти офицеры открыто заявляли, что таджики в феврале 1990 года убивали русских, поэтому они отомстят за них.

Дело дошло до того, что группа солдат, проходивших срочную службу в Куйбышевской области, написали Открытое письмо через прессу в адрес тогда уже президента Таджикской ССР К.Махкамова (институт президентства был введен в Таджикистане в конце ноября 1990 года – прим. автора).

Они утверждали, что в результате нечеловеческого обращения русских офицеров несколько солдат срочной службы покончили жизнь самоубийством, а еще несколько дезертировали.

В своем Открытом письме они предупреждали, что если президент Махкамов не предпримет меры, они напишут президенту СССР Горбачеву, а также в международные правозащитные организации. Также они писали, что если таджикских солдат не освободят из-под ига русских офицеров, они дезертируют, и вину за это преступление будут возлагать на президента Махкамова, который проявляя халатность, не стал принимать меры.

Парламентская газета "Садои мардум" сообщала, что за 3 месяца 1991 года 78 солдат срочной службы из города Исфары были искалечены в Советской Армии, 2 были убиты. Тем не менее, Военные комиссариаты Таджикской ССР отказывались признавать факты убийства солдат срочной службы.

Когда недовольства приняли массовый характер, Республиканский военкомат официально заявил, что за 11 месяцев 1991 года в рядах Советской Армии были убиты около 80 солдат срочной службы из Таджикистана.

В действительности, "грузов-200" было больше, но в медицинских заключениях военные врачи писали, что смерть наступила в результате халатности, неосторожности, а в редких случаях отмечали, что солдаты покончили жизнь самоубийством.

В мае 1991 года Верховный совет Таджикской ССР направил парламентскую комиссию в ряд частей Советской Армии. Но комиссия скрыла реальное состояние солдат из Таджикистана. Последние тела солдат срочной службы в Таджикистан были доставлены в 1992 году.

В материале использованы фотографии из Интернета из архива Гафура Шерматова