Талгат Калиев. Возможен ли рецидив январского протеста в Казахстане?

Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом АО "РС-Балт" либо касается деятельности иностранного агента АО "РС-Балт". 18+

К сожалению, вероятность повторения январских событий в Казахстане не только остается высокой, но и возрастает с каждым днем. Чему способствует целый ряд объективных факторов. Главным из которых является сохранившаяся в массах так называемая блуждающая энергия протеста.

Сама природа массовой психологии чрезвычайно сложна для рационального анализа, что никогда не позволяло точно прогнозировать сценарии и траектории эволюции протестных настроений. Но одновременно с этим диагностирование их наличия относится к категории едва ли не осязаемых физически.

Все представители переживших дестабилизационные сценарии и массовый протест народов впоследствии отмечали витавшее в пространстве ощущение сгущающегося воздуха, проявляющегося внешне в росте уровня недовольства и агрессивных настроений, обострении общественного дискурса и других ощутимых признаков надвигающегося взрыва. Нечто подобное можно вспомнить и о состоянии казахстанского общества в преддверии январских событий.

Но все это традиционно характеризует признаки зарождения протестных настроений, процесс консолидации недовольства и его трансформации в массовый протест. До состояния дремлющего протеста, ожидающего возникновения подходящего триггера. Это тот самый случай, когда вероятность взрыва осознают многие, но время его спрогнозировать никто не в состоянии.

Совсем иными характеристиками обладает протест блуждающий, укоренившийся в массах после первого взрыва. В истории последних десятилетий Российской империи этот период характеризуется 1905–1917 годами, когда первая русская революция послужила уроком для успешной февральской. Хотя внешне казалось, что политический кризис был урегулирован и забыт. В реальности этот период сопровождался накоплением недовольства в элитах и в госаппарате, снижением его эффективности и обусловленным этим обстоятельством провалом многих разумных с социально-экономической точки зрения инициатив.

По всем признакам блуждающее состояние массового протеста отмечается и посткантарском (кантар - январь по-казахски) казахстанском обществе. С одной стороны, это обусловлено разочарованием населения от неисполнимости завышенных прежде ожиданий и отсутствием ощутимых признаков скорого улучшения ситуации, с другой - нагнетанием нервозности, связанной с российско-украинским конфликтом. Но главным фактором является наличие заинтересованных в рецидивах элит.

После завершения всех следственных мероприятий и оформления основных контуров демонополизации старые элиты неизбежно инициируют процесс оформления в консолидированные группы с целью разработки и реализации согласованных усилий по изменению статуса ситуации. Которые будут включать в себя широкий спектр мероприятий как на внешнем дипломатическом фронте - по созданию соответствующего фона, так и на внутреннем - с целью стимулирования недовольства и провоцирования социального взрыва. И в этом случае блуждающий в массах протест получит значительный импульс, а также организационный, политический, методический и, разумеется, финансовый ресурсы.

Возможно ли противостоять данному сценарию?

Наиболее эффективным способом является принятие стратегии "быстрых побед", позволяющих населению получить ощущение улучшения жизни или хотя бы сбалансировать некие ухудшения. К примеру, рост цен по одним наименованиям товаров и услуг должен сопровождаться снижением стоимости других, причем в одной квитанции, когда подорожание воды сопровождается снижением тарифов на электроэнергию. Другим эффективным инструментом должно бы стать принятие синхронизированной коммуникативной стратегии всех публичных акторов, включая как президента, так и премьер-министра, и членов его кабинета, позволяющей аудитории получить понимание векторов развития как страны, так и всех отраслей. Поскольку именно на демонстрации четкого видения и базируется образ будущего, позволяющий массам набраться терпения.

Талгат Калиев, политолог