Инициатива "Пояса и Пути" – это не только экономико-логистический проект, он также включает в себя мощную IT-составляющую. В последние годы Китай активно продвигает цифровые инициативы в Центральной Азии – их выгоды и риски для региона проанализировал эксперт Евразийской экономической комиссии, соискатель МГИМО МИД РФ Уланбек КУДАЯРОВ в статье для научного журнала "Известия Восточного института".

IT-экосистема для "Пояса и Пути"

"Цифровой Шелковый путь" (ЦШП) – самый малоизученный элемент китайской логистической инициативы, "мягкий" аспект "Пояса и Пути". Впервые идея "информационного Шелкового пути" появляется в китайских документах в 2015 году – тогда предлагалось подключить к масштабному проекту интеграции технологии цифровой торговли и "интернета вещей".

Сегодня ЦШП претендует на то, чтобы сделать Китай мировым лидером по обеспечению физической инфраструктуры цифровых систем.

Правительство КНР и китайские компании финансируют прокладку оптоволоконных кабелей и сотовых сетей 5G, создание data-центров, вкладываются в искусственный интеллект, нанотехнологии и "умные города". Масштабная цифровизация государств, подключенных к ЦШП, открывает новые рынки для китайских техногигантов – Alibaba, Tencent, Huawei, ZTE и других.

По данным RWR Advisory Group, уже к концу 2010-х годов КНР инвестировала $79 млрд в проекты ЦШП по всему миру. Так, в рамках технологической конкуренции с США Китай развивает собственную систему спутниковой навигации BeiDou – на сегодня она уже обеспечивает точное покрытие Азиатско-Тихоокеанского региона. Китайское правительство совместно с техногигантами Huawei и Qualcomm, владеющими десятками тысяч цифровых патентов, продвигают на мировой арене выгодные Пекину правовые и технические регламенты в области интернета.

Китайская "цифра" приходит в Центральную Азию

17 июля 2020 года в ходе встречи министров иностранных дел "Центральная Азия – Китай" представители стран ЦА выразили готовность подключиться к ЦШП. Нехватка кадров и бюджетных средств не позволяет региональным государствам провести цифровизацию исключительно своими силами, поэтому они заинтересованы в покупке готовых китайских цифровых решений.

Совместно с Китаем региональные акторы развивают сети 5G, "умные города", мобильные платежные системы, IT-платформы для грузоперевозок и т. д. Особое внимание страны ЦА уделяют транснациональной электронной коммерции – по мнению китайских экспертов, этот проект стал драйвером ЦШП в регионе.

На Центральную Азию приходится порядка 84 завершенных и планируемых проектов "Цифрового Шелкового пути". Из них 30 приходятся на Казахстан, 26 – на Узбекистан. По 10 проектов развиваются в Таджикистане и Киргизии, где внимание преимущественно уделяется проектам "умного города" и телекоммуникационных сетей. 8 действуют в Туркменистане – в основном они занимаются прокладкой оптоволоконных кабелей по дну Каспия.

В региональных проектах задействованы компании Huawei, China Mobile и China Telecom, ZTE, BeiDou, Dahua, Alibaba и другие. "Перекос" в сторону Казахстана и Узбекистана обусловлен экономическими и демографическими причинами – в этих странах больше потенциальных покупателей (хотя на данный момент основные заказчики – правительства этих стран).

Однако в целом рынок потребителей цифровых услуг в регионе относительно невелик, а экономические (возврат капиталовложений) и политические (синофобия) риски для китайских ТНК достаточно серьезны. В то же время компании из КНР не сталкиваются в ЦА со столь же серьезной конкуренцией, как в постиндустриальных обществах Запада.

Цифровое лидерство КНР: риски для региона

Конечная цель "Цифрового Шелкового пути" – сделать Китай технологической сверхдержавой, обеспечив Пекину контроль над физической основой цифровых коммуникаций и потоками данных. Во всех компаниях, задействованных в ЦШП, работают партийные комитеты КПК – в Huawei еще в 2017 году их было более 300, в Alibaba к 2021 году действовало около 200. Это говорит о тесной "спайке" инициатив китайских компаний с политикой руководства в Пекине.

Все китайские ТНК, задействованные в цифровых проектах Центральной Азии, де-факто обеспечивают цифровую надстройку инфраструктурных проектов "Пояса и Пути".

Предлагая технологии "умного города" в регионе, китайцы, как правило, продвигают для их реализации собственное оборудование. Это ставит страны ЦА в зависимость от производителей и вендоров китайской продукции.

Активность китайских ТНК в Центральной Азии создает риски для цифрового суверенитета региона: государства ЦА не имеют технических средств, чтобы полностью контролировать потоки данных.

Существует вероятность, что китайские компании будут заниматься несанкционированным сбором данных о гражданах центральноазиатских государств – с его помощью китайские власти, к примеру, могли бы эффективно мониторить ситуацию в пограничном с ЦА Синьцзян-Уйгурском автономном районе.

Показательно, что случаев самостоятельного выхода ТНК Китая на рынок Центральной Азии крайне мало: присутствие китайских техногигантов в регионе, как правило, становилось результатом деятельности межгосударственных рабочих групп и встреч на высочайшем уровне. Логично предположить, что интерес Китая к цифровизации ЦА обусловлен не столько коммерческими, сколько политическими причинами.

Читайте на сайте журнала "Известия Восточного института" полную версию статьи
"Участие китайских ТНК в реализации инициативы "Цифровой шелковый путь" на примере стран Центральной Азии"
https://journals.dvfu.ru/oij/article/view/407