Дмитрий Выдрин о сближении Китая и России: Общая угроза объединяет сильнее, чем общая любовь

Анна Черкасова
Корреспондент

Не надо было Джо Байдену организовывать политическую тусовку в Хиросиме, где он вдобавок сказал журналистам: "Все будет хорошо". В Хиросиме! В августе будет годовщина трагедии, которая может его накрыть. История не злопамятна, но коварна. Ее нельзя обидеть, но над ней нельзя глумиться.

Об этом, а также о паническом страхе украинских элит перед нависающей геополитической массой России в интервью изданию Украина.ру размышлял известный политтехнолог, политолог Дмитрий Выдрин.

- Дмитрий Игнатьевич, мы говорим с вами в последних числах мая, когда все цветет и распускается. Как вы лично относитесь к весне, к возрождению жизни, которую она олицетворяет?

- Я не сентиментален. Поэтому не буду уподобляться Кисе Воробьянинову, который восторгался "маем-баловником". Но пора отличная - можно горечь от запоздалых политических решений перебивать сладостью первой клубники.

- Нынешний май омрачен попыткой прорыва беспилотника на Кремль и террористической операцией ВСУ в Белгородской области. Как вы считаете, почему это стало возможным? Что властям России нужно сделать, чтобы защитить людей?

- Я не военный эксперт, а философ по образованию. Соответственно, не хотел бы вторгаться в так называемую зону некомпетентности. Могу только высказать пару коротких замечаний. Одно локального характера, другое - глобального.

Первое мое замечание связано с мучительным преодолением безумных реформ так называемых святых девяностых. У меня тогда были почти приятельские отношения с главкомом российских пограничных войск, генералом армии Андреем Николаевым. Он был, на мой взгляд, образцовым офицером: вырос от командира взвода до главнокомандующего, пройдя последовательно по всем ступеням воинской карьеры.

Именно после знакомства с ним я сказал, что не верю в социальные лифты, но приветствую социальные лестницы. Так вот, генерал уже тогда сетовал на попытки политиков демилитаризировать погранвойска. По его мнению, надежно охранять государственный кордон должны были не полувоенные охранники типа контролеров в супермаркете, а матерые профессиональные Карацупы не только с собаками, но и с самым современным вооружением. Тогда его не послушали. Надеюсь, названные горькие уроки пойдут нам впрок.

Глобальное замечание следующее: названные вами террористические акции могут немного добавить куража нашим недругам, но они же ускорят [наше] сближение с возможными союзниками. Например, в Китае резко негативно относятся к вышеназванным прецедентам. У китайцев богатое ассоциативное мышление, и атака американской военной техники на отдаленные российские деревни, наверняка, проецируется на возможность подобной ситуации в так называемом китайском нечерноземье.

Значит, стоит ожидать новых шагов в сближении наших стран. Общая угроза объединяет сильнее, чем общая любовь.

- Вы были преподавателем Михаила Саакашвили в университете и, очевидно, знакомы с особенностями грузинского характера. Как вы объясните весьма абсурдные протесты в этой стране против возобновления авиарейсов с Россией?

- Специально не изучал эту историю, но навскидку вижу две причины. Первая - то, что я называю украинской болезнью. Поясню: у правящего слоя Украины есть подсознательный панический страх перед нависающей геополитической массой России. В геополитике, как и в астрофизике, большие массы всегда притягивают меньшие, особенно если те состоят из однородных, близких по сути элементов.

Боясь этого притяжения культур, экономик, моделей жизни, украинские политики десятилетиями закачивали в мироощущение своих граждан ненависть, недоверие, отчуждение ко всему русскому - языку, истории, культуре… Других способов сохранения самостоятельности и самобытности они просто не знали.

Упомянутый Михо как раз и вырос в этой атмосфере. Свою президентскую миссию он понимал как культивирование в Грузии искусства ненавидеть все русское. Соответственно, политики такого толка любые контакты наших стран воспринимают как прорыв завесы этой сплошной ненависти. Ведь люди будут больше друг к другу ездить, общаться, знакомится. В таких условиях сложнее ездить по ушам простых сограждан с утверждениями о дикости и отсталости "орков с Севера".

Тем более что граница между странами почти 600 километров, и даже через приграничные связи люди узнают много такого, что не вписывается в подобные идеологемы. Это главная политическая причина: если рейсы мешают ненависти, тем хуже для рейсов. Но есть и другая причина - экономическая.

В продаже появились билеты на первые рейсы из Москвы в Тбилиси российских авиалиний. Также грузинские авиалинии получили полетную карту. Несмотря на американское и европейское давление и угрозы санкционного наказания, грузинские власти выбрали интересы собственной страны и экономики. Эксперты проанализировали, почему именно сейчас

Когда-то владельцы одной крупной зарубежной фирмы по безалкогольным напиткам обратились ко мне за помощью. Они открыли в Грузии филиал, вложили много денег, но проект у них, что называется, отжали. Я прилетел, встретился с несколькими министрами и силовиками, пригрозил пожаловаться тогдашнему президенту Саакашвили. А они смущенно признались, что сделали все это по его поручению и лучше бы мне не вмешиваться. На мой возглас: "Но в Грузии же коррупции нет!" - они отреагировали поправкой: "У нас коррупции нет до 100 тысяч зеленых. А выше - одна сплошная коррупция".

Подозреваю, что доходы от авиарейсов будут значительно выше названной отсечки. Я читал, что билеты выкуплены на два месяца вперед. Бывшую власть, которая в этом уже не участвует, от зависти, конечно, колбасит. Она и призывает своих сторонников на улицы.

Когда-то местный олигарх и идеолог Каха Бендукидзе сказал мне, что особенностью грузинского характера является карго-культ, то есть желание получать деньги за веру, а не за дело. Есть блатной вариант этой парадигмы: понты дороже денег. Если, конечно, понты свои, а деньги чужие. Вот и стремятся отлученные от кормушек выдать зависть за убеждения.

Хотя уже и там появляются политики-реалисты, которые оценивают данную ситуацию прагматично. Мол, если это удобно для наших граждан, то почему мы должны быть против. Такую позицию занял, например, мэр Тбилиси и генеральный секретарь правящей партии "Грузинская мечта" Каха Каладзе. Кстати, я его тоже знавал лично - нас познакомили жены. Был уже тогда приятно удивлен вдумчивостью и скромностью знаменитого футболиста. Сделал удачный прогноз, что он станет мэром столицы. Сейчас вангую, что он скоро окажется президентом Грузии.

- Выход нашего интервью практически совпадает с 6-летием со дня смерти американского политолога, социолога Збигнева Бжезинского. А 27 мая исполнится ровно 100 лет одному из авторитетнейших политиков США Генри Киссинджеру. Вы знали обоих. Что вам более всего запомнилось из общения с ними? Как относитесь к столь неординарным персонажам?

- Да, с юбиляром Киссинджером доводилось общаться. Как и с его конкурентом по цитируемости в западных СМИ - Збигневом Бжезинским. Но я их отнюдь не ставлю на одну даже шахматную доску. У них совсем разные весовые категории, различный масштаб личности. "Большой Збиг" был первым среди американских идеологов. А "лиса Кисса" являлся единственным мыслителем [США] в полном смысле этого слова.

Киев не нужен ни в НАТО, ни в Евросоюзе, в том числе из-за непредсказуемости украинского режима и потенциального военного конфликта с Россией. Об этом изданию Украина.ру рассказал американист, доктор юридических наук Александр Домрин

- Как вы различаете идеологов и мыслителей?

- У первых [идеологов] страсть подавляет мышление. У вторых [мыслителей] мышление купирует страсть. Бжезинский до конца жизни не избавился от испепеляющей его душу и сознание ненависти к России и сыновьям это передал, особенно младшему, Яну. Киссинджер к своему столетию приобрел мудрость минимизации своих личных чувств при анализе объекта. Не думаю, что он симпатизирует России или Китаю, но не афиширует и дикой неприязни. Это я нахожу мудрым.

Получается, что идеологи объясняют историю, а мудрецы ее делают. Идеологи танцуют танго с властью, а мыслители вальсируют с самой историей. Но сегодня последний подход не приветствуется на Западе. У меня стойкое ощущение, что мудрец Кисса чувствует себя дико одиноким. К нему в полной мере можно отнести знаменитую фразу: "После смерти Ганди и поговорить не с кем". Особенно в Западном полушарии.

Недавно Киссинджер сделал знаковое предупреждение о возможности планетарной ядерной катастрофы. Он ведь один из немногих мыслителей, для кого Хиросима и Нагасаки стали частью личной жизни и драматических размышлений. Его на Западе не услышали. А мудрецы уходят из жизни не от болезней и возраста, а от отсутствия учеников и последователей. Когда их почитают, но не понимают. Тревожно за него.

Не надо, конечно, было Байдену организовывать политическую тусню в Хиросиме. Он там вдобавок сказал журналистам: "Все будет хорошо". В Хиросиме! В августе будет годовщина трагедии, которая может его накрыть. История не злопамятна, но коварна. Ее нельзя обидеть, но над ней нельзя глумиться.

Но сейчас не об этом. А о том, что умный недруг всегда имеет большую ценность, чем пустые и бессмысленные друзья.

Не будем поминать недобрым словом ушедшего, но поздравим с днем рождения его оппонента.