Этнополитика в РК: нужно начать с разговора о скрытой дискриминации и застарелых обидах

Судя по последним выступлениям президента РК, государство в ближайшее время намерено стать активным игроком на поле этнополитики, чтобы продвигать такие ценности, как гражданское единство, общенациональная идентичность и этносоциальная целостность страны. О том, насколько успешными могут быть эти усилия, каков сегодня этнополитический фон и какие ключевые проблемы в сфере межнациональных отношений необходимо решить в первую очередь, мы беседуем с Толганай УМБЕТАЛИЕВОЙ, политологом, кандидатом политических наук, генеральным директором Центральноазиатского фонда развития демократии.

- На недавней сессии Ассамблеи народа Казахстана президент страны в числе приоритетов назвал необходимость выработки последовательной и научно-обоснованной этнополитики. А в Казахстане до сего дня вообще была какая-то этнополитика? Кто ее реализовывал, в чем она заключалась и дала ли эффект?

- Конечно же, этнополитика, направленная на сохранение мирных отношений между этническими группами, в нашей стране была. Но в большей степени она являлась продолжением советской политики, с небольшими изменениями и дополнениями, которые стали порождением казахского опыта проживания в СССР. Например, были созданы национальные культурные центры, в чью задачу входило развитие родных языков и традиций этнических групп, проживающих в Казахстане. Казахи, чуть было не потерявшие свой язык в ходе осуществления советского проекта, старались быть внимательными к интересам других этносов, пытались поддержать их желание сохранить свои языки, обычаи, культуру. Результатом этого стало создание в нашей республике комфортного языкового пространства для общения и взаимоотношения между всеми этническими группами на основе русского языка.

После обретения независимости руководство Казахстана стало выстраивать ориентиры нациестроительства, основываясь на советском опыте. В сфере этнополитики было решено пойти по пути отказа от таких понятий, как "этническое меньшинство" и "этническое большинство", "диаспора". Применение таких маркеров создало бы неравенство, при котором отдельные этносы получили бы определенные привилегии. В противовес этому за основу была взята идея о том, что жители страны - это, прежде всего, граждане Казахстана, а значит все они, вне зависимости от национальности, наделены равными правами, что вполне логично привело к превалированию гражданской принадлежности над этнической. То есть, можно говорить о том, что руководство страны изначально было нацелено на создание гражданской идентичности, при этом не стремясь каким-либо образом ограничивать желание граждан сохранить свою этническую идентичность.

- Но все чаще кажется, что вопросы этнополитики у нас пущены на самотек в надежде на то, что общество само все отрегулирует …

- Если говорить о субъектах, которые до сегодняшнего дня несли ответственность за реализацию этнополитики в нашей стране, то это, в первую очередь, Ассамблея народа Казахстана и руководители этнокультурных центров, которые входят в состав АНК. Что касается последних, то наряду с сохранением и развитием культурного богатства своих этносов, они также выполняли функции разрешения различных противоречий и конфликтов, которые появлялись в отношениях между теми или иными этническими группами. Но по причине того, что эта работа носила неформальный характер, не имея базы в виде прописанных и прозрачных правил, для большей части общества усилия Ассамблеи в данном направлении выглядели неочевидными.

- Не пора ли в таком случае отказаться от содержания за государственный счет этой громоздкой структуры?

- Ассамблею сегодня критикуют часто и вполне справедливо. Острую дискуссию вызывает даже сам факт ее существования. Наверное, такая постановка вопроса правомочна, но лично для меня наличие АНК является демонстрацией уважения государства к этническим группам, проживающим в Казахстане. Это политическое решение и политический акт. Поэтому, на мой взгляд, присутствие Ассамблеи в политической структуре страны, безусловно, необходимо. Другой вопрос, какие функции она должна выполнять? Напомню, самой спорной стороной деятельности АНК, порождающей мнения относительно ее нелегитимности, является то, что депутаты от Ассамблеи заседают в парламенте. Думаю, следует вместе с юристами всесторонне рассмотреть этот вопрос и найти другой, однозначно законный путь для участия АНК в процессе принятия решений.

- Но если с АНК все более или менее понятно, то роль государства в вопросах нациестроительства выглядит далеко не очевидной…

- Что касается роли государства, то его прерогативой было наполнение процесса нациестроительства содержательной частью. Чиновники, конечно, пытались выработать программы, которые бы позволили сформировать национальную идентичность, но в массе своей они вызывали большие дискуссии и неприятие со стороны общества, по причине чего их реализация обычно откладывалась "до лучших времен". И это вполне логично и закономерно. Слабой стороной такого подхода было то, что все эти программы в силу своего искусственного характера должны были действовать сверху вниз, а потому становились раздражающим фактором. Хотя справедливости ради стоит отметить, что заложенное в них распределение функций и зон ответственности устраивало практически всех.

- С чем, на ваш взгляд, связана актуализация президентом необходимости проведения грамотной этнополитики?

- Сегодня ситуация кардинальным образом изменилась. Серьезное влияние на внутреннюю политику, в том числе и на взаимоотношения между различными этническими группами Казахстана, оказывают происходящие сейчас в мире события. Но все же главным и определяющим фактором является ситуация внутри республики. Повестку, определяемую руководством РК, диктуют, прежде всего, внутренние тренды и внутренние запросы, связанные с дальнейшим развитием страны.

- Какой должна быть политика в сфере межнациональных отношений в текущих условиях с учетом специфики Казахстана? Возможно ли найти "рецепт" устранения существующих в нашей стране противоречий – скажем, "примирения" курса на казахизацию с защитой интересов этнических меньшинств?

- Такие термины, как "казахизация" и "этнические меньшинства", сегодня уже устарели и рассматриваются как наследие колониального дискурса. Мы должны обсуждать политику в сфере межэтнических отношений, используя совершенно другие понятия и другие интерпретации. Такие, например, как инклюзивные ценности в широком понимании, права человека, социальное равенство и солидарность, роль и развитие государственного языка. Пора, наконец, начать обсуждать то, как мы можем устранить существующие разные формы дискриминации, по сей день остающиеся невидимыми. Я бы предложила пока отложить в сторону и тему нациестроительства, поскольку популярные концепции в этой сфере сегодня подвергаются критике по причине того, что они построены на европейских ценностях и их интерпретациях. Нам нужно пытаться не перенять чей-то, пусть даже успешный, опыт, а научиться самим решать актуальные для нашего общества вопросы, исходя из собственного опыта, при этом критически анализировать те или иные шаги и брать ответственность за совершенные ошибки.

- Если бы лично вам предложили выработать концепты новой этнополитики, то что бы вы заложили в их основу?

- Если бы от меня что-то зависело, то работу в этом направлении я бы начала с разговора с этническими группами, в первую очередь, подняв тему недовольства и неудовлетворенности, высокий уровень которых очевиден. У казахов они выражены в открытой форме, у других этнических групп – в закрытой. Для этой цели вполне можно было бы использовать площадку Курултая, который сейчас непонятно какие вопросы решает. Я бы предложила развивать его как платформу для рассмотрения вопросов, проблемных с точки зрения этнических групп. У нас зачастую обсуждают проблемы, поднимаемые экспертами, чиновниками, известными людьми, писателями, историками и т.д., но только не населением страны. В сфере этнополитики нужно предоставить слово рядовым гражданам страны и готовить предложения, исходя из процесса и содержания обсуждения.

Другой темой для вынесения на Курултай мог бы стать казахский язык и его роль – с перспективой переноса ее обсуждения на региональный уровень и организации онлайн-трансляций, чтобы как можно большее число граждан смогло принять участие в дискуссии. Важность и необходимость такого подхода очевидна, поскольку решения, которые принимаются гражданами совместно, являются эффективными и реализуемыми, в отличие от тех, которые власть принимает сама, после чего обязывает граждан выполнять их. Нужно понимать, что использование казахского языка – уже необратимая реальность: сфера его применения все больше расширяется, что обусловило и появление огромного числа методик по его изучению. Выбор есть, и привычные отговорки уже не срабатывают. Следовательно, нужно всем вместе, с привлечением представителей разных этнических групп определить наиболее эффективные механизмы обучения широких слоев населения государственному языку. Система обучения может быть гибкой. Например, возможен вариант предоставления стипендий, чтобы люди могли их выиграть, либо внедрения разных форм оплаты, исходя из степени достатка той или иной социальной категории.

Еще раз подчеркну: нам нужны серьезные исследования повседневной жизни граждан страны с целью выявления дискриминационных практик. Именно невидимые дискриминации, с которыми сталкивается население, интерпретируются через этническую оптику. И только потом всем вместе – с представителями государственных органов, экспертами, гражданами – необходимо искать и находить конкретные решения для уже выявленных форм дискриминации. Только после того, как всеми этническими группами будут высказаны накопившиеся обиды и недовольства, можно будет начать разговор о нациестроительстве и вырабатывать его основные ориентиры.

Автор статьи: Юлия Кисткина